лей. Я, может, и молодой, но поспорил бы с утверждением маститых товарищей, что каждый народ заслуживает своего правителя. Кого из князей интересует мнение простого пахаря или ремесленника? В Киеве или Великом Новгороде вече ещё имеет какую-то силу. В других княжествах народ бесправен, и его могут запросто продать тем же степнякам, обменяв на военную помощь. Чем-то сильно напоминает моё время, в плане циничности и продажности властей.
— Вот такие дела происходят, Юрий, — закончил свой рассказ молодой княжич, — Андрей перед отъездом просил рассказать тебе, что сейчас происходит на нашей земле. Ты приехал заключать мир, а нам, наоборот, нужны ваши воины. Но если твой Сухкан сможет убедить остальных ханов не посылать войска переяславцам, то это уже хорошая весть. Он прав — зная это, нам будет легче готовиться к встрече вражин.
Некоторое время мы молча пили хмельной напиток, который, надо сказать, уже ударил мне в голову. Вроде лёгкий, градусов десять — двенадцать, но одного степного товарища уже развезло. Надо будет осторожнее впредь с таким вещами, а то ляпнешь чего лишнего.
— Завтра суббота, отстоишь со мной службу? — Гавриил вдруг сменил тему, — Или ты всё упорствуешь в языческих ересях?
— В церковь не пойду, уж извини. Я крещён матерью во младенчестве, но вера предков мне ближе, — дипломатично отвечаю своему товарищу.
На том и разошлись. Мне выделили две комнаты в обширном княжеском тереме. Всё-таки я хоть и по матери, но Рюрикович, потому ко мне иное отношение. Даже дядя — отнюдь не безродный по меркам степи человек, не получил приглашения за княжеский стол. Он к этому относится нормально, и считает правильным. Карча, и ещё несколько ребят, расположились в одной из пристроек. Основной отряд разбил лагерь в паре вёрст от города, поближе к реке. За личную безопасность я не переживаю, так как черниговские мне ещё и родня по бабке. Гавриил приходится мне двоюродным племянником. Сложные у моего нынешнего тела родственные связи.
Присланная девка помогла мне разоблачиться и умыться. Оглядев молодуху, я понял, что ещё недостаточно выпил, хотя на местный вкус она, может, и ничего. Служанка же как-то сжалась и вообще вела себя крайне испуганно. Наверное, считает всех половцев насильниками и подлецами. Отправил её восвояси, но не удержался и хорошенько хлопнул по крепкой попке. Отсмеявшись над взвизгнувшей и подскочившей чуть ли не до потолка молодухой, я завалился на кровать и моментально отключился.
Бесконечные колонны конницы шли через город, именуемый «Хазарскими воротами». Сам Дербент пал накануне, и ещё не все тела защитников были преданы земле. Где-то догорали дома, несло мертвечиной, и над городом кружили тучи воронья. Я опять парю над этой фантасмагорической картиной, разбавляемой изумительными видами на море. Снова рывок, и я оказываюсь перед новым действующим лицом, в той же странной комнате с полупрозрачными стенами.
Такой взгляд и уверенность в себе могут быть только у человека, привыкшего повелевать. Аккуратная каштановая борода скрывала жестокий оскал. Тёмно-зелёные глаза насмешливо следили за моими потугам прийти в себя. Он был облачён в панцирный доспех и сидел на роскошном чёрном жеребце. В его позе не было ничего наносного — воин, вот и есть его призвание.
На его высоком лбу на миг показались морщины, будто их обладатель задумался или ушёл в небольшой транс. Далее он выдохнул и заметно успокоился.
— Значит, ты избран самой Волчицей? Ещё и мой потомок! — произнёс воин хриплым голосом, и усмехнулся, — Неожиданно! Я хоть Ашина только по матери, но считаю себя частью великого рода. Это что там натворили потомки, что надо спасать Великую степь и её народы?
Нервно выпаливаю про чудовищного врага и его могущество. Про несоразмерность сил — и вообще, что нет шансов.
— Всегда изучай врага, прежде чем начать воевать с ним. Там, — правитель указал рукой на юг, — Моих воинов ждёт армия людей Книги, которые превосходят хазарское войско в несколько раз. Они тоже могущественны, и завоевали половину мира. Были времена, когда бородатые фанатики сожгли Семендер, и все думали, что судьба Хазарии решена. Но сегодня мы пришли на их землю, и обязательно победим. Потому что они черпают веру и силу в своей Книге, а за нами — правда! И это говорю тебе я — каган Багатур[1].
Некоторое время владыка Хазарии смотрел на проезжающих всадников, затем перевёл взгляд на меня.
— Как можно жить исключительно по заветам Книги? Даже если она несёт божественные откровения, во что я готов поверить. Ведь мир велик и разнообразен. Я изучил святыню врага, и не увидел там ответов на все вопросы. Далее в дело вступают люди, которые пытаются объяснить всё, в меру своих сил и невежества. Но человек ограничен своими знаниями и слабостям, будь он хоть трижды мудрец. Они считают свою веру единственно правильной. Почему? Мы верим в Творца Тенгри, но не навязываем его окружающим. Тенгри — вокруг и внутри нас, он наш отец и сама суть. Но мы не рабы, как эти длиннобородые фанатики, или лицемерные последователи распятого бога. Первые захватывают власть и земли, лицемерно прикрываясь добрыми помыслами. Вторые давно погрязли во лжи. Сначала они грешат и совершают всякие гнусности, а потом бегут к жрецу, покупать прощение за деньги.
Каган грустно улыбнулся.
— Как оказалось, книги, которым молятся люди креста и полумесяца, чем-то похожи. Хотя не пойму, как это может быть. Но дело не в этом. Обе стороны считают, что только их вера права. Других богов они люто ненавидят, и стараются их низвергнуть. Мы же не заставляем никого креститься или делать ритуальное омовение. В Семендере с Саркелом никто не запрещает проводить чужие религиозные обряды. Может, зря. Пора устроить гонения на разных проповедников, которые несут чужую веру в наши пределы.
Религия — точно не мой конёк. В прежней жизни я считал себя агностиком, хотя не очень хорошо понимал, что это такое. Вступать в дискуссию, с моим уровнем знаний, просто смешно. Да и Багатур явно настрадался от разного рода религиозных фанатиков. Единственное, что выдала моя память — это абсолютная веротерпимость кочевников. Молись любым богам, но не забывай платить подати и выставлять воинов в поход. Но далее, как только степняки сталкивались с авраамическими культами, то сразу начинались трения и войны. Насколько я понял, хазары схлестнулись с арабами, которые сейчас были на пике своего могущества и стремительно распространяли Ислам на покорённых территориях. Понятно, что государства с иным укладом и верой сопротивлялись новой силе, вышедшей из песков Аравии.
— Я хотел договориться. Каганат давно научился воевать с длиннобородыми. Но мне нужно заботиться о подданных, а врагов слишком много. Торговать лучше, чем воевать. Моя любимая дочь стала залогом мира, и была отдана замуж за владетеля огромной провинции. Но эти подлецы убили её и моих внуков, — прошептал каган, — Просто потому, что посчитали их бесполезными. Дочь выполнила свою миссию, значит, можно избавиться от этой дикарки. А ещё Хатун никогда бы не стала рабыней. У людей Книги женщина не считается полноценным человеком. Для людей степи — это несусветная дикость.
Что отвечать? Даже в моём веке, женщины многих мусульманских стран лишены элементарных прав. Это я ещё про всякие дикости, вроде обрезания и или закидывания камнями, молчу. Могут убить за улыбку, обращённую в сторону понравившегося парня. Что реально творится во всех этих Афганистанах и Саудовских Аравиях с Пакистанами — подумать страшно.
— Поэтому я и в раздумьях, на верном ли мы пути? И это надо будет решить тебе, Избранный. Может, ты станешь правителем, если доживёшь, конечно, — рассмеялся Багатур, — Тогда со всех сторон навалятся жрецы, пытающиеся нести слово своих богов. У них хватает опыта, денег и коварства. За ними стоят целые страны с огромными ресурсами. Может, лучше их всех убить и запретить все культы, кроме Тенгри? Но ты призван спасти всю Великую Степь, а там живут десятки народов, которые верят в разных богов. И тебе придётся уважать веру своих людей, и пресекать внутреннюю вражду. Не завидую я тебе. Иди. Мне надо подумать.
Меня выкидывает из странных чертогов, где происходит встреча с предками. И вот опять похожая картина, которую я наблюдаю с высоты птичьего полёта. На следующий день сошлись две огромные армии. Несколько атак, в том числе ложных, ливень из стрел — и удар в центр построений противника. Латная степная конница прорвала оборону арабов, и началась потеха. Удар был просто страшен! Хазары рубили врагов как тростник, нагнав на него панику. Далее в дело вступила лёгкая конница, начавшая преследование. Всё по классическим раскладам степняков. Но здесь не было тотального превосходства. Это была победа более подготовленного противника над не менее достойным. Я же внимательно наблюдал за всеми манёврами, абстрагировавшись от религиозных споров. Тема интересная, но сейчас бессмысленная. Все мои думы только о войне внутри Руси.
[1]Багатур — каган Хазарии, правил в середине 750-х — 760-х годов. При нём была остановлена экспансия арабов и возобновились набеги хазар на Закавказье.
Глава 5
Глава-5.
Проснулся на рассвете. Через небольшое окошко уже начали пробиваться лучи утреннего солнца. Во дворе кто-то шумел и тихо перекликался. Вдруг раздался громкий петушиный крик, от которого я отвык в дороге. Улыбаюсь, и думаю — что мне готовит день грядущий?
О странных снах стараюсь пока не вспоминать. Буду воспринимать их, как поддержку, или уроки предков моего нынешнего тела. Но каган реально крут! Это какая же харизма у человека, и одновременно — затаённая боль в глазах. И тему он поднял интересную. Уже сейчас в степи проповедники продвигают мусульманство, православие и несторианство, а недавно появились католики. Константинополь пал, и находится под властью франков. Некоторые крымские города захвачены генуэзцами, откуда и полезли паписты. Ладно, подумаю об этом позже. Надо будет ещё со смоленским князем посоветоваться. У него тоже проблемы с крестоносцами, которые несут своё видение веры с помощью огня и меча.