— Как вам кажется, что он собирается делать?
В разговор вмешался пилот Айристы-31:
— Он спускается, сейчас находится на 1500 футов ниже меня. Подождите секунду… оставайтесь на связи… Все в порядке. Центр! Айрист-31! Объект неожиданно развернулся и движется прямо нам в лоб! Поворачиваем вправо!
Гарри Крейн вскочил со своего стула, все замерли в напряжении.
Координатор повернулся и сказал, обращаясь к кому-то:
— Свяжитесь по телефону с Райт-Петерсоном и узнайте, какого черта они там испытывают.
— Айрист-31, сигнал понял, — произнес Гарри одновременно с ним. — Снижайтесь. Продолжайте полет на уровне три-один-ноль… Алледжени ДС-9, немедленно поверните на 30 градусов вправо! Имеется движение самолета в позиции 12 часов, два — ноль миль. Спускаем и реактивный Айрист-31 на маршрут ФЛ-310.
Пилот Айристы-31 с поразительным хладнокровием продолжал сообщение:
— Светящийся летательный аппарат находится сейчас в угловом спуске, демонстрируя свою способность к небаллистическому движению.
Гарри и координатор переглянулись, но ничего не сказали.
— Все в порядке, Центр, — вновь сообщил пилот Айристы-31. — Объект продолжает спускаться. Очень яркий. Движется со скоростью, реальной для приземления.
— Говорит ТВА-517, — сказал другой пилот. — Мы собираемся взять курс немного вправо и тоже уйти в сторону от объекта.
— ТВА-517, сигнал понял, — сказал Гарри Крейн. — Отклонение от курса вправо одобряю.
— Центр, Айрист-31. Нахожусь на трассе три-один-ноль. Объект только что прошел наш 10-часовой пояс на расстоянии 500 ярдов, двигаясь с учетом понимания условий действительности.
Позади Гарри уже находился старший авиадиспетчер. Он впервые подал голос:
— Запросите пилотов: будут ли они делать официальные сообщения?
— Айрист-31, сигнал понял, — продолжал связь с самолетами Гарри. — Сообщите о своем полете на высоте три-один-ноль… ТВА-517, вы будете делать сообщение в Центр уфологии?
Некоторое время пилоты молчали, потом донесся ответ:
— Нет. Мы не хотим делать никаких сообщений.
— Айрист-31, ну хоть какой-то отчет вы собираетесь подать? — продолжал настаивать Гарри.
— Центр, я просто не знаю, какой отчет мне подавать и в чем отчитываться?
Гарри улыбнулся и немного расслабился:
— Я тоже не знаю. Я попытаюсь проследить движение этого объекта до места его назначения.
— Покажите нас на уровне 310, — попросил пилот и потом добавил: — Стюардессы говорят, что пассажиры делали зарисовки летательного аппарата, когда он пролетал рядом с нами.
Гарри Крейн, обращаясь к старшему авиадиспетчеру, сказал:
— А вот на них я бы хотел взглянуть. — Затем, снова говоря в микрофон, произнес: — Алледжени, поворот вправо на четыре. Возобновите движение на трассе Джей-8… Полет ТВ А на уровне три-один.
Старший авиадиспетчер ушел, растворившись в темноте. Напряжение в центре управления полетами спало.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Реактивный пассажирский самолет Айрист-31 пролетал над домом Роя Ниари в тот день в 9 часов вечера. Гул пролетающего самолета был едва слышен внутри дома, и его обитатели не обратили на него никакого внимания.
Рой полностью занял одну из комнат загородного дома своей семьи и превратил ее в помещение для работы. По виду она скорее напоминала комнату для забав. Множество всякого рода механических и электрических изобретений в форме детских игрушек висело на стенах, лежало грудой на полу в углах комнаты. Все это могло поразить воображение любого ребенка.
Особое внимание привлекал макет железной дороги, собранный на столе для игры в теннис. Железнодорожная колея пролегала по искусно выполненному пейзажу Тирольской местности с ее горами и озерами.
В тот вечер Рой Ниари и его 8-летний сын Брэд были одни в комнате. Они сидели рядом. Рой пытался помочь Брэду выполнить его домашнее задание по математике. У ног Брэда лежали стопкой тетрадки и задачники по математике. Но внимание Брэда больше было занято железной дорогой, чем уроками.
Заняв под железную дорогу теннисный стол, Ниари (а его жена Ронни любила поиграть в теннис) неоднократно терпеливо оправдывался перед женой. Он считал, что коль в семье растут мальчики, то модель железной дороги просто необходима.
— Это тебе она необходима, — отвечала жена. — А мне нужен теннис.
Уже не раз Рой дипломатически заканчивал эти стычки с женой обещанием разобрать железную дорогу ближе к концу недели, но шли недели, месяцы, а железная дорога не только не разбиралась, а усложнялась, обрастала новыми деталями.
В последнее время Рой тратил все свое свободное время на то, чтобы усовершенствовать ее движение.
— Ну, как разводной мост над тоннелем? — вдруг спросил Брэд отца.
Ниари нахмурился:
— Ты, кажется, выполняешь свое домашнее задание?
Мальчик отбросил карандаш и с вызовом посмотрел на отца:
— Я не люблю арифметику!
— А ты и не стараешься, — заметил отец.
— Железнодорожникам арифметика не нужна, — заключил мальчик.
— Допустим, — сказал Ниари, подбирая карандаш и снова вкладывая его в руку сына, — начальник станции дает тебе 18 вагонов и говорит: «Составь из них 2 поезда с одинаковым числом вагонов». Что ты будешь делать?
Брэд снова отбросил в сторону карандаш, полез в свой задний карман и извлек из него маленький калькулятор.
— Ничего страшного, — сказал мальчик, — потому что у меня будет вот это!
Рой вздохнул, глядя куда-то вверх. Некоторое время они оба молчали.
Эту недолгую тишину прервал Тоби, шестилетний сын Ниари, который, как ураган, влетел в комнату, сбивая все на своем пути. Он остановился перед отцом, его глаза сверкали. Казалось, он кипит от гнева.
— Это ты, — указывая пальцем на Роя, крикнул он. — Это ты стащил мою светящуюся краску?
— Я ничего не тащил.
— Отдай, ведь я у тебя твоих вещей не беру, — продолжал настаивать Тоби.
От дальнейшего препирательства с Тоби Роя отвлекла Ронни, медленно входящая в комнату с закрытыми глазами и вытянутыми руками, нащупывая воздух, будто слепая. Ронни была женщиной с причудами.
У нее были длинные белокурые волосы, овальное лицо, оканчивающееся мягким, слегка заостренным, подбородком.
Впереди Ронни шла трехлетняя Сильвия, держа в руках подол ее длинной юбки, тоже с закрытыми глазами, медленно переставляя ноги.
— Ронни… — начал было Ниари.
Но та, не обращая никакого внимания на мужа, все еще с закрытыми глазами обратилась к сыну:
— Брэд, вот тебе арифметическая задачка: если в неделе семь дней и ваша мама все семь дней находится дома, то сколько у мамы остается личного времени?
— Ноль, — не прибегая к помощи калькулятора, ответил Брэд.
— Ронни, — вновь произнес Ниари, которому не нравились подобные шутки, — открой глаза.
— Зачем? — поинтересовалась она. — Я могу и так ходить по всему дому, стелить постели, готовить кофе, кормить детей. Я в клетке, как наш хомяк Тоби.
— Ну хватит, — миролюбиво сказал Рой. — Открой глаза и посмотри на это.
Ронни медленно открыла глаза. Что-то напевая себе под нос — признак того, что он доволен собой, — Ниари нажал кнопку на панели управления моделью железной пороги. Мать и дети увидели, как крошечная лодка с парусом пришла в движение, скользя по зеркальной поверхности озера. Она приближалась к железнодорожному мосту, по которому вот-вот должен быть проехать поезд. Но поезд достиг моста и остановился. Навесной мост раздвинулся в стороны, и парусник, слегка покачиваясь, проскользнул в открывшееся пространство. Но тут, не дождавшись пока мост сомкнется, поезд вдруг возобновил движение и… произошла катастрофа. Со скрежетом, в беспорядке громоздясь друг на друга, все вагоны свалились в озеро.
С лица Ниари улыбка исчезла.
— М-м-да, — сконфуженно выдавил он.
Ронни холодно смотрела на мужа.
— Все только что работало, — попробовал оправдаться он.
— Ну, вот что, — сказала раздраженно Ронни, отчего ее глаза стали синие-синие. — Я даю этой железной дороге еще две недели. Бьюсь об заклад, все это закончится тем, что я брошу ее в подвал!
— Это же несправедливо, — возмутился Рой.
Но Ронни рассерженно отвернулась и, взяв газету, стала ее листать.
— Неужели мы не можем куда-нибудь пойти? Я все время торчу дома.
— Да мы же ходили на прошлой неделе, — возразил Ниари.
— Перейти улицу к Тейлорам — вовсе не значит куда-нибудь пойти.
— Но ты же каждый день выходишь из дома, провожая Брэда в школу, — опять возразил Ниари.
— Да, конечно, это большое развлечение — вести Бреда в школу или взять с собой Сильвию в магазин, или отогнать в мастерскую машину…
Ниари внутренне содрогнулся.
— Ты нарисовала очень мрачную картину, — заметил он.
— Ну так дай мне другую кисть.
— Если ты считаешь, что я шикарно провожу время, работая в электрической компании… — начал Ниари, пытаясь понять, насколько она сердита.
Но Ронни не слушала его.
— Я думаю, — задумчиво произнесла она, — что нам нужно изменить образ жизни.
— К сожалению, это только для богатых, дорогая, — разочарованно протянул Рой. — Они просто звонят в магазин и заказывают себе полностью новый образ жизни.
— Может, это и не образ жизни, — упрямо продолжала Ронни. — Возможно, это другое, о чем пишут и журналах… качество жизни.
— Звучит, как реклама для домашних хозяек.
— Понимаешь, — продолжала Ронни, — в жизни должно быть что-то еще, кроме хождения по магазинам в поисках трех рулонов туалетной бумаги за один доллар.
Ниари долго молчал. Раньше жена никогда не упрекала его в недостатке денег, и ему всегда казалось, что у них в этом плане все хорошо.
— У меня в январе будет прибавка к зарплате, — осторожно начал Рой.
Она покачала головой:
— Это не то. Я говорю не о деньгах.
— Что же тогда?
— Я не прошу провести неделю в фешенебельном отеле в Акапулько. Я имею в виду, что в моей жизни, хоть изредка, должно происходить что-то не будничное. Ну, например, для меня было бы настоящим событием, если бы ты вдруг принес мне цветок. Всего одну красивую розу.