Маршал Москаленко был крутой мужик. Стартовали две ракеты – и есть две дырки. А то, что авиаторы докладывают иное, так у них в авиации всегда бардак.
Так мы получили благодарности, а командование – звания и ордена».
Летом 1965 года Кирилл Семёнович со своими офицерами прибыл в город Орджоникидзе для рекогносцировки Военно-Осетинской дороги. Совместную с офицерами и генералами штаба Северо-Кавказского военного округа группу возглавил генерал армии И. А. Плиев. Запомнилась тёплая встреча с отдыхающими в санатории «Тамиск». Все с удовольствием пили целебную воду из источника. А у селения Лисри Исса Александрович по пояс искупался в ледяной воде горной речки и с улыбкой предложил маршалу Москаленко последовать его примеру…
Ветеран ВДВ Альберт Бондарь рассказывает, как он десантировался на Сахалине под руководством курировавшего их учения Кирилла Семёновича Москаленко:
«В 1965 году наш 217-й гвардейский парашютно-десантный полк 98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, который дислоцировался в городе Белогорске Амурской области, во время инспекторской проверки, проводимой под руководством маршала Москаленко, был поднят по тревоге. Полку была поставлена задача: совершить марш к аэродрому взлёта Серышево, провести подготовку личного состава к десантированию, швартовку техники, совершить перелёт на о. Сахалин, десантироваться ночью и выполнить боевую задачу.
Под командованием командира полка подполковника А. А. Спирина полк в полном составе ночью совершил марш и к утру вышел в район ожидания к аэродрому, где его уже ждали самолеты АН-12 военно-транспортной авиации (ВТА). Весь день полк готовился к десантированию, а к исходу дня, погрузив технику и личный состав, самолёты ВТА, построившись в боевой порядок, взяли курс на о. Сахалин. Как я знал из поставленной задачи, площадка приземления находилась на берегу залива Анива и представляла собой старые рисовые поля. Будучи по должности заместителем командира батареи – инструктором по воздушно десантной подготовке – я был назначен выпускающим в самолёт АН-12. После загрузки личного состава, зацепив карабины вытяжных фалов к тросам, я ещё раз пересчитал количество всех десантников и зацепленных карабинов. Техник самолёта по десантированию помог мне надеть парашют, проверил крепление моего карабина к кольцу разделителя потока. Под равномерный гул мотора я крепко уснул, так как накануне практически не спал сутки. Дремали на своих сиденьях и десантники. Разбудил меня техник по десантированию, прокричав на ухо, что скоро будет сигнал.
К.С. Москаленко в Красном уголке
Вскоре загорелись жёлтые плафоны – «Приготовиться».
Рукой я подал знак: всем встать, убрать сиденья, сплотиться в потоках. Пополз вверх люк рампы, повеяло ночной прохладой. Загорелся зелёный плафон, завыла сирена.
Я открыл перегородку правого потока, и десантники, подбадривая себя криками "Ура!", устремились вниз.
Выпустив правый, а затем левый потоки, помахав рукой на прощание технику по десантированию, я последним покинул борт самолёта. Купол раскрылся нормально, и я приготовился к встрече с землей. Обычно при ночных прыжках, особенно летом, землю начинаешь хорошо видеть метрах в 15–20 до неё, а потом видимость перед самой землёй пропадает. А эта ночь на Сахалине выдалась очень тёмной. Я увидел землю, но не успел рассмотреть деревья, поэтому приземлился прямо на них и сквозь ветви проскользнул до самой земли, ощутив под ногами грязную рыхлую почву. Отстегнув подвесную систему и зная, что, прыгая последним, я должен быть на противоположном краю площадки приземления, сориентировавшись по мерцавшим огням самолётов, я принял решение идти в сторону, противоположную курсу их полёта, чтобы собирать своих батарейцев. Каково же было мое удивление, когда, пройдя довольно приличное расстояние и никого не встретив, я вышел на берег залива. Подумав, что в темноте заблудился и пошёл не в ту сторону, развернулся и отправился по курсу полёта самолётов. И только когда стало светать, разобрался, где я нахожусь, а потом нашёл и свою батарею. Несколько человек с нашего самолёта приземлились, а вернее сказать, «приводнились» прямо в залив. Как потом выяснилось, у группы наведения на площадке приземления отказали радиомаяки, и самолётам не на что было ориентироваться. Приняли решение десантироваться по подлётному времени. Но самолёты ВТА во время перелёта перепутали порядок построения, о чём на земле, естественно, не знали. И когда командирам кораблей давали команду на десантирование, часть бортов ещё не долетела до площадки приземления (как получилось у меня), а другая часть самолётов, наоборот, получала команду на выброску, уже пролетев площадку приземления.
Залив Анива в районе площадки приземления мелководный, около одного километра можно идти по колено в воде, поэтому «приводнение» части полка в залив закончилось благополучно. Несмотря на такое сложное десантирование, ни один десантник не получил травмы, полк с задержкой, но поставленную задачу выполнил, получив высокую оценку и благодарность от маршала Москаленко…»
В марте 1970 года министр обороны решил провести инспекторскую проверку Среднеазиатского военного округа СССР. Возглавлял комиссию главный инспектор Вооружённых сил маршал Советского Союза Кирилл Семёнович Москаленко, который осуществлял проверку численности состава и мобилизационной готовности частей, соединений, порядка несения гарнизонной и караульной служб, выполнения внутреннего распорядка дня, ведения войскового хозяйства и содержания оперативного запаса. Проводил строевые смотры и проверял состояние вооружения, степень подготовленности личного состава к ведению боевых действий с применением техники и огневых средств.
Из воспоминаний капитан-инженера запаса Вячеслава Степановича Нестяка:
«В самом начале службы, в 1970 году, вся дивизия, в том числе 276-й танковый полк, проходила проверку, которую проводила московская комиссия под руководством маршала Москаленко. Придирчивый маршал увидел в строю лейтенанта в коротко подрезанной шинели (тот обкорнал её, потому что прожёг в сукне дырку, когда грелся возле костра во время учений). Лейтенант не смог ответить на вопрос маршала о том, какая должна быть длина шинели, и когда я «выдал» правильный ответ, высокий армейский чин сказал: "Вот, учитесь у зампотеха!" Заместителем командира роты по технической части я и начинал свою службу…»
Осенью 1976 года генерал армии Станислав Иванович Постников так вспоминал о приезде в его части маршала Кирилла Москаленко:
«Стало известно, что нас будет проверять инспекция Минобороны СССР. Позвонил генерал П.В. Мельников и проинформировал меня, что в округе будут проверяться 4-я армия, армейский корпус, воздушная армия и ряд частей окружного подчинения. 7-я армия будет обеспечивать проверку подготовки полигонов учебных центров, содержание маршрутов и т. п. Не успели мы сосредоточиться на полученной задаче, как получили новую. Оказалось, что командующий округом уговорил главного инспектора, зам. министра обороны маршала К. С. Москаленко взять для проверки не 4-ю, а 7-ю гвардейскую армию. Таким образом, оказалось, что "лучшую армию округа" представлять опасно – как бы не завалилась…
Погода в дни проверки была скверная. Сильный ветер валил мишени для огня из танковых пушек, срывал тележки с бегущими мишенями. На одном из полковых учений с боевой стрельбой присутствовал маршал К. С. Москаленко.
Стрелял танковый полк 127-й дивизии. Поскольку дул сильный порывистый ветер, стрельба шла не так, как бы хотелось. В итоге за тактику полк получает "хорошо", а за стрельбу "троечку". Следовательно, общая оценка только "уд".
И тут маршал Москаленко неожиданно для всех нас принимает решение привлечь ещё один полк этой дивизии для проведения полковых тактических учений с боевой стрельбой. Так как все полки уже были задействованы и оставался только один – обеспечивающий все стрельбы, то я вынужден был обратиться к маршалу с просьбой не привлекать дополнительно ещё один полк. Но, увы, маршал остался непреклонен. Единственное, на что он пошёл, – разрешил этот полк проверить в последние дни работы инспекции. Пришлось срочным порядком собирать этот полк. Половина его была на Октемберянском учебном центре, остальные здесь – в Вазиани. Надо было не только собрать личный состав (он был с личным оружием], но и подать боевую технику (БТР, артиллерия, средства ПВО и т. д.). Задача по отведенному времени почти невыполнимая. Но штаб 127-й дивизии и командир полка блестяще справились с ней. К указанному сроку весь полк на штатной технике был сосредоточен и готов к началу учений. Правда, высоких результатов он не показал, но получил твёрдую удовлетворительную оценку. Учитывая всю сложность сложившейся обстановки, эта удовлетворительная оценка вполне тянула на хорошую. Маршал К. С. Москаленко объявил личному составу полка благодарность.
В своём последующем разборе Кирилл Семёнович сказал, что штаб 7-й гвардейской армии значительно превосходит по своей подготовке и слаженности 4-ю армию. Командующий генерал П. В. Мельников не сумел сдержать своих эмоций, выразившихся в возгласе: "Не может быть!" Мы все стали свидетелями неприятного разговора двух наших начальников. За реплику П. В. Мельникова оскорбившийся маршал К. С. Москаленко в резкой форме отчитал последнего, завершив разговор фразой: "Я Вам не давал повода сомневаться в моей компетентности и объективности". П. В. Мельников извинился за свою невыдержанность, но "кошка" между ними уже пробежала. По результатам инспекции был издан приказ министра обороны маршала А. А. Гречко, где в числе других 7-я гвардейская армия отмечалась с лучшей стороны. В целом, итоги проверки округа повлияли и на дальнейшую судьбу командующего округом. Менее чем через год он был переведён по службе на должность начальника военной академии им. М. В. Фрунзе, так и не получив звания генерала армии…»
Эта встреча с маршалом Москаленко была далеко не единственная, и через три года – 17–19 декабря 1979 года – состоялась Окружная комсомольская конференция, на которую, кроме представителей комсомольских организаций округа, были приглашены также и ряд командиров соединений и частей, начальники служб и политработники. В работе конференции принял участие главный военный инспектор, заместитель министра обороны маршал К. С. Москаленко.