— Это правда, — согласился я, — но ведь, что ни говори о нём, ничто не будет преувеличено! — Я знал, что принцесса имеет громадное влияние на короля, и решил обеспечить судьбу Брендона вовремя сказанным словом. — Я уверен, что король осчастливит его своей милостью, и надеюсь, что вы найдёте случай замолвить за Брендона словечко Его Величеству!
— Да что же я могла бы сделать для него? — воскликнула Мэри, которая была очень тонким политиком. — Король роздал всё, что мог, а теперь, когда война кончилась, являются сотни людей, желающих получить ещё что-нибудь. Громадные сокровища моего отца растрачены, дарить больше нечего. Разве вот только следующее: за смертью последнего герцога Саффолкского освободились этот сан и связанные с ним поместья. Может быть, король и наградит тем и другим вашего героя, если только вы сумеете выставить своего друга в таких же привлекательных чертах, как мне! Но спросите об этом короля сами! — смеясь, закончила она свою шутку.
— По сравнению с заслугами Брендона всякая награда окажется слишком малой! — ответил я, подхватывая шутку.
— Значит, решено! — сказала Мэри. — Отныне нет более капитана Брендона, а существует Чарльз Брендон, герцог Саффолкский! Как это нравится вам, сэр Каскоден?
— По-моему, это звучит очень хорошо.
— В самом деле, даже королевская корона была бы в ваших глазах слишком незначительной для вашего друга, ненасытный вы этакий! Такую интересную личность мы непременно должны удержать при дворе, и я позабочусь, чтобы его сейчас же представили королеве. Танцует ли он? Едва ли! Военные упражнения вряд ли оставили ему свободное время для этого! Затем мне интересно было бы знать, играет ли он в карты, то есть я хочу сказать, — как играем мы, дамы. Вы говорили, что Брендон долго жил во Франции, где была изобретена карточная игра, но ни минуты не сомневаюсь, что он, одним мановением руки ниспровергающий целые армии, с величайшим презрением взирает на такое глупое занятие.
— Право, не знаю, танцует ли он и играет ли в карты, — ответил я, — но готов держать любое пари, что Чарльз — мастер в том и другом!
— Ставлю десять крон! — поспешно сказала принцесса Мэри, очень любившая биться об заклад.
— По рукам! — ответил я.
— Мы испытаем его завтра вечером у меня, — продолжала принцесса. — Приведите его ко мне, но молчите об этом. Джейн будет там со своей лютней, что, насколько мне известно, не отпугнёт вас. Мы так и будем вчетвером: вы с Джейн и новый герцог Саффолкский со мной. О, это будет так забавно, что я просто не дождусь этого!
Необыденность затеи придавала ей в глазах Мэри особую прелесть, а пари ещё усугубляло интерес. Правда, принцесса время от времени принимала у себя молодёжь, — но не в таком, как теперь, интимном составе из двух пар, потому что король с королевой обращали большое внимание на соблюдение внешних форм, может быть, для того, чтобы прикрывать ими серьёзные грехи.
На следующий вечер я повёл Брендона обходным, редко посещаемым путём к принцессе, где мы как можно тише постучались в дверь. Нам открыла леди Джейн, принцесса тоже стояла у порога. Я уже посвятил Брендона в шуточный разговор о титуле герцога Саффолкского, а теперь входя сказал:
— Милостивые государыни, его светлость герцог Саффолкский!
Девушки скрестили руки на груди и присели в глубоком церемонном реверансе, приветствуя Чарльза:
— Добрый вечер, ваша светлость!
Ответный поклон Брендона был так же глубок и церемонен. Когда же, подражая покойному герцогу, Чарльз надулся и сделал несколько шагов по комнате старчески заплетающейся походкой, принцесса и Джейн покатились со смеху, так что сразу создалось надлежащее настроение.
— Садитесь! — скомандовала принцесса. — Будем сегодня без всяких церемоний! Никто не знает, что мы собрались здесь сегодня. Или вы проболтались, сэр Эдвин?
— Как вы могли подумать! — воскликнул я.
Мэри пытливо посмотрела на Брендона и продолжала:
— За вас я совершенно спокойна, вы не выдадите ничего! Я ведь знаю, как молчаливы вы были в другом деле. Наверное, вы не ожидали этого приглашения после того, как недавно я была так неприветлива к вам. Вас очень поразило это приглашение?
— Осмелюсь заметить, что после нашей первой встречи меня уже ничто не может поразить из того, что благоугодно будет сделать вашему высочеству! — улыбаясь, ответил Чарльз.
— Вот как? — сказала Мэри, удивлённо вскинув бровями. — Посмотрим! Но, пока ещё вечер не кончился, мы рассчитываем услыхать от вас проповедь, мистер Брендон. Джейн нуждается в этом не менее меня!
— Этому я не верю, — возразил Брендон, посмотрев на Джейн таким ласковым взглядом, который показался мне, ревнивцу, крайне подозрительным.
Снова Мэри подняла брови и сказала:
— В самом деле? Вы не верите этому? Ну, мне вы не очень-то льстите, мастер Брендон.
Мой друг лишь церемонно поклонился. Наступило молчание. Наконец Мэри спросила:
— Что мы предпримем? Не предложит ли кто-нибудь из вас чего-либо?
Джейн сидела с такой невинной физиономией, что можно было подумать, будто она не способна ни на какую злую проделку. Но люди с невинным видом — как раз самые опасные. Вот и она словно случайно, сказала:
— Не желаете ли потанцевать? Я поиграла бы вам, — и взялась за лютню.
— О, это было бы чудесно! Мастер Брендон, не хотите ли потанцевать со мной? — спросила принцесса, шаловливо засмеявшись.
Мы с Джейн тоже присоединились к её весёлости, а к нам примкнул наконец и Брендон, который не подозревал, что этот смех относится на его счёт.
За смехом он позабыл ответить на приглашение принцессы, и Мэри, во что бы то ни стало хотевшая теперь же разрешить пари, снова переспросила его.
— О! Прошу простить меня! Конечно! — ответил Брендон, вскочив, и встал около Мэри, готовый к танцу.
Теперь принцесса поняла, что она проиграла своё пари.
Взявшись за руки, Брендон и Мэри сделали несколько шагов и встали в позицию. Никогда не забуду я этого момента, как они стояли там! Мэри сияла красотой и грацией, представляя в своей юношеской свежести облик истинной Венеры, а Брендон соединял в себе Аполлона и Геркулеса вместе, так что оба они взаимно дополняли друг друга, давая граничившую с совершенством гармонию. Затем они вступили в танец, шаг вперёд, шаг назад, поклоны — всё в идеальном ритме.
— Можно ли найти лучшую парочку? — тихо спросил я Джейн, сидевшую возле меня.
— Невозможно! — ответила она, продолжая играть, и, как это ни странно, её ответ опять задел мою ревность.
Мэри и Брендон продолжали танцевать даже тогда, когда Джейн устала играть, — так увлеклась принцесса удовольствием, и вместе с тем не переставали болтать и смеяться.
— Играете ли вы в «триумф»? — спросила Мэри среди танца.
— О да! — к моей величайшей радости, ответил Брендон, и принцесса кинула мне через плечо выразительный взгляд: пари было окончательно выиграно мной.
— Мало того, — продолжал Брендон, — я знаю ещё новую карточную игру, которая гораздо интереснее, чем «триумф».
— Вот чудесно! — воскликнула Мэри. — Это вполне вознаграждает меня за потерянные десять крон. Я уже давно жажду научиться новой игре, только здесь никто не знает такой. Во Франции, как говорят, карточные игры очень в моде, и вы, наверное, научились там. Ну а новые французские танцы вы знаете? Говорят, они восхитительны!
— О да, я знаю их! — ответил Брендон.
— Но вы бесподобны! Покажите мне их сейчас же. Ну-с, господин танцмейстер, что вы скажете на то, что ваш друг вытесняет вас на вашем собственном поприще?
— Меня это только радует! — ответил я.
— Если леди Джейн будет так добра и сыграет быструю мелодию в три четверти, то я научу леди Мэри новому танцу!
Джейн снова заиграла в указанном ей такте. Тогда Брендон медленно подошёл к принцессе, взял её за правую руку левой, а своей правой обнял за талию.
Но Мэри испуганно отскочила назад. Это рассердило Брендона, что он тут же дал понять замечанием:
— Мне казалось, что вы хотели познакомиться с новым танцем?
— Да, я хотела, но не знала, что его танцуют так, — ответила принцесса с полунедоверчивой, полумолящей о прощении улыбкой.
— О! — ответил Брендон и сделал вид, что хочет уйти.
— Но неужели… и в самом деле… вот так… рукой за… талию?.. — смущённо и словно недоверчиво промолвила принцесса.
— Но как же мог бы я позволить себе в ином случае подобную фамильярность? — ответил Брендон с улыбкой.
Заметив эту улыбку, принцесса сказала:
— Боюсь, что с вашей скромностью далеко не уедешь, так как, по-видимому, вы чрезвычайно дерзкий субъект!
— Вы чрезвычайно несправедливы ко мне, — ответил Брендон. — Уверяю вас, я сама скромность, и мне очень больно, что вы думаете обо мне иначе.
— Да вы, кажется, смеётесь надо мною, над моим жеманством, как вы это, конечно, называете? — перебила его принцесса. — И это ещё не дерзко с вашей стороны?
Мэри предпочла бы показаться недалёкой, чем прослыть жеманной!
Теперь Брендон не мог больше сдержаться и залился громким смехом.
Принцесса сверкнула глазами, топнула ногой и крикнула:
— Сударь, это переходит все границы! Я не намерена ни секунды долее терпеть вашу наглость!
Я думал, что она сейчас же прогонит Чарльза, но этого не случилось. Теперь должно было решиться, кто же из них двоих возьмёт окончательный верх.
— Как? — спросил Брендон. — Значит, я хорош лишь для того, чтобы служить предметом издевательства? Я должен был помочь выиграть пари, в основу которого было положено убеждение в моей светской невоспитанности, а теперь, когда пари кончилось в мою пользу, я даже не смею смеяться? Ну уж, говоря по правде, я имел основание чувствовать себя обиженным, но, как видите, нисколько не обижаюсь!
— Каскоден, это вы проболтались? — крикнула Мэри.
— Ни одного звука не проронил он! — вмешался Брендон. — Но я ведь должен был бы быть круглым идиотом, чтобы не понять вашего замечания относительно десяти крон. Ну, так будем квиты и начнём с начала!