Пришлось пожертвовать хлебозаводом.
К сожалению, я не мог тебе сообщить о её существовании ранее. Ты бы просто не смог её найти до тех пор, пока сила рода в тебе не пробудилась.
Кстати, как тебе твои новые силы? Я бы мечтал увидеть собственными глазами, как ты становишься магом.
Но вернёмся к важному.
Беклемишев не просто так скупает все мануфактуры по дешёвке. Его цель ― завладеть большей частью производства в Империи. А уже после этого…'
После троеточия не последовало объяснения, что дальше намерен делать Беклемишев. Но из контекста было понятно, что его конечная цель ― захват власти.
' Именно наша оружейная фабрика стала его ахиллесовой пятой. Без неё у него нет совершенно никаких шансов. Поэтому ни за что в жизни не заключай с ним никаких договоров.
Павел, будь аккуратнее. Беклемишев попытается втереться к тебе в доверие. Он очень коварный человек. Не верь ни единому его слову. Его интересуют только деньги и власть.
Обнимаю и верю в тебя, сын.
Андрей Илларионович Евграфов'.
Несмотря на то, что к отцу я относился со строгостью, письмо вызвало во мне самые тёплые чувства. Если бы я был более эмоциональным, обязательно пустил бы скупую мужскую слезу.
― Что ж, Павел Андреевич, позвольте провести вам небольшую экскурсию по вашим владениям? ― улыбчиво спросил встречающий.
― Подождите, ― внезапно нахмурился я, ― Как вас величать?
Он приподнял брови, округлил глаза и ударил сам себя по лбу.
― Ох, Павел Андреевич, прощения просим, какой же я дурак! Забыл представиться. Я управляющий оружейной фабрикой Евграфовых ― Никита Сергеевич Гриненко.
Он снова поклонился.
― Прошу простить и не гневаться, Ваше Сиятельство, ― продолжал он, ― Пойдёмте?
Я кивнул и мы пошли осматривать фабрику. Он комментировал всё происходящее.
― Как вы уже могли заметить фабрика полностью автономная. Для её работы не требуются люди. Точнее, они требуются, но в минимальном количестве. Нас тут всего сто человек. Из них девяносто пять ― это фабрично-заводская полиция. Сами понимаете, Ваше Сиятельство, лишняя осторожность не повредит.
Я кивнул.
― Производим мы многозарядные винтовки с нарезными стволами, а также у нас есть небольшой цех, где создаются револьверы. Показывать его вам не буду, иначе мы тут целые сутки проторчим.
Я внимательно слушал и осматривал всё вокруг.
― Никита Сергеевич, ― обратился к нему я, ― А как так получается, что фабрика не видна со стороны?
― Всё очень просто, ваш отец был одним из сильнейших магов иллюзий. Он умел скрывать даже то, что казалось бы, скрыть невозможно, ― улыбнулся Никита Сергеевич.
― В письме он сообщил, что я бы не обнаружил фабрику, пока не получил свои способности…
Никита перебил меня.
― Вы всё верно поняли. Как обычный управляющий, не имеющий магических сил, может найти фабрику?
― Верно.
― Всё очень просто, Павел Андреевич. Этот обычный управляющий живёт на фабрике. У меня есть дом.
― Но…
― Как я продержался целых три года? ― улыбнулся он. ― Контракт с вашим отцом ― это серьёзное обязательство. На которое я пошёл добровольно, разумеется. Я многим обязан вашему отцу.
Так вот оно что. Никогда бы не подумал. Маг иллюзий.
В голове стали мелькать воспоминания некоторых необъяснимых вещей. Например, когда отец показывал мне фокусы в детстве. Ну не могла монетка просто исчезнуть в руке. А она исчезала.
Теперь понятно, откуда взялись кошки дома, когда ему стукнуло двадцать пять лет. Эти животные умеют отлично маскироваться, особенно во время охоты. Символ мага иллюзий? Скорее всего.
― Но помимо маскировки и иллюзий…
― Всё работает само собой? ― прервал меня Никита. ― А это уже заслуга вашего деда.
Внезапно он засиял.
― Вы знаете, что это первая автономная фабрика во всём мире? Было много попыток выстроить автономное производство с помощью магии. Но успешной до сих пор является лишь одна. Наша.
Он широко улыбнулся, и мы пошли дальше. Несколько пролётов он рассказывал подробности о фабрике, которые тут же вылетали у меня из головы. Столько информации в моменте, что невозможно сконцентрироваться.
Наконец, мы пришли в самый дальний уголок. Небольшой закрытый цех снаружи. На дверях амбарный замок, но открывающийся не ключом. Никита повернулся ко мне.
― Итак, Ваше Сиятельство, пришло время наконец открыть эту дверь.
― Что там находится?
― О, это неведомо даже мне, ― улыбнулся он, ― Дело в том, что Илларион Павлович и Андрей Илларионович держали там нечто особенное. Что-то именно для вас. И ни для кого более. Они постоянно повторяли, что нет ничего важнее для рода, чем-то, что находится за дверями этого небольшого цеха.
Я округлил глаза и приподнял брови.
― Подумать только, ― улыбнувшись, произнёс я, ― Что ж, если время пришло, значит открываем.
Мы оба уставились друг на друга, так и простояли секунд пять.
― Никита Сергеевич? ― вопрошал я.
― Да, Павел Андреевич? ― ответил он вопросом на вопрос.
― Вы уже откроете наконец эту дверь?
Он сдержанно рассмеялся.
― Павел Андреевич, дело в том, что открыть эту дверь можете только вы.
Глава 5Подарок из Сербского королевства
― В каком смысле? ― недоумевая, спросил я.
― Дверь запечатана и доступ есть только у вас. Так завещал Андрей Илларионович.
Я задумался. Откуда мне знать, как открывался этот цех? Я подошёл поближе. В груди снова почувствовалось нарастающее тепло и лёгкая щекотка.
Очевидно, что цех был запечатан магией. Да вот только легче от этого не становилось.
― Он не давал никаких указаний или распоряжений? ― поинтересовался я. ― Может какие-то подсказки? Или наводки?
― Абсолютно ничего, Ваше Сиятельство, ― улыбнулся Никита.
Я начал буравить двери взглядом. Огромный амбарный замок, который едва уловимо пульсировал голубым свечением. Размер замка впечатлял. Практически с мою голову.
Да и сами ворота в цех ― немаленькие. Такие открыть ― несколько человек понадобится. Мы вдвоём вряд ли справимся. Но решим эту проблему после. Сейчас надо разобраться с замком. А смогу ли?
Я лихорадочно начал вспоминать всё, что когда-либо говорил мне отец. Но в голову ничего не приходило. Ни одно его слово, ни одна его фраза, даже отдалённо не были связаны с фабрикой.
― А что произойдёт, если я прикоснусь к нему? ― спросил я у Никиты.
Тот пожал плечами, продолжая добродушно улыбаться. Я сделал два шага вперёд и исполнил задуманное. Меня будто током ударило, я отдёрнул руку, а замок начал дёргаться.
― Ого! ― воскликнул Никита Сергеевич. ― Что-то происходит, попробуйте ещё раз, Павел Андреевич!
― Да уж, ещё раз… ― прошипел я. ― Меня словно током шарахнуло. Что это вообще за штуковина⁈
― Чем бы она ни была, она на вас реагирует.
― Я это заметил.
Мы замолчали и уставились на цех. Я мысленно приказал замку открыться. Но он только издевательски заискрился.
― Павел Андреевич, ― обратился ко мне Никита, ― а какой силой вы обладаете?
― Телекинез, ― буркнул я.
― Так откройте замок силой мысли! ― обрадовался он. ― Или же сорвите его с петель.
― Легко сказать.
Я сконцентрировался на замке и начал буравить его взглядом. Он был словно живой, сопротивлялся, и я чувствовал его сопротивление. На мгновение мне показалось, что замок надо мной издевался. Клянусь расколотой луной, я даже услышал его смех у себя в голове.
Наша борьба продолжалась, я уже было отчаялся и хотел прекратить. Но очередной смешок в голове меня разозлил окончательно, я бросил все свои ресурсы на преодоление барьера.
Этого оказалось достаточно. В одно мгновение замок несколько раз провернулся вокруг своей оси, затем раскололся на две части, упал на землю и испарился. Под ним не оказалось ничего. Ни петель, ни створок.
― О, ― воскликнул Никита, ― оказывается это была высококлассная иллюзия. Хитро, хитро. Андрей Илларионович всегда любил подобные вещи.
― Мы могли открыть цех руками, минуя этот замок⁈ ― всплеснул руками я.
― А теперь уж кто знает, Павел Андреевич? ― улыбнулся Никита. ― Но, зная вашего отца, уверен, это не последний сюрприз.
Нам потребовалось огромных усилий, чтобы открыть ворота цеха, благо они были на колёсиках. Заглянув внутрь мы обнаружили звенящую тёмную пустоту. И только когда глаза к ней привыкли, я увидел нечто в центре.
Я уверенно вошёл внутрь и подобрался вплотную к неопознанному объекту. То было нечто высотой метра три с половиной, шириной в два. Накрытое полотняной тканью, сверху явно скруглённое, словно купол.
Не медля ни секунды, я мысленно представил, как ткань слетает с объекта, что и произошло в реальности. Парусина отправилась в полёт, словно подул мощный ураганный ветер, хотя никакого ветра внутри и быть не могло.
Она медленно осела где-то метрах в десяти справа, а мы с Никитой уставились на странную конструкцию. Высоченный железный саркофаг был обит странными проволочными катушками со всех сторон.
― Катушки индуктивности, стальной сердечник, который можно вскрыть, ― произнёс Никита Сергеевич, ― Если бы я не знал вашего отца, то подумал бы, что перед нами весьма диковинный трансформатор.
― Какой-то он нелепый по сравнению с современными аналогами, ― пробубнил я.
― Не берите в голову, Ваше Сиятельство. Это точно не оно. Ваш отец не мог засунуть обычный трансформатор и запереть его в цеху. Это был бы нонсенс!
Я приподнял брови и закурил папиросу. По всем признакам эта капсула должна была открываться, но я не видел ни одного замка или ручки. Поэтому было решено попробовать открыть с помощью телекинеза.
Но предприняв несколько попыток, я столкнулся с неудачей. Конструкция никак не реагировала на мою силу.
Странно. На живых существ не действует. На странные конструкции обитые катушками индуктивности тоже? Какая у меня избирательная сила.