ки на груди. Я чувствовал, что она хотела того же, что и я, но положение, в котором мы оказались создавало между нами огромный барьер.
― Чего мне бы хотелось вы никогда не узнаете, потому что вы не телепат, ― отрезала она.
Затем Диана развернулась и пошла в сторону двери, но я её схватил за руку, развернул и притянул к себе. Девушка сама не заметила, как очутилась в моих объятиях.
Она смотрела на меня снизу вверх, в её синих глазах читалась растерянность, вожделение, страсть, гнев, обида, всё на свете. Уж не знаю, что она читала в моих глазах, но лучшего момента для поцелуя и быть не может.
Поэтому я нагнулся и впился в неё так, словно это последний поцелуй в жизни.
Сопротивлялась она совсем недолго. Может секунду или две. Затем обмякла, поддалась влечению и обвила мою шею своими изящными руками. Сердце колотилось у неё, как бешеное.
Я даже не знал, что оно может так колотиться.
Мы застыли на долгие минуты, я потерял счёт времени. Наконец, когда мы оторвались друг от друга, я вновь посмотрел в её глаза.
― Кажется, теперь уже вообще ничего не имеет значения? ― спросил я, пытаясь вспомнить, о чём мы спорили.
Она закусила нижнюю губу, провела по ней языком и отвела взгляд.
― Пожалуй, вы правы.
― Стоило начать с этого, верно? ― улыбнувшись, пошутил я.
Но этого не стоило говорить, ибо она снова вспыхнула.
― Вот так вот⁈ ― повысила голос Диана. ― А ничего, что я…
Эту фразу ей не суждено было закончить, в помещение ворвался Константин и Гена.
― Павел Андреевич! ― произнесли они синхронно.
― Что случилось? ― фыркнул я.
― Приходил неизвестный, передал вам красный конверт со странной печатью в виде расколотой луны.
Глава 11Следующая цель
Это было письмо из Ордена расколотой луны. Диана замерла в ожидании, я взял конверт из рук Константина и тут же открыл его.
' Павел Андреевич, вы приглашены на официальную церемонию посвящения. Адрес прежний: Сретенский бульвар, дом 6/1 строение 1, подъезд 4, этаж 6, квартира 66.
Просьба явиться, как можно скорее'.
Я посмотрел на всех присутствующих, каждый замер в ожидании. Затем взял письмо и разорвал его в клочья.
― Павел Андреевич! ― воскликнула Диана. ― Зачем вы порвали письмо?
― Я не собираюсь ехать.
― Но почему? ― не унималась она.
― В этом есть смысл? ― равнодушно спросил я. ― Если я нужен Ордену, пусть они сами ко мне приходят и посвящают. После того, как Григорий напал на меня, я не собираюсь потакать их призывам.
Она задумалась.
― Верное решение, Павел Андреевич, ― подбодрил меня Константин, ― У нас слишком много дел, чтобы тратить время на какой-то неизвестный Орден.
― Константин, ― обратился я к нему, ― подготовьте все бумаги, поставьте ломбард на баланс, а также наймите вооружённую охрану. Чувствую, будут набеги и не один.
― Будет сделано, Ваше Сиятельство, ― сказал он и покинул помещение.
― Гена, отвези нас с Дианой в ресторацию «Шмидт».
― Пошёл готовить мобиль, ― кивнул Гена.
― Ах, да, ― добавил я, ― передай Константину, чтобы взял мой мобиль, на котором я приехал. Пусть пользуется.
― Будет сделано.
Я повернулся к Диане.
― У нас с вами много дел впереди.
― Я гляжу, вы стали чувствовать себя увереннее, ― произнесла Диана, ― Неужели вы и впрямь готовы отказаться от членства в Ордене?
― Орден для меня ничего не сделал, ещё и подослал человека, который мне угрожал. Мага крови, ― я задумался, ― Внутри Ордена серьёзный разлад, если его участники не подчиняются центральной ветви иерархии. Что вы об этом знаете?
Она пожала плечами.
― Вы же в курсе, что я состою в ордене лишь пару месяцев, как? ― спросила она с улыбкой. ― Если бы за такой краткий срок я бы разобралась во всех тонкостях и взаимосвязях, не бегала бы за вами.
На последних словах она закрыла рот рукой, понимая, что сказала лишнего. Это было крайне мило. Диана словно ребёнок, который очень талантлив, но пока не научился контролировать свои реакции.
Я взял её за руку и повёл прочь из ломбарда.
― В ресторации мы с вами обсудим самое важное.
― Вы меня пугаете, Павел Андреевич!
― О, поверьте, я только начал.
Ресторация «Шмидт» приняла нас пышным интерьерным лоском. Тут было всё, что я так люблю: тишина, интерьер в стиле барокко, а также совершенно не помпезные столы.
Не люблю, когда всё выглядит словно нарочито готовое к свадебному торжеству. Ресторация «Шмидт» отвечала запросу: посидеть, отдохнуть, пообщаться. Роскошный интерьер радовал глаз, при этом всё, что связано с едой здесь подавалось без излишеств.
В общем, приятный контраст.
Мы с Дианой сели за дальний столик в углу, где не было лишних ушей. Я намеревался обсудить с ней, как мы будем «раздевать» Черкасова. Едва у нас приняли заказ, она тут же начала обсуждение без всяких прелюдий.
― С Черкасовым будет сложнее, чем с Бессером, Павел Андреевич.
― Вот как, почему же?
― Ему трудно бросить вызов, он труслив, опаслив и лишний раз в свете не появляется. Тем более, он очень умён и знает, что вы целите в него и его владения. Наверняка будет требовать у Беклемишева дополнительной защиты.
― Как же нам к нему подобраться?
― Исключительно через его игорные заведения. Причём, нам придётся серьёзно поработать над внешним видом, чтобы нас никто не узнал, ― сказала Диана.
Я задумался, нам принесли печёных омаров со спаржей, а также лёгкий летний салат.
― Диана Константиновна, в чём сила Черкасова? Каким даром рода он обладает?
― Удача.
Я поперхнулся и засмеялся.
― Удача? Что это за дар такой? ― уточнил я.
― А вот такой. Чувствует удачу. У него практически невозможно выиграть техасский холдем или пятикарточный с добором. Нет ни одного засвидетельствованного случая, когда Черкасов проиграл целую партию. Он может проигрывать в моменте, но чаще всего он это делает, чтобы противники расслабились.
― Ох, Диана, как же ему будет обидно, когда он проиграет самую большую сумму в своей жизни.
― Что вы задумали? ― прищурилась она.
― Я так полагаю, чтобы сила его рода сработала корректно, ему необходимо сконцентрироваться, верно?
― Допустим.
― А если эту концентрацию нарушать, то он не сможет нормально играть. Наша задача просто выманить его за игровой стол и раздеть до нитки.
― Вы думаете, что его никто не охраняет?
― Разумеется, охраняют. Но и у нас есть тайное оружие.
― Какое же?
Я широко улыбнулся и сказал, что она узнает об этом совсем скоро. А пока мы закончили с обедом, расплатились и сели обратно в мобиль.
― Не томите уже, Павел Андреевич! ― возмущалась Диана. ― Что ещё за тайное оружие?
― О, это проще показать, чем рассказать, ― я повернулся к Гене, ― Геннадий, давай-ка снова под Тверь. Туда же, где мы и были в прошлый раз, помнишь?
― Есть, Ваше Сиятельство, едем в Тверь.
Диана повернулась ко мне, её глаза сверкали гневом.
― Вы совершенно бесцеремонны! ― возразила она. ― В Тверь? Вы хоть бы поинтересовались, есть у меня какие планы на сегодняшний день, прежде, чем тащить в Тверь.
― У вас есть какие-то планы на сегодняшний день, Диана? А то я намерен утащить вас под Тверь.
Она открыла рот от изумления, скрестила руки на груди, но не нашлась ничего ответить.
Через секунд пять она откинулась на спинке заднего сиденья, посмотрела в окно и произнесла.
― Вам чертовски повезло, что у меня нет абсолютно никаких планов.
Я улыбнулся.
До Твери мы добирались весело. Шумные беседы, обсуждения, я узнавал Диану всё ближе и ближе. Оказывается, мы пересекались довольно часто, но я её в упор не замечал.
Возможно, именно поэтому она так ярко на меня реагировала всё это время. Но теперь уже было абсолютно неважно.
У себя в голове я не ставил их с Лесьяной наравне. Романова для меня стала каким-то странным фантомом, который трудно объяснить. Диана же была всегда рядом и всегда помогала.
От этого на душе становилось теплее.
Уже под Тверью мы пустились в активное обсуждение живописи. Она страсть, как любила импрессионизм Серова, Коровина и многих других. Я же больше тяготел к классицизму.
― Почему у вас в имении ни одной картины? ― спросила Орлова. ― Судя по всему вы огромный ценитель, разбираетесь не только в техниках создания картин, но и в эпохах, мастерах, тематиках.
― Любил я это дело в юношестве, не спорю, ― ответил я, ― Но вы кажется забыли о моём положении. В последние годы я только и делал, что распродавал имущество. В первую очередь картины. Последняя, что висела у меня в приёмной ― упала, когда мой дар начал раскрываться.
― Что это была за картина?
― Всего лишь копия моего любимого сюжета. Называется он «Христос и Грешница», знаете такой?
― Ну конечно, когда к нему приводят грешницу и говорят, что он должен решить её судьбу. На что тот ответил: Кто без греха, пусть первый кинет в меня камень.
― Именно, ― подтвердил я, ― Так вот, самый талантливый живописец, который подарил нам одну из лучших интерпретаций данного сюжета ― это Василий Дмитриевич Поленов. Копия его работы и висела на стене. В уменьшенном виде, разумеется. Оригинал настолько огромен, что его попросту не затащить в приёмную.
Она кивнула и задумалась. А мы тем временем оказались на месте. Как и в прошлый раз я попросил Гену подождать, он повиновался.
Фабрику всё так же не было видно в чистом поле. Единственное отличие от прошлого раза заключалось в том, что собирался сильный ветер и вскоре должен был обрушиться ливень.
― Павел Андреевич, вы уверены, что хождение по чистому полю это хорошая идея? Здесь полно насекомых, клещей! Я не хочу потом вычищать всё это из-под платья.
― Не переживайте, Ваше Сиятельство, ― ответил я, ― оно того определённо стоит.
Однако, мы шли, но фабрика всё не появлялась. Поначалу, я думал, что просто забыл, как долго шёл в прошлый раз. Но с каждым шагом понимал, что тогда я добрался до нужного места гораздо быстрее.