— Он идет со мной, — объявляет она. — У нас есть для него работа.
Она нетерпеливо поднимает меня на ноги. При ее прикосновении электрический импульс пробирается сквозь мою сущность, и я чувствую свой скачок напряжения.
И снова я чувствую желание преклонить колени. Я опускаю глаза.
— Пожалуйста, Люк, это всего лишь я, — шепчет она. Когда я, наконец, смотрю на нее, одна золотая слеза скатывается по ее щеке.
Теперь, когда я смотрю ей в глаза, то не могу остановиться. Ее душа кружится, переливчато-белая, и я теряю себя в ней. Она наклоняется, чтобы поцеловать меня. Когда наши губы встречаются, прилив ее искрометной силы пронзает меня, поглощает меня. Наши души сливаются, пока мы не становимся едины.
Моя сила пронзает нас обоих, и я чувствую всплеск в Люке. Наши души сливаются, становятся единым, когда мы целуемся, и когда мы, наконец, прерываем поцелуй, он начинает изменяться. Белая молния потрескивает сквозь него, пока он не начинает светиться. Я наблюдаю, как татуировка змеи на его правой руке трансформируется в гигантскую пару крыльев, которые тянутся через плечи и через спину.
— Что за работа? — прерывает Михаил.
Я смотрю в глаза Люка на мгновение, прежде чем повернуться к Михаилу.
— Взаимодействие с Адом. Назначен самой Всевышней.
Брови Михаила взлетают вверх, и я не уверена, что это из-за работы Люка, или потому что я использовала «ее», упоминая Всевышнего. Но я никогда не смогу увидеть бога в какой-либо другом обличии.
— И как это будет работать? — Люк смотрит вниз на свою белую сущность. — Он… — его глаза устремляются ко мне, а затем он отводит взгляд, — или Она отправляет меня обратно в Ад?
Я улыбаюсь.
— Вообще-то, нет. По крайней мере, не так, как ты думаешь. — Я тянусь к его лицу и поднимаю подбородок, заставляя его смотреть на меня. — Но я хочу, чтобы ты вернулся в свое тело.
— Я не могу. Оно мне не нужно без тебя.
— Я хочу, чтобы ты жил, Люк.
Его лицо каменеет, и он, наконец, смотрит мне в глаза.
— Это мой выбор?
На этот раз я не могу смотреть ему в глаза.
— Да.
— Тогда выбор сделан. — Его лицо напряжено, но посмотрев мне в глаза, оно смягчается. Он поднимает руку, чтобы коснуться моей щеки. — Я обещал, что никогда не покину тебя, так что…
Михаил прочищает горло, но я не отрываю глаз от Люка.
— Это действительно то, чего ты хочешь?
Легкая улыбка изгибает его идеальные губы.
Я чувствую радость, впервые за долгое время. Я обращаюсь к Михаилу:
— До свидания, — говорю я ему, а затем целую Люка, закрываю глаза и сосредотачиваюсь.
— Ух ты, — слышу его голос, и хихикаю, но потом мне становится нехорошо.
И в следующее мгновение, я обвилась вокруг его тела на больничной койке. У него из горла все еще торчат трубки, но все аппараты отключены.
Доктор смотрит на часы на стене реанимации.
— Время смерти — 6:30, — говорит она, когда медсестра начинает натягивать простыню на лицо Люка.
Он громко вскрикивает; дыхание свистящее и рваное. Он резко втягивает воздух, его дыхание пока еще затруднено.
Медсестра вскрикивает и роняет простыню, когда доктор бросается в сторону кровати.
— Черт возьми!
Люк кашляет и начинает хвататься за трубку, торчащую изо рта. Доктор быстро срывает ленту с его лица и выдергивает трубку.
Он открывает глаза.
— Привет.
Слово дается тяжело, но достаточно громко, чтобы врач, который наклоняется над ним, проверяя его зрачки, услышал его.
— Черт возьми, — снова произносит она.
Глава 27Последний обряд
Я ни разу не была на кладбище. Я проезжала мимо него, но зайти не осмеливалась. После смерти Мэтта мне снились яркие сны о том, как он вылезает из могилы и кричит во всеуслышание, что это я виновата в его смерти. Мама знала, что я травмирована и не заставила меня идти, когда мы похоронили бабушку.
Но теперь я здесь.
Простой серый надгробный камень имеет эпитафию в изогнутых линиях:
Я ДУМАЮ О ТЕБЕ, КАК О НАБЛЮДАЮЩЕМ С НЕБЕС, СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ,
ИЗ МЕСТА, КУДА МЫ КОГДА-НИБУДЬ ПОПАДЕМ
Слева имя — Вивиан Элейн Шанахан и ее даты. На другой стороне камня — свежая надпись. Эдвин Шанахан. Под его именем дата его рождения, а затем дата, когда все изменилось навсегда.
Отец Махони говорит что-то о том, что дедушка был овцой в божьем стаде и ему уготована вечная жизнь на Небесах. Но я не слушаю его. Я пытаюсь вспомнить, что произошло. Все так туманно, приходит только в нечетких изображениях. Люцифер… ангелы.
Я тяжело дышу, когда отец Махони заканчивает свою речь. Мои родители и сестры кладут цветы в гроб дедушки. Я разворачиваюсь и иду в сторону небольшой группы деревьев возле дороги. Люк берет меня за руку и идет со мной в ногу.
Я прислоняюсь к дубу и Люк заключает меня в объятия. Он целует меня в лоб и это лучше любых слов. Единственное, что помогает мне пройти через это, это то, что я действительно верю, что дедушка на Небесах. И я также искренне верю, что он с бабушкой, которая одновременно и Бог и настоящая бабушка.
— Ты права.
Мое сердце подскакивает от звука голоса Гейба. Он выходит из-за дерева весь в белом, его платиновые волосы вьются вокруг его лица. У меня перехватывает дыхание.
— Он счастлив, Фрэнни.
Я обещала себе, что не буду плакать. Дедушка расстроился бы, увидев меня в таком состоянии. Но при виде Гейба и его слов подтверждения, что дедушка в порядке, слезы скользят по моим щекам.
Люк сжимает мою руку и опускает голову, чтобы поймать мой взгляд.
— Я буду с твоей семьей. — Он выгибает брови, ожидая моего согласия.
Я киваю, и он отходит, на мгновение, удерживая мой взгляд, затем разворачивается и возвращается к моей семье на могилу дедушки.
Гейб поднимает руку и вытирает слезу прохладными пальцами.
— Тебя окружают хорошие и заботливые люди, — говорит он, наблюдая как Люк подходит к отцу и кладет руку ему на плечо.
— Гейб, мне так…
Он останавливает меня, приложив палец к моим губам, затем наклоняется вперед, окутывая меня ощущением чистого зимнего солнца.
— Все так, как должно быть, — говорит он, мне на ухо. — Я… — Я жду продолжения, борясь со слезами. — Я просто хотел попрощаться.
Мой голос хрипит от кома в горле.
— Я увижу тебя снова?
Он выпрямляется и смотрит на меня грустными глазами.
— Нет. Но я всегда буду служить тебе.
Слезы продолжают катиться, когда он целует меня в щеку, а затем исчезает.
Глава 28Сделка с дьяволом
Райли сидит скрестив ноги на кровати позади меня, заплетая мои волосы.
— Ты должна посещать занятия в сообществе, — говорит она. — Просто для начала.
— Думаю, что я просто возьму отпуск на год, — отвечаю я. — Калифорнийский университет отложил мое поступление, так что …
Так что мне просто нужно выяснить, что будет дальше… что мне делать и смогу ли я когда-нибудь вернуть свою жизнь обратно.
Я слышу ее вздох.
— Не откладывай поступление, Фи. Ты предназначена для великих дел.
Если бы ты только знала.
— Не буду. — Надеюсь. — Как там Тревор?
Мое сердце сжимается. За те несколько недель, что я была дома, я так и не смогла набраться смелости и увидеться с семьей Тэйлор.
— Он в порядке. Несколько недель назад вернулся к учебе.
— Выпускной год, — говорю я, вспоминая, как все изменилось для меня, когда Люк вошел в дверь класса английского языка мистера Снайдера.
— Да. — Она переползает по кровати и садится передо мной. — Ты скучаешь по старшей школе?
Я вспоминаю Тэйлор, как она, Райли, и я были беззаботны и веселились. Тогда все было так просто.
— Да.
Раздается стук в дверь и на пороге появляется Люк.
— Привет, Райли, — говорит он.
Она соскальзывает с кровати.
— Привет, Люк.
— Не уходи, — говорю я ей, когда она наклоняется, чтобы схватить сумку с пола.
— Прости, Фрэн. Я обещала Тревору зайти к нему. — Она стреляет в меня улыбкой Тэйлор. — И к тому же, ты в хороших руках.
Я поднимаюсь с кровати и обнимаю ее.
— Поговорим завтра? — Я чувствую себя немного отчаявшейся, говоря это, но часть меня отчаянно пытается удержать эту маленькую частичку моей старой жизни.
Она улыбается и сжимает меня еще сильнее.
— Я напишу тебе, когда вернусь домой. Мне нужно кое-что для школы. Может, сходим по магазинам.
— Хорошо. — Обычно я ненавижу ходить по магазинам, но есть что-то утешительное от мысли о том, чтобы болтаться в торговом центре с Райли. Шаг к нормальной жизни.
Райли проходит мимо Люка по пути к двери.
— Будь с ней мил, — говорит она.
— Всегда, — отвечает он с улыбкой.
Когда дверь за Райли закрывается, я подхожу к Люку и толкаю его на кровать. Он падает на спину, и я забираюсь на него сверху.
— Ты слышал ее. Будь со мной милым.
Блеск в его глазах сводит меня с ума.
— Твои желания для меня закон.
Его руки нежно поглаживают мои живот, когда я наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать. Затем отстраняюсь и смотрю в его обсидиановые глаза.
— Ты действительно думаешь, что я смогу сделать это?
Сердце замирает от вида его очаровательной улыбки.
— Я абсолютно уверен.
Я выпрямляюсь и смотрю на него, внутри все сжимается.
— Они не послушают меня. Даже, если бы и послушали, то я даже не представляю, что сказать.
— Когда придет время, ты все поймешь.
Паника сковывает мою грудь. Мне кажется, он слишком сильно верит в меня.
Дверь распахивается, и я спрыгиваю с Люка. На пороге стоит отец с хмурым выражением лица.
— Положение в доме не настолько изменились, чтобы ты нарушала правила, юная леди. — Он пристально смотрит на меня и стучит в дверь костяшками пальцев. — Дверь открыта.
Люк поднимается с кровати, я беру его за руку, мое лицо пылает румянцем.