Я окинул бедолагу взглядом и покачал головой. Стрела в колене, стрела в спине, стрелы в локтях, ногах и ладонях. Полагаю, сейчас арбалетчик пожалел, что ему в игрушки досталась самокопирующаяся заколка. Удобно, когда стрелы не кончаются у тебя. И не очень удобно, когда это происходит у твоего врага.
Особенно когда этот враг птица садист, которая специально не повреждает жизненно важные органы, и из чистого любопытства пытается понять есть ли предел самокопированию его новой золотой игрушки.
Подойдя ближе, я остановил Клювика на очередном замахе и взял в руку золоту стрелу. Покрутил ее в руке и наклонился к едва живому культисту.
Попуг фыркнул за спиной, но мешать не стал и, вернув себе базовые размеры, опустился мне на плечо.
— Тот, кто дал вам это, — выставил я стрелу перед собой, — вам не друг. Он послал вас сюда умирать. Ты это понимаешь?
Ответа не последовало.
— Какой упрямый… или тупой, — покачал я головой, — подумай еще раз. Вспомни, чем ты мог провиниться перед тем, кто дал тебе это. Потому что он знал, что тебя здесь ждет. Знал, что вне своего проклятого мирка каждый из вас не выстоит со мной и минуты.
Культист моргал, но ничего не говорил.
— Что ж, ты сделал свой выбор, — вздохнул я и вернул стрелу Клювику, который радостно нахохлился.
— П-прошу… нет… убей меня… просто убей… — заверещал культист с округленными от ужаса глазами.
— Имя, — без всякой улыбки дал я последний шанс.
— А… Аф… Афина… — боясь даже смотреть на попуга, произнес культист, а мгновением спустя, мой фамильяр молча проткнул ему череп насквозь.
Потому что я давал слово Паладина.
Тем не менее, Клювик был несколько расстроен, что я не дал ему поиграть подольше. Впрочем, мой ненасытный фамильяр и так выглядел довольным.
Нечасто ему доводится убивать истинных еретиков. А тут еще и столько игрушек вокруг валяется, которые делают убийства еретиков более разнообразными и веселыми.
Их он и отправился собирать, а также все ценное, что можно было найти. Потому что со смертью всех еретиков, золотой покров комнаты начал трескаться, а вместе с ним, разрушалось и здание. И пусть построена резиденция была на совесть, и из весьма непростых материалов, но даже для него такая концентрация проклятой энергии в одном месте это слишком.
Пока Клювик был занят сбором трофеев, я вышел в коридор и направился к центральной лестнице. Здание дребезжало, осыпалось и рушилось, но у меня оставалось еще одно неоконченное дело.
И это «дело» я нашел на третьей ступеньке, лежащим под бетонной плитой. Руки сломаны, лицо в грязи и крови, белый костюм окрашен в алый, а стоило его пульсирующему тусклым светом взгляду встретиться с моим, как со стороны светлого раздался тяжелый вздох.
— Разочарован увидеть меня? — остановившись рядом, спросил я.
— Есть такое… — прохрипел Князь Света и попытался пошевелиться, но не смог и болезненно поморщился.
Проследив его взгляд, я поднял с грязного пола пачку сигарет, сунул одну ему в рот и поджог.
— С-спасибо, — буркнул он, жадно наполнив сдавленные легкие никотином, — все-таки я проиграл… жаль. Я так надеялся… перед смертью увидеть, как ты сдохнешь. Надеялся застать этот момент…
— Все еще веришь, что Демид меня убьет? — беззаботно спросил я.
— Верю… — закашлявшись и выронив сигарету, прохрипел Князь, — но даже если я и ошибаюсь… это не важно. Потому что ты… ты тоже сегодня проиграл, Паладин…
— Как скажешь, — пожал я плечами, после чего выставил руку перед собой.
«Поглоти», — раздался в грохоте разрушающегося здания шепот, и ровно за секунду до того, как Князь Света умер естественной смертью, мир Тьмы забрал его в свои объятия.
По законам Ордена спокойного посмертия этот ублюдок не заслужил.
Наконец исполнив давно вынесенный светлому ублюдку приговор, я встал на ноги и сладко потянулся. Клювик же вернулся ко мне на плечо и начал чистить свои перья, а значит, все трофеи собраны и нужды в поддержании здания уже нет.
С этой мыслью я спустился вниз по лестнице и отозвал весьма затратные энергетические «заплатки», без которых здание резиденции с грохотом начало складываться как карточный домик.
Глава 22
Последний этаж небоскреба был непривычно пуст.
Пустовали отполированные до блеска коридоры, пустовали величественные комнаты и залы. Пустовал располагающийся в сердце этажа кабинет с гигантским левитирующим управляющим столом в форме звезды.
Серые облака привычно проплывали мимо витражных окон, но смотреть на них было некому, пока внутрь не вошли два силуэта.
Статная женщина неземной красоты, цокающая металлическими каблучками по отполированному до блеска полу.
И узкоплечий блондин в бело-золотых очках, который молча двигался на полшага позади.
Золотая леди сразу заняла место за столом, поудобнее откинулась в левитирующем кресле и взмахом руки активировала голографический экран, который был разделен на семь фрагментов, каждый из которых транслировал изображение от первого лица.
Демид также занял ближайшее свободное место и, меланхолично поправив бело-золотые очки, поднял свой взгляд на экран, в одном из сегментов которых узнал своего отца. Сложно было не узнать руку с княжеским перстнем, меж пальцев которой была привычно зажата сигара.
Обстановка в кадре была Демиду также знакома. Ведь именно там первый наследник Клана Света работал над единственным своим проектом, который в итоге оказался провальным.
Мрак был очень удобным образцом и на него у Демида были долгоиграющие планы… Планы, которые пришлось пересмотреть.
И едва Демид об этом подумал, как в кадре появилось лицо главной причины этого пересмотра. Причины по имени Маркус.
Золотая леди и Демид молча наблюдали за диалогом, а потом и за событиями, что развернулись после.
Наблюдали с ракурсов семи мониторов, каждый из которых в итоге погас из-за обрыва связи с источником подачи сигнала.
— Ну? Что думаешь, мальчик? Что чувствуешь? Твой отец мертв. Может, ты хотел бы быть сейчас там? — спокойным голоском заговорила золотая леди, мерно постукивая стальными коготками по столешнице.
— Не хотел бы, — безразлично пожал плечами Демид.
— Почему? — сверкнули интересом женские глазки, — вероятно, с твоим присутствием исход был бы другой.
— Несомненно другой, — смиренно кивнул Демид, — вместо семи посмертных записей, вы бы смогли изучить восемь.
— Так ты боишься смерти? — тронула улыбка уголки золотистых губ, — не думала, что ты трус.
— Я не трус, а прагматик, — поправив очки, внес уточнение блондин, — мое нахождение там не имело никакого практического смысла или пользы. Я изучал Маркуса достаточно долго, чтобы понять, насколько он опасен.
— И к какому выводу ты пришел? — полюбопытствовала золотая леди.
— Маркус является Паладином Тьмы, — без запинки произнес Демид.
— Верно, — засмеялась женщина в золотом и, оттолкнувшись от стола, повернулась к парню лицом и изящно сложила ногу на ногу.
— Тогда что вас развеселило? — слегка смутился Демид.
— Не твои слова, мальчик, не переживай, — с широкой улыбкой отмахнулась золотая леди, — просто я нахожу забавным тот факт, что это смог понять смертный, но не смог ни один олух за этим столом, — сделала она круговое движение пальчиком, — а ведь это была их работа.
— Уже нет, — осторожно заметил Демид.
— Уже нет, — кивнула ему женщина и задумчиво облизнув губы, повела рукой, — спрашивай, не стесняйся, смертный. Я не кусаюсь.
Глядя на хищный оскал женщины, чудовищная аура которой была весьма далека от человеческой, Демид был не согласен с последним утверждением, но, разумеется, вслух этого не сказал. Ведь умирать ему не хотелось.
— Маркуса возможно убить? — после коротких раздумий, задал вопрос Демид то, что интересовало его сейчас больше всего.
— Конечно, он же человек, — с холодком в голосе произнесла золотая леди и встав с кресла, начала медленно расхаживать по кабинету, цокая высокими каблуками.
— Разве на такое способен человек? — недоверчиво покосился на потухшие мониторы Демид.
— Один способен, — сквозь мерные стуки каблуков, ответила золотая леди, — и к сожалению для нас всех, он вернулся.
Демид слегка дернулся от услышанного и едва не спросил «откуда вернулся», но сдержался.
Имей это практический смысл, она бы ему сказала. И все что происходит сейчас, это не просто разговор.
Это собеседование.
На какую именно роль, Демид пока не понимал, но при этом отчетливо осознавал, что провалить собеседование равно умереть.
И чтобы этого не случилось, нужно всего лишь понять по какой причине и за какие именно заслуги его пригласили. И какой бы ни была причина, это явно не его любопытство.
— Маркуса можно отвлечь? — попробовал зайти с другой стороны Демид.
— Отвлечь? — остановилась на полушаге золотая леди.
— Полагаю, вам известно больше о его прошлом, мотивации, личности. Есть ли что-то, что позволит его шантажировать? Подкупить? Отвлечь? Вывести из игры иным способом? — перечислил варианты Демид.
— Подкупить? Ахах, — не сдержалась золотая леди и ее звонкий смех эхом разнесся по полупустому помещению, — нет, мальчик… — отсмеявшись продолжила она, — никаких обходных путей. Маркуса ничего не остановит. Может, заметь мы его раньше, и удалось бы его ненадолго отвлечь… но не теперь. Для этого упрямца нет преград и компромиссов.
«Тогда как его победить?» — было первой мыслью Демида, но вслух он ее не произнес и уже спустя секунду похвалил самого себя за это.
Потому что сразу после этого, как удар током, к нему пришло осознание того, зачем он здесь.
— Вы хотите, чтобы я нашел способ его убить, — не спрашивал, а утверждал Демид, после чего продолжил размышлять вслух, — потому что будь у вас ответ, я был бы вам не нужен.
— О! Убить! Мне нравится твой оптимизм! — потеребила его за щеки внезапно подошедшая золотая леди и добавила, — лично я не верю, что ты сможешь его убить, однако меня вполне устроит, если тебе удастся его хотя бы замедлить, смертный, — с этими словами она взмахом руки снова активировала голографический экран.