Хотя на самом деле она не соответствовала действительности, администрация понимала, что шансов на достижение двухпартийного соглашения по этим положениям нет.
Байдену нравилось восхвалять тонкое искусство последовательности. И у него не было сомнений в том, что план по созданию рабочих мест будет на первом месте. Хотя влиятельные демократы на холме утверждали, что перспективы заключения соглашения с республиканцами по инфраструктуре туманны, Байден с этим не соглашался - по крайней мере, ему нужно было попытаться. Джо Манчин дал понять, что не будет голосовать за еще один масштабный законопроект о социальных расходах, принятый с помощью примирения, без того, чтобы Байден добился принятия двухпартийного законодательства.
Прогрессистам не понравилась эта стратегия. Вступление в затяжные переговоры с республиканцами по поводу ремонта мостов и дорог пугало их. Это отнимало у Байдена политический капитал, отнимало все меньше дней в календаре и не позволяло ему перейти к программе, заложенной в его "Плане семей", - к тому, чего они действительно хотели.
Инфраструктура, возможно, не вызывает восторга у левых, но она вызывает восторг у Байдена. Когда он был помощником Обамы, его разочаровал пакет мер по стимулированию экономики, принятый в 2009 году. Ему не хватало размаха и величия. На этот раз Байден мог восстановить свою любимую компанию Amtrak. Будучи самопровозглашенным автолюбителем, он мог бы ускорить переход на электромобили. Подобно тому, как Новый курс электрифицировал сельскую Америку, этот законопроект обеспечит широкополосной связью отдаленные районы страны, где нет доступа к Интернету. Инфраструктура - это правительство, которое люди могут увидеть, потрогать и ощутить. Хотя левые могут не считать его идеологически привлекательным, он поможет удержать Соединенные Штаты в экономической гонке с Китаем.
Но в Белом доме понимали, что последовательность действий потребует небольшой хитрости. Если бы администрация сначала реализовала план по созданию рабочих мест, прогрессисты забеспокоились бы, что их соображения впихнут в законопроект второго сорта. Поэтому администрация решила дополнить свой законопроект об инфраструктуре пакетом, предусматривающим выделение 400 миллиардов долларов на уход за престарелыми - положение, которое поддерживали профсоюзы и любила Нэнси Пелоси.
Тем не менее, чтобы прогрессисты смогли осуществить свои мечты, им придется терпеливо ждать, пока Байден доживет до конца своего этапа двухпартийных экспериментов.
-
Когда Джо Байден начинал свои переговоры, он держал Пита Баттигига рядом с собой. По словам Байдена, молодой министр транспорта напоминал ему его покойного сына Бо. И это было его ученичество в заключении сделок.
Официально санкционированные переговоры с республиканцами вела сенатор от Западной Вирджинии Шелли Мур Капито, которая лично нравилась Байдену. Но он также знал, что она находится в сложном положении. Ее желание заключить сделку было гораздо сильнее, чем аппетит Митча Макконнелла, и она в частном порядке сигнализировала об этом Белому дому.
В течение нескольких недель Капито приходила с предложениями, указывая, сколько ее партия готова потратить на инфраструктуру. Белый дом отвечал контрпредложениями. Во время перепалки с республиканцами Байден сократил Американский план создания рабочих мест до части первоначального предложения, согласившись снизить его стоимость на 1 триллион долларов. Его раздражало, что республиканцы практически не сдвинулись с места. Они согласились увеличить свое предложение на 150 миллиардов долларов, но этого даже близко не достаточно.
Что Баттиджиг ценил в Байдене, так это его умение распознавать шаблоны, что позволяло ему мгновенно выносить суждение о каждой цифре, которая попадала к нему на стол. Он мгновенно определял, есть ли в предложении перспективы и когда оно заходит в тупик. И в начале июня Байден позвонил Капито и сказал ей, что им пора двигаться дальше. Байдену было важно, чтобы Капито ушла с теплыми чувствами. Он знал, что ее мнение о нем может повлиять на следующий этап переговоров. Первый раунд переговоров в конечном итоге был спектаклем. Он хотел убедить аудиторию умеренных республиканцев Сената в том, что на самом деле является добросовестным партнером.
-
Переговоры с Капито сорвались как раз в тот момент, когда Байден уехал в Европу на восемь дней. В прессе крах переговоров был воспринят как зловещий знак, прелюдия к тому, что Байден переключит свое внимание на законопроект о примирении. Но Луиза Террелл, главный лоббист Белого дома, оставалась на связи с группой умеренных в Сенате - клубом внутри клуба, который жаждал заявить о себе. На странном языке Конгресса они представляли собой "банду": пять республиканцев, пять демократов. Многие из них работали вместе в последние дни президентства Трампа, чтобы принять двухпартийный законопроект о помощи COVID, который подтвердил их теорию дела. Оказавшись в центре, они представляли баланс сил в Сенате. По их самооценке, не было причин, по которым они не могли бы управлять этим местом.
Роб Портман, сенатор-республиканец из Огайо, собрал эту группу в надежде закончить начатое Капито дело. В некотором смысле Портман разыгрывал личную психодраму. Он должен был быть архетипическим республиканцем "Никогда не Трамп". Во время администрации Буша он занимал пост торгового представителя США, искренне верил в глобализацию, а затем возглавил Управление по управлению и бюджету. Однако он был еще и политиком. Он был политиком и поддерживал Трампа, какими бы ни были его личные опасения. Но он ясно видел, что его партия отдаляется от него. В январе он объявил, что не будет выдвигать свою кандидатуру на переизбрание. Заключение двухпартийной сделки по инфраструктуре обеспечило бы ему и наследие, и избавление от угрызений совести - в конце концов, он противостоял антидемократическим силам в своей партии.
В качестве основного партнера по переговорам с другой стороны прохода Портман выбрал Кирстен Синема из Аризоны. Даже среди небольшой группы умеренных демократов в банде было ощущение, что Портман обманул их своим выбором. Синема может быть щедро названа меркантильной. Когда она впервые баллотировалась в Сенат в Аризоне в 2018 году, ее обвинили в том, что она преувеличивает свою биографию из бедности ради драматического эффекта. За короткое время она прошла путь от активистки, связанной с Партией зеленых, до политика, которого преследуют активисты. Да, она нарушала негласные сарториальные правила чопорной палаты, выбирая авантюрные модели одежды. Но она также усердно собирала деньги с бизнес-интересов, и ее избирательный список отражал этот союз.
Портман и Синема - коллеги-умеренные, но совершенно разные существа. Портман провел годы, составляя бюджеты и ведя переговоры с иностранными правительствами от имени Соединенных Штатов. Он зацикливался на деталях. Его коллеги жаловались на то, как крепко он держит кошелек. Если Портман путешествовал с небольшой армией экспертов - обычно он брал с собой на переговоры целую военную комнату, - то Синема появлялась в его офисе только со своим начальником штаба. Это была асимметричная война, и демократы это знали.
Когда в переговорах участвовала большая группа умеренных, они, как правило, проходили вечером в укромном кабинете Портмана в Капитолии. Марк Уорнер, демократ от штата Вирджиния, любитель энофилов, любил поставлять бутылки, которыми смазывались дискуссии. (Митт Ромни отказался от участия по религиозным соображениям; Билл Кэссиди, республиканец из Луизианы, не притронулся к напитку; все остальные пили). После того как Байден отправил Стива Ричетти присоединиться к дискуссиям, он ходил по комнате и наливал, как будто был сомелье Сената.
После провала переговоров с Капито банда больше не могла замалчивать информацию о своих переговорах. СМИ стали следить за ее собраниями. Даже когда сенаторы пытались тайно протащить Ричетти и Террелла в Капитолий, репортеры, как правило, узнавали о встречах. Сенаторы заранее договаривались, что никто не будет вступать в разговор на выходе. Однако Джо Манчин и Джон Тестер неизменно направлялись прямо к толпе журналистов и излагали свою точку зрения на происходящее. Банда хотела провести переговоры в тишине, чтобы оградить себя от давления извне - условия, необходимые для жестких уступок, - и желание уединиться не выдержало сенаторского эго.
-
В соответствии с великой вашингтонской традицией, банда объявила о сделке до того, как она была заключена. Вернее, она согласовала общие контуры соглашения. У нее был ценник, коллективное представление о том, сколько нужно потратить и как это будет оплачено. Большая часть тяжелой работы была проделана в ходе переговоров с Капито, которые обеспечили скелетную структуру, с которой могли работать умеренные. Теперь оставалось только обговорить детали, и эти детали легко могли оказаться теми мелями, о которые разбилось бы все соглашение. Тем не менее, наличие каркаса - это уже повод для радости.
24 июня группа отправилась в Белый дом, чтобы встретиться с президентом . И он принял их в эйфорическом настроении. После окончания встречи он подвел их к микрофонам на подъездной дорожке к Белому дому и прокричал свое одобрение: " Ни одна из сторон не получила в этой сделке всего, чего хотела; вот что значит идти на компромисс".
Почти пять месяцев прежний Джо Байден с распущенными губами и чрезмерной верой в собственные импровизационные таланты почти не появлялся на президентской сцене. Груз президентства был похож на запоздалый имплант суперэго в его психике. Но когда перспективы двухпартийной победы оказались в пределах досягаемости, он сорвался.
Тревожные демократы опасались, что Байден отпразднует свое двухпартийное достижение, а затем не станет строго придерживаться своего плана "Семьи". Выступая в Восточном зале, он хотел развеять эти опасения. Его целью было объяснить прогрессистам, что законопроекты являются частью последовательной законодательной стратегии.
Байдену нужен был двухпартийный законопроект, чтобы умеренные в его собственной партии могли похвастаться достижением. С их законопроектом об инфраструктуре у умеренных был шанс показать, что Сенат работает и его традиции не нуждаются в том, чтобы их разнесли в пух и прах прогрессивные якобинцы. Сделав свое центристское дело, умеренные демократы окажут ответную услугу и присоединятся к голосованию по партийной линии в поддержку президентского законопроекта о примирении.