Это ощущение конфликта с самим собой заставило Барни задать вопрос:
— Эстелла, ты знаешь, где мы находимся?
— Конечно. Разве ты не помнишь? Ты же сам хотел перебраться в Калифорнию!
Барни был поражен изобретательностью Лью. Они частенько говорили с Эстеллой, что хорошо бы переехать из Нью-Йорка куда-нибудь на запад, и десять лет назад почти решились, но тут Эстелла получила повышение, и они остались.
И вот теперь, в виртуальной реальности, он переживал то, что могло бы случиться, если бы они тогда не передумали.
— Выйдем на пенсию, — мечтательно продолжала Эстелла, — будем бродить по пляжу, обедать в дорогих ресторанах…
Барни не рассчитывал, что эта встреча приведет к чему-либо интимному. Достаточно было просто побыть вместе, вспомнить прошлое. Но что-то такое в ее глазах подсказало ему: будет иначе!
И вот теперь он видел, как более молодой его вариант обнял Эстеллу. Они поцеловались, она взяла его за руку и потянула вверх по лестнице, в спальню. Барни окунулся в воспоминания о том, что испытал, когда они упали в постель и соединились. Как в самый первый раз, с той же остротой и страстью.
Он быстро переключил программу. Достаточно, что события следующего часа живут в его памяти.
Когда Барни вынырнул из желеобразной ванны, Лью сказал ему, что в качестве гонорара за потраченное им время и разрешение воспроизвести образ Эстеллы в ВР ему выделят час в неделю, который он сможет проводить с Эстеллой в их общем калифорнийском гнездышке.
Барни уговаривал себя, что это — вовсе не уход от реальности, просто еще одна разновидность развлечений, что благодаря ВР он станет более счастливым… Господи, лишь бы дождаться следующего сеанса в той ванне с гелем!
Дверь распахнулась, ворвался холодный ветер, по лестнице застучали шаги. Барни поднял глаза. Кейси, девчонка-беженка, которая работала в лавке у Ким, заглядывала в его кабинку. На ней была засаленная розовая куртка, которую Ким отдала ей несколько месяцев назад.
— У вас клиенты, Барни. Спрашивали меня, где Клюгер и Холлидей. Два здоровенных парня в шикарной машине. Остановились возле прачечной.
Барни поставил на место Sony, сунул Кейси пятерку и вышел следом за ней на улицу. Машина оказалась последней моделью «линкольна». Огромная коричневая «дельта» с парой бугаев внутри. Барни поднялся по лестнице, открыл офис и уселся за письменный стол.
Ему совсем не понравились парни в «линкольне». Нечто в этой комбинации: дорогая «дельта» и два хлыща — навело его на мысль о добившихся успеха мелких гангстерах. Головорезы и рэкетиры — вот кто они такие. Будь Хол на месте, Барни чувствовал бы себя спокойнее.
Компьютер на столе засветился, долларовый значок в правом углу стал мигать. На экране появилась лестница, ведущая к офису. Те парни поднимались по ней с таким видом, как будто пришли по делу.
Один из пришельцев, белый коротышка, выглядел как боксер: стриженые волосы и лицо, которому пришлось встретиться не с одним кулаком, но которое выдержит и еще порцию. Второй был высоким негром не менее угрожающей внешности.
Белый постучал в матовое стекло двери и, не дожидаясь приглашения, распахнул ее… и в этот миг подвел экран. Изображение приближающихся быков вдруг затуманилось и погасло. Барни протянул руку и отключил экран. Оставалось надеяться, что поломка не помешает компьютеру записать встречу, да и тяжесть пистолета под курткой придавала кое-какую уверенность.
Он продолжал сидеть и смотреть на вошедших, которые остановились против стола. Потом чернокожий уселся в кресло, скрестил ноги и молча улыбнулся.
Белый продолжал стоять с мрачной физиономией.
— Барни Клюгер. Чем я могу вам помочь, джентльмены? — спросил Барни, переводя взгляд с белого посетителя на черного, который улыбнулся еще шире и указал на своего стоящего партнера:
— Мистер Куласски все объяснит, — насмешливо протянул он и подул на пару толстенных золотых колец размером с настоящий кастет.
Барни кивнул:
— Итак, мистер Куласски?..
Белый коротышка продолжал в упор разглядывать Барни.
— Как давно вы работаете в этой области, мистер Клюгep? — Голос у него оказался сродни лицу: неприятный и весьма потасканный.
Барни продолжал гнуть свою линию, хотя мысленно сказал себе: «Это будет не обычная твоя консультация». В нижнем ящике стола есть баллончик с фризом… вот только успеет ли он до него добраться, если дело обернется совсем плохо?
— Дайте-ка подумать, — пробормотал он. — Стареют мозги, знаете ли. Доживете до моих лет, сами увидите. Похоже, весной будет восемь лет.
— Ну и как идут дела, мистер Клюгер?
— Да, пожалуй, неплохо, если учесть все обстоятельства. Не жалуемся, знаете ли. Клиенты приходят, мы разбираем их случаи, работа делается.
— И каков, по вашим данным, процент раскрываемости и вообще положительных результатов?
А действительно, каков? — задумался Барни.
— Процентов семьдесят-восемьдесят, — соврал он. Ну кто, в самом деле, будет считать?
Куласски утвердительно склонил голову, обводя глазами замызганный ковер и никотиновые пятна на стенах офиса.
— Вы ведь специализируетесь на поиске пропавших, так?
— Я вижу, вы навели справки. Но, знаете ли, мистер Куласски, мы не ограничиваемся одной проблемой. Занимаемся также сопровождением, охраной, обычными расследованиями.
— Значит, «Разнообразные услуги, инкорпорейтед», — прокомментировал визитер без тени сарказма.
— Ну, мы стараемся соответствовать, — пожал плечами Барни. — Большинство клиентов нами довольно.
Куласски снова кивнул, потом перевел взгляд на своего улыбающегося партнера и бесстрастно заметил:
— Уверен, что довольны. Барни прочистил горло:
— Э… Так чем я могу вам помочь, джентльмены? Куласски наконец сдвинулся с места, прошел к стене и привалился к окрашенной поверхности. Барни следил за ним взглядом, понимая, что одновременно теряет из виду сидящего гостя. Неприятная ситуация.
Куласски внимательно разглядывал свой изуродованный ноготь.
— Насколько я понял, вы работаете над делом Найджерии, так?
Барни постарался скрыть удивление.
— Я не уполномочен обсуждать конфиденциальные сведения о других клиентах, — отрезал он.
Куласски посмотрел ему прямо в глаза.
— Послушайте, Клюгер, если вы занимаетесь этим делом, то советую вам быстренько его бросить, ну просто с гребаной скоростью. Pronto, pronto! Ясно?
Барни нашел в пепельнице последний дюйм старой сигары, неторопливо изучил его состояние и сунул в уголок рта. Потом занялся непростым делом разжигания своего окурка.
Выдохнув ядовитое облако и широко улыбнувшись собеседнику, он вежливо поинтересовался:
— Советуете… Правда советуете?
Глаза коротышки стали колючими, будто гвозди.
— В интересах вашего агентства поступить именно так, — бесстрастно произнес он.
— Скажите-ка мне, Куласски, в чем состоит ваш интерес в деле Найджерии?
— Я и мой партнер… — Куласски указал на сидящего негра, — мы представляем агентство, работающее на очень богатого клиента, друга Сисси Найджерии, он нанял нас ее разыскать. Второсортная конкуренция занюханных лавочек вроде вашей нам ни к чему, ясно, Клюгер?
— Ну, если мы и правда второсортная лавочка, то какая от нас конкуренция?
— Не желаем, чтобы всякие любители мутили воду. Дошло, папаша?
Барни помолчал, стараясь сдержаться, потом спросил:
— Сколько существует ваше агентство, Куласски? Неделю, две? Вы что, никогда не читали Хартию нью-йоркских агентств по частным расследованиям? Вам следует ознакомиться со статьей 55, приложение о «неэксклюзивности» дел. На случай, если не читали, могу процитировать. Там говорится, что расследование любого совершенного в городе преступления не является эксклюзивной прерогативой какого-либо агентства или органа следствия, включая полицию Нью-Йорка. Другими словами так: мы работаем над этим делом, и нам насрать на вас и ваше агентство.
Куласски бросил быстрый взгляд на своего молчаливого спутника, который продолжал невозмутимо разглядывать кольца.
— Похоже, Клюгер, ты не понимаешь. В твоих интересах бросить это дело, о’кей?
— Это угроза, Куласски?
— Ну, если вы станете продолжать это дело, дружок, вам мало не покажется.
— Уверен, власти с удовольствием примут меры против ваших угроз, когда получат доказательства…
Впервые за все время Куласски улыбнулся. Нечто, отдаленно похожее на веселье, расползлось по физиономии, явственно не приспособленной к подобным эмоциям. Зрелище получилось жуткое.
— Ну и где же эти гребаные доказательства, Клюгер?
Барни коснулся клавиатуры, открывая файл, регистрирующий ход этой встречи. Вывел его на стенной экран и забеспокоился: кто знает, как среагирует этот Куласски, когда увидит свои угрозы увековеченными для потомства?
По экрану поплыли хлопья снега. Барни проверил файл. Какие-то неполадки. Файл оказался пуст. Запись даже не начиналась.
Барни поднял глаза.
— Так что ты там говорил насчет доказательств, Клюгер? — Куласски достал что-то из нагрудного кармана пиджака. Маленькая серебристая коробочка вроде портсигара.
Барни постарался сохранить хладнокровие. Неприятно, конечно, выглядеть дураком, но ничего. Посмотрим, кто будет смеяться последним. Он всегда делал страховочную запись каждой встречи с клиентами, но Куласски об этом знать не обязательно.
Коротышка отлепился наконец от стены.
— Если ты или твой компаньон еще раз сунете нос в дело Найджерии, то оба пожалеете, что познакомились с моей милой мордашкой.
Барни расхохотался:
— Ты, конечно, думаешь, что я от страха обделался… Разумеется, ему следовало бы знать, что чернокожий не удовлетворится ролью пассивного свидетеля этой словесной дуэли. Краешком глаза он успел заметить движение в углу комнаты, но было поздно.
Гангстер с быстротой рыси обогнул стол, ухватил Барни за шею, сдавил и вытащил детектива из кресла. В следующее мгновение Барни почувствовал, как мощные руки прижали его к стене. Ноги болтаются на весу. Губы судорожно хватают воздух.