Его затылка коснулось легкое колебание воздуха. Пеллеон развернулся кругом, выбросив вперед руки и вспоминая приемы самозащиты, которым его учили в академии, но за его спиной никого не оказалось. Он снова огляделся, пытаясь понять, где мог спрятаться ногри...
— Капитан Пеллеон, — промяукал позади него знакомый кошачий голос.
Он снова развернулся, но опять никого не увидел. Пока он обшаривал взглядом стены в поисках несуществующего укрытия, Рух вышел из-за его спины.
— Вас ждут, — показывал ногри на дверь своим длинным ножом.
Пеллеон яростно уставился на него, мрачно пообещав себе убедить Трауна, что гранд-адмирал Империи не нуждается в высокомерных чужаках для охраны. А когда это случится, он намеревался лично доставить себе удовольствие, приказав убить Руха.
— Спасибо, — буркнул он, входя в дверь.
Он ожидал увидеть в командирской рубке обычную коллекцию предметов инопланетного искусства — и не ошибся, за одним небольшим исключением: даже на нетренированный взгляд Пеллеона сразу стало ясно, что в ней представлены два совершенно различных стиля. Экспонаты расположились в противоположных концах помещения, а центр его заполняла большая тактическая голограмма системы Тангрин.
— Входите, капитан, — позвал его Траун из-за двойного кольца дисплеев. — Какие новости с Тангрина?
— Повстанцы все еще перемещают свои силы на ударные позиции, — ответил Пеллеон, пробираясь мимо скульптур и тактической голограммы к командному креслу Трауна. — Можно сказать, лезут прямо в нашу ловушку.
— Весьма любезно с их стороны. — Траун показал направо. — Искусство мон-каламари, — пояснил он. — Что скажете?
Пеллеон быстро окинул взглядом скульптуры, показавшиеся ему почти такими же отталкивающими и примитивными, как и сами мон-каламари.
— Очень интересно, — заметил он вслух.
— Не правда ли? Особенно эти две — их создал сам адмирал Акбар.
Пеллеон взглянул на указанные скульптуры:
— Не знал, что Акбар интересовался искусством.
— Совсем немного. Это было давно, еще до того, как он вступил в ряды повстанцев. И тем не менее они дают некоторое представление о его личности. Как и эти. — Траун показал налево. — Произведения искусства, которые когда-то лично выбрал для себя наш кореллианский противник.
Пеллеон с новым интересом посмотрел на экспонаты. Значит, сенатор Бел Иблис сам выбрал их для себя?
— Откуда они — из его бывшего сенаторского кабинета?
— Эти — да. — Траун показал на ближайшую группу. — Эти — из его дома, а эти — с его личного корабля. Разведка почти случайно нашла сведения о них в данных, которые мы получили во время последнего рейда за информацией на Оброа-скай. Значит, повстанцы продолжают приближаться к нашей ловушке?
— Да, сэр, — ответил Пеллеон, радуясь смене темы на более понятную. — Мы получили еще два доклада от их кораблей поддержки, занимающих позиции на границах системы Драукизе.
— Но не открыто?
— Прошу прощения, адмирал? — нахмурился Пеллеон.
— Я имел в виду, что они держат свои приготовления в глубокой тайне, — задумчиво проговорил Траун. — Тайно перебрасывают корабли разведки и поддержки с других заданий, перемещают и переформируют флот в секторах, чтобы освободить корабли основного класса, и все такое прочее. И никогда открыто. Имперской разведке приходится прилагать немало усилий, чтобы составить общую картину. — Он посмотрел на Пеллеона, и его красные глаза блеснули в тусклом свете. — Как будто Тангрин действительно их истинная цель.
Пеллеон уставился на него:
— Хотите сказать, что на самом деле это не так?
— Совершенно верно, капитан, — ответил Траун, глядя на скульптуры.
Пеллеон посмотрел на голограмму Тангрина. В том, что это действительно цель повстанцев, разведка была уверена на девяносто четыре процента.
— Но если они не собираются атаковать Тангрин... тогда где?
— Там, где мы меньше всего могли бы ожидать. — Траун коснулся клавиши на пульте. Система Тангрин исчезла, и ее сменила...
Пеллеон почувствовал, как у него отвисла челюсть.
— Билбринджи? — Он снова уставился на командующего. — Сэр, это...
— Безумие? — Траун приподнял иссиня-черную бровь. — Конечно. Безумие тех, кто на собственной шкуре убедился, что им не совладать со мной лицом к лицу. И потому они пытаются использовать мой тактический опыт и интуицию против меня. Они делают вид, словно сами идут в мою ловушку, надеясь, что я замечу их тайные передвижения и решу, будто это и есть их истинные намерения. А пока я буду поздравлять себя за собственную проницательность, они подготовят настоящую атаку. — Он показал на голограмму Билбринджи.
Пеллеон взглянул на произведения искусства, Когда-то принадлежавшие Белу Иблису.
— Может, стоит подождать подтверждения, прежде чем перебрасывать силы с Тангрина, адмирал? — осторожно предложил он. — Мы можем усилить активность разведки в регионе Билбринджи. А может, происходящее сумеет подтвердить источник Дельта?
— К сожалению, источник Дельта заставили замолчать, — объявил Траун. — Но подтверждение нам ни к чему. План повстанцев действительно таков, и мы не можем рисковать спугнуть их, увеличив присутствие разведки. Они считают, будто им удалось меня обмануть, и наша главная задача — чтобы они и дальше продолжали считать так. — Он мрачно улыбнулся. — В конце концов, капитан, нет никакой разницы, где мы их раздавим — на Тангрине или Билбринджи. Абсолютно никакой.
Глава 21
Стручок в форме кривой спирали парил в полутора метрах перед Марой, почти напрашиваясь, чтобы его сбили. Она мрачно смотрела на него, держа наготове световой меч Скайуокера — двумя руками, что выглядело достаточно необычно, но зато надежно. Она уже дважды промахнулась по стручку и не собиралась повторять то же самое в третий раз.
— Не спеши, — предупредил Скайуокер. — Сосредоточься и впусти в себя Силу. Попробуй предвидеть движение стручка.
«Легко ему говорить, — уныло подумала Мара, — все— таки стручком управляет он». Стручок приблизился еще на миллиметр, словно насмехаясь над ней...
Внезапно она решила, что устала от этой игры. Призвав Силу, она сама овладела стручком. Лишившись возможности двигаться, он успел лишь раз вздрогнуть, прежде чем она пронзила его световым клинком насквозь.
— Есть, — сказала она и выключила оружие. — Получилось.
Она ожидала, что Скайуокер разозлится, но, к некоторому ее удивлению и еще большей досаде, он оставался совершенно спокоен.
— Хорошо, — подбодрил он ее. — Очень хорошо. Не так-то просто разделять внимание между мысленными и физическими действиями. И у тебя отлично вышло.
— Спасибо, — пробормотала Мара и откинула световой меч в кусты. Описав плавную дугу, он вернулся в протянутую руку Скайуокера. — Ну что, все?
Скайуокер оглянулся. Соло и Калриссиан склонились над протокольным дроидом, который прекратил жаловаться на местность, флору и фауну Вейленда и теперь жаловался на случившееся с его ногой из-за ходьбы по камням. Неподалеку болтался дроид-астромеханик Скайуокера, выставив антенну с датчиками и издавая свой обычный репертуар оптимистичных звуков. В нескольких шагах от них рылся в одном из рюкзаков вуки, вероятно в поисках какого-то инструмента.
— Пожалуй, у нас есть время еще на пару упражнений, — решил Скайуокер, вновь поворачиваясь к ней. — У тебя очень интересная техника — Оби-Ван никогда не учил меня пользоваться острием клинка.
— У Императора была своя философия — использовать все, что есть под рукой, — объяснила Мара.
— Почему-то это меня не удивляет, — усмехнулся Скайуокер, протягивая ей световой меч. — Попробуем кое-что еще. Возьми меч.
Призвав Силу, Мара выхватила меч из его руки, лениво подумав, что он станет делать, если она сначала попытается активировать оружие. Она сомневалась, что сумеет управиться с маленькой кнопкой, но попробовать стоило, хотя бы затем, чтобы посмотреть, как он уворачивается от клинка.
А если при этом она случайно его убьет...
«ТЫ ДОЛЖНА УБИТЬ ЛЮКА СКАЙУОКЕРА!»
Она крепко стиснула световой меч. «Не сейчас, — решительно возразила она внутреннему голосу. — Он мне еще нужен».
— Ладно, — буркнула она. — Что дальше?
Ответить он не успел — за его спиной внезапно возбужденно запищал дроид-астромеханик.
— Что такое? — спросил Соло, выхватывая из кобуры бластер.
— Он говорит, будто только что заметил там нечто странное, — перевел протокольный дроид, показывая влево. — Что-то насчет скопления лиан. Хотя, может, я и ошибаюсь — после всех этих повреждений от кислоты...
— Пошли, Чуи, посмотрим, — не дослушал его Соло. Поднявшись, он направился вверх по пологому склону высохшего русла.
Скайуокер поймал взгляд Мары.
— Пошли, — позвал он и двинулся следом.
Особо далеко идти не пришлось. За первым рядом деревьев, скрытое из виду кустами, виднелось еще одно скопление лиан, ничем не отличавшееся от тех, сквозь которые им приходилось прорубаться в последние дни.
Вот только эти лианы кто-то уже срезал — и убрал с дороги, словно груду толстых спутанных веревок.
— Думаю, на этом можно закончить дискуссию о том, помогает ли нам кто-нибудь, — произнес Калриссиан, разглядывая срезанный конец.
— Пожалуй, ты прав, — кивнул Соло. — Никакой хищник их так не сложил бы.
Что-то прорычав себе под нос, вуки потянул за росший перед лианами куст. К удивлению Мары, он без всяких усилий вышел из земли.
— И о маскировке беспокоиться бы тоже не стал, — заметил Калриссиан, когда вуки перевернул куст. — Похоже, срезали ножом. Как и лианы.
— И как ту птицу, что мы видели вчера, — угрюмо согласился Соло. — Люк? У нас появилась компания?
— Я чувствовал присутствие туземцев, — ответил Скайуокер. — Но они ни разу не подходили слишком близко, прежде чем снова уйти. — Он посмотрел на протокольного дроида, который тревожно ждал их в высохшем русле. — Думаешь, это как-то связано с дроидами?
— В смысле — как на Эндоре? — усмехнулся Соло. — Когда те пушистики-эвоки приняли С-ЗРО за бога?