ного своей в этом клане. Меня взяли, меня приняли, у нас общая цель. А на лице у меня красовалась непроницаемая каменная маска, и никто не мог бы догадаться, как я боюсь встречи с Алексом. Он, по сути, спас мне жизнь. Как? Как я смогу поднять против него свое оружие? Как я могу позволить кому-то причинить ему вред? Глядя на Райвена я четко видела его намерения. Пощады не будет. Потери Шантары были не так велики, но Шантара — это как одна большая семья, и смерть одного несет горе и боль многим другим.
Закончив с распоряжениями, каратель обвел собранный отряд пламенным взглядом, и первый ринулся вперед. Я себя чувствовала святошей. Нет, честно, с таким праведным гневом на душе можно ходить только на святые войны, уничтожать неверных. Хотя, если Тенелов оказался в силах принести в жертву такое количество своих сородичей, то гореть ему в вечном пламени. Уж мы об этом позаботимся.
Лагерь Гильдии Хаоса дымился и безмолвствовал. Либо наемники убрались в Шаенон, либо это очередная ловушка. Почуяв неладное, Райвен дал знак остановиться и замер, вглядываясь в горизонт. Я никакой опасности не чувствовала. Мое чутье безошибочно подсказывало мне, что наемников в лагере нет, зато неподалеку расположился Лексиан практически полным составом. Вот незадача. Пройдя через мучительную пытку внутренних терзаний, я все таки попыталась связаться с Алексом. И хоть это самое настоящее предательство, я обязана отплатить ему его же монетой и предупредить о надвигающейся опасности.
«Милорд» — позвала я, сохраняя совершенно каменное выражение лица.
Эльф откликнулся мгновенно.
«Ты жива?» — с явным облегчением выдохнул он. Я улыбнулась, согретая каким-то внутреннем теплом. Я не знаю, что им двигало, но что бы это ни было, моей смерти он больше не жаждет.
«Милорд, — не теряя времени, предупредила я. — Вы должны уходить. К вашему лагерю движется карательный отряд, и, поверьте моему чутью, шансов спастись у вас нет. Шантара уничтожит всех, даже адептов Академии. Уводите их отсюда».
«Здесь нет никаких адептов, — после недолгой паузы отозвался Алекс. — За кого ты меня принимаешь? Со мной только лучшие воины Лексиана, и я не собираюсь уклоняться от боя».
«Алекс, — практически простонала я его имя, прекрасно зная, что лучшие воины Лексиана — это жалкая горстка солдат, не способная и десяти минут продержаться против сил Шантары, приведенных карателем. — Алекс, пожалуйста».
Но голубоглазый эльф был непреклонен. Будь она проклята, гордость темных. Будь проклято это ослиное упрямство, это чисто мужское противостояние, желание быть либо первым, либо мертвым. Ну что за идиотизм?
Поймав на себе подозрительный взгляд шанара, я оборвала связь, но, кажется, слишком поздно. Не торопясь, Райвен подъехал ко мне. Голос его был настолько тихий, что по моей коже невольно поползли мурашки.
— Рейн, — обманчиво спокойным голосом начал он, и его пальцы выразительно сомкнулись на невидимом горле. Жалеет, наверное, что кровная связь еще не разорвана. — Ты же не думаешь предупредить Лексиан об опасности?
Я спокойно выдержала его взгляд.
— Райвен, — подражая карателю, я тоже обратилась к нему по имени. — Как ты думаешь, они там совсем слепые и до сих пор нас не видят?
По сути, я не ответила на поставленный вопрос. Но врать в открытую и при этом смотреть в проницательные серебристые глаза, мгновенно улавливающие даже малейшую фальшь, выше моих сил.
— Я надеюсь, — теперь он откровенно угрожал. — Потому что если в лагере не окажется твоего ушастого герцога, я все равно найду и убью его. С одной лишь небольшой разницей, — он сделал эффектную паузу и выразительно посмотрел на меня. — Ты последуешь за ним.
Я на миг остолбенела, пытаясь справиться с охватившим меня бешенством. В наступившей гробовой тишине мой голос прозвучал особенно громко.
— Как же это удобно, — с ненавистью выдохнула я, выдергивая из ножен парные клинки. — Все сваливать на меня. Все еще ищешь повод прикончить меня?
— А мне и повод не нужен, — взгляд шанара прожег насквозь. Его ярость остудила меня, напугала, заставила мгновенно пожалеть о неосторожно брошенных словах, но я не собираюсь отступать. К тому же, я полностью уверена в своей правоте. В Лексиане хватает идиотов, и Алекс, возможно, один из них, но разве они слепые? Я бы на их месте при виде более многочисленного противника поскорее убралась. Но, зная упрямство эльфа, я уверена в том, что он окажется на месте. А Райвена я еще заставлю раскаяться в своем несправедливом обвинении. Затолкаю ему в глотку каждое неосторожное слово.
Что-то пробурчав себе под нос, Райвен мгновенно остыл и обратил свой праведный гнев против Лексиана. Но я-то знаю, что не забуду ничего, и буду еще долго строить планы мести. К сожалению, месть моя вряд ли осуществится.
Приблизившись к небрежно укрепленному лагерю на расстояние выстрела, я поняла, что Алекс и не подумал меня послушать. Я хотела было спросить для начала, куда пропал Тенелов, но решила отложить это на более удобное время. Сейчас начнется мясорубка, и моя задача — поддерживать заклинания. Целители будут следить за общим состоянием бойцов, лечить, восстанавливать мои магические резервы.
В том, что лагерь не покинут, Райвен смог убедиться достаточно быстро. Тихо звякнула спущенная тетива, и стрела со свистом рассекла густой горячий воздух. Устало вздохнув и посмотрев на ничего не подозревающего карателя, я мысленно прокляла его и бросилась наперерез, выжав из своего тела все, на что оно было способно.
Глава 31
Иногда мне кажется, что я спасаю пернатого гораздо чаще, чем он меня. Хотя, если вспомнить и проанализировать всю мою жизнь до того, как я сменила клан, то для меня вообще очень необычна такая взаимная забота. Забота о заклятом враге. Ведь всю мою жизнь для меня горела лишь одна звезда — Алекс. Не знаю, в какой момент всё изменилось. Наверное, именно тогда, когда Шакс объявил о кровной связи. И вопреки бушующей в душе ненависти я пообещала себе, что уберегу пернатого от любой опасности, чтобы с наслаждением расправиться с ним самой. Но не обманываю ли я сама себя? Зачем я спасаю его после того, как он ясно дал понять, что дружбы и мира между нами никогда не будет? Какая разница, когда и как мне погибнуть?
Но я прыгнула, в очередной раз спасая глупое сердце карателя от метко пущенной стрелы. У меня не было намерения принять удар на себя, я не самоубийца. Стрела по касательной чиркнула по вовремя подставленному лезвию меча и ушла в сторону, безобидно воткнувшись в землю. Шанар вздрогнул и в последний момент подхватил меня под мышки, затаскивая на своего фамильяра, иначе я по инерции полетела бы вниз. Мой Конь, потеряв седока, тревожно заржал, но Райвен, схватив поводья, успокоил его несколькими тихими словами. Вокруг нас тут же сгрудились рыцари, закрывая щитами. Я дернулась было, чтобы перебраться на своего коня, но каратель держал крепко.
— Второй раз за час, — зажав в руке мой хвост, сказал он и глубоко запустил пальцы в длинные пряди. Я всегда млею, когда мне гладят волосы, но я была слишком зла на тупоголового шанара, чтобы вот так сразу принять его капитуляцию.
— А нечего клювом щелкать, — проворчала я, и, со всей силы толкнув пернатого в грудь, спрыгнула на землю. Признаю, руки у меня тряслись как у самого последнего алкоголика. Нервные клетки не восстанавливаются, вообще-то, а мне последнее время частенько приходится нервничать и пугаться. Он что, возомнил себя бессмертным? На нем же легкая броня. Одна стрела, и все было бы кончено. Ну что за конченый идиот?
Запрыгнув на своего коня, я демонстративно отвернулась от карателя и играючи уклонилась от следующей стрелы. Благо, чутье меня подводит редко. Те две злополучные стрелы в топях были пущены в спину, иначе я бы увернулась. Слух у меня идеальный, и уловить свист летящей стрелы я способна задолго до того, как она достигнет цели. Я знаю, что веду себя крайне глупо, вот так вот позируя и подставляясь, но злость на пернатого туманила разум, и мне хотелось хоть в чем-то показать ему свое превосходство.
Невидимые лучники продолжали осыпать нас стрелами. Но вовремя подставленные щиты оградили весь отряд от угрозы с воздуха. Могу поклясться, лучники — это все, что осталось у Алекса. Ну, может еще пара-тройка рыцарей. Нам сейчас главное прорваться на расстояние удара, и лучников можно будет задавить массой. В ближнем бою они могут разве что луком своим отмахиваться, но с этим мы как-нибудь справимся. Мне вот интересно, воины отряда, ушедшего утром, все еще сидят в некрополе и ждут сигнала? Они бы здесь очень пригодились. Перерезали бы всех стрелков без лишнего шума и суеты.
Как выяснилось, мы прекрасно справились без подкрепления. У нас были рыцари со своими боевыми фамильярами, у нас маги и заклинатели, у нас полтора десятка воинов, способных проломить самую мощную оборону. Алекс выставил всех своих воинов. Как он и сказал, учеников не было. Скорее всего, они остались в Шаеноне. Не знаю, что с ними будет, если Лексиан будет уничтожен. Или, вернее, когда он будет уничтожен.
Я старалась держаться рядом с Райвеном. Он тоже периодически оглядывался, проверяя, где я и что со мной. Взгляд у него был странный. Долгий, задумчивый, оценивающий. Так, как будто он меня впервые увидел и пытается что-то понять, чего не разглядел с первого раза. Я неизменно отвечала ему кривой, вызывающей усмешкой. Пусть видит, что я на него зла. Пусть поймет, что в моих глазах он всего лишь глупая безголовая куропатка с раздутым самомнением. Отчасти это правда. Но лишь отчасти.
Прорвавшись за хлипкие ограждения, воины Шантары и союзного клана взяли лучников в кольцо, предварительно разоружив их. Я молча наблюдала за терзаниями карателя. Взять в плен или убить на месте? С одной стороны, зачем нам пленные? Это война. А с другой стороны — добрая половина лучников — эльфийки-подростки. Да, Тенелов знает, чьими спинами прикрываться. И если у орков не возникнет никаких сомнений, бить или не бить, то у прочих рас к милым стройным светлым совершенно определенное отношение, не зависящее от пола и возраста. Выражаясь грубо, светлых хотят все. Меня вдруг переполнило чувство отвращения к Тенелову. Как он мог? Они же практически дети. Он думал, наши воины бросятся насиловать эльфиек и дадут ему время скрыться? Или он рассчитывает перебить орков, пока те будут слишком заняты? В том, что это все придумал не Алекс, я была уверена полностью.