Беттина с трудом передвигалась с непослушной лестницей, перетаскивала ее через валуны и просовывала сквозь узкие расщелины, пока не добралась до ужасного дерева джошуа, которое все называли Ла-Виеха. Когда она вошла в маленький каньон, резко подул ветер, сорвал с ее головы шляпу. Ветер пронесся через валуны и, подняв в воздух клубы песка, засыпал ей глаза. Быстро, как это всегда бывало с «песчаными дьяволами», маленькие торнадо закружили вокруг нее. Она потеряла равновесие и ориентацию. За считаные секунды Беттина оказалась в центре водоворота из песка, гравия и пыли, а также веток и кусочков кактусов, которые летали вокруг нее. Ветер вырвал лестницу из ее рук и понес ее к скале с зигзагообразной линией, которая ее пересекала. Лестница ударилась о скалу, треснула и разлетелась на мелкие кусочки, которые ветер тут же разнес во все стороны. Беттине показалось, что сквозь кружащийся песок она видит фигуру женщины. Та стояла там и наблюдала за ней. Она выглядела как индейская женщина.
Теперь ветер хлестал Беттину еще беспощаднее. Она искала, за что ухватиться. А потом увидела, как ветер подхватил куски разбившейся лестницы. В ужасе она следила за торнадо, который поднял в воздух зазубренные деревянные копья и метнул их в ее сторону. Она отскочила в сторону. Прикрыв голову руками и защищаясь от вихря, Беттина закричала индейской женщине:
— Что ты там стоишь? Помоги мне!
Пока Беттина, спотыкаясь, возвращалась обратно к месту, где стоял ее пикап, сквозь нее вихрем пронесся растительный мусор. Вдруг она почувствовала острую боль между ребрами. Ей стало трудно дышать, и она прислонилась к камню. В тот самый момент ветер стих, и Беттина откинув волосы с лица и прочистив глаза от песка, посмотрела на себя и увидела, что у нее из груди торчит лестничная перекладина.
Она упала на колени. Боль была невыносимой. Теплая влага струилась по спине. Она была проколота насквозь.
— Помоги мне… — застонала Беттина, но индейская женщина уже исчезла.
— Ты должен поесть, — нежно попросила Моргана Гидеона, который молча сидел за кухонным столом, так и не притронувшись к бутербродам с сыром и помидорами, к стакану с молоком. — От тебя остались лишь кожа да кости.
— Моя мама умерла, спасая мне жизнь, — прошептал он.
— Я знаю, дорогой, — сказала Моргана. Она понимала, как ему больно, ее сердце тоже разрывалось от боли.
— Я должен был проснуться. Почему я продолжал спать? В смерти мамы виноват я. — Он протер нос рукавом рубашки. — Куда мы поедем?
— Не беспокойся! Мы найдем место. — Моргана снова думала о школе медсестер. Она по-прежнему может там учиться. Обучение оплачено вперед. Но как же Гидеон? Может быть, школа вернет ей деньги и они смогут жить на них?
— Моргана! — Они обернулись и увидели в дверях Селму Картрайт. — С твоей тетей произошел несчастный случай. Ее нашли путешественники. Она серьезно ранена!
Джо Кэндлуэлл не знал, что делать. Он столько лет прожил в пустыне, но еще ни разу не видел такой странной раны. Беттина Хайтауэр была в буквальном смысле слова проткнута насквозь толстым деревянным колышком. Он боялся его вытаскивать.
Он поднял взгляд на Моргану, когда она вошла в комнату.
— Сюда ее принесли путешественники, — сказал Джо, — они не знали, кто она и куда ее девать. Моргана, я не думаю, что мы сможем перевезти ее в гостиницу. И… — Он оглянулся назад и облизал губы. — Здесь у нее кусок дерева. Я боюсь его вынимать. Это может усилить кровотечение.
Женщина, лежащая на стеганом одеяле, едва напоминала Беттину. У нее был странный вид. Голова, которую Беттина всегда держала высоко, сейчас как-то неестественно склонилась набок. Ее волосы были растрепаны, и один из ее самодельных шиньонов вылез наружу. Она выглядела маленькой и уязвимой.
Моргана бросилась к кровати и посмотрела на женщину, которая несколько часов назад велела ей и Гидеону убираться из дома.
Беттина открыла глаза, поглядела по сторонам, осматривая кровать.
— Мама?
— Это я, тетя Моргана.
— Мама, это ты?
Моргана села на кровать:
— Я твоя племянница.
Беттина заговорила жалостливым, скрипучим голосом:
— Мама, прости меня. Я просто хотела, чтобы кто-нибудь любил меня. Но никто не хотел брать меня в жены. Слуги называли меня «бедная Беттина». Я знала, что это значит. А если я не выйду замуж, то не смогу иметь детей. Ребенка, который, когда вырастет, будет любить меня. Только дочь моей сестры, которая меня ненавидит.
— Я не ненавижу тебя, тетя, — сказала Моргана и с ужасом посмотрела на деревянный колышек, который торчал из груди Беттины. Он был похож на лестничную перекладину. Странно, что Беттина вообще еще была жива.
— Тебе больно? — нежно спросила Моргана. — Ты ранена. — Моргана посмотрела на Джо, но тот закачал головой. Этель сказала ей, что врач сможет приехать только через час. Но у Беттины не было этого часа.
— Мне пришлось это сделать, — застонала она.
— Сделать что, тетя? — спросила Моргана, испуганная видом крови, проступившей на груди через перевязочный материал. Джо Кэндлуэлл обложил колышек ватой.
Беттина тяжело дышала. Она говорила обрывками фраз:
— Мне пришлось… позволить умереть Абигейл. Она… рассказала Фарадею о моей матери… и кучере.
Моргана положила руку на лоб тети и почувствовала, что он поразительно холодный.
— Тетя Беттина, о чем ты говоришь?
Кровь клокотала в ее горле, когда ужасная деревянная палка поднималась и опускалась одновременно с ее затрудненным дыханием.
— Я не знала мужчин. Я хотела Фарадея. Он был моим. Вот почему я позволила Абигейл умереть от кровотечения. Но… она рассказала…
Моргана убрала со лба руку:
— Что ты сказала?
— Фарадей… и судовой врач могли бы… спасти ее. Мне пришлось ждать, пока…
Моргана пристально посмотрела на тетю.
— Ты позволила моей маме умереть от потери крови? — прошептала она.
— У меня был ребенок. У меня была Моргана. И я должна была иметь Фарадея. Но она рассказала ему о моей матери и кучере.
Моргана оцепенела. Беттина убила свою сестру.
Беттина закатила глаза.
— Мадиамитянские купцы, — прошептала она.
Моргана склонилась над Беттиной — ее голос был слабым.
— Что ты сказала, тетя?
— Братья… послали его к мадиамитянам… купцам.
— Я не понимаю, — задыхающимся от волнения голосом произнесла Моргана.
Беттина широко открыла глаза и, когда высокие стоячие часы пробили час, остановила свой озадаченный взгляд на Моргане, снова тяжело задышала и нащупала руку племянницы.
— Они назвали ее Морганой, — прошептала она, посмотрев на свою племянницу отсутствующим взглядом. — Они назвали ребенка в честь чего-то несуществующего. Это все «воздушные замки», ведь так?
Вдруг Беттина оторвала руку от кровати.
— О господи! — закричала она. Ее пальцы сжались вокруг окровавленной палки, и, прежде чем Моргана смогла ее остановить, Беттина вырвала ее из груди с криками: Фарадей!
Из раны струей хлынула кровь. Моргана вскочила на ноги. Джо уже был возле кровати, прижав свою большую мозолистую руку к груди Беттины.
— Принесите еще бинты! — закричал он. — Полотенца! Что угодно!
Моргана стояла, не в силах пошевелиться, и тут Беттина вдруг истерически закричала:
— Фарадей, любовь моя!
Точно такой же голос Моргана слышала много лет назад: «Индейцы!»
— Черт возьми! — снова закричал Джо. — Полотенца!
На его требования с полотенцами прибежала Этель. Оттолкнув Моргану, она села на кровать и прижала толстую махровую ткань к ране, из которой била алая кровь.
Моргана отшатнулась назад, не в силах отвести взгляда от белого, перекошенного лица своей тети. Беттина была невменяемая.
Беттина начала кашлять кровью и бить руками по одеялу, пока, наконец, она не закрыла глаза; в груди у нее все заклокотало, тело содрогнулось в последней конвульсии, она сделала последний вдох и стихла.
74
— Давай поженимся прямо сейчас, — предложил Сэнди на следующее утро. — Я хочу заботиться о тебе, Моргана. И я готов официально усыновить Гидеона, так что никто не сможет забрать его у тебя. Если хочешь, ты по-прежнему можешь ехать и учиться в школе. Я буду управлять гостиницей. Моргана, пожалуйста.
Милый Сэнди. Чувства, которые она испытывала к нему, были нежными и добрыми. Он был ее утешением. Крепкий и надежный. Но он был из того мира, который теперь уже не существовал.
— Дай мне время. — Это все, что она смогла ему ответить. Сейчас ей нужно было найти платье, в которое можно было бы переодеть тетю к похоронам.
Моргана была потрясена. Комната Беттины всегда была безупречно чистой, теперь же повсюду валялись разбросанные вещи, и даже чистое белье, вынутое из шкафов и ящиков, было разбросано по полу, словно тетя в каком-то истерическом припадке расшвыряла все, пытаясь найти нужное ей платье, в котором она смогла бы отправиться в таинственную поездку в пустыню.
Перебирая разбросанные вещи в поисках чего-нибудь чистого и отделив юбки и блузки от нижнего белья и ночных сорочек, Моргана нашла платье в горошек, в которое Беттина была одета в тот вечер, перед пожаром. Моргана вспомнила это, потому что Беттина всегда его надевала по пятницам, считая его «красивым платьем». Когда Моргана отбросила платье в сторону, из одного из его карманов что-то выпало — маленький бумажный пакетик с печатью аптекаря.
Озадаченная, она развернула его. В нем ничего не было, кроме остатков какого-то белого порошка. На самом пакете от руки было написано: «Успокаивающее средство».
Моргана задумалась. Беттина никогда не одобряла никаких снадобий или медикаментов, заявляя, что ими пользуются только слабые люди. Для чего же ей было нужно это?
Моргана продолжила сортировать вещи и, когда она наткнулась на ее синелевый банный халат, она почувствовала запах дыма. Моргана поднесла халат к носу и ощутила еще один запах — ни с чем не сравнимый запах скипидара.
Предчувствуя что-то неладное, она проверила карманы и обнаружила в одном из них коробок спичек.