Вовка тоже схватился за оружие. Положив ствол автомата на сук, стал целиться. Поезд, грохоча, удалялся, и танкиста с губной гармошкой скрыли товарные вагоны и цистерны. Михась нервно нажимал на курок, но автомат не стрелял. Санька подбежал к нему.
- Отдай, раз не умеешь! Надо сначала предохранитель снять.
- Тише вы, вояки! Отставить! - скомандовал Вовка. - Стрелять уже поздно.
Михась погрозил вслед составу кулаком.
Вовка, за ним Санька и Михась снова вскарабкались на железнодорожную насыпь. Стучали по рельсам, пытались отвинтить гайки, пробовали выдернуть железные костыли. Однако ничего не получалось.
- Ура! - вдруг закричал Михась. - Кажется, нашел!
Михась сбежал с насыпи и поднял железную палку, покрытую толстым налетом ржавчины.
- Дай-ка я попробую. - Вовка взял железку, подсунул под рельс и попытался сдвинуть его, но тот не поддавался.
- Зря пыхтим, - устало сказал Санька.
Вовка вытер пот со лба, с досадой размахнулся и запустил палку в телеграфный столб. И попал! От удара провода загудели.
- Меткий ты! - произнес Михась с восторгом.
Возка посмотрел на телеграфный столб, на провода. Они висели в шесть линий, по три с каждой стороны. С верхнего провода опасливо слетели две птички. Так ведь это же связь! Связь! Ее можно нарушить. Ее надо нарушить!
- Санек, Миха! - позвал Вовка. - Мы им сейчас устроим. Айда за мной!
Он кубарем скатился с насыпи и поднял брошенную железку. Санька и Михась спустились к нему.
- Провода! Это телефон и телеграф. - Вовка сделал паузу и посмотрел на одного, потом на другого. - Надо рвать их!
Но его предложение было встречено без энтузиазма.
- Ха! - усмехнулся Михась. - Голыми руками?
- Не голыми, а вот железкой. - Вовка протянул палку.
- Надо перчатки резиновые, током шибанет, - сказал Санька.
Вовка уже хотел бросить палку, но тут неожиданно его поддержал Михась.
- Есть резина!
- Где?
Михась перебежал насыпь, разыскал рваную галошу. Вовка отодрал подкладку и стельку. Осталась подошва и часть носка. Ими он обернул конец железки.
- Ну как изоляция?
- Мировая! - похвалил Санька. - Что надо.
Вовка сунул железку Саньке:
- На, подержи! - и подошел к столбу.
Влезть на него оказалось не так легко. По деревьям Вовка лазил, а по столбам, тем более телеграфным, не случалось. Обхватив столб ногами и руками, кряхтя от напряжения, Вовка медленно поднялся вверх, добрался с большим трудом до изоляторов, уцепился одной рукой за металлическую скобу.
- Давай железяку!
Однако ни Санька, ни Михась подать палку не смогли: Вовка был слишком высоко. Санька огорченно присвистнул. Вовка смотрел вниз, не зная, что предпринять.
- Подожди, я сейчас, - сказал Михась.
Он засунул железку себе за спину под ремень, сунул за пазуху кусок галоши и полез по столбу. Не успел он добраться до середины, как у него выскочила железка и упала вниз.
- А, черт! - выругался Михась.
Пришлось спускаться и лезть снова. На этот раз прошло удачно. Как только Михась спустился и отбежал от столба, раздался треск: Вовка бил изоляционные чашки. Обхватив рукой и ногами столб, Вовка орудовал железкой, словно мечом. Разбив последнюю чашечку, он бросил вниз свое орудие и ловко съехал вниз.
- Все!
Михась поднял железку, схватил кусок галоши.
- Ха! Теперь моя очередь!
Он побежал к другому столбу.
Санька тоже загорелся: чем он хуже? Вовка не стал возражать.
- А теперь куда? - Санька вопросительно посмотрел на Вовку.
- Пойдем рядом с дорогой, - сказал Вовка.
- Еще провода будем рвать? - спросил Михась.
- Может быть, - ответил Вовка неопределенно. - А может, еще что придумаем.
Они шли долго по лесным зарослям неподалеку от железной дороги. Солнце почти село, и лес, пронизанный редкими солнечными лучами, погружался в предвечернюю тишину.
- Надо бы место для ночлега выбрать, - сказал Вовка и добавил уже тоном приказа: - Санька, привяжи корову и догоняй нас. Мы с Михасем пойдем вперед.
Железная дорога делала крутой поворот. Едва мальчишки свернули, как увидели вдали кирпичное здание с освещенными окнами я небольшие избы, крытые соломой. Где-то лениво тявкала собака, доносилось мычание коровы, потянуло дымком, смешанным с запахом жареного мяса.
Подбежал запыхавшийся Санька.
- Станция, - сказал Михась и потянул носом. - Вкусно пахнет.
Сумерки спускались, окутывая голубым туманом дали. Выбрасывая клубы белого дыма, к разъезду медленно подкатил состав и остановился. Из вагонов выскочили несколько человек и побежали к станционному зданию. На семафоре неподалеку от поворота загорелся зеленый огонек.
- Встречного ждут, - догадался Михась.
Вовка обратил внимание на маленькую будку стрелочника, которая стояла за поворотом. Из нее вышел человек с фонарем, поставил его на землю и передвинул стрелку. И вдруг у Вовки родилась дерзкая мысль: «А что, если стрелку поставить на старое место? Тогда встречный поезд врежется в состав!»
Когда ребята подобрались к будке, было уже почти темно.
- Я пойду, - вызвался Михась. - Думаете, не смогу передвинуть рычаг?
- Подожди, - остановил его Вовка. - А если стрелочник увидит, тогда что?
- Давайте запрем его в будке, - предложил Санька.
- У него телефон есть. Позвонит, позовет на помощь.
- А мы провода оборвем.
- Ха! Попробуй! - усмехнулся Михась. - Тут сразу услышат.
Вовка приказал Михасю подобраться к будке и заглянуть в окошко, разведать, что там делается.
Михась ящерицей пополз по картофельному полю. Вовка и Санька сняли автоматы. На разъезде было спокойно, монотонно попыхивал паровоз. Два огненных глаза освещали путь.
- Там один дед, - доложил шепотом Михась, возвратившийся из разведки. - Он сидит на койке и из котелка щи хлебает. Рядом на столике телефон и такая кожаная штука, в которой флажки.
Выслушав донесения разведчика, Вовка тут же принял решение: надо напасть на будку, взять деда в плен, а когда покажется встречный поезд, передвинуть стрелку.
- А если дед не сдастся, как тогда? - спросил Санька.
- Что ты, мы же с автоматами, сдастся, - ответил Вовка тоном, не терпящим возражений, и поднял автомат. - Передвинем стрелку - и ходу.
Пожилой усатый железнодорожник сидел на койке в расстегнутой поношенной форменной тужурке. В руках он держал большую кость и с наслаждением обсасывал ее. Рядом на табуретке, на куске газеты стоял котелок с ложкой и лежал недоеденный кусок хлеба.
Увидев незнакомых мальчишек, стрелочник нахмурился.
- А ну, марш отсюда, шалопаи!.. - Он хотел еще что-то сказать, но осекся, глаза его округлились, кость выпала.
- Ни с места! - как можно солиднее и строже приказал Вовка, поднимая автомат. - Руки вверх!
- Вы… вы што, ребятки? Решили напугать меня, да? - стрелочник заискивающе улыбнулся.
- Ни с места! - сказал Вовка, видя, что он опускает руки. - Убьем.
- Пуль у нас много, - добавил Санька, щелкая затвором. - Мы партизаны.
У старика дрогнули усы, он отшатнулся, торопливо поднимая костлявые длинные руки.
- Партизаны… - прошептал он. - Не трогайте, я русский… Насильно заставили работать… Не хотел, ей-ей, не хотел. Пришли с винтовками… Говорят: или иди работать или становись к стенке… Вот как оно было… Подневольный я… Разве сам пошел бы?
- Когда встречный поезд прибудет? - спросил Вовка.
- Через семь минут, - поспешно ответил стрелочник и добавил: - Эшелон воинский, пройдет без остановки. Ему «зеленая улица» открыта до самого фронта.
- Никак не получается, - сказал Михась, входя в будку. - Стрелка тяжелая, не подыму один.
У железнодорожника затряслись руки.
- Вы… что делаете?.. Я отвечаю…
- А ну выходи, - приказал Вовка. - Передвигай стрелку.
- Попробуй только пискни, - пригрозил Санька.
Железнодорожник вышел. Дрожащими пальцами он сунул ключ, открыл замок, потом, ухватившись двумя руками, передвинул рычаг с квадратным чугунным грузом.
- Теперь что надо, - сказал Михась.
- Запри на ключ, - приказал Вовка стрелочнику.
Тот, косясь на автоматы, щелкнул замком.
- Давай сюда ключ. - Вовка протянул руку.
Железнодорожник отдал ключи и упал на колени.
- Помилуйте! Меня же они… И семью… Не губите… пожалейте старика, - умолял он дрожащим голосом. - Никто же не поверит… Скажут, сам все… Хоть свяжите меня… Свяжите для оправдания.
Санька нахмурился, стараясь скрыть жалость. Михась вздохнул. Вовка, пряча ключ в карман, произнес сочувственно:
- Мы бы связали, но у нас веревки нет.
- Есть веревка, - поспешно сказал стрелочник, - под койкой лежит.
Михась, не дожидаясь приказания, метнулся в будку и вынес моток веревки.
- Ложись, - приказал он железнодорожнику. - Руки за спину.
- Ребятки, - взмолился он. - Вы уж лучше в будке меня свяжите.
- Как хочешь. - Вовка пожал плечами. - Нам все одно.
Стрелочника повели к будке. Его связывали Михась и Санька, а Вовка стоял с автоматом. А чтоб старик не звал на помощь, сунули ему в рот фуражку.
- Глаза надо бы еще завязать, - предложил Михась.
Санька схватил сумку стрелочника, вытряхнул из нее все и натянул на голову.
- Поезд идет! - Михась первый услышал шум приближающегося эшелона. - Бежим!
- Погоди. - Вовка оторвал кусок картона со стены и написал углем: «Заминировано! Восыком». Картонку прикрепил на дверях будки.
Эшелон мчался на полной скорости, сверкая фарами, оповещая о своем приближении гудком.
Вовка, Санька и Михась, не оглядываясь, что есть духу помчались по картофельному полю.
До леса оставалось уже несколько шагов, когда раздался страшный грохот, треск, вспыхнуло огромное пламя, озарившее вершины сосен.
Спустя некоторое время на разъезде послышалась стрельба.
- Ха! - весело произнес Михась. - Попали пальцем в небо.
- Не останавливаться, - оборвал его Вовка, - не шуметь.