Ох, проклятье!
Я снова демонов инструктор. Крыло херувима мне в зад! Бездна, лиши меня зрения хотя бы на пару минут, чтобы не видеть этих предсмертных трепыханий и судорог тавтонской кобылы.
Нет. Это никуда не годится. Какой мастер их обучал? Повыдергивать бы ему руки, а ноги отдать на съедение мертвецам Ракуимы!
— Лёня, хватит этих конвульсий! Это струя мочи у тебя получается, а не путь гармонии, — рявкнул я на того, коверкая его движения и метнув тому в задницу деревянную иглу с металлической сердцевиной, от чего тот обиженно завопил и постарался сделать движение правильно.
Этих четверых бедолаг приходилось обходить по кругу зала и тщательно следить за всеми их движениями. Но более-менее получалось только у Вадима и Ивана.
А это еще что такое? Разрази меня трижды Бездна!
— Ярик, твою мать! Ты так будешь на свою жену ночью запрыгивать! — очередная игла достигла своей цели, и вопль боли донесся не только до моих ушей, но и до ушей девчонок, которые сидели на ступенях и внимательно за всем наблюдали, периодически сдабривая все мои комментарии хохотом и насмешками над варталами. — Шаг шире, дыхание глубже!.. Нет, не такое глубокое… И не надо дрожать, как девственница перед первым разом!
И очередная порция звонкого смеха от двух танцовщиц разнеслась по всему помещению.
— А вы не смейтесь, иначе к ним присоединитесь, и с вами я буду более суров! — пригрозил я без какой-либо злобы двум девицам, но сверху у входа на цоколь выглядывало еще несколько любопытных улыбающихся лиц из числа танцовщиц клуба.
— Захарчик, так мы всегда готовы, это ты нас не зовешь, негодник, — с будоражащим придыханием заметила Даша. — Только будь с нами нежнее, хорошо?
— Не знаю, как ты, но я люблю, когда мужчина груб, — вставила свои пять копеек Ника, сексуальным голоском, стреляя глазками в мою сторону. Да так возбуждающе, что четверка варталов засмотрелась на неё и её весьма откровенную «униформу» клуба.
Похоже, Борислав был прав. Они те еще вертихвостки. Может, поставить их на место?
Правда, «поток» задействует крохи бесконтрольного эфира, но эти девицы давно искали приключения на своё филейное место. Две лисицы.
Разделяло нас не более двадцати метров.
Три молниеносных и неуловимых движения, которые смылись в единую фантомную тень и присев напротив, я аккуратно убрал локон с приятного, но мгновенно напрягшегося личика Ники, а Дарье аккуратно расправил подол растрепавшегося вечернего платья.
— Мои вы сладкие, ваши длинные язычки да в нужное бы русло направить, — улыбнулся я широко девушкам. Те хоть и пытались выглядеть расслабленными, но напряжение так и проскакивало на симпатичных мордашках и в хитро прищуренных глазках. А также всеми силами те пытались унять слабую дрожь по всему телу. — Вы зачем мне дисциплину разлагаете, а?
— Про какое «русло» идёт речь? Покажешь? — отозвалась сладко Ника, первой придя в себя, когда поняла, что никакого вреда от меня ждать не стоит и тотчас расслабилась, но уже по-настоящему.
— И мне тоже… Захарчик… Покажешь? — с придыханием и наигранным смущением добавила Даша, коснувшись моего плеча.
Ох, как хорошо играют. Ну да Бездна с ними. Я тоже получаю некое эстетическое наслаждение от столь приятной компании.
— Что ж с вами такими красивыми делать? — усмехнулся весело я, касаясь иглой бедра блондинки и тыльной стороной ладони щеки брюнетки.
— Да трахнуть их надо! Давно пора! Сами ведь напрашиваются, а ты с ними цацкаешься! — гоготнул весело Лёня, под дружный сальный смех остальных варталов, но обе девушки только скривились от столь вопиющего предложения.
— Мечтайте дальше… маленькие вартальчики… — с ехидством осадила их Даша.
— Вам четверым это не светит, пока вы такие слабаки… — припечатала с едкой улыбкой Ника, вслед за подругой. — А вот Захару… кто знает… — не удержалась та от подколки с будоражащим придыханием, с нежностью коснувшись моего подбородка. — Так как, покажешь нам своё «русло»?
На мгновение пришлось отвлечься от сути разговора, так как нос уловил знакомый запах одеколона Бори и слабый аромат луговых цветов, а так могла пахнуть только одна знакомая мне язва и её брат. Но с ними были еще двое… Ага. Один наш бравый Евгений, а вот насчёт последнего имелись только догадки…
— Обязательно покажу. Вам двоим. И если хорошо попросите, сделаю это одновременно, — и рывком за руки поднял обеих на ноги, а затем развернул к себе спиной, мягко шлёпнув по соблазнительным ягодицам, от чего те возбуждающе ойкнули и хихикнули. — Но сейчас вам лучше направить свои умопомрачительные изгибы прочь отсюда. Ведь ко мне, похоже, пришли.
— О чём ты, Заха… — начала было Даша, но её перебил слаженный рёв глоток четверых варталов у меня за спиной.
— Рады вас приветствовать, глава клана!
Обе девушки подскочили как ужаленные и также учтиво поклонились, спускающемуся по ступенькам весьма поджарому мужчине лет пятидесяти в аккуратном костюме. Вот только пиджак был закинут через плечо, на рубашке было расстёгнуто пару пуговиц, а галстук был ослаблен. В каштановых коротких волосах виднелась слабая седина, а грубоватые черты лица, словно были вытесаны из камня. Чем-то он напоминал собой мудрого… медведя.
За ним же с довольной улыбкой шагал Борислав, следом семенил Слава, который сразу мне весело подмигнул, та самая знакомая язва Мария, и её холёный ухажер-телохранитель Евгений.
Так вот ты какой, глава клана Гамбит… Солидный мужик ничего не скажешь. Внушает.
Пришлось прислушаться к реанорскому чутью…
Да! Сила тоже при нём.
Взгляд невольно зацепился за перстень на большом пальце с символом «V» и парой тёмных клинков по бокам от оного и вставленным рубином. V — значит, что он ратай. Клинки означают — старший. А красный рубин инкрустируют лишь воителям с силой духа. Причем самой мощной силой духа.
У того слабака Валеры, если не ошибаюсь, был вшивенький топаз серого цвета. Самый слабый.
А ведь если паутина не лжет, перстень выдаётся с самого начала и с каждым повышением ранга его дополняют и гравируют специальные мастера Плеяды. Причем у воителей они делаются из серебра, а у магов из чистого золота. И существует лишь очень малая часть тех, у кого есть оба перстня разом. Это означает, что в тех пробудилась и сила духа и одарённость к магии. Своеобразные уникумы и все поголовно именитые изгои. Среди царской династии Романовых, таких уникумов сразу несколько.
— Эй! Как там тебя… Почему ты не поклонился? — недовольным, но угодливым тоном выпалил герой-любовник.
Крыло беса мне в зад! Этот наивный глупец опять за старое? Он действительно считает, что это достойное мужское поведение?
— Цирк уехал, а клоуны остались, да? — раздраженно выдохнул я, оборачиваясь по сторонам и оглядывая каждого по отдельности. — Никто не скажет, кто пустил придворного шута на серьёзное мероприятие?
Могильная тишина, удивлённые глаза варталов и танцовщиц, тихое ржание Славы, а также озлобленный взгляд язвы были мне самым многоречивым ответом.
— М-да, видимо, никто… так и шагай отсель…
— Слушай… как там тебя… Евгений, да? — чуть скривившись, обратился я к тотчас помрачневшему и напрягшемуся телохранителю язвы, возвращая должок и, невзирая на многие хмурые и изумлённые взгляды. — Вот встречаются, к примеру, на улице двое незнакомых людей и с чего это один незнакомый должен поклониться другому, — пару мгновений Устинов стоял неподвижно и внимательно меня созерцал со слабой улыбкой, но после понятливо кивнул и продолжил свой спуск. — Я уж понимаю, шел бы среди простого люда император, тут бы и я поклонился, но уж простит меня уважаемый Георгий Семенович, он не император.
— Это всё софистика… — зло ощерилась Мария, вступившись за своего то ли суженого, то ли ручную собачонку.
— Ох, упаси меня Без… Бог, связываться с дураками… — тяжело вздохнул я, делая несколько шагов навстречу Устинову и пожимая тому мозолистую и шершавую руку.
Хм, а мужик боевой.
— Моё почтение, Георгий Семенович. Боря, Слава, давно не виделось, — кивнул я остальным, демонстративно игнорируя язву.
— Отец, этот грубиян только что назвал нас дурака…
— Мария, тихо! — рявкнул холодно тот, перебивая дочь. — Он даже не в клане, не позорь меня. Ты ведь умная девушка, к чему всё это? Женя, не стреляй так убийственно глазами, — хмыкнул со скепсисом глава, — того и гляди в меня попадешь. Ты сам виноват. Тебя никто не просил лезть, — осадив разом всех, тот снова обернулся ко мне, но уже с широкой улыбкой и, не размыкая рукопожатия, второй ручищей приобнял меня за плечо. — Ну, здравствуй, Захар. Вот и познакомились, наконец-то. Или лучше… Зеантар? — спросил он, выпуская меня из плена своих конечностей.
Хм, покамест, если не считать тех двух магов, это самый сильный воитель, которого я встретил. Это тогда насколько же сильна знать?
— Близкие друзья называют Зеантаром, остальные же Захаром. В остальном решать вам, — хитро улыбнулся я.
— Все вон! — громко скомандовал Боря, глядя на варталов и танцовщиц.
Очередной легкий поклон от персонала и их как ветром сдуло.
— Тогда лучше Зеантар, — весело усмехнулся Слава и, оказавшись рядом со мной, запрокинув руку мне на шею, заговорщицки прошептал: — Ты уж прости мою сестру… эти дни… всё такое-прочее. Думаю, сам понимаешь…
— СЛАВА! Еще хоть одно слово и я тебя такое устрою… — прошипела зло Мария, прямо-таки как настоящая ламия, параллельно с этим направляясь в зону отдыха, которая была неподалёку.
А ведь хороша эта стерва. Есть в ней перчинка и огонёк. Ума бы чуть больше, но ничего, перевоспитаем! Всему своё время.
— Так, дети, — угомонил обоих Устинов. — Пошутили и хватит. К делу. Зеантар, ты не против? — слегка приподняв бровь осведомился Георгий, указывая на ту самую зону отдыха с множеством удобств.
— Буду только рад. Давно ведь пора начать, — ухмыльнулся довольно я, а в душе отчего-то проснулся реанорский казначей, который невольно стал потирать загребущие руки.