А еще говорит, что я брюзга!
Перстни, как и всегда были идеальны. Всё же в этом деле людские мастера могли посоперничать даже с альвами Карза.
Отменная и мастерская работа ювелиров и артефакторов Плеяды. Символ «V», что ярко выделялся на фоне золота. Чуть выше символа красовался всего один драгоценный ярко-красный гиацинт наивысшей огранки, означающий принадлежность к молнии внутри которого пульсировали три жилы.
Серебряный перстень был не менее великолепен. Аналогичный символ «V», от оного отходит пара тёмных клинков и неизменный инкрустированный ярко-алый рубин, означающий первый спектр.
Архимаг третьей степени магии молнии. Старший ратай. Что ж. Я бы сказал, что мои возможности и силы оценили почти по достоинству. Хотя без постулата они примерно и находятся на данном уровне. Так и быть. Годится. Уважили.
‒ Моей вины в произошедшем нет, ваше сиятельство, ‒ развел я руками, надевая свои новые аксессуары на пальцы, и поднимая взор на Юсупова. ‒ Обстоятельства так сложились.
Старик уже было вновь хотел разразиться обидной тирадой, но уже в следующий миг зеркальные стёкла стали отъезжать вверх, и быстро захлопнув рот, тот обратил взгляд на зал оценки. И означало это лишь одно: Давыдов всё-таки справился и выстоял против двух архимагов.
‒ Вы, неплохо справились, Николай, ‒ повысив голос, заговорил начальник Московской Плеяды, обращаясь к Давыдову. ‒ Мастера проведут тщательный анализ и уже к завтрашнему дню будет известен ваш полноценный результат. Можете отдыхать. Мы закончили.
‒ Антон Романович, подождите, ‒ вдруг подал голос парень, вот только смотрел тот почему-то на меня. ‒ Вы не против, если мы проведем еще один спарринг? Я вовсе не устал.
‒ О чем вы говорите? ‒ вдруг нахмурился Юсупов, а голос его посуровел. ‒ Оценка завершена.
‒ Я лишь желаю проверить свои силы, только и всего, ‒ расплылся в довольной улыбке тот. ‒ Надеюсь, чемпион столпового магинария составит мне компанию?
Он идиот что ли? Я даже не знаю этого прощелыгу…
После слов парня взгляды всех присутствующих почти сразу скрестились на мне и начальнике Плеяды. Девчонка рядом с Романовой удивленно расширила глаза, а сама Виктория лишь усмехнулась. Похоже, её позабавила данная ситуация.
‒ Уймите свой пыл, сударь, и радуйтесь тому, что имеете. Целее будете, ‒ расплылся я в насмешливом оскале. ‒ Не привык я развлекать всех желающих и встречных битвами, мне есть куда тратить свои силы.
Однако вместо того, чтобы продолжать разговор с Николаем, старик перевел равнодушный взгляд на Давыдова-старшего.
‒ Князь, вразумите своего сына, ‒ спокойно отчеканил пожилой мужчина. ‒ Не мне тебе объяснять, что может произойти дальше. Нужно знать меру. Везде… нужно знать меру!
‒ А отчего нет, Антон Романович? Или же Захар Александрович боится проиграть? ‒ с невиданным спокойствием заявил мужик.
Бездна, вот уж действительно коалиция неудачников. Впрочем ладно, рано или поздно они допрыгаются. Но на данную подставу я сейчас не поведусь. Да и нет настроения.
‒ Что ж, раз вы, Сергей Вячеславович так хотите, чтобы я сразился с вашим… обессиленным и уставшим сыном, то вы принимаете меня за непойми кого. Мне импонируют битвы только… с равными оппонентами, ‒ с ленцой заговорил я, встретившись взглядом с Давыдовым. ‒ Так уж вышло, что я не до конца обучен манерам, но скажу, как есть, чтобы разобраться с таким противником, как Николай, мне не понадобится много сил. Всего толика. А вот моя репутация столпа империи после подобной победы может пострадать. Ведь в такой схватке не будет смысла. Ваш отпрыск измотан, и как бы он ни бахвалился он вовсе мне не соперник.
‒ Это может решить только битва, ‒ холодно процедил князь, продолжая настаивать на своём.
‒ Битва, значит, ‒ ухмыльнулся я, обкатав его ответ на языке и окидывая взглядом присутствующих. ‒ Повторюсь, ваше сиятельство, я не придворный шут, чтобы развлекать каждого встречного сражениями. Но если вы так хотите этой битвы, то я подумаю над этим. Однако лишь после того, как ваш сын сможет одолеть в одном бою Селену Валуа и Оттона Габсбурга-Австрийского. Только после его победы я так и быть сражусь с ним.
Так, а теперь пора валить. Пока Романова не опомнилась.
‒ Это софистика, ‒ отрезал недовольно Давыдов.
‒ Это не софистика, а правда жизни. Поэтому наш разговор окончен, ведь в нём нет смысла. Ваш сын слаб, только и всего, ‒ и взглянув на Юсупова, а после и на всех остальных, я отвесил тем дежурный поклон. ‒ Антон Романович, если мы с вами всё решили, то в таком случае до встречи. Господа и дамы, честь имею.
Неспешным шагом и под взглядами окружающих я успел дойти до самых дверей, но в следующий миг в голову пришла просто гениальная мысль и обернувшись к Давыдову, который так и продолжал прожигать меня глазами, вновь обратился к князю с широкой улыбкой на лице.
‒ А знаете, Сергей Вячеславович, я вовсе не буду против провести сражение с вашим отпрыском, но лишь при одном условии.
‒ И каком же? ‒ вдруг хмыкнул довольно тот.
‒ Договор жизни и смерти, ‒ со слабой усмешкой ответил я, и на смотровой площадке почти сразу возникла мёртвая тишина. Жена Давыдова невольно вздрогнула и с зачатками страха в глазах неуловимо посмотрела на мужа, а девчонка рядом с Романовой заёрзала на своём месте. ‒ Как вам такое? Если уж биться, то всерьёз и до смерти. Такие схватки мне по душе. Ну так что? Согласны?
Однако ответом мне была всё та же мёртвая тишина. Люблю упиваться подобными моментами. Вот что означает сложившаяся репутация.
‒ Что ж, ‒ расплылся я в снисходительной улыбке, не отводя взора от Давыдова. ‒ Так я и думал, ‒ и развернувшись продолжил свой путь к выходу.
‒ Граф, вы, как и всегда действуете в своей беспощадной манере, ‒ вдруг ударил мне расслабленный голос в спину, и попрощавшись с той самой девчонкой и остальными, а затем поднявшись с дивана, Виктория отправилась следом за мной, лишь по пути поучая князя. ‒ Что касательно вашего предложения, Сергей Вячеславович, то оно и вправду было опрометчивым и недопустимым. Крайне некрасиво с вашей стороны предлагать такой спарринг, ‒ и подхватив меня под руку, та потащила меня к дверям, и тихо зашептала мне в ухо. ‒ Я много размышляла и теперь, думаю, нашему разговору уже пора состояться. Надеюсь, вы сдержите своё слово.
Чтоб меня херувимы на свои копья света вознесли! Впрочем, так и быть. На всё воля Бездны…
***
Первое кольцо. Москва.
Имение столпа империи Лазарева.
Личный кабинет.
Час спустя…
‒ Ну что же, ваше высочество, ‒ негромко начал я, стоило девушке умоститься на предложенное место, а сам я неспеша прошествовал прямиком до своего кресла и взглянув в глаза великой княжне, протяжно выдохнул. ‒ Слушаю вас внимательно. Что именно вы хотите узнать? Но прежде чем мы начнем, хочу предложить вам клятву. Вы клянетесь Катаклизмом, что никто и никогда не узнает об этом разговоре, я же могу вам обещать, что расскажу всё, что только пожелаете. И могу даже поклясться, что не желаю зла, ни империи, ни лично роду Романовых.
После целой минуты размышлений, девушка утвердительно кивнула, хоть и заметно было, что она нервничала.
‒ Согласна. Клянусь Катаклизмом, ‒ тихо проговорила та.
‒ Клянусь Катаклизмом, ‒ следом проговорил я.
И стоило стихии в моём теле заверить нашу клятву, как Виктория сразу задалась очевидным вопросом.
‒ Кто вы такой?
‒ Лазарев Захар Александрович, ‒ усмехнулся я одними губами, глядя на нахмурившуюся Романову. ‒ Но думаю, знать вы хотите не это. Тогда вам лучше переформулировать свой вопрос.
‒ Кто вы такой на самом деле и кем были ранее? ‒ мигом исправилась великая княжна, начиная нервничать.
‒ Уже лучше, ‒ похвалил я девушку, и откинувшись в кресле, а затем прикрыв глаза, тихо начал говорить. ‒ Моё настоящее имя ‒ Зеантар Ар-Ир Ор'Реанон. И так уж вышло, что я последний в своём роде реанорец…
Глава 4. Тет-а-тет с великой княжной и сбор столпов...
‒ Последний… реа… норец… ‒ ошеломленно и прерывисто сглотнула девушка, глядя на меня во все глаза. Даже сквозь прикрытые веки я мог ощутить её страх. ‒ Так это на самом деле правда? Вы действительно тот… то ужасное существо, о котором говорила женщина из моих снов? Кровавый маньяк, мясник Алласы, убийца и Линчеватель? Она назвала вас…
‒ Да, ‒ кивнул расслабленно я, мягко перебивая Романову и открывая глаза. ‒ Жнец Бездны. Меня часто так называли. Я тот самый маньяк, убийца и Линчеватель. Касательно же так называемой правды, то я понятия не имею, что вам рассказало и показало это стервозное исчадие. Эти мнимые небожители по своей натуре всегда искажают сказанное. Наравне с их так называемой правдой всегда присутствуют ложь. Так ответьте мне, Виктория, что именно вы от неё узнали?
Целую минуту эмоциональный фон великой княжны был в полном раздрае и смятении, а в следующий миг девушка невольно вздрогнула и внезапно нахмурившись, подняла на меня испуганный взор.
‒ Небожители?.. ‒ тихо осведомилась она. ‒ Вы хотите сказать… Боги? Они существуют?
‒ Боги? ‒ скривился тотчас я. ‒ Для многих они могут предстать именно богами. Моя раса называла их странниками Астрала. Скитальцы. По мне же они лишь обыкновенные кровопийцы. Сущности, что паразитируют на несведущих разумных, поглощая потоки различной веры подобно пиявкам. Начиная от обычных людей и до прочих рас Мерраввина. Хаарса, та женщина, что посещала ваши и сны и пытавшаяся заполучить ваше тело, стоит в первых рядах среди таких. Дрянная и стервозная тварь, требующая беспрекословного подчинения.
‒ В таком случае, что получают те, кто в них верит? ‒ вырвалось тотчас у девушки.
‒ Силу, власть, влияние… Много чего, ‒ пожал я плечами. ‒ Лишь вынужден признать, что сила Астрала порой бывает слишком могущественна. А такие как Хаарса выступают проводниками такой энергии и могут творить всякое с её малой частью. Поэтому они отнюдь не боги. Их даже можно назвать заложниками собственного существования, но это далеко не так. Даже самых низших бесов из Инферно, Преисподней и всех кругов Ада я уважаю больше, чем этих верососущих тварей.