— Это сложно. Очень сложно. Но сейчас вы вернулись, господин, — тихо проговорила Руслана, после затянувшейся паузы. — А значит, можно всё исправить.
— Надеюсь на это. Я надеюсь на это больше всего на свете, — сглотнул я образовавшийся горький ком в горле. — Как раз этим и займусь сейчас.
— Вы изменились, господин, за эти пять с половиной лет, — вдруг мягко отозвалась хунхуза. — Очень сильно.
— В курсе уже, — скривился я, касаясь ладонью своей физиономии.
— Нет, я не о вашем облике, хоть и он переменился, — улыбнулась грустно она. — Сейчас я говорю о нечто ином. Внутри вас нечто поменялось.
— Всё может быть, — кивнул согласно я, потому как она попала в самую точку. А затем, развеяв пространственный барьер, что наложил заранее, медленно стал взбираться на подоконник, а после глазами указал на фотографию у комода. — Герман, значит. Хороший выбор. Прислушалась к моему совету?
— Всё так, но он лишь номинальный глава клана и верный человек. Всем управляю я. Вот возьмите, господин, — торопливо заговорила Руслана, всучив мне свой смартфон. — Ждите моего звонка. Обещаю вам, я что-нибудь придумаю. Куда вы направляетесь сейчас?
— К человеку, который подтвердит все твои и мои догадки, а также вернуть то, что мне принадлежит по праву, — спокойно отозвался я, но следом голос мой дрогнул, а сам я невольно сгорбился и в очередной раз сглотнул образовавшийся горький ком. — Но для начала… Для начала я хотел бы взглянуть на своих детей и хотя бы мельком посмотреть на девчат…
Первое кольцо. Москва.
Главная резиденция рода Лазаревых.
Рабочий кабинет Прасковьи Лазаревой.
Несколько часов назад…
— Слушай меня сюда, Васильчиков! — шипела разозлено княгиня, прижав тело мужчины к стене своего кабинета. — Еще раз увижу, что ты ошиваешься рядом с нашими покоями или покоями Лизы с Анжеликой, то я самолично кастрирую тебя тупыми ножницами. Помни наш уговор, урод. Мы тебе платим, а ты делаешь то, что умеешь лучше всего. Трахай своих бордельных шлюх и пей в три горла.
— Не стоит так сердиться, женушка, — самодовольно отозвался Назар с мерзкой ухмылкой, глядя женщине в глаза. — Я лишь прогуливался по усадьбе. К тому же я князь Лазарев. Неужели я не могу ходить по собственному дому?
— Ты не хозяин этого дома! Ты не мой муж! И ты не Лазарев! — холодно отчеканила Прасковья. — Лишь один человек достоин носить этот титул. Ты всего-навсего жалкое подобие князя, ведь даже волосинки с головы Захара не стоишь.
— Но, как видишь, вашего Захара здесь нет, — с надменным злорадством рассмеялся Васильчиков в лицо женщине. — И он уже не вернется сюда. Никогда! Ведь он сдох…
Глава 8Между прошлым и настоящим…
Российская Империя.
Благовещенск. Первое кольцо.
За пределами твердыни клана Е.
Пару минут спустя…
Сердце стучало как умалишенное, а ярость, злоба и гнев всё также продолжали медленно тлеть где-то в самой глубине души. Однако сейчас… Сейчас мне стало легче. По крайней мере, есть частичное понимание ситуации.
Мои жены, мои дети, мои близкие, мой род, главное, что они живы и целы. Остальное абсолютно неважно.
Но если честно, то в одном Руслана права. Я и вправду изменился. Раньше я не славился терпением и просто начал бы лить кровь, а затем взял бы своё по праву сильного. Но после всего случившегося в Мерраввине и беседы с родными, внутри исчез тот самый противный груз. Не было мерзкой спешки и оголтелого галопа, а сам я стал неторопливым. Вместо одного груза ответственности образовался второй. Вот только второй был необычайно приятным. Жены, дети, род. Похоже, реанорец действительно начал стареть, и обычным кровопролитием здесь ничего не решить. Ведь мне и моим детям еще жить в этом мире.
Поэтому потерпите, мои дорогие, еще немного. Еще совсем чуть-чуть. Скоро я разберусь во всём, как и подобает князю Лазареву. Не буду портить игру, но весь этот никчемный сброд так или иначе будет уничтожен. Никто не вправе угрожать, требовать или же помыкать тем, что принадлежит мне.
Стоило преодолеть все сигнальные заклинания и сети твердыни клана Е, а также выбраться за их границы, как вместо Пала и фей в месте ожидания я обнаружил только заскучавших малышек, которые завидев меня тотчас устремились навстречу, попутно с этим пытаясь утянуть за собой странный артефакт в виде медальона, на котором красовался знакомый герб семейства Драгун.
— Добродетель Зеантар! Помогите… — заголосили жалобно малышки наперебой, а следом под тяжестью украшения вся троица начала падать вниз, поэтому пришлось подхватывать как самих изнурённых фей, так и драгоценность.
— Вот… — устало прошептал Ниа, усаживаясь мне на голову, пока остальные девчушки занимали свои облюбованные места. — Эту вещь просил передать Паллад. Он сказал, что ему нужно срочно кое-куда отправиться и кое в чем убедиться.
Трепещи Ракуима! Куда его бес понёс? Отправиться? Убедиться? Неужели это связано с тем, что он почувствовал в стигме Романовых? Впрочем, ладно. Это его дело. А мне необходимо заняться своими.
— Ниа, Ифа, Яни, спасибо вам, — усмехнулся тепло я, поглаживая с нежностью малышек, отчего те вмиг просияли. — Готовы отправляться дальше?
— Готовы! — радостно загомонили те друг за дружкой.
— Тогда ныряйте обратно, — хмыкнул я, указывая во внутренний карман и начиная медленно обращаться к эфиру. Вот только в душе стала медленно возрастать тревога и трепет. — Нам предстоит одно важное дело.
Пару мгновений я так и стоял, любуясь осенними пейзажами Благовещенска, а вдалеке, прямо за рекой Амур, расцветали красочные огни одного из городов Цинской Империи.
— Придётся отправляться своим ходом без помощи Паллада, — декларировал спокойно я, глазами выбирая нужное направление и маршрут. — Давно я не использовал эту технику. Очень давно…
Непрерывный ритм угасания… Предельный сдвиг…
Второе кольцо. Царицын.
Корпус «Кровавый Лазарь».
22 сентября, 2031 год.
Пятнадцать часов спустя…
В корпусе, как и прежде, кипела жизнь. Я слышал отчетливые приказы командиров и множественных воителей, ощущал выплески магии и силы духа. Похоже, тренировки шли в эту самую секунду. Моё детище хоть и знатно разрослось, но дисциплина осталась прежней. Причем Вадим и Лёня не стали нарушать моих слов и придерживались того самого нужного числа духовных воителей и одарённых. Триста-триста пятьдесят человек. Само собой, половина отсутствовала, но хватило одного сканирующего импульса эфирного поля, чтобы в этом убедиться.
Перед главными воротами я стоял долго. Как мне показалось очень долго. Три барьера Высшей речи функционировали и были наброшены на меня и девочек. Воители, маги, множественная охрана, для всех я сейчас был невидим, а отводящие реанорские массивы при любом приближении ко мне заставляли многих разумных просто менять маршрут и расступаться.
Однако прямо сейчас тот самый нужный шаг давался с трудом. С превеликим трудом.
Тревога, некая пустота и поглощающий душу страх. Я даже боялся слишком часто использовать импульс эфира и эфирное поля, ведь хотел увидеть всё своими глазами.
— Не переживайте, добродетель, — шепнула успокаивающе Яни, выглядывая из нагрудного кармана. — Всё будет в порядке. Пойдемте…
На моё удивление слова феи являлись отрезвляющими, а затем каким-то неизвестным чудом удалось сделать шаг, после второй и за ним третий.
По брусчатке я шел неспешно. Не знаю почему, но я догадывался, где могут быть мои дети. И всё благодаря Алине. Перед моим отбытием она отдала разнообразные приказания Кострову и Соловьеву, чтобы те всё подготовили. К тому же та самая местность замечательно просматривалась из головного здания. Однако дойти до нужного места я не успел, потому как слух моментально уловил веселый детский смех, и мой шаг застопорился перед небольшой деревянной дверцей, что была мне по пояс и вела прямиком к детской площадке.
Сердце забилось учащенно против моей воли, потому как взгляд зацепился за то самое чудо. Точнее сразу четыре маленьких чуда, с которыми в данный момент играла донельзя довольная Валери Мартелл. Три мальца лет четырех-пяти с миниатюрными деревянными мечами и одна безоружная девчушка пытались догнать тёмно-изумрудного мотылька. Сама целительница сидела поодаль на лужайке и лишь контролировала своё творение, а метрах в трёх от той самой деревянной дверцы стоял Габриэль. Беккер хоть и пытался казаться серьёзным, но его тёплый взор то и дело постоянно возвращался к веселящимся детям.
Хватило одного неуловимого движения, чтобы перемахнуть через преграду и, сделав несколько шагов вперед, моя рука мягко легла на плечо повелителя, чтобы тот оказался в поле действия массивов:
— Здравствуй, Габриэль, — тихо произнес я, не отрывая лучистого взора от детей. — Давно не виделись.
Глаза у Беккера тотчас расширились от шока и изумления, аура силы начала подниматься из глубин его тела, а рука одарённого со стремительной скоростью устремилась к клинку. Но всё это продлилось неуловимое мгновение, потому как под напором моего эфира все процессы и телодвижения повелителя мгновенно остановились и хмуро покосившись, наконец-то, на меня, брит тотчас расширил от осознания и удивления глаза.
— Успокойся, Габриэль. Неужели ты считаешь, что я наврежу своим детям? И веди себя непринужденно, пожалуйста.
— Г-господин… — неверяще прошептал британец, жадно сглатывая слюну. — Это… это и вправду вы? Н-но… но как?.. Вы… вы же…
— Мертв? — спросил мягко я, взглянув на мага, а затем пожал плечами. — Как видишь, нет. Жив и почти что цел.
— А что… что с вами случилось? Почему… почему отсутствовали так долго? И вы… изменились, — прошептал одними губами мужик, внимательно разглядывая моё лицо, одежду и отросшие седовласые патлы, которые на затылке были собраны в небрежный хвост.