В то же мгновение стадион взорвался. Шум, гам, аплодисменты, радостные крики — всё это обрушилось на меня, словно лавина, оглушая и заставляя поёжиться. Зрители, до сих пор находящиеся в эйфории от магического шоу, продолжали веселиться, не заметив, что всего в нескольких метрах от них разыгралась настоящая драма. Они махали руками, свистели, скандировали имена победителей.
Но потом их взгляды, один за другим, начали цепляться за меня. За мою рваную, окровавленную одежду. За разбитые губы и синяки, проступающие сквозь остатки грима. За растрёпанные волосы и общий потрёпанный вид. Шум постепенно стихал. Волнительный гул сменился недоумённой тишиной. Тысячи глаз уставились на меня, и в них читалось непонимание, смешанное с лёгким испугом.
Я же просто улыбнулся. Криво, наверное, но искренне. Поднял руки, демонстрируя публике свою «боевую» готовность, и произнёс в микрофон, который, к счастью, всё ещё работал:
— Ну что, Змееград! Надеюсь, вам понравилось? Это… всего лишь часть шоу! Хотелось показать вам, насколько тяжело нам пришлось, чтобы организовать это мероприятие! Ведь мы выложились на полную!
На стадионе повисла мёртвая тишина. Никто не шевелился. Никто не хлопал. Я уже готов был мысленно махнуть рукой на весь этот цирк, как вдруг…
— Браво! — раздался звонкий, счастливый голос. Это была Люда. Она стояла на балконе, её глаза сияли, а руки уже громко хлопали, разрывая тишину.
Следом за ней раздались хлопки со стороны VIP-ложи. Смирновы, княгиня, Морозовы — все они, поняв намёк, начали аплодировать. А потом, словно по команде, стадион вновь взорвался. Тысячи голосов слились в едином восторженном рёве, заглушая всё вокруг. Люди кричали, свистели, топали ногами. Это было оглушительно. И, чёрт возьми, безумно приятно.
— Ну, что ж, — начал я, обведя взглядом собравшихся. Люда сидела рядом, тревожно сжимая мою руку. Саша, Лёша, Игнатьев, даже Морозовы и Смирновы, все смотрели на меня с ожиданием. — Думаю, пришло время для… правды. Не всей, конечно, но для той, которую вы должны знать.
Я сделал паузу, собираясь с мыслями.
— На меня напал Хао. Прямо здесь, на стадионе. Он… оказался не тем, за кого себя выдавал. Древний тёмный маг, который проклял Ши-Ханя и всех его людей, чтобы их речь была искажена для нас.
Я видел, как Саша и Лёша переглянулись. Игнатьев нахмурился, а Смирновы напряглись.
— Он планировал использовать меня в своих ритуалах, — продолжил я, стараясь говорить максимально спокойно. — Открыть портал в Преисподнюю, чтобы поработить демонов. Но… что-то пошло не так. Вместо того, чтобы подчиниться ему, эти твари… сожрали его.
Я опустил взгляд на свои руки, которые всё ещё слегка пульсировали чёрно-зелёным светом. Это было… сложно. Врать им, когда они так доверяют. Но я не мог рассказать всё. Не сейчас.
— А те трое, — я кивнул в сторону, подразумевая Ши-Ханя, Минь и госпожу Цао, — они оказались его бывшими пленниками. Я… помог им избавиться от проклятья. И прогнал их, чтобы не смущать зрителей. Всё-таки, их появление… было бы слишком странным для публики.
В кабинете повисла тишина. Тяжёлая, давящая. Все переваривали услышанное.
— Значит, Хао… мёртв? — наконец, осторожно спросила княгиня Савельева. Её взгляд был проницательным, она смотрела на меня так, будто видела насквозь.
— Да, — кивнул я. — Его больше нет.
Я чувствовал её эмоции. Люда тоже их чувствовала. Она знала, что я не договариваю. И… Нина Сергеевна тоже. Её разум коснулся моего, лёгким, почти невесомым касанием.
«Илья, — прозвучал её мысленный голос, — я чувствую, что ты не всё рассказал. Что-то… гораздо более глубокое. Позже. Когда всё утрясётся. Расскажешь мне всю правду?»
Я ответил ей так же, мысленно, не открывая глаз:
Обязательно, княгиня. Когда всё утрясётся. Обещаю.
Я чувствовал её одобрение. Она понимала. И это было главное. Пока.
— Что ж, Хао мёртв, — произнесла боярыня Морозова, прерывая затянувшуюся тишину. — Но это не значит, что наши проблемы закончились. Тарников такого точно не потерпит. Он объявится.
— Не думаю, что братец настолько глуп, — возразила княгиня Савельева, глядя на неё. — Он труслив. Скорее, Верховный князь Гордеев покажет, что он думает по этому поводу. Вот он… гораздо опаснее.
Я хмыкнул, припоминая их недавний разговор.
— Пока не стоит спешить с выводами, — сказал я, откинувшись на спинку кресла. — Давайте подождём. Посмотрим, какой будет их следующий шаг. Мы готовы к любому развитию событий.
В этот момент дверь кабинета бесшумно открылась, и на пороге появилась Линда. Её глаза были слегка красными, но в них читалась привычная решимость.
— Линда! — воскликнул я, искренне обрадовавшись. — Ты как нельзя кстати.
Она вопросительно подняла бровь, а я продолжил, обращаясь ко всем:
— Именно благодаря её… особенностям… нам удалось точно понять, чего желал Хао. Её иммунитет к проклятьям сыграл ключевую роль.
Линда кивнула, затем перевела взгляд на меня.
— А где Жало? — спросила она, и в её голосе прозвучало напряжение.
Я покачал головой.
— Она исчезла. Мои люди уже ищут её.
— Исчезла? — переспросил Лёша.
— Да, — подтвердил я, глядя на свою команду. — Жало была заодно со стариком Хао. Правда, пока не ясно, какие именно мотивы ею двигали. Но одно я знаю точно: она предала нас. И за это поплатится.
Тяжёлый взгляд прошёлся по лицам собравшихся. В воздухе повисла новая, более острая напряжённость. Но это было уже не то напряжение, что от скрытых тайн, а то, что предшествует действию. И это мне нравилось гораздо больше.
В этот момент мой девайс, лежавший на столе, завибрировал. Мико. Прямой вызов. Я нахмурился, предчувствуя очередную проблему.
— Да, Мико? — ответил я, стараясь говорить спокойно, но голос девушки на другом конце провода был полон паники.
— Илья! — её голос звенел, будто натянутая струна. — На нас… снова напали! Какие-то… придурки! Ворвались прямо сюда… охранника покалечили! Мы… мы не знаем, что делать!
Я стиснул зубы. Значит, Гордеев всё-таки решил действовать.
— Спокойно, Мико, — отрезал я. — Я буду через полчаса. Держитесь.
Я сбросил вызов, и в кабинете повисла гробовая тишина. Все взгляды были прикованы ко мне. Я развёл руками, стараясь придать лицу максимально невинное выражение.
— Ну что? — хмыкнул я. — Мой бизнес расстилается на несколько отраслей.
Княгиня Савельева на мгновение замерла, а потом усмехнулась.
— Не припомню, чтобы я это разрешала, Филатов, — произнесла она, глядя на меня с прищуром.
— Но и не запрещали, княгиня, — парировал я, улыбнувшись.
Она рассмеялась, а потом иронично покосилась на Савелия Петровича Игнатьева. Тот, однако, сделал вид, что очень увлечённо рассматривает потолок.
— Ну, а если серьёзно, — продолжил я, обращаясь ко всем, — те девушки, что работали у Аганько… они давно получили паспорта и стали свободными. Никто не обязан был там оставаться.
Я бросил взгляд на боярина Смирнова, отца Люды. Тот лишь неопределённо хмыкнул, но по его лицу было ясно — он не против такого «бизнеса».
— Некоторые из них, — добавил я, — выбрали свободу и даже вышли замуж. Те же, кто не захотел перестраивать свою жизнь, работают там спокойно и честно. Получают достойную оплату, кров и еду. Никакого принуждения.
Боярыня Морозова, до этого слушавшая с лёгким презрением, вдруг кивнула.
— Довольно благородно, Илья, — произнесла она, а затем повернулась к Люде. — А как ты, милочка, относишься к тому, что у твоего жениха есть… свой личный притон?
— Мария! — воскликнула Елена Смирнова, мать Люды, и бросила на Морозову гневный взгляд. — Что за выражения⁈
— Это не притон, — твёрдо сказал я, вмешиваясь. — И с того момента, как я сделал предложение Люде, никаких других женщин в моей жизни не было. И не будет.
Я обвёл взглядом всех присутствующих, затем остановился на Морозовой.
— Если кто-то из вас мне не верит, — мой голос стал тише, но приобрёл стальную нотку, — я готов открыть своё сознание. Вы сможете увидеть и почувствовать всё, через что мне пришлось пройти. Но предупреждаю… это может быть болезненно. Для вас самих.
Я окинул взглядом притихших гостей. Они молчали, переваривая моё предложение. И я знал, что никто из них не рискнёт. Не сейчас. Возможно, позже. Но не сейчас.
— Что ж, — произнёс я, прерывая затянувшуюся тишину. — Думаю, на сегодня достаточно впечатлений. Мы можем обсудить всё это завтра, если пожелаете встретиться вновь. Если нет, — я чуть заметно улыбнулся, — то я приеду к каждому из вас лично, чтобы обсудить дальнейшую совместную работу. А сейчас… — я поднялся с кресла. — Доброй вам ночи, господа.
Я уже собирался выйти из кабинета, когда послышался голос Лёши.
— Босс, — он шагнул вперёд, его лицо было серьёзным. — Может, я сам съезжу к Мико? Разберусь там. Вам нужно отдохнуть.
— Нет, Лёш, — покачал я головой. — Спасибо за предложение, но нет. Сейчас тебе нужно разобраться со стадионом, привести всё в порядок. К тому же… — мой взгляд скользнул по Люде, затем вернулся к Лёше. — Я лично обещал девочкам, что буду их защищать. Поэтому я должен ехать сам.
Люда, сидевшая рядом, чуть поджала губы. Я заметил это, несмотря на всеобщее напряжение.
Не волнуйся, любимая, — прозвучал мой мысленный голос в её голове, мягкий и успокаивающий. — Как только вернусь оттуда, сразу же расскажу тебе о том, что со мной произошло на самом деле. Конечно, если ты пожелаешь.
Она удивлённо подняла на меня глаза, но через мгновение на её лице расцвела нежная улыбка. Люда подалась вперёд и нежно поцеловала меня в щёку.
— Я буду ждать, — прошептала она, и в её глазах не было ни тени сомнения. — Когда ты освободишься.
Глава 22
Я припарковал байк в подворотне, скинул шлем и поправил маску. Чёрный костюм Мора, прошитый ториумовыми нитями, казался второй кожей. Он не ощущался тяжёлым, но его магия… она пульсировала, готовая в любой момент вырваться наружу. Отсюда, из тени, я видел огоньки моего заведения. Музыка заглушала крики города, но не могла заглушить предчувствие.