– Понятно, что и немцы, и американцы, и даже англичане уже всерьез и плодотворно занимаются вопросами создания атомной бомбы, – уже несколько раздраженно говорил Берия.
– Но главное в том, что у нас в этом направлении вообще не ведется никакой работы… Вы понимаете? Никакой! Наши ученые «светила» в большинстве считают, что ядерное оружие – это нечто из области фантастики…
– А как же статья Капицы? – вдруг спросил у наркома Кафтанов. – Я, грешный, думал, что эта публикация произошла с вашей подачи… Особенно после письма физика Флерова на имя товарища Сталина…
– Откуда вам известно про письмо? – насторожился Берия.
– Второе находится у меня… – спокойно ответил Кафтанов и, достав письмо, положил на стол перед Лаврентием Павловичем.
Берия быстро пробежался по тексту письма.
– Я так понимаю, что Иосиф Виссарионович первого письма физика Флерова не видел… – предположил Кафтанов.
– Флеров – сын врага народа, перебежчика. Разве вы этого не знаете?
– Я только вижу то, что этот молодой человек очень искренен в своем порыве помочь стране…
– Забудьте про этого физика. Он свое дело сделал, теперь ваш ход…
– Что я должен сделать, Лаврентий Павлович? – вставая, спросил наркома ученый.
– Договоримся так. Я вас обеспечиваю всеми имеющимися у меня секретными документами, а вы готовите на имя товарища Сталина докладную записку «О проблеме урана», в которой предлагаете безотлагательно начать работы по этой тематике в специально созданном для этих целей ядерном исследовательском центре… Я же возьму на себя самую трудную миссию – передать эту докладную лично Сталину и договориться о нашей с ним встрече… Очень важно найти для этого подходящий момент, чтобы не промахнуться и не попасть под его горячую руку…
– Я так понимаю, что эта встреча состоялась, – высказал предположение Кирилл, отодвигая в сторону чашку.
– Конечно, но сначала Берия вызвал к себе меня.
– Товарищ Судоплатов, какой информацией о немецком ядерном исследовательском центре мы располагаем? – спросил он генерала.
– Я как раз собирался встретиться с вами по этому вопросу, – осторожно начал Судоплатов. – Есть предложение направить для наблюдения за работой этого центра одного из наших сотрудников…
– Хорошо, подготовьте свои предложения… И не затягивайте…
– Есть не затягивать, товарищ Берия.
– Сейчас я с Кафтановым иду на встречу с товарищем Сталиным. Я могу ему сказать, что мы уже работаем по этому ядерному центру?
– Так точно, Лаврентий Павлович. У меня в Белоруссии как раз есть группа, способная решить эту задачу.
Берия согласился, а следовательно, и работа Карпова в Германии становилась теперь операцией НКВД…
Сталин сидел за столом, перелистывая наполненную научными терминами докладную записку Кафтанова.
Берия уже понял, что Иосиф Виссарионович нервничает… А вскоре генералиссимус и вообще встал из-за стола и подошел к окну. Очевидно, что Сталин с ходу так и не смог вникнуть в сущность проблемы. Докладную просто отложил в сторону. Не смог он понять туманных и малопонятных ему формулировок о каком-то уране. Но сейчас он чувствовал, что ему даже не за что зацепиться… Однако же спросил.
– А что говорят наши разведчики? – спросил Сталин у Берии.
– Английская разведка усиленно интересуется урановым проектом немцев, американцы по всему миру собирают ученых для своего проекта под названием «Манхэттен». Руководитель проекта генерал Лесли Гровз…
– И что, они действительно собираются начать делать такую бомбу? – спросил Иосиф Виссарионович.
– Они уже два года ее делают… – уточнил Кафтанов.
Услышав слова Кафтанова, Сталин на какое-то мгновение задумался, а потом обратился к Сергею Владимировичу:
– Товарищ Кафтанов, а сколько времени уйдет у них на реализацию этого проекта?
– Англичане полагают завершить свою, уже начатую ими, работу над атомной бомбой в течение пяти лет… – начал свой ответ Кафтанов. – Американцы управятся года за три…
– К этому времени, будем надеяться, война уже закончится… – произнес Сталин и улыбнулся, а потом спросил: – Или кто-то сомневается в этом?
Пришла очередь улыбнуться и Берии с Кафтановым.
– Товарищ Сталин, – произнес Кафтанов. – К нам в комитет поступило письмо на ваше имя, написанное одним нашим молодым физиком… Оно короткое, разрешите мне его зачитать…
Сталин согласно кивнул головой и пошел к своему столу. Когда он опустился в кресло, Кафтанов начал читать письмо физика Флерова.
«Дорогой Иосиф Виссарионович! – начал Кафтанов, заметив, что лицо вождя народов тронула едва заметная улыбка. – Вот уже 10 месяцев прошло с начала войны, и все это время я чувствую себя в положении человека, пытающегося головой пробить каменную стену молчания о перспективах урана. Мне кажется, мы совершаем большую ошибку. Самые большие глупости делаются с лучшими намерениями. Если мы решим проблему с ураном, то в военной технике произойдет настоящее чудо. Слишком здорово было бы, если бы эту задачу удалось решить. Я надеюсь, что Вы лично разберетесь во всем и поможете мне пробить стену молчания…»
Кафтанов закончил читать письмо.
По лицу Сталина было видно, что был благодарен автору письма хотя бы за то тот не напрягал его сложными и туманными формулировками…
Берия терпеливо выжидал реакции вождя.
Молчал и Кафтанов, понимая, какой неимоверный труд предстоит тем, кому будет поручено осуществление этот проекта, если Сталин сейчас согласиться. Пауза затягивалась.
– У нас хорошие ученые… – начал, подумав пару минут, Сталин. – Они любят свою Родину, и я им доверяю. Если они считают, что этот… – Тут он сделал паузу, видимо, вспоминая название.
– Уран, – мгновенно подсказал Лаврентий Павлович.
– Я помню… – ответил ему Сталин и добавил: – Если этот уран нам так необходим, значит, будем его делать… А то я так понимаю, что кто-то с помощью этой бомбы, видно, собирается господствовать над миром…
Выезжая из Кремля, Берия уже в машине давал Кафтанову конкретные поручения.
– Завтра же соберите всех именитых у себя и еще раз внимательно послушай, что они скажут, а главное, попытайтесь понять, кто из них будет нашим союзником. И сразу ко мне…
– Удивительно! Все решило простое письмо, – начал Кирилл, при этом не удержался, чтобы не положить в рот еще одну конфету «Стратосфера». – Не научные доклады с цифрами и расчетами, не пояснительные записки, а именно письмо простого человека, обеспокоенного безопасностью своей любимой Родины. В чем-то наивная, трогательная и почти детская вера физика Флерова во всемогущество великого вождя народов, очевидно, затронули какие-то струны его души.
– А уж как был доволен результатом этой встречи Берия, – добавил Судоплатов. – Он услышал от великого вождя всех времен и народов слова об «оружии, которое даст возможность в будущем господствовать над миром»… А это означало, что Верховный Главнокомандующий давал ему «добро» на создание аналогичного оружия и что теперь его руки были более-менее развязаны.
Часть седьмаяОсобо важное задание
Кафтанов, как и велел нарком Берия, утром следующего же дня пригласил физиков к себе на дачу, усадил их всех за стол и какое-то время поил чаем. А когда настороженность от первых минут встречи отошла на второй план, Сергей Владимирович попросил всех собраться с мыслями и серьезно отнестись к ответу на вопрос, который он собирается им задать.
– Кто бы мог мне ответить, каковы перспективы использования атомной энергии и насколько вероятно создание атомной бомбы в нашей стране? – спросил он своих именитых гостей.
Мгновенно повисла пауза.
Первым взял слово осторожный и практичный академик, директор Радиевого института Виталий Григорьевич Хлопин, хорошо понимающий всю ответственность за выполнение серьезных правительственных решений.
– Мы еще до войны неоднократно собирались по этому вопросу. Но нас тогда более интересовал теоретический аспект этой проблемы. В начале же войны, как вы знаете, все научные институты и конструкторские бюро были срочно переведены на военную тематику. Атомщики Курчатов и Александров были откомандированы. Один в Севастополь, второй на Балтику для решения задач противоминного размагничивания боевых кораблей…
– Мне это известно… – произнес Кафтанов. – Знаю и то, что Харитон и Зельдович хорошо поработали в Казани над пороховым топливом для снарядов ракетной артиллерии… И наши «катюши» уже показали себя в действии. И все-таки я хотел бы услышать ответ на поставленный мною вопрос…
– Вы же сами понимаете, что мы к этому совершенно не готовы… – раздался голос академика Капицы. – И вообще, мне кажется, что урановая бомба – оружие не этой войны… Это дело далекого будущего… Ее решение возможно, но только совместными усилиями наших ученых и ученых США и Англии, где проводятся фундаментальные исследования по атомной энергии.
Старику Вернадскому было уже за 80 лет, но он явно не был согласен с Капицей.
– Мы, – бодро начал он, – как самая передовая страна в мире, ответственны перед всем человечеством… Да, да, перед всем миром… я не оговорился. А то, что касается бомбы, то тут нужно конечно же прислушиваться к мнению атомщиков. Однако же, очевидно, что уран из металла, находившего лишь ограниченное применение и рассматривающегося всегда как побочный продукт при добыче радия, приобретает в этом контексте совершенно исключительное значение. Уже сейчас нужно начинать разведку месторождений урана… А ведь нужны будут не килограммы, а сотни килограммов, тонны урана… Нужно создать специальное геологической управление… И всем фронтом навалиться на решение этой насущной задачи… А потому считаю, что в принципе создание бомбы возможно…