– Типун вам на язык, Лаврентий Павлович, – неожиданно сорвалось у генерала Судоплатова.
Берия на эти слова генерала не обратил внимания, но спросил о Гейзенберге:
– Кстати, есть ли о нем какая-либо информация?
– Да, он и часть из оставшихся с ним людей вчера взяты англичанами. И я так понимаю, что скоро они будут интернированы в Англию.
– Выходит, – начал Берия, – что союзники за нашей спиной уже сами, как в русской сказке, поделили вершки и корешки немецкого атомного проекта и немецких ученых…
– Другого от них и ожидать было нечего, – согласился Судоплатов.
– А что с теми немецкими учеными, которых привезли в Москву?
– Им предложили жизнь в обмен на согласие продолжить работу над созданием ядерного оружия уже для нашей страны. Для этих целей мы выбрали Городомлю. Это небольшой остров на озере Селигер. Там уже созданы приемлемые условия для проживания и начала работы. И еще… Почти все они ссылаются на некоего ученого по имени Рюрик.
– Что вам о нем известно из материалов майора Карпова?
– Только то, что он не немец… Возможно, что русский… Карпов предполагает, что это Флеров, который вместе с женой в 1937 году не вернулся из служебной командировки во Францию, где должен был участвовать в международной конференции.
– Флеров-старший?
– Скорее всего. Если это так, то именно он и является генератором всего немецкого ядерного проекта…
– И где же он сейчас?
– Одно знаем точно, что у нас, как и у американцев с англичанами, его нет…
– Не мог же он просто раствориться? – сказал Берия.
– Не мог… Думаю, что вывоз документации и второстепенных немецких ученых из атомного центра был нужен немцам лишь для отвода глаз.
– Загадками говоришь, – остановил его Лаврентий Павлович.
– В том-то и беда, что нам остается лишь гадать, как немцы нас вокруг пальца обвели.
– А что же твой Карпов?
– У него была конкретная задача уйти к союзникам. Он с ней справился и уже вышел на контакт с нашим резидентом Наумом Эйтингоном.
– Думаешь, что была третья колонна?
– Теперь даже уверен. Более того, в ее состав эсэсовцы не взяли даже разуверившегося в победе нацизма Гейзенберга…
– Зато взяли Рюрика… – продолжил его мысль уже сам Берия.
– Да! И думаю, что где-нибудь у побережья Франции их ждала подводная лодка. Не иначе как та, для которой Гейзенберг и сделал атомный двигатель и которая отвезла тех, кто был в числе этой третьей колонны в… Южную Америку. Возможно, что в Аргентину… Коренные жители там достаточно религиозны. А потому все слухи, что так или иначе в последнее время связаны с проявлением некоей мистической силы, мгновенно облетают всю страну… Кое-что долетело и до ушей людей Эйтингона…
Несколько рыбаков-аборигенов деревни Пуэрто-Торо вытягивали сети на своих утлых лодчонках, когда заметили под водой нечто черное и гигантских размеров…
– Она снова пришла… – закричал рыбак, увидевший ее первым.
– Черная смерть… – раздались над рекой крики. – Быстрее все на берег…
Рыбаки побросали сети и начали быстро грести в сторону берега.
Но черное тело гигантской рыбы, замеченное рыбаком, сделало свое дело: сети, накручиваемые на винт подводной лодки, мгновенно утянули хрупкую лодку и рыбака, запутавшегося в сетях, под воду…
Часть восьмаяВойна после победы
На столе в кабинете генерала лежали карты времен войны и стопка книжек. Кирилл смотрел карту Берлина, сопоставляя с той информацией, которую узнавал от генерала.
– Помните, коллега, я как-то говорил вам о подводных лодках из личного конвоя Гитлера? – продолжал рассказ Судоплатов. – Тех самых, которые, как я уже понял, и стремился построить для каких-то особых задач фюрера адмирал Карл Дёниц. Теперь становится понятным и возможная причина, по которой Гитлер оставил именно Дёница в пылающем Берлине и верховным главнокомандующим, и президентом Германии… Не иначе как думая о той Германии, которой суждено будет еще возродиться… И правопреемником верховной власти, в которой и верховным главнокомандующим стал не кто иной как Карл Дёниц.
– Дёниц, как я начинаю понимать, – начал рассуждать уже Кирилл, – покинул горящий Берлин на своей подводной лодке, возможно, что взяв на нее лишь тех, кто входил в круг его близких друзей и конечно же ряд ученых, из числа тех, кто, в отличие от Гейзенберга, мечтали о создании собственной атомной бомбы…
– Там были и лучшие образца арийской расы для воспроизводства немецкого народа, которому когда-то будет подчинен весь мир…
– С этими все ясно, вы мне лучше скажите, а какого же тогда адмирала Дёница судили на Нюрнбергском суде?..
– Это хорошо, коллега, что у вас хорошая память… Вот тут-то начинается вторая часть операции «Огненная земля». Подводная лодка Дёница с атомной боеголовкой вышла в море ночью с 5 на 6 мая 1945 года для выполнения специального задания. На ее борту было около 50 человек пассажиров и два десятка металлических ящиков. По одной из версий, люди, находившиеся на субмарине, должны были прибыть на секретную базу в Южной Америке и уже там начать подготовку операции «Огненная земля».
– В чем же суть этой операции?
– Я не исключал возможности того, что объектом этой масштабной операции, как сейчас говорят, должны были стать Соединенные Штаты Америки. Накануне я прочитал книгу «Немецкие подводные лодки во Второй мировой войне», выпущенную московским издательством «Воениздат» в 1964 году, в которой вновь упоминался адмирал Дёниц с его рассуждениями о возможности использования подводных лодок в удаленных акваториях. Слава богу, я еще не растерял полученные мною способности и в 1980-м сам себе оформил служебную журналистскую командировку на север Западной Германии.
Сопровождающий из советского посольства, словно бы невзначай, сообщил Судоплатову, представившемуся ему писателем, что недалеко от нашей гостиницы, в деревушке Аумюле, в Шлезвиг-Гольштейне, живет известный немецкий адмирал Дёниц.
– Бывший командующий подводным флотом Германии и нацистский преступник?
– Да! К тому же до своего самоубийства Гитлер именно ему завещал пост президента Германии и верховного главнокомандующего… – дополнил меня сопровождающий и явно эрудированный молодой человек.
– Я почему-то думал, что он был казнен вместе со всеми остальными нацистскими преступниками… за сотни потопленных кораблей и торпедированных подводных лодок, за неисчислимое число загубленных человеческих жизней?
– Нет, он получил всего десять лет тюрьмы, – продолжал мой собеседник. – Там был такой странный юридический термин… Не помню формулировку дословно, но суть в том, что он был лишь исполнителем чужих приказов… Отсидел десять лет, а когда вышел из тюрьмы в Шпандау в Западном Берлине, то поселился в этой самой деревушке…
Судоплатов попросил организовать ему встречу с Карлом Дёницем, тем более что в последнее время в средствах зарубежной информации промелькнуло сообщение о военных немецких базах в Антарктиде и об участии подлодок «личного конвоя Гитлера» в переходах вокруг Африки через Индийский и Тихий океаны.
В полдень приставленный к нему помощник сообщил, что утром следующего дня Карл Дёниц его примет. И действительно, утром следующего дня у входа в гостиницу их ждала машина.
Когда к назначенному времени машина с красным флажком на копоте подъезжала к деревушке Аумюле, ее остановил полицейский патруль.
Мой сопровождающий показал полицейским документы о его принадлежности к советскому консульству.
– Не могли бы господа сообщить цель своего приезда? – поинтересовался полицейский.
– У нас назначена встреча с господином Карлом Дёницем…
Постовой подошел к стоявшей у обочине черной машине и с кем-то из пассажиров какое-то время советовался, а затем подошел к машине с советскими туристами.
– Мы вынуждены вас огорчить, – начал полицейский. – Сегодня ночью адмирал Карл Дёниц умер от сердечного приступа. Вам придется вернуться в гостиницу.
Работник советского посольства, сопровождающий Судоплатова, быстро развернул машину и молча повел ее в обратную сторону. Уже у входа в гостиницу он задал писателю вопрос:
– Павел Анатольевич, вы действительно надеялись увидеть там адмирала Дёница?
– Конечно нет, – ответил Судоплатов. – Адмирал погиб на своей подводной лодке в 1947 году надалеко от побережья Соединенных Штатов, пытаясь спровоцировать атомную войну между Америкой и нами. А меня лично всегда интересует то, как формируется траектория образующихся кругов на пруду, когда бросаешь в спокойную воду камешки. Можете передать об этом своему куратору. Он вам не поверит и скажет, что Судоплатов сумасшедший…
– Павел Анатольевич, тогда выходит, что на Нюрнбергском процессе действительно сидел лишь его двойник, которого и приговорили к десяти годам лишения свободы, – высказал предположение Кирилл.
– Все верно, а накануне нашей встречи он умер лишь потому, чтобы мы, русские, сумели понять тогда, что миру снова грозит война. На этот раз атомная…
– Что вы имеете в виду?
– Это длинная история. Поэтому буду рассказывает тебе ее с самого начала. Еще в январе 1943 года советское правительство послало в вашингтонское Управление по ленд-лизу заявку на приобретение 10 килограммов металлического урана, 100 килограммов окиси урана и столько же нитрата урана.
Запрос советской закупочной комиссии был передан генералу Гровзу для рассмотрения и принятия решения.
– То, что русские просят, недостаточно для начала производства атомной бомбы… – размышлял генерал. – Но ясно свидетельствует о том, что советское правительство и их ученые проявляют интерес к атомной проблеме.