Уже было видно не только уходящую к горизонту покрытую барашками равнину моря, над которой скапливались тёмные облака, предвещая скорый шторм, но и горы, высящиеся слева. Правда, назвать их полноценными горами Владимир бы не стал. Всё же вершины были не такими высокими, он без проблем мог бы подняться на любой из пиков, практически не используя снаряжение. Тем не менее, на них взгляд синоптика тоже задержался.
Справа сверкал зеркальными панелями и ажурными конструкциями из металла город. Именно там они провели последние дни на Земле. Признаться, Владимир даже не знал, да и не особо хотел знать его название. Город, как город. Просто очередное уродливое творение человеческих рук. Не любил он шумные улицы и толкучку на улицах. А уж запахи — от них постоянно болела голова. То ли дело — чистый горный воздух, от которого становится не только легко думать, но даже жить. Никакая грусть, да что там грусть, даже хворь не прилипает к тому, кто дышит таким воздухом!
«В ближайшее время тебе предстоит дышать только этим искусственным, рециркулированным. Привыкай. Кто знает, может, на той планете, куда тебя направили, всё будет ещё хуже».
Они всё поднимались и поднимались. Отдельные детали местности исчезали, смешиваясь и превращаясь в разноцветные пятна. Мир становился похожим на карту, с нанесёнными на ней объектами. Затем корабль на пару секунд нырнул в туман, пронзая слой облаков, а после… Яркий солнечный свет ударил по глазам, заставляя прищуриться. Даже сработавшие светофильтры не могли полностью погасить его жизнерадостное и такое тёплое сияние. Все присутствующие дружно ахнули, охваченные восторгом от увиденного. Ещё несколько минут — и корабль вышел на орбиту. Земля отдалялась, сначала занимая весь экран, а потом становясь всё меньше и меньше, пока не стала просто большим голубым шариком.
К этому моменту большинство уже переключилось на «празднование». Алкоголь лился рекой, развязывая языки и делая людей более раскрепощёнными. Владимир время от времени отвлекался на шум, но всё же основное внимание его было сосредоточено на отдаляющейся от него всё дальше родной планете. Горечь и тоска терзали его сердце, и без того уже изрядно пострадавшее от житейских перипетий.
— Так, значит, ты у нас синоптик? — услышал он над ухом хрипловатый, грудной голос. — Даже не знала, что эта профессия до сих пор существует.
Владимир повернул голову, посмотрев на подошедшую Алису. Девушка плюхнулась в соседнее кресло. Глаза её блестели, на губах блуждала улыбка. Даже румянец на щеках появился. Вообще, если не обращать внимание на форму, сейчас она превратилась в самую обычную молодую девчонку, не чурающуюся радостей жизни.
— Существует, — несколько настороженно отозвался Владимир.
Он не обманывался по поводу своей внешности и статуса, явственно понимая, что девушки сами на него кидаться никогда не будут. В своих мечтах он обычно представлял, что найдёт ту самую, кто станет его избранницей, после чего станет её «завоёвывать». Поэтому внимание со стороны Алисы было для него поводом скорее беспокоиться, нежели радоваться.
— И чем же вы занимаетесь? — продолжила расспросы девушка.
Владимир внимательно следил за собеседницей. Он видел, что та уже успела опьянеть. Но всё же не настолько, чтобы вешаться на первого встречного! Что же ей тогда нужно?
— Изучаем погоду.
Алиса наклонилась ближе, неотрывно глядя в глаза Владимира. От столь явно выражаемой симпатии сердце мужчины невольно застучало сильнее.
— Разве эту работу не выполняют роботы и спутники? Зачем люди?
Лёгкое раздражение колыхнулось в душе. Владимиру всегда казалось диким, что приходится объяснять людям очевидные вещи. Хотя Алиса не была первой, кого удивляла его профессия.
— В отличие от роботов, человек более универсален. Мы не просто устанавливаем датчики и собираем данные, но и способны проявлять творчество и инициативу.
Девушка улыбнулась шире, явно готовая язвительно пошутить. Однако, Владимир не собирался давать ей шанс сделать это.
— Пусть мы и полетели в космос, и даже освоили множество планет, погода всё равно хранит много тайн. В прежние времена на Земле было несколько десятков лабораторий, занимающихся изучением погодных явлений. И синоптики, работающие на станциях в самых труднодоступных регионах мира, были их важным элементом.
— Правда?
— Правда. Считаете меня лжецом? А вы когда-нибудь задумывались о том, насколько сложным процессом является хотя бы образование облаков? Ведь это же не просто капельки воды, конденсирующиеся из воздуха. Не только температура, но и давление, и уровень загрязнённости воздуха, да даже космическая радиация влияют на этот процесс! А если взять, к примеру, образование мощных циклонов? Вы ведь в курсе, насколько мощной энергией обладает даже самый маленький из них? Да, мы научились в определённой степени воздействовать на погоду, даже воссоздавать привычную нам атмосферу на чужих планетах, но познали ли мы её полностью? Нет, нет и ещё раз нет!
— Разве тот факт, что мы умеем управлять погодой, не означает, что мы знаем достаточно?
Владимир отхлебнул из стакана. Разговор с девушкой неожиданно увлёк его. Ему хотелось донести хоть до одного постороннего человека, насколько важно то дело, которому посвятили жизнь его родители, то дело, которое избрал он сам. Поэтому его слова звучали звонко, в них звенели глубоко загнанные в обычной жизни эмоции. Те самые, что давно пытались вырваться наружу.
— Нет, конечно. Давайте приведу пример, вам понятный… Вот, к примеру, ваши солдаты. Вы ведь можете ими управлять, отдавать приказы. И они будут их выполнять, верно?
— Разумеется. Это называется дисциплиной. Я старше их по званию.
— Но действительно ли вы обладаете полной властью над своими подчинёнными? Вы уверены, что в какой-нибудь экстремальной ситуации, к примеру, во время войны, они будут так же послушны?
Алиса прищурилась, готовая возмутиться, но взгляд собеседника был таким открытым. Она внезапно поняла, что он вовсе не хотел её оскорбить, сказать, что женщина не способна командовать мужчинами. Владимир говорил в общем смысле. Девушка попыталась спокойно обдумать поставленные перед ней вопросы, и поняла, куда клонит собеседник.
— Вы говорите, что могут быть обстоятельства, которых мы не видим в обычных условиях, но они существуют и когда-нибудь могут оказать неожиданное влияние?
— Именно! Погода — очень сложный механизм, всех деталей которого мы просто не замечаем! К примеру, лет сто назад, на территории Восточной Европы попытались осуществить один проект. Он не имел отношения к климату, но…
Слова сами собой лились из молодого человека. Владимир говорил и говорил, вываливая на рыжеволосую девушку поток фактов, аргументов и выводов. Удивительное дело, но разговоры о погоде не вызывали у Алисы никакого отторжения. Более того, ей явно было интересно! Это ощущение собственной интересности опьяняло мужчину сильнее любого алкоголя. Владимир продолжал рассказывать, распаляясь всё больше и больше.
«Общаясь с людьми, помни, что самый лучший звук, который только может быть — это звук их собственного голоса. Не позволяй себе говорить слишком много, умей слушать».
Слова матери всплыли в памяти неожиданно, прямо в середине повествования. Владимир осознал, что за время разговора Алиса почти ничего не говорит, лишь слушает. Она же может посчитать его болтуном, пустым трепачом, который думает только о себе! Наверняка и ей хотелось бы что-то рассказать.
«Так, закругляйся, парень. И придумай не самый дурацкий вопрос для неё».
Если с завершением истории проблем не возникло, то вот вопрос придумывался мучительно больно. Спасла Владимира внимательность. Разглядывая девушку, он заметил, что её руки вовсе не нежные и мягкие, как должно быть у женщины. Костяшки пальцев выглядели грубыми и даже деформированными. Неожиданная догадка сверкнула в голове.
— А ты занимаешься рукопашным боем? — спросил Владимир. — Так это, кажется, называется?
Алиса вздрогнула, бросила быстрый взгляд на свои руки и даже попыталась убрать их подальше. Владимир, чувствуя, что спросил что-то не совсем правильное, поспешил смягчить впечатление:
— Я однажды дрался. В баре, из-за девушки, конечно. Все кулаки себе разбил в кровь!
Девушка неуверенно улыбнулась и произнесла:
— Такое часто бывает у любителей. Они неправильно бьют, да и кулак часто сжимают не так, как надо.
— А как надо? — спросил Владимир.
Алёна улыбнулась. По всему было видно, что возникшее в ней напряжение постепенно истаивает.
— Нужно держать пальцы вот так. И не сжимать кулак слишком сильно. Слабо тоже нельзя…
Мужчина улыбнулся, кивая в нужных местах. Он смотрел на раскрасневшуюся девушку, что рассказывала ему об особенностях членовредительства без применения оружия и радовался. Он мысленно благодарил маму за ценный совет. Жаль, что им придётся провести весь полёт в капсулах. Но кто знает, вдруг доведётся встретиться потом? Да и вообще, ещё же есть время! Старый капитан что-то говорил о нескольких часах, кажется?
Как всегда бывает, время пролетело слишком быстро…
Глава 4
«Дверь заблокирована. Причина — разгерметизация отсека».
Паникующее сознание рисовало картинки одна страшнее другой. Понадобилось секунд двадцать, чтобы взять себя в руки. Когда страх перестал застилать глаза, а мысли обрели некое подобие стройности, Владимир различил шум за спиной. Страх снова колыхнулся, но быстро отступил, когда сознание вычислило источник звуков.
«Есть же остальные! И как я не подумал, что их нужно выпустить! Может, кто-нибудь из них придумает выход! Вот же идиот, надо было сразу так сделать!»
Он развернулся, кинувшись к ближайшей капсуле. Он успел заметить, что только его была повреждена. Потолок над капсулой был пробит и крупный его обломок упал прямиком на стекло, разбив в области головы. Наверное, в этом и заключалась причина кровотечения. Повезло, что он вообще остался жив.