— Ну вот, мы, собственно, приехали, — Вася медленно остановился у бордюра перед входом в аэропорт.
— Уже?! Как быстро! Так, я мигом…
Надежда выпрыгнула из машины и через мгновенье скрылась в дверях зала прилетов. Вася заглушил мотор и вытянул ноги. Странное было чувство: вроде как только недавно было тошно, а вот уже все забылось. Дверь резко открылась и в машину запрыгнула Надежда.
— Опа! Отлично… Все успела… Теперь домой… Ну, в смысле, на Ленинский. Ой… нет, у меня же машина осталась! Поможете мне с ней?
— Да, без проблем.
— Кстати, не хотите у меня работать? Я как раз водителя искала.
— А-а-а… Я еще…
— Работа с понедельника по пятницу, сверхурочные оплачиваются отдельно… Вот договор, сумма там указана. Месяц испытательный срок, а там посмотрим… Только, — Надя внимательно посмотрела на Василия, — алкоголь, как вы понимаете, неприемлем.
Вася удивленно поднял бровь.
— А-а-а! Это? — Он замялся и, достав из кармана чекушку, положил ее на заднее сиденье. — Я ее, это… в бачок омывателя, чтоб не замерзал… Иногда заливаю… Так дешевле… Вроде…
— Да? Не знала… И вот еще что: форма одежды адекватная, пиджак, галстук… Ну, можно и без галстука, но в пиджаке… или рубашке… короче, вы понимаете…
— Да, понял… А за сегодня?
— За сегодня? A-а… Ну да, конечно, пятьдесят евро хватит?
— Да, вполне.
Следующая неделя выдалась у Василия сложной. Надежда оказалась женщиной требовательной, и как он про себя ее назвал, «реактивной». Ей все нужно было быстро и качественно. Впрочем, через три дня Вася втянулся в ее режим. У него появилось даже время для утренних занятий Цигун. Вообще, было интересно за ней наблюдать: яркая, молодая, интересная, да еще и бизнесом «рулит». Иногда казалось, что у него двоится в глазах от ее быстрых перемещений и смены настроений. В остальном Вася был очень доволен новой работой. Погода тоже радовала: весна все же наступила. Впереди маячили майские праздники и возможность побыть с сыном.
В общем, накануне праздников все стремились как можно быстрее закончить дела и расслабиться. Надежда, как всегда, быстро прыгнула в машину и весело спросила:
— Ну что, по-моему, мы заслужили премию?
— Вам видней, — усмехнулся Вася. — Только по-моему у вас в расчетах ошибка.
— Где?
— Ну, в папке, что вы держите, расчеты не верны.
— Не поняла? — Надежда удивленно подняла бровь и вопросительно посмотрела на Василия.
— Дайте… — Вася взял из рук Надежды прозрачную папку и быстро начал считать:
— Так, семьсот восемьдесят четыре тысячи разделить… Так… Минус тридцать и умножить на двенадцать… Вот…
Вася написал число на бумажке и протянул оторопевшей Надежде.
— Это вы в уме? Такие числа?
— Ну да… Привычка…
— Василий… э-э-э-э…
— Андреевич… Как Жуковский.
— Василий Андреевич, а чем вы до этого занимались?
— Физик я… в прошлой жизни… кандидат наук, докторскую написал… но так и не защитил…
— У меня папа тоже физик и руководил одно время институтом… потом заболел тяжело… Турсунов Владлен Сергеевич… может, знаете?
Вася на мгновение замер, потом медленно повернулся к Наде и стал ее разглядывать, как будто увидел в ней какие-то неожиданные детали.
— Вы что?
— Да, я знаю его. Работал с ним в одном институте… недолго… и какой…?
— Плохо… уже два года, как парализован… и диагноз врачи поставить не могут.
— Сочувствую…
— Спасибо, я как раз к нему еду. Правда, он не любит гостей, а сейчас нам тем более не до них… Но вы, как старый друг… Я думаю, он не будет против… Вот совпадение… Может, ему получше будет, если вас увидит?
«Старый друг!» Всю дорогу Василий не мог прийти в себя. «Надо же, я работаю на его дочь!» Это было не просто совпадение, так не бывает. Владлен Сергеевич был именно тем, кто разогнал их лабораторию. Из-за него Василий превратился из ученого в «бомбилу». И вот теперь, к нему в гости…
Вася постарался отвлечься от негативных мыслей и сосредоточился на своей энергии «Ци». Минут через пять он окончательно взял себя в руки. Дорога постепенно забирала негативные мысли, эмоции, и уже через десять минут Василий отпустил все воспоминания. Он вообще любил дорогу. Еще будучи аспирантом, умудрился купить машину — это был старый «запорожец» лимонного цвета. Каждый раз, когда наступал интеллектуальный или эмоциональный тупик, Вася садился за руль и ехал. Ехал и бесплатно подвозил людей, или просто катался по городу. Вот и теперь, дорога медленно забирала все лишнее.
— Тут направо, — раздался голос Надежды.
Машина плавно остановилась у зеленого забора, Надя достала пульт, и ворота разъехались с мерным жужжанием. Василий нажал на газ и плавно въехал на участок, в глубине которого стоял деревянный дом. Это был старая постройка: сразу после войны в районе Лосиного острова нарезали участки и раздали их ученым и народным артистам. Потом это место так и назвали: «театральная Валентиновка». Вася вышел из машины и, взяв у Надежды сумки, поднялся за ней в дом. Запах лекарств вперемешку с сухими травами резко ударил в нос.
— Вы положите вот тут сумки, я их сама потом отнесу. Папа! Я приехала!
Надежда скинула ветровку и прошла в дальнюю комнату. Вася подошел к стоящей у стены табуретке и присел на нее.
— Василий, вы что там? Проходите, не стесняйтесь…
Вася встал и медленно прошел за Надей в большую комнату. Это была классическая послевоенная гостиная: круглый стол, абажур, сервант… все, как в фильмах про то время.
И конечно, кожаный диван с высокой спинкой. Вася сделал несколько шагов и замер. «Владлен…». На диване лежал высокий пожилой мужчина. Едва ли в нем можно было узнать того властного и надменного руководителя института. Старик с потухшим взглядом.
Странное чувство охватило Василия: это была не жалость, а скорее разочарование. Вот перед ним лежит человек, который когда-то оборвал его карьеру и, как ему казалось, растоптал мечту. А сейчас от его власти и могущества нет и следа. Пожилой, больной человек и не более того. Владлен Сергеевич поднял глаза и посмотрел в сторону Василия. Казалось, он пытается что-то припомнить. Вася повернулся к Надежде:
— Я лучше в машине вас подожду.
— Ну как хотите…
После праздников жизнь еще больше ускорилась. Надежда решила расширять бизнес, и работы прибавилось всем. Василий теперь был не только водителем; он исполнял некоторые поручения, связанные с бизнесом. Как-то в конце мая Надежда попросила помочь ей во время крайне сложных переговоров. Он должен был быстро просчитать понесенные убытки. Речь шла о невыполнении неких обязательств, которые были не вполне ясно оговорены. В общем, каждый был уверен, что его неправильно поняли, и кругом все виноваты. Короче, когда переговоры зашли в полный тупик, Вася спокойно взял слово. Говорил он ровно и убедительно, в конце речи оказалось, что если контракт продолжить, то все останутся с прибылью. Через два часа все разъехались лучшими друзьями и с полной уверенностью, что им очень повезло с партнерами. С этого момента Василий Андреевич стал правой рукой Надежды. Вообще к бизнесу Вася подходил как к науке. Он старался вывести формулу, но не формулу успеха, а формулу, помогающую понять, чего хотят люди и, исходя из их потребностей, сформировать свои возможности. При этом умение контролировать свои эмоции и разговаривать с людьми на их языке делало Васю практически незаменимым сотрудником. В общем, жизнь потихоньку налаживалась. Ему даже удалось поменять машину и съездить с сыном отдохнуть в Турцию, к удивлению бывшей жены. И конечно, Вася с удовольствием продолжал свои занятия китайской гимнастикой Цигун. В конце августа в Москву приехал на три дня некий Мастер Чен и Василий пошел на его семинары. Это были странные занятия: Чен практически ничего не объяснял и очень много смеялся. Особенно его веселил Вася. Каждый раз Мастер хватал его за руку и показывал на нем то или иное упражнение. К концу третьего дня, когда от непривычных движений болело все тело, а от смеха Чена звенело в ушах, Вася не выдержал. Подойдя к переводчику, он тихо спросил:
— Может, он на ком-нибудь еще покажет упражнения?
— Нет, вы ему очень нравитесь. Он сказал, что ради вас и приехал.
— Ради меня?!
Василий удивленно посмотрел на Чена. Тот, как всегда, весело расхохотался, потом подошел к Васе и взял его за руку. Наступила пауза, неожиданно Мастер стал очень серьезен, его морщины полностью разгладились, и лицо стало удивительно молодым. Глядя Василию в глаза, он на чистейшем русском тихо произнес.
— Ты можешь его вылечить, если захочешь. У тебя дар, ты тоже Мастер, просто ты еще спишь.
— Кого вылечить?! — Вася удивленно поднял брови и стал похож на цаплю.
— Того, кого считал врагом.
— Так, я… ну…
— Помни: твой злейший враг — твой лучший тренер.
— А гнев что такое? Иногда мне очень сложно с ним справиться…
— Это эмоция, а эмоция — только иллюзия… Правило двенадцать — освободи тело от болезней, сердце от тревог, а ум от иллюзий…
Так же неожиданно Чен повернулся и, как будто ничего не было, посеменил в зал для занятий. Василий стоял, как вкопанный. У него не было сомнений, о ком говорил Мастер. Но почему он? Как лечить? И как избавиться от иллюзий?
Перед отъездом Чена все, принимавшие участие в занятиях, пришли проводить Мастера. Василий очень хотел подойти к нему и расспросить, но то Чен от него как будто убегал, то народ не давал подойти к нему. В общем, складывалось ощущение, что не судьба. В конце вечера Мастер стал благодарить всех за теплый прием и, как всегда, смеялся. Уже выходя из зала, Чен неожиданно повернулся к Васе и тихо произнес:
— Все просто: слушай себя!
После этой встречи Василий много думал о его словах. Вроде все ясно, но вот применительно к лечению парализованного человека было непонятно, что делать конкретно. Впрочем, в конце августа думать об этом времени уже не хватало. Надежда предложила Василию долю в бизнесе, и он целиком погрузился в работу. Работы было много, и это радовало. Дело было в последних числах месяца, Надя много и «реактивно» летала по новым точкам и, как всегда, что-то не успевала. Василий спокойно и не торопясь выполнял и свою работу, и еще брал некоторые ее объекты. В конце дня Надя позвонила в офис и попросила Васю отвести папе продукты. Сказала, что через час уйдет его сиделка, а она сама не успевает. Василий понял, что это похоже на знак. Сев за руль, он по привычке повертел головой в разные стороны и тронулся с места. Дорога обещала быть долгой — последний выходной лета все старались провести за городом. Ярославское шоссе, и так не очень быстрое, в этот раз еле ползло. Впрочем, Василия это радовало: он старался как можно лучше сосредоточиться на своих ощущениях и понять, что Чен имел в виду, когда говорил «слушай себя». «Как слушать себя? Я же не парализован и не знаю, что испыт