Этот район находился на границе Бербанка и Гриффит-парка, то есть недалеко от Городка путешествий, куда, по словам Клейтона Пелла, он часто наведывался с матерью, когда они жили с Чиллом.
Босх сделал подсчеты: Чилтону Харди, если он жив, должно быть пятьдесят четыре года.
– В базе данных отдела транспортных средств смотрел?
Чу не смотрел и теперь вызвал на монитор окно отдела и ввел в базу данных фамилию Харди. В базе числились двадцать четыре миллиона водителей, получивших права в Калифорнии. Чу, нажав на ввод, начал поиск, и они стали ждать, не окажется ли Харди среди этих водителей. Бежали секунды, Босх предполагал, что ответ будет отрицательным: как правило, те, кому сошло с рук убийство, не торчат в местах, где совершили его.
– Есть! – воскликнул Чу.
Гарри наклонился и вгляделся в экран. Нашлось два совпадения: Чилтон Аарон Харди, семидесяти семи лет, но все еще имеющий права и проживающий в Лос-Аламитос. И Чилтон Аарон Харди-младший, пятидесяти четырех лет, живущий в пригороде Лос-Анджелеса Вудлэнд-Хиллс.
– Бульвар Топанга-каньон, – прочитал Босх адрес Харди-младшего.
Чу кивнул.
– Уэст-Вэлли.
– Уж как-то все слишком просто. Почему он здесь болтается?
Чу не ответил, зная, что напарник рассуждает вслух.
– Давай посмотрим на фото.
Чу вызвал на экран снимок с водительского удостоверения Чилтона Харди-младшего. С тех пор как его арестовывали в Голливуде, он потерял большую часть волос, а кожа у него обвисла. Годы нелегкой жизни избороздили лицо морщинами. Но глаза остались такими же. Холодными и неумолимыми. Босх долго вглядывался в снимок.
– Хорошая работа. Распечатай, – сказал он.
– Мы наведаемся к мистеру Харди?
– Пока нет. Не будем спешить, надо все хорошо рассчитать. Харди чувствовал себя в полной безопасности и все эти годы оставался в Лос-Анджелесе. Необходимо как следует подготовиться и подобраться к нему. Распечатай оба снимка – и старый и новый – и сделай два блока по шесть штук для опознания.
– Покажем Пеллу?
– Да. И может, возьмем его с собой прокатиться.
Пока Чу занимался распечаткой фотографий и готовил блоки для опознания, Босх вернулся за свой стол. Он уже собирался позвонить Анне Стоун и проинформировать ее об их планах, но в этот момент пришла новая эсэмэска от дочери.
«Я рассказала маме Эш, что ты расследуешь горячее дело. Она говорит, я могу остаться у них переночевать. Заметано?»
Гарри долго думал, прежде чем ответить. Дочери завтра в школу, но она оставалась у подруги и раньше, когда ему в ходе расследования приходилось куда-то уезжать. Мать Эшлин была любезной женщиной и считала, что помогает правосудию, присматривая за Мэдди, когда ее отец гоняется за убийцами.
Но так ли все чисто? Не старается ли дочь освободить его, чтобы он провел время с Анной?
Он уже собирался позвонить ей, но решил продолжить письменный диалог – не хотел, чтобы Чу слышал их разговор.
«Уверена? Я допоздна не задержусь. Могу захватить тебя по дороге домой».
Мэдди тут же ответила, что уверена и хочет остаться у подруги. Сообщила, что после школы они забежали домой за одеждой. Босх наконец дал согласие.
А затем позвонил Анне, сказал, что они увидятся до восьми. Анна предложила им с Чу воспользоваться одной из комнат для бесед, где они смогут показать Пеллу фотографию.
– А что, если мы с Пеллом немного прокатимся? Какие у вас на этот счет правила?
– Куда вы хотите повезти его?
– Мы получили адрес и считаем, что Пелл, когда был мальчиком, жил там с матерью. Надо выяснить, узнает ли он дом. Это многоквартирное здание.
Анна несколько мгновений молчала – видимо, размышляла, как повлияет на ее подопечного то, что он увидит дом, где ребенком подвергался издевательствам.
– Никаких правил нет, – наконец ответила она. – Пелл в любой момент может покидать территорию. Но думаю, я должна быть рядом – на случай если он болезненно отреагирует.
– Мне казалось, у вас занятия. Вам же придется сидеть до восьми.
– Нужно отработать свои часы. Я пришла позже, считая, что буду занята вечером. Нас проверяют, не хочу, чтобы возникли проблемы по поводу моего шестичасового рабочего дня.
– Ясно. Будем примерно через час. Пелл к этому времени вернется с работы?
– Он уже здесь. Наши планы на вечер не изменились?
– Мои – нет. Жду с нетерпением.
– Отлично. Я тоже.
21
Босх и Чу направлялись в Вэлли каждый на своей машине, чтобы после экскурсии с Пеллом не давиться в пробке, возвращаясь в центр города. Чу жил в Пасадине, куда вело шоссе. А Босх собирался остаться в Вэлли до ужина с Анной Стоун.
Когда они ехали, Босх наконец получил ответ от Уиткомба из патрульной службы отделения полиции в Голливуде.
– Извини, Гарри, был в запарке. А потом забыл, что ты звонил. Чем могу помочь?
– Знаешь патрульного третьего ранга Роберта Мейсона?
– Бобби Мейсона? Да. Только он дежурит в вечернюю, а я в утреннюю. Поэтому знаю не очень близко. Что с ним такое?
– Он производил аресты, имеющие отношение к тому, чем я сейчас занимаюсь. Мне надо потолковать с ним.
– Расследуешь дело в «Шато» с малышом Ирвина Ирвинга?
Босху резануло ухо слово «малыш» – показалось странным, что его старый товарищ так называет сына Ирвинга.
– Угадал.
– И что за аресты тебя интересуют?
– Три ареста за то, что водители управляли транспортными средствами в нетрезвом виде.
– Какое отношение они имеют к «Шато»?
Босх мгновение молчал, надеясь, что Уиткомб поймет: он собирает информацию, а не распространяет ее.
– Просто интересуюсь, – наконец ответил он. – Что ты слышал об этом Мейсоне? С ним все нормально?
Это был своего рода код – Босх хотел выяснить, какая у Мейсона репутация? Не считают ли его продажным?
– Слышал, он сегодня расстроился, – сообщил товарищ.
– Из-за чего?
– Из-за «Шато». Вроде бы они с сыном члена муниципального совета были корешами. Слышал, даже учились в одной группе в академии.
Босх свернул в правый ряд, чтобы выехать на бульвар Ланкершим. План был такой: подхватить Чу на стоянке у станции метро в Студио-Сити.
Он осторожничал с Уиткомбом – не хотел, чтобы тот догадался, насколько важна информация.
– Да, поговаривают, что они были знакомы с тех времен.
– Похоже, – подтвердил Уиткомб. – Но это, Гарри, все, что я знаю. Я же говорил, он дежурит в вечернюю, я в утреннюю. Вот как раз заканчиваю. У тебя есть еще что-нибудь ко мне?
Так Уиткомб давал понять, что не желает обсуждать товарища по работе. Босх не осуждал его за это.
– В какой зоне дежурит Мейсон?
Территория отделения полиции Голливуда была разбита на восемь основных патрульных зон.
– Сейчас проверю. Это быстро, я как раз в дежурке. – Вскоре в трубке снова послышался голос Уиткомба: – Его назначение: шесть-Адам-шестьдесят пять, видимо, это обычное место Мейсона.
Период назначения равнялся двадцати восьми дням. Первая «шестерка» означала территорию голливудского отделения, «Адам» – патрульное подразделение, а «шестьдесят пять» – зону.
– Шестьдесят пять – это коридор Ла-Брея?
– Точно, Гарри.
Босх попросил товарища никому не рассказывать об их разговоре, поблагодарил и разъединился.
Затем, обдумав обстоятельства, понял, что к Ирвину Ирвингу не подкопаться. Если Мейсон прижимал таксистов «ЧБ», чтобы помочь отнять у них лицензию и отдать «Риджент», то делал это только по просьбе своего однокашника по академии Джорджа. Трудно будет доказать, что член муниципального совета Ирвин Ирвинг имел к этому какое-то отношение.
Босх свернул на стоянку и сделал круг, разыскивая напарника. Поняв, что того еще нет, остановился в первом ряду. Сидел, положив ладони на руль, и барабанил пальцами по приборному щитку. Он вдруг осознал: его разочаровало то, что действия Ирвинга-старшего, возможно, не ускорили смерть Джорджа. Едва ли члена муниципального совета когда-нибудь обвинят в том, что он торговал своим влиянием, добывая лицензии таксомоторным компаниям. Ирвин возразит, что все придумал и осуществил Джордж. Гарри почти не сомневался, что этот способен свалить вину на мертвого сына.
Он открыл окно и впустил в салон свежий воздух. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, стал думать о другом деле – как повести себя с Клейтоном Пеллом. Потом его мысли перенеслись к Чилтону Харди. Босху не терпелось увидеть того, кто станет конечной целью расследования смерти Лили Прайс.
Открылась пассажирская дверца, и напарник скользнул на сиденье. Босх, погруженный в размышления, не заметил, как он въехал на парковку на своей «миате» и встал на место.
– Порядок, Гарри?
– Порядок. Слушай: мои планы по поводу поездки в Вудленд-Хиллс изменились. Смотаемся сначала сами, устроим реко, и если, повезет, взглянем на этого Харди.
– Реко?
– Рекогносцировку на местности. А потом вернемся туда с Пеллом. Тебе подходит?
– Нормально.
Босх выехал со стоянки и повернул обратно к 101-му шоссе. На запад, в сторону Вудленд-Хиллс, шел плотный транспортный поток. Через двадцать минут Гарри свернул на бульвар Топанга-каньон и продолжил путь на север.
По адресу, который они нашли в базе отдела транспортных средств, стоял жилой двухэтажный дом, расположенный в полумиле к северу от торгового центра в Уэст-Вэлли. Большое здание занимало площадь между двумя переулками и имело подземный гараж. Объехав его кругом, Босх остановился у тротуара с фасада, и они с Чу вышли из машины. Босха удивило нечто неуловимо-знакомое в облике дома. Он был обит серым сайдингом с белой отделкой, чтобы своим видом напоминать коттедж в стиле «Кейп-Код». Окна с фронтона с навесами в белую и синюю полоску.
– Узнаешь дом? – спросил Босх.
Чу посмотрел на здание.
– Нет, откуда?
Гарри не ответил и пошел к воротам охраны, где находилось переговорное устройство. Фамилии сорока восьми жильцов значились напротив номеров квартир. Пробежав глазами список, Босх не нашел Чилтона Харди. Согласно компьютеру отдела транспортных средств, Харди жил в квартире номер 23. А в списке против номера 23 значилась фамилия Филлипс. И снова у Гарри возникло ощущение дежа-вю. Неужели он здесь уже бывал?