Сосредоточившись, Кадгар потянул в себя магическую энергию. Он вновь повторил магические пассы, которые производил несколькими минутами раньше, и произнес слова на незнакомом языке; и когда энергии сгустились в яркий шар света, он отпустил его.
– Принеси мне видение, – проговорил Кадгар. – Видение того, кто уже бился с этой тварью прежде!
Последовала короткая минута замешательства, когда Кадгар думал, что заклинание не сработало. Но нет: теперь их окружала ночь, и повелительный, гневный женский голос внезапно рассек воздух.
– Ты осмелился поднять руку на собственную мать? – прокричала Эгвин с лицом, бледным от ярости.
Она стояла на одном конце площадки для наблюдения, Медив – на другом. Это был тот же самый Медив, которого он знал, – высокий, гордый и, судя по всему, чем-то озабоченный. Ни она, ни Медив из прошлого не обращали ни малейшего внимания на Кадгара с Гароной. Кадгар с испугом осознал, что настоящий Медив также присутствовал при этой сцене, его силуэт искрился в глубине одной из стен. Парочка из прошлого игнорировала и его тоже, но настоящий Медив внимательно наблюдал за спектаклем, разыгрывавшимся перед их глазами.
– Мне показалось, что у тебя начинается истерика, мама, – произнес Медив из прошлого.
– И ты решил, что мистический удар приведет меня в чувство? – фыркнула та. Кадгар заметил, что она выглядела теперь намного старше. Ее светлые волосы стали седыми, а вокруг глаз и рта собрались глубокие морщины. Тем не менее, она по-прежнему сохраняла горделивую осанку. – Ну хорошо, – произнесла она, – а теперь ответь на мой вопрос.
– Мама, ты неверно смотришь на вещи, – сказал Медив из прошлого.
– Отвечай, – сурово приказала Эгвин. – Зачем ты привел орков в Азерот?
– Ничего удивительного, что он так занервничал, когда ты задал ему этот вопрос, – заметила Гарона.
Кадгар шикнул на нее и покосился на настоящего Медива – тот прекратил свои попытки пробиться сквозь невидимую стену охранного заклятия; и, кажется, успокоился.
– Мама? – проговорил настоящий Медив. На его лице возникло по-детски доверчивое выражение.
– Тебе нечего ответить, не так ли? – продолжала Эгвин. – Это просто такая игра, верно? Вызов Ллейну с Лотаром, чтобы было чем позабавиться? Но могущество Тирисфаля – не забава, дитя мое. Все новые и новые орки прибывают в страну, и я уже слышала о налетах на караваны возле Черных топей. Проследить их путь назад до твоих врат смог бы и новичок, но лишь твоя мать способна узнать ту силу, что окутывает их. Еще раз спрашиваю, дитя мое, чем ты объяснишь свои действия?
Кадгар съежился, слушая ее речь. Он ожидал, что Медив из прошлого опрометью ринется прочь из комнаты. Однако тот удивил его: в ответ на ее обвинения он лишь раскатисто захохотал.
– Значит ли это, что неодобрение твоей матери забавляет тебя, дитя мое? – сухо спросила Эгвин.
– Нет, – отвечал Медив, блеснув широкой хищной улыбкой. – Но вот глупость моей матери – забавляет!
Кадгар кинул взгляд через комнату и увидел, как настоящий Медив дернулся при этих словах.
– Да как ты смеешь? – загремела Эгвин, поднимая руку. Шар ослепительно-белого света вырвался из ее ладони, устремившись к Медиву из прошлого. Тот, в свою очередь подняв руку, с легкостью отбил его в сторону.
– Смею, мама, – произнес призрак. – И у меня есть для этого сила. Та сила, которую ты вложила в меня при зачатии; сила, которой я не желал и о которой не просил. – Медив-фантом взмахнул рукой, и верхняя площадка башни озарилась блистающей вспышкой.
Эгвин сумела удержать удар, но Кадгар заметил, что для этого ей пришлось поднять обе руки, и, несмотря на это, она пошатнулась и отступила назад.
– Но все же, зачем ты пустил орков в Азерот? – прошипела женщина. – В этом не было нужды. Ты поставил под удар весь мир – для чего?
– Чтобы разбить круг, разумеется, – проговорил Медив из прошлого. – Чтобы уничтожить эту искусственную вселенную, которую ты выстроила для меня. Все на своих местах – включая твоего сына! Если уж ты не можешь продолжать исполнять роль Стража, это сможет рожденный и воспитанный тобой преемник – но при этом он будет прикован к своей роли так же надежно, как и любая другая из твоих пешек!
Настоящий Медив опустился на колени, его глаза не отрывались от развертывавшейся перед ним сцены. Он шевелил губами, беззвучно повторяя слова, произнесенные им в прошлом.
Гарона потянула Кадгара за рукав, и он кивнул. Вдвоем они тихо вышли из центра охранного круга и принялись пробираться вдоль стены, пытаясь незаметно проскользнуть за спину настоящего мага.
– Но такой риск, дитя мое… – начала Эгвин.
– Риск? – перебил Медив. – Риск для кого? Не для меня, владеющего всей силой Тирисфаля. Для остальных членов Ордена? Их больше заботят внутренние политические игры, чем демоны. Для наций, составляющих человечество? Этих жирных счастливых идиотов, надежно защищенных от всех опасностей, о которых они даже представления не имеют? Есть ли здесь риск для кого-то, кого действительно следует беречь?
– Ты играешь с силами, гораздо более могущественными, чем ты, сынок, – вздохнула Эгвин.
Кадгар с Гароной стояли уже почти у двери, но настоящий Медив был всецело захвачен видением.
– О, разумеется! – с язвительной усмешкой произнес Медив из прошлого. – Думать, что я смогу управиться с подобными силами, было бы грехом гордыни! Не меньшим, чем мысль, что ты сможешь помериться силами с повелителем демонов и выйти победителем.
Они были уже за спиной Медива. Гарона потянулась к ножу, спрятанному в ее блузе, но Кадгар молча притронулся к ее руке и покачал головой. Они проскользнули мимо Медива – в глазах старика стояли слезы.
– Что будет, если орки победят? – спросила Эгвин. – Они поклоняются темным богам и теням. Зачем тебе отдавать им Азерот?
– Когда они победят, – ответил прежний Медив, – они сделают меня своим вождем. Они почитают силу, мама, в отличие от тебя и всех остальных обитателей этого достойного жалости мира. А благодаря тебе я являюсь в этом мире сильнейшим. И тогда я сломаю оковы, которые ты и остальные наложили на меня, и буду править!
Внутри видения воцарилась тишина, и Кадгар с Гароной замерли, задерживая дыхание. Заметит ли настоящий Медив в этой тишине их отсутствие?
Но его внимание было приковано только к Эгвин, говорившей из глубины прошедших лет.
– Ты не мой сын, – сказала она. Настоящий Медив уткнулся лицом в ладони. Его фантом ответил:
– Нет. И я никогда не был твоим сыном – во всяком случае, по-настоящему твоим.
И Медив из прошлого расхохотался. Это был глубокий, громоподобный смех, уже слышанный Кадгаром прежде, в ледяной пустыне, когда эти двое сражались в последний раз.
Эгвин была потрясена.
– Саргерас? – с отвращением произнесла она, наконец, узнав его. – Я же убила тебя!
– Ты убила лишь тело, чародейка. Ты убила лишь мою физическую форму! – заревел Медив из прошлого; Кадгар уже видел наложенную на него вторую сущность, вторую тень, поглотившую его, – существо из пламени и тьмы с огненной бородой и огромными рогами. – Убила и спрятала в могиле на дне моря. Но я был не прочь пожертвовать им ради лучшей награды!
Помимо воли Эгвин приложила руку к низу живота.
– О да, дорогая матушка, – продолжал прежний Медив; языки пламени лизали его бороду, рога поднимались в клубах дыма над его лбом. Это был Медив, но одновременно это был и Саргерас. – Я спрятался в твоей утробе, я проник в дремлющие клетки твоего еще не сформировавшегося ребенка. Я – порок, скверна, врожденный дефект, о котором ты не могла и подозревать! Убить тебя я не мог, совратить – тоже вряд ли. Так что я решил сделаться твоим наследником!
Эгвин выкрикнула проклятие и взметнула руки вверх, облачая свой гнев в слова, не предназначенные для человеческих ушей. Искрящаяся радуга, вырвавшись из ее рук, поразила Медива-Саргераса прямо в грудь.
Призрак прошлого пошатнулся и отступил на шаг назад, затем еще; затем он поднял руку и поймал луч направленной на него энергии. В комнате запахло горелым мясом, а Саргерас-Медив зарычал и зашипел от боли. Он выкрикнул собственное заклинание, и Эгвин швырнуло через всю комнату.
– Я не могу убить тебя, мать, – рявкнул демон. – Что-то удерживает меня от этого. Но я сломаю тебя! Сломаю и изгоню вон, и к тому времени, когда ты исцелишься, к тому времени, когда ты вернешься оттуда, куда я тебя отправлю, эта земля будет моей! Эта земля – и вся сила Ордена Тирисфаля!
Настоящий Медив испустил дикий вой потерянной души, взывая к небесам о прощении, которое никогда не будет дано.
– Наш ход, – шепнула Гарона, дергая Кадгара за рукав. – Пошли, пока нам есть куда идти.
Кадгар мгновение помедлил и тронулся вслед за ней к лестнице.
Они скатились вниз по каменным ступеням, перепрыгивая по три за раз, – и чуть не сбили с ног старика управляющего.
– Взволнованы, – спокойно заметил он. – Проблемы?
Гарона проскочила мимо, но Кадгар схватил слугу за руку и сказал:
– Ваш господин сошел с ума.
– Больше, чем обычно? – уточнил Мороуз.
– Я не шучу, – настаивал Кадгар. Затем его глаза загорелись. – У вас при себе свисток для вызова грифонов?
Служитель вынул металлический цилиндр, украшенный рунами.
– Хотите, чтобы я вызвал…
– Я сам это сделаю, – перебил юноша, схватил свисток из его руки и загромыхал по ступенькам вслед за Гароной. – Он будет гнаться за нами, но вам тоже лучше уйти. Прихватите с собой кухарку и постарайтесь убежать как можно дальше!
Прокричав это, Кадгар скрылся из виду.
– Убежать? – проговорил Мороуз вслед удаляющейся фигуре юноши. Он тихо хмыкнул. – Куда же я убегу?
Глава 14. Бегство
Они пролетели уже несколько миль, когда грифон перестал слушаться повода. Лишь одно животное отозвалось на призыв Кадгара, да и то попятилось, когда к нему приблизилась Гарона. С трудом молодой маг заставил грифона смириться с присутствием женщины-полуорка. Уже покинув круг холмов, они услышали позади вопли и проклятия Медива. Развернув грифона в направлении Штормграда, Кадгар принялся нещадно пришпоривать его.