Ну, давай, так давай. Для меня разницы не было на какую из частей тела руну ставить. Достав в очередной раз флягу и кинжал, я вздохнул и повторил процедуру с кинжалом, руной, активацией и лечением.
Когда с разговорами, клятвами и рунами было покончено, мы вышли из особняка улицу. И тут меня посетила мысль: а что обычно делают с телами в подобных случаях? Об этом я и спросил.
— Обычно победитель забирает их с собой. Потом он связывается с родом погибшего и сообщает им когда, где и при каких обстоятельствах погиб их родственник. А дальше они либо приезжают за телом, либо победитель распоряжается телом на своё усмотрение.
— Понял. Арс, возьми ребят и занесите в багажник три тела.
Когда с телами тоже был покончено, мы сели в машину. Девушки остались дожидаться своих водителей, которые должны были подъехать в скором времени.
— Ваша Светлость, а сейчас мы куда? — поинтересовался наш водитель.
— А сейчас мы поедем в гости к Кирюше Афанасьевичу, — проговорил я, глядя на распластавшегося в ногах бойцов соседа и на сидящего рядом с ним огневика. — Гид, работай.
***
Архивные записи:
… сегодня я впервые увидел сильванов… Они прекрасны, как в легендах. В своих исследованиях леса я немного сбился с пути и угодил в их ловушку. Я думал, мне конец. Ведь о них много разных слухов ходит. Но нет, они освободили и пригласили переночевать в их поселении. Что я могу о них сказать, если не впадать в экзальтированное состояние от их красоты? Они строят свои жилища на деревьях, поэтому их поселения расположены все исключительно над землёй. Там куча всяких разных подвесных мостов и ярусов. Магией обладают в основном природной или воздушной. Любят петь и играть на музыкальных инструментах. В основном миролюбивы и предпочитают не контактировать с людьми. Но они рассказали, что существуют и другие племена сильванов. Эти воинственные кланы предпочитают стрелковое или метательное оружие. Внешность у них, как я уже говорил, красивая. Кожа едва-едва отдаёт зелёным оттенком. Волосы в основном разного оттенка зеленого цвета, реже золотого или красного. А ещё у них в питомцах водятся крылатые…
Отрывок из дневника исследователя. Найден на берегу реки.
210 год от Великого плача.
Глава 20
До южных границ наших земель мы доехали быстро и без накладок. Во время время поездки я обдумывал дальнейшие свои действия. С одной стороны, соваться малыми силами, считай, на вражескую территорию, опасно и недальновидно без должной разведки. Но с другой стороны, Долговы — вассалы рода Лейн, которые обнаглели, нарушили клятву верности и уже неоднократно преступали имперский закон.
Я опустил взгляд на пол автомобиля, где всё ещё в бессознательном состоянии лежал Кирилл. Единственный ребёнок в семье, значит. Когда Гид рассказал мне об этом, я сначала удивился. Во всех мирах, где были кастовая система или феодальный строй, аристократы всегда стремились к многочисленному потомству. И на то были причины. Этот мир тоже не стал исключением. Но по каким-то причинам Долгов-старший ограничился только одним ребёнком. Возможно, это важно, поэтому я зафиксировал эту информацию в памяти.
Минут через десять мои рассуждения прервал голос одного из бойцов с заднего сидения:
— Ваша Светлость, это вас, — сказал он, протягивая мне кристалл связи.
Я удивлённо посмотрел на бойца, на кристалл и в очередной раз подумал, что нужно обзавестись собственным кристаллом связи.
— Слушаю, — сухо отозвался я.
— Станислав, у нас в гостях Афанасий Степанович Долгов… — раздался в ответ задумчивый голос матери и она многозначительно замолчала.
А вот это действительно интересно. Я ещё раз кинул взгляд на Кирилла.
— Понял. Мы будем… — я посмотрел на часы и прикинул сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до особняка. На машине выходило плюс-минус час, — через час.
Я завершил сеанс связи и вышел из машины. Чуть в стороне я заметил Василия — командира нашего элитного отряда аномальных охотников, который о чём-то разговаривал с Петром Валерьяновичем, ещё одним командиром. Они-то мне и нужны были. Подойдя к ним, я обрисовал дальнейшие наши действия. Часть бойцов, под командованием Василия, я оставил охранять отбитые у соседа территории, а часть бойцов, под командованием Петра, выдвинулись вслед за нами на других трофейных машинах. Пленных я решил оставить здесь. Всех, кроме Кирилла.
Путь до особняка занял меньше часа. Арс, словно чувствуя моё нетерпение, беспрерывно жал на газ и даже ни разу не сострил за всю дорогу. А ещё в дороге наконец-то в себя пришёл Кирилл. Сначала он попытался призвать магию и атаковать нас, но, конечно же, у него ничего не получилось.
— Что, не получается? — участливо поинтересовался я.
Он непонимающе посмотрел на меня и снова попытался призвать магию.
— Что… Что происходит? Какого… — он снова и снова пытался призвать магию, складывал вспомогательные жесты и раз за разом его ждало разочарование.
— Бесполезно, — устав наблюдать за ним, я отвернулся и продолжил смотреть на дорогу. — Твой источник заблокирован. Я его заблокировал.
— Ты… Что? — в его голосе слышались неверие, возмущение и зарождающийся страх, но полного осознания ситуации ещё не произошло. — Верни всё. Слышишь?!
Игнорируя зарождающуюся истерику парня, я продолжил безмятежно пялиться в окошко, отмечая в памяти места, которые нужно посетить с инспекцией и привести в порядок, потому что внешний вид поселений, лесов и полей оставлял желать лучшего.
— Лейн! Я к тебе обращаюсь! — панические нотки в голосе Кирилла придавали ему визгливости. — Ты пожалеешь. Слышишь? Пожалеешь! У нас армия лучше оснащена, она более многочисленна и отец…
— Твой отец сейчас ждёт нас в нашем особняке, — перебив его спокойно произнёс я, всё так же глядя в окно. — Он сам пришёл, Кирилл. Понимаешь, что это значит?
Парень умолк. В зеркало заднего вида я видел, как он поник, опустив голову и плечи. Взгляд стал отсутствующим. Осознание мощной волной накрыло его и оглушило. Некоторое время мы так и ехали в полной тишине, лишь тихие щелчки, переключаемых Арсом рычажков, нарушали её.
— Лейн, верни, — глухо произнёс Кирилл. — Я не смогу без неё, я должен… Я наследник и я не могу… — он снова замолчал.
Я видел, что просить о чём- то для него очень сложно. Долгов-младший привык приказывать. А ещё он привык, что все его требования выполнялись безотлагательно. Но не сейчас.
— П-пожалуйста, — выдавил он из себя обречённое и, подняв голову, посмотрел на меня потухшим взглядом. — Отец заплатит тебе.
— Отец твой заплатит, — охотно согласился я. — Но не за это. Он заплатит за свои ошибки, а ты, — я повернулся к нему и встретился с ним взглядом, — за свои. Понимаешь? Именно так поступают взрослые мужчины, Кирилл. Ты вступил в схватку, как взрослый мужчина, и проиграл. Так случается в жизни. Поэтому просто прими с честью поражение и не скули, как щенок, прячась за спиной отца.
Говоря всё это, я внимательно отслеживал реакцию Долгова-младшего. На несколько мгновений в его глазах зажёгся прежний огонёк надменности и ненависти, но быстро потух. Видимо вся его уверенность исходила от сильного дара, которым он обладал. Лишившись доступа к источнику, он утратил свою опору. Что ж, переживёт. Ну или нет. Сейчас о трудностях Кирилла думать было некогда, потому что мы, наконец, приехали к особняку.
— Выходим, — скомандовал я, отмечая рассредоточенных по всему периметру бойцов нашей гвардии. Все сосредоточены, каждый готов действовать незамедлительно, если того потребует ситуация. Хотя бы с дисциплиной в рядах воинов у нас всё в порядке.
Пока я сканировал окружающее пространство, бойцы ловко выскочили из салона автомобиля и вытащили следом потухшего Кирилла, который вяло передвигал ногами и покорно шёл туда, куда его вели.
Взбежав по ступенькам, я вошёл в дом и, пройдя просторный холл, оказался в гостиной, где нас ожидали моя мать и Долгов-старший. Оценив обстановку, я хмыкнул. Вид у матери был весьма довольный. Она сидела на любимом диване, попивала чаёк и с лёгкой полуулыбкой, наблюдая за нервными метаниями гостя. Гость же расхаживал вдоль стен и разглядывал висящие на них картины. Но было видно, что делал он это, скорее, механически — мыслями он был не здесь и не сейчас.
Увидев нас, мать искренне улыбнулась и, положив на столик блюдце с чашечкой, встала с дивана.
— Афанасий Степанович, а вот и Станислав с Кириллом пожаловали, — проговорила мать, приветствуя нас.
Мужчина на мгновение остановился, а после резко развернулся и вперил в сына тревожный и усталый взгляд. Я же стоял и разглядывал главу рода Долговых. От отца сыну достались лишь рост и карие глаза, а в остальном они были совершенно не похожи. У отца были узкие губы, скуластое лицо с впалыми щеками, глубоко посаженные глаза и круги под глазами, свидетельствовавшие о бессонных ночах. Зато взгляд у него был цепкий, внимательный и умный. А сын… Сын был полной противоположностью отцу во всём. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Пока я разглядывал Афанасия Степановича, он разглядывал сына. Не сказав ему ни слова, он перевёл внимательный взгляд с сына на меня и, поклонившись, заговорил:
— Станислав Александрович, рад видеть вас в добром здравии.
Хах. Могу себе представить насколько он рад видеть меня в принципе в здравии.
— И вам не хворать, Афанасий Степанович. С чем пожаловали? А впрочем, не здесь, — остановил сам себя я и поискал глазами дворецкого или кого-нибудь из слуг. — Фёдор Николаевич, организуйте нам в кабинет чаю и чего-нибудь перекусить. Благодарю. Пойдёмте, поговорим в кабинете, — это я уже сказал Долгову-старшему.
Прежде чем отправиться в кабинет я попросил мать позаботиться о ещё одном нашем госте — Кирилле, который, так и не проронив ни слова, стоял в окружении бойцов моего рода и смотрел в пол, не поднимая головы.
Развернувшись, я направился к лестнице на второй этаж. Кинув косой взгляд на Долгова старшего, увидел, что он несколько замешкался, борясь с желанием подойти к сыну, а потом, что-то решив для себя, кивнул своим мыслям и последовал за мной. В спину нам донесся немного обеспокоенный голос мамы: