«Только посмотрите: сначала они вырубают все деревья, до которых могут дотянуться. А потом, прежде чем сплавлять брёвна по течению, чтобы их забрали эти ребята, они пропитывают их химикатами. Это убивает водную жизнь. Никакого натурального хозяйства, никакой рыбалки, ничего, только скот».
Мы оставили впадину Чепо позади и поехали по дикой траве, изрытой кратерами и лужами ржаво-красной воды. Местами моя одежда была ещё влажной, а местами — совсем мокрой, где тепло моего тела не справлялось с задачей.
Нога начала чувствовать себя нормально, пока я не растянул её и не прорвал тонкую корочку. По крайней мере, Аарон, разозлённый происходящим в Чепо, отвлёкся от мыслей о Диего.
Дорога становилась всё хуже и хуже, пока мы наконец не свернули с неё и не выехали на ухабистую колею, которая вела к возвышенности примерно в трёх-четырёх километрах от нас. Неудивительно, что «Мазда» была в ужасном состоянии.
Аарон указал вперед, когда повозка взбрыкнула и рыснула, а подвеска застонала.
«Мы как раз за тем холмом».
Все, чего мне хотелось, — это добраться до дома и разобраться со своими делами, хотя, судя по тому, как Аарон тараторил своим голосом эко-борца Билли Грэма, я почти ожидал, что они будут жить в вигваме.
ВОСЕМНАДЦАТЬ
«Мазда» мотало из стороны в сторону, подвеска скрипела, как старая бригантина, обороты двигателя то росли, то падали. К моему удивлению, Аарон управлял машиной весьма умело. Казалось, у нас ещё как минимум полтора часа, чтобы доехать «вот-вот до холма».
Мы пробирались сквозь туман и наконец достигли крутого, изрезанного холма. Открывшийся перед нами пейзаж представлял собой полную противоположность диким лугам, по которым мы ехали. Внизу лежала долина, слева и справа от нас возвышались высокие холмы, и, насколько хватало глаз, пейзаж был усеян срубленными, гниющими деревьями. Стволы деревьев рядом с нами были почти серыми от старости. Словно кто-то вывалил огромную коробку спичек на пустыню ржавого цвета грязи. Низкий туман в долине делал её ещё более зловещей. А в дальнем конце долины, где земля выравнивалась, может быть, в пяти или шести километрах от нас, начинались пышные зелёные джунгли. Я не мог разобрать, что именно.
Мы начали снижение, и Аарон, должно быть, почувствовал мое замешательство.
«Им просто надоела эта сторона холмов!» — крикнул он, перекрывая скрип и стоны повозки.
«Там не хватало древесины, чтобы её забрать, и у хомбре не хватило мужества забрать эти мелочи. Но, эй, по крайней мере, здесь нет фермеров, они не могут всё это расчистить самостоятельно. К тому же, здесь мало воды, да и пить её они не смогли бы, даже если бы она была».
Мы добрались до дна долины, следуя по тропинке среди поваленных деревьев. Казалось, будто торнадо пронёсся по долине, а затем оставил её умирать. Утреннее солнце изо всех сил пыталось пробиться сквозь тонкий слой облаков. Почему-то это казалось гораздо хуже, чем если бы солнце светило как следует; по крайней мере, тогда оно светило бы с одной стороны. Но на самом деле солнечные лучи попали в облака и рассеялись. Определённо, пришло время снова примерить образ Джеки О. Аарон последовал моему примеру и тоже надел свой.
Мы продолжали идти по кладбищу деревьев, пока нас не спасли пышные заросли на дальнем конце долины.
«Осталось совсем немного», — заявил Аарон.
«Может быть, сорок пять, пятьдесят минут».
Двадцать было бы лучше; я не думал, что повозка выдержит больше, да и моя голова тоже. Я думал, она взорвётся.
Мы снова оказались в вторичных джунглях. Деревья были опутаны лианами, тянущимися к верхушке. Между ними и над трассой росла всякая всячина. Казалось, мы едем по длинному серому туннелю. Я снял очки Jackie Os, и всё вокруг стало ослепительно-зелёным.
Baby-G сообщил мне, что сейчас 7:37, а это значит, что мы в пути уже больше четырёх часов. Глаза жгло, голова всё ещё стучала, но времени на отдых пока не было. Всё это я смогу сделать, может быть, в воскресенье, или когда-нибудь, когда наконец доберусь до безопасного Мэриленда. Сначала мне нужно было сосредоточиться на том, как я собираюсь совершить нападение. Нужно было взять себя в руки и продолжить работу. Но как бы я ни старался думать о том, что видел во время CTR, я просто не мог сосредоточиться.
Аарон оказался абсолютно прав. Сорок пять минут спустя мы вышли на большую поляну, большая часть которой находилась за зданием, стоявшим сбоку и прямо перед нами, примерно в двухстах метрах. Похоже, оно было похоже на дом, который построил Джек.
Облака рассеялись, открыв вид на солнце и голубое небо.
«Это мы». Аарон звучал без особого энтузиазма. Он снова надел очки, но я ни за что не собирался снова надевать очки Джеки Ос, особенно если собирался увидеть их обладательницу.
Слева от меня, напротив дома, возвышался холм с крутым склоном, покрытый упавшими деревьями и гнилыми пнями, между которыми росла кустистая трава. Остальная часть поляны была неровной, но довольно ровной.
Мы пошли по тропинке к большому зданию, которое располагалось более-менее на одном уровне. Основная часть представляла собой одноэтажную виллу с терракотовой крышей и грязно-зелёными оштукатуренными стенами. Перед домом находилась крытая веранда, выходившая на возвышенность. За главным зданием, к нему примыкала пристройка из гофрированного железа, возможно, вдвое больше самого дома, и с гораздо более высокой крышей.
Справа от меня высились ряды белых пластиковых пятигаллонных контейнеров, сотни, около двух футов высотой и одинакового диаметра. Крышки были запечатаны, но из круглого отверстия, вырезанного в центре каждого, вырывались струйки разноцветных растений всех форм и размеров. Похоже, Аарон и Кэрри управляли первым в округе мегамагазином садовых товаров, в который я попал на съёмках «Хорошей жизни» в стиле «Панамы».
Вокруг нас виднелись гофрированные железные сараи с грудами деревянных бочек и ящиков, а также изредка встречались гниющие деревянные тачки. Справа от меня, за ваннами, под гофрированной железной крышей без боковых стенок стоял генератор и по меньшей мере десять сорокапятигаллонных бочек из-под масла.
Подойдя ближе, я разглядел водосточные трубы, ведущие из желобов в зелёные пластиковые бочки для воды, расположенные с интервалами по всей длине здания. Над крышей, на строительных лесах, возвышался большой синий пластиковый резервуар для воды; под ним – старый металлический, от которого отходили всевозможные трубы. Рядом были установлены две спутниковые антенны, одна направлена на запад, другая на восток. Возможно, им нравилось смотреть и колумбийское, и панамское телевидение. Несмотря на технологии, это определённо была планета «Древообнима»; для полноты картины мне не хватало лишь пары дойных коров по имени Инь и Ян.
Теперь, когда мы подъехали ближе к дому, я увидел другой пикап, припаркованный у дальней стороны веранды. Аарон несколько раз посигналил «Мазде» и выглядел обеспокоенным, когда Кэрри вышла с веранды, надевая свои шортики. Она была одета так же, как и в нашу первую встречу, но волосы были уложены гелем.
«Пожалуйста, Ник, ни слова».
Повозка остановилась, и он выскочил из нее, как только она сошла с веранды.
"Привет."
Я вышел, готовый поприветствовать всех, щурясь, чтобы бороться и с ярким светом, и с головной болью.
Я сделал несколько шагов к ним, затем остановился, чтобы дать им немного места. Но не было ни приветствий, ни поцелуев, ни прикосновений, лишь натянутый обмен репликами.
Не раздумывая долго, просто чувствуя жар и беспокойство, я двинулся к ним.
Я говорю своим дружелюбным и приветливым тоном, обращенным к ведущему.
"Привет."
Ее волосы держались не из-за геля; она только что приняла душ.
Она заметила мою хромоту и рваные джинсы.
«Что случилось? Ты в порядке?»
Я не смотрела на Аарона. Глаза слишком многое выдают.
«Я попала в какую-то ловушку для животных или что-то в этом роде. Я...» «Тебе лучше пойти и привести себя в порядок. Я приготовила кашу».
«Звучит замечательно». Но это звучало ужасно.
Она повернулась, чтобы пойти обратно к дому, но у Аарона были другие планы.
"Знаешь что?
Я собираюсь помыть грузовик, там сзади пролилось топливо, ну, знаете, мне лучше это вымыть».
Кэрри обернулась.
"Ох, хорошо."
Я последовал за ней к дому, а Аарон, окинув меня взглядом, затянутым солнцезащитными очками, кивнул мне и пошел обратно к повозке.
Мы почти добрались до веранды, когда она остановилась и снова обернулась. Пока Аарон подъезжал к ванным, я видел своё избитое, шишковатое лицо и пугающе торчащие волосы, отражающиеся в её слегка зеркальных очках. Линзы были слишком непрозрачными, чтобы я мог разглядеть её глаза.
«Люс, наша дочь, думает, что ты участница британской учебной группы и приехала сюда на несколько дней, чтобы посмотреть, как мы работаем. Понятно?»
«Конечно, это не проблема». Мне придётся изо всех сил стараться выглядеть учёным, любящим деревья. Хотелось бы увидеть её глаза. Терпеть не могу разговаривать с зеркальным стеклом.
«Она ничего не знает о том, зачем ты здесь на самом деле. И мы тоже, если уж на то пошло. Она спит, ты скоро её увидишь», — она постучала по левой линзе и указала на мой опухший глаз.
«Не беспокойтесь об этом. Через несколько дней всё будет хорошо».
ДЕВЯТНАДЦАТЬ
Я так устала, что едва могла держать глаза открытыми, пока мы шли по потрескавшейся, выцветшей терракотовой плитке, мимо двух викторианских кресел-качалок из темного дерева и старого верёвочного гамака, усеянного подушками, испачканными кофе и водой. Входная дверь была открыта, и Кэрри, скрипнув петлями, распахнула москитную сетку. Слева, над сетчатым окном, висела настенная лампа, чаша которой была полна сушеных насекомых, которых её свет роковым образом привлёк. Я успела схватить сетку, прежде чем она отскочила, и последовала за ней внутрь.
После ослепительного сияния снаружи мы оказались почти в темноте, и в воздухе витал сильный запах древесины. Словно я находился в садовом сарае. Я подавил зевок; глаза пытались закрыться, но мне приходилось бороться с ними. Это была нетронутая территория, и мне нужно было заметить каждую деталь.