Для расширения своего выступа к западу от Изюма советское командование привлекло большинство своих сил, значительно удалившись от Донца и баз снабжения. В этих условиях германская группа армий „Юг“ начала контрнаступление. Румынский 6-й корпус (1, 4, 2 и 20-я пехотные дивизии) оборонял западную и южную стороны выступа, имея в общей сложности 64 120 солдат. 1-я и 4-я пехотные дивизии защищали 50-км линию фронта к югу от Александровки; 2-я и 20-я дивизии имели 35-километровую полосу в районе Новая Павловка и Blogotanoe».
17 мая 1942 началось наступление Оси[290]. К 19 мая германские войска, продвинувшись на 40–50 километров, вышли к Донцу в районе Петровской, угрожая окружить советские силы к югу от Харькова. В этот момент советское командование попыталось организовать прорыв из (Барвенковского) выступа.
6-й румынский армейский корпус в наступлении. До 20 мая в тяжелых боях участвовали только левый фланг 4-й румынской дивизии и группа Георгеску, по которым пришелся удар армейской группы Бобкина. Когда советское командование оправилось от потрясения, вызванного немецким контрнаступлением, оказалось, что над 57-й армией нависла угроза окружения и угроза отсечения ее от группы Бобкина и 6-й армии. С целью не допустить такого развития событий 57-я армия начала планомерный отвод своих войск с румынского фронта на северо-восток.
20 мая противостоящие румынским войскам 150-я и 99-я сд стали отводиться к Братолюбовке на реке Бритай, северо-восточнее Лозовой.
21 мая, продолжая удерживать свой правый фланг против 4-й пд (рум.), 57-я армия отводила свои 317, 99 и 351-ю стрелковые дивизии от Уплатного до Рудаево (южнее Лозовой) и далее — до Смирновки (северо-восточнее Лозовой).
22 мая, в результате удара румынских 4-й и 1-й пд по частям 270-й и 150-й сд, были взяты Артельное, Михайловка, Ударник и Новоуплатное. В конце этого дня между 270-й и 150-й сд зияла 15–20 км брешь, занятая лишь отдельными советскими подразделениями.
23 мая 1-я пд (рум.) заняла Лозовую.
24 мая 113-я пд, 305-я пд, 454-я охранная дивизия, группа Георгеску и 1-я румынская пехотная дивизия атаковали на фронте Парасковия и Писаревка в направлении Лиговки (393-я сд и 266-я сд). Началось истребление попавших в окружение советских войск.
«20 мая румынский 6-й корпус и германская 298-я дивизия группы Кортцфлейша присоединились к наступлению, — рассказывает об этих днях Георгий Тиница. — 1-я пехотная дивизия бригадного генерала Constantin Panaitiu была острием атаки. В 03.15 после 15-минутной артиллерийской подготовки она атаковала позиции советского 973-го стрелкового полка на линии Михайловка — Пролетарское[291].
93-й пехотный полк, поддержанный артиллерийским дивизионом и минометной батареей, продвигался в направлении Александровка, Новоуплатное. 85-й полк, продвигаясь от Пролетарского, поддержанный артиллерийским дивизионом и 5-м Vanätori полком, должен был взять высоту 177,4 и обеспечить фланг дивизии. 710-й батальон находился в резерве.
4-я дивизия генерал-майора Gheorghe Cialik начала нападение в 03.30 с двумя полками в первой линии к западу от Александровки. Его миссия состояла в том, чтобы взять Федоровку.
2-я дивизия бригадного генерала Dumitriu Tudose, также с двумя полками в первой линии, с позиций между Самойловкой и северо-востоком Андреевки, наступала на Новоуплатное. На ее правом фланге находилась 20-я пехотная дивизия, на левом — германский 525-й полк 298-й дивизии.
20-я дивизия (без одного полка) бригадного генерала Gheorghe Georgescu наступала на Пролетарское от высот севернее от Salomkina. На правом фланге находился германский 3-й танковый корпус.
Левый фланг 6-го корпуса поддерживался группой генерала Георгеску, которая в период 20–23 мая блокировала советские попытки прорваться к дороге Сахновщина — Черноглазовка.
1-я дивизия столкнулась с трудностями из-за своего уязвимого правого фланга (германская 298-я дивизия начала наступать позже) и сильного сопротивления противника. К концу дня 93-й полк сумел взять высоты в 1 км к северу от Уплатного. 85-й полк пехоты и 5-й Vânâtori-полк немного продвинулись к северо-востоку от Ударника, к высоте 174.4.
В течение ночи командир дивизии изменил ось наступления: Новоуплатное — железнодорожная станция Koromenko[292]. Главной ударной силой была южная группа (93-й пехотный полк, усиленный 710-м батальоном, и 85-й пехотный полк), которая, поддержанная тремя дивизионами артиллерии, должна была взять высоты к северу от Уплатного.
2-й батальон 5-го Vanätori-полка и 2-й батальон 612-го германского пехотного полка составляли северную группу. Они должны были взять высоту 177,4 и продвинуться к высотам в 3 км к северо-западу от Лозовой.
Наступление началось в 04.00. Жестокая борьба велась за каждое долговременное оборонительное сооружения и за каждую траншею, которые попадались на пути. К утру 22 мая 85-й пехотный полк взял Новоуплатное и высоту 156 к северо-востоку от деревни и, таким образом, помог продвинуться 93-му полку к Уплатному. Южная группа спешила к Пролетарскому, Домахе и Лозовой, в то время как северная группа продолжала наступать на Новую Ивановку.
93-й полк пехоты занял Пролетарское, а 85-й находился в районе между Новоуплатным и Нестелиевкой.
23 мая, приблизительно в 10.30, южная группа взяла Домаху, и в 12.00 Лозовая была в руках румынских войск. В этот же день 4-я пехотная дивизия заняла Полтавское, а 2-я пехотная дивизия помогала 1-й наступать на Лозовую.
24 мая советские войска начали отступать к северу и северо-востоку. 6-й корпус следовал по пятам. На следующий день 1-я и 2-я дивизии вступили в тяжелые бои с вражескими арьергардами в районе Краснопавловки[293]. Это было последнее серьезное сопротивление, с которым пришлось столкнуться, и к 27 мая 6-й корпус достиг реки Береки, где занял позиции между Михайловкой и Федоровкой[294]».
6-й корпус в последние дни котла. В период ликвидации котла 6-й АК (рум.) находился на его западной и юго-западной границах. Позиции, которые занял 6-й румынский корпус, так же как и перед началом сражения, были выстроены в виде буквы «L». Вертикальную, с севера на юг, линию занимали 1-я и 2-я дивизии. Горизонтальную — 20-я пд[295].
4-я пехотная дивизия, очевидно, понеся большие потери, находилась в это время в районе Рождественского — южнее основного очага котла и участия в его ликвидации не принимала.
О действиях румынских войск в последние дни Харьковской катастрофы рассказал дважды побывавший в майском Харьковском окружении Дмитрий Небольсин. Выйдя из окружения, он был опять отправлен в котел — его сбросили на парашюте в район, где должен был находиться штаб окруженной 6-й армии. Последним местом дислокации этого штаба являлось село Ракитное, которое находилось на линии Михайловка — Федоровка, занятой 6-м румынским корпусом.
«Страшные цифры! Из ста сорока человек (сброшенных на парашютах. — Авт.) двадцать убиты и тридцать шесть тяжело раненных, — рассказал Д. Небольсин. — Не осталось ни одного среднего командира, погибли лейтенанты — командиры взводов, младший политрук Мелков, мой заместитель. Какие это были ребята! Сильно поредела рота, не вступив еще в бой. Настроение у бойцов было хуже некуда…
Превозмогая боль, я вместе с командиром комендантского взвода обошел наши позиции. По фронту и на флангах бойцы роты заняли окопы, отрытые кем-то до нас. С тыла, в околоусадебных канавах, расположился комендантский взвод. Не теряя времени, бойцы углубляли окопы, откапывали „лисьи норы“, проверяли оружие. На пулеметных площадках выставили свои тупые рыльца „максимы“. Стояла обманчивая непредсказуемая тишина, и только в голубом безоблачном небе звенели жаворонки. Утреннее солнце становилось ласковей и теплей, от земли подымался легкий туман, пахло полынью и черноземом.
Наконец, пехота врага двинулась в нашу сторону. Явственно стало видно, как заколыхалась цепи солдат. Еще немного, и чей-то острый глаз разглядел торчащие из-за спин вражеских солдат специфические румынские ранцы.
— Мамалыжники идут! Румыны! — закричал изо всех сил кто-то. И вдруг, в эти самые минуты, я услышал шум приближающихся самолетов.
Два самолета, один за другим, описав над хутором круг, пошли на посадку. А тем временем первая цепь румын приблизилась, залегла и открыла ружейно-пулеметный огонь. Мы молчали. Цепь поднялась, пробежала сколько-то и снова залегла. Ее маневр повторили идущие сзади цепи. Но вот к „максимам“ прильнули наши пулеметчики. Минута-другая, и, как только румыны поднялись на перебежку, разом, по команде, пулеметы вздрогнули и грохотнули на всю степь. Вражескую цепь как подрезало, она залегла и стала пятиться назад, оставляя убитых и раненых.
Посадка и загрузка прилетевших самолетов шла полным ходом…
…Самолеты улетели. И когда они стали еле-еле заметны, от одного из них потянулся шлейф черного дыма. Долетел ли? Может быть, к лучшему, что я остался на земле и не полетел?
Теперь нам оставалось одно: держаться до вечера, а там — будь что будет! Боеприпасов, воды, продуктов у нас хватало. Кое-что оставили штабисты, даже бросили, а может быть, забыли целый мешок с деньгами. Кому они были нужны?..
На помощь румынам спешили два приземистых бронетранспортера. Петляя по степи, они мчались на наши позиции. Вслед за ними поднялись и цепи румын. Я хорошо освоил подсказанную кем-то истину, что в бою, как и в шахматах, выигрывает тот, кто прежде всего крепко подумает. Я много думал перед боем. Прикидывал разные варианты. В военных науках я, конечно, мало что смыслил, потому что не изучал их, но смекалка работала, она заставляла думать и находить ответы. И поэтому тот час же отдал команду: