Большое волосатое лицо мужчины прижимается к лицу Келлена, руки обхватывают его за талию, чтобы удержать.
«Ладно, никто не предупреждал меня о данной морской традиции».
Но что-то здесь не так. Вместо щетины у рта и подбородка губы Келлена ощущают только гладкость мягкой ткани. Шёлка.
Внезапно моряк отстраняется с выражением лёгкого разочарования на лице.
– Получилось не очень хорошо. Неудивительно, что она тебя бросила.
Но Келлен, хотя временами бывает тугодумом, остаётся аргоси, учеником самой Фериус Перфекс. А даже если бы он им не был, он всё ещё помнит, как другой незнакомец поцеловал его в пустыне.
– Вот что меня удивляет, – говорит он наконец, – что кто-то оказался настолько жестоким, чтобы заставить свою гиену прятаться под палубой три дня и три ночи только для того, чтобы сыграть паршивую шутку с бедным, убитым горем метким магом.
– Подождите… что? – говорит Рейчис.
Звук лап, топающих по палубе, – и появляется неряшливая гиена, которая подпрыгивает, чтобы положить передние лапы на перила (морда оказывается в нескольких дюймах от морды Рейчиса), и говорит, в точности изображая слова, давным-давно сказанные белкокотом:
– Демон!
Моряк со смехом протягивает руку и тянет себя за левую сторону лица.
Сперва кажется, будто он срывает с себя кожу, но, едва отлепившись, кожа превращается в широкие полосы красного шёлка. Снова и снова матрос разматывает шёлк, пока ткань не ложится небольшой кучкой у его ног, и теперь он – она.
– Нифения? – спрашивает Келлен, всё ещё слишком взвинченный, чтобы действительно в такое поверить.
Она улыбается ему свирепой, дикой улыбкой амулетчицы.
– Я же говорила, что морские Боги отвечают на все молитвы.
Она снова его целует, и на этот раз его губы касаются её губ, и, когда они стоят рядом на мягко покачивающейся палубе, обнявшись, погружаясь вместе в поцелуй, который будет длиться очень долго, всё это время игнорируя беглые комментарии крайне бесполезного белкокота и тявканье очень весёлой гиены, Келлен неожиданно понимает, что верит в благосклонность моря…
…Может быть.
А может, всё происходит по-другому. Может, он плывёт через океан, ища её, а в результате она спасает его от пиратов, или (что более вероятно, если прошлое – это пролог) они должны спасти друг друга.
Но я не знаю наверняка, потому что сейчас эта история, этот поцелуй, принадлежит вам так же, как и мне. Поэтому давайте в тот момент, когда перевернётся последняя страница, позволим воображению каждого взять верх, а не искать единственного, окончательного ответа на все наши вопросы. Ведь единственное, что я знаю наверняка – когда Келлен в следующий раз увидит Нифению, он будет смотреть на неё с удивлением, как часто смотрел в последнее время, поражаясь тому, насколько она отличается от застенчивой, скромной девочки, какой она казалась в их детстве. А потом будет напоминать себе, что его собственная история не закончена, и, при всех его недостатках, при всех его неудачах, как реальных, так и воображаемых, он может гораздо больше, чем позволяет его воспитание.
Как и я, как и вы.
Себастьян де Кастелл
август 2019 г.
Ванкувер, Канада