— Доблестный Рас-Тархан, — обратился к нему берсерк, — не найдётся ли у тебя нескольких храбрых воинов?
— Во всех моих воинах достаточно храбрости, — отозвался Рас-Тархан.
— Э-э, я имею в виду — лёгких, — уточнил Фарлаф, и глаза его при этом хитро заблестели. Берсерк предпочитал воевать пешим, но сейчас объяснил Рас-Тархану, почему готов сделать исключение. Хазарин посмотрел на него изумлённо, потом усмехнулся:
— Можно попробовать.
Олег в это время строил гридней для новой атаки. Когда он увидел, чем в это время занят берсерк, князь лишь проговорил, опешив:
— Да он рехнулся.
С длинным тяжёлым и крепким копьём Фарлаф на хазарском коне помчался на построенный легион. Рядом с ним с одной стороны скакали легковооруженные хазарские всадники, а с другой — всадники с пучками длинных копий. Перед самой «черепахой» Фарлаф резко развернул коня вдоль вражеского строя, подхватил из седла на своё копьё лёгкого хазарского воина и, не сбавляя хода, опустил хазарского воина в самый центр «черепахи». Он в буквальном смысле швырнул его на врагов. Фарлафу бросили ещё копьё, — и ещё один хазарский воин обрушился на «черепаху», сея разгром в безупречно выстроенных рядах.
Во взгляде Лада смешались восхищение и уязвлённая гордость.
— Вперёд! — крикнул Олег, увлекая за собой дружину.
Вот уже и Фарлаф, вскочив ногами на седло, бешено вращая топором, с ходу прыгнул в гущу легиона. В рядах противника образовалась брешь. Олег и Авось, сражаясь бок о бок, устремились в неё. Совсем скоро безупречные ряды легионов дрогнули и рассеялись под натиском руссов. Греческий военачальник сумел организовать их построение и относительно стройное отступление в город. Поле осталось за князем Олегом.
Но это была единственная победа, которую военная удача приготовила сегодня для князя.
Снова низко протрубил рог. Драккар, который первым был вытащен на берег, оказался сейчас ровно под цепью. Княжич Игорь уже праздновал скорую победу.
Орудие, появившееся на башне, из которой уходила перекрывавшая залив цепь, было страшным. Его венчала бронзовая голова льва с пастью, раскрытой в зловещем оскале. И как только рог протрубил во второй раз, из пасти льва выплеснулась мощная струя огня. Драккар, вытащенный на берег, немедленно вспыхнул. Страшное пламя и грибовидный столб дыма поднялись над судном. Игорь обернулся. Несколько воинов, объятые немыслимым пламенем, практически испеклись прямо на глазах. Люди в ужасе прыгали в воду, но продолжали гореть и там.
— Боги, что это? — Голос Фарлафа впервые дрогнул.
— Греческий огонь, — хрипло прошептал Олег.
Рог протрубил ещё раз. Слепая голова бронзового льва поднялась чуть выше. И снова дохнула струёй пламени. Теперь огонь охватил корабли, стоявшие у цепи.
— Отходите! — закричал Игорь.
Вновь беспощадный рог. Пламя хлынуло ещё дальше, сея огненную смерть. Все корабли, пришедшие с Игорем к цепи, были охвачены жарким пламенем. Воины тонули в водах залива, а над их головами полыхала бездна.
— Греческий огонь, — как заворожённый, повторил князь Олег. — Я думал, это легенда.
Князь вложил меч в ножны.
— Свенельд, — сказал он, — вели Игорю возвращаться.
Красный закат полыхал над царственным городом. А в заливе догорали остатки Олеговых кораблей.
— Эти стены не взять, — проговорил Олег, глядя на мощную неприступную стену, опоясывающую Царьград. На башнях стояли суровые воины и молча смотрели на руссов. Обе стороны понесли сегодня серьёзные потери. — А к воротам не пробиться.
— Мы возьмём их в осаду! — сказал Фарлаф. — Рано или поздно они сдадутся.
— Время против нас, — покачал головой князь Олег. — Скоро сюда стянутся войска со всей Империи.
А на следующий день подул сильный ветер.
Ветер дул с моря. И флаги, развевающиеся на воткнутых в землю шестах, плескались в сторону города.
Авось сидел на берегу и смотрел в воду. Он опять, как в детстве, смастерил кораблик. Но ветер дул настолько сильно, что игрушку прибило к берегу, и теперь безжалостные порывы нещадно били её о камни. Авось пожалел кораблик и вытащил его из воды. Положил на отмель, где валялись обрывки высушенных, выбеленных солнцем и ветром водорослей. Вот Авось и увидел Царьград, о котором давно, целую жизнь назад, спрашивал у отца.
— Какой ты, диво-город? — проговорил Авось, глядя на грозные башни. — Там, за стенами?
Снова подул свежий ветер с моря. Сильный порыв сдвинул кораблик с места. Авось посмотрел на игрушку. Под днищем кораблика случайно оказалось несколько сухих круглых палочек. Взгляд Авося застыл. Ветер дул маленькому судёнышку ровно в паруса. В этом нет ничего удивительного, да только… Авось вскочил на ноги, не сводя глаз с кораблика. Нет, наверное, это всё-таки… Мысль, что пришла ему в голову, была невероятной. Да только вся его жизнь была невероятной.
— Ты движешься, — прошептал Авось. И, всё ещё не веря своей догадке, посмотрел на неприступные стены.
Это было правдой. Так уж вышло. Так уж вышло, что кораблик случайно оказался поставленным на круглые сухие палочки. И сейчас он двигался, скользил по ним. Он двигался в сторону города.
— Князь, — сказал Авось, — мы сможем взять Царьград. Мы пробьемся к воротам.
— Да? — чуть печально спросил князь. В глазах его застыло сожаление. — И кто же нам в этом поможет?
Авось посмотрел в небо. Вот тогда юноша позволил себе улыбнуться.
— Ветер, — сказал он.
На следующий день греков разбудил стук множества топоров. Ясно, что в стане неприятеля шла какая-то интенсивная работа. Оба базилевса были уже на смотровой башне.
— И так с утра, — сказал им Велизарий. — Строят что-то.
— Что бы они ни построили, — успокоил собравшихся император Александр, — в их руках только дерево.
Он поглядел на страшный львиный зев и добавил:
— Что бы они ни построили, мы сожжём это.
— Вот только бы знать, что, — проговорил император Лев, мрачно глядя на лагерь руссов.
Ночью, поближе к утру, императора Льва VI Мудрого разбудил кошмарный сон. Ворота Царьграда были разбиты. По улицам бегут страшные воины-варяги, и реки крови текут за ними по мощёным улицам прекрасного города. А грозные викинги приближаются уже к храму Святой Софии, и тут императору открывается, что у каждого из них красные крылья и сияющие мечи в руках. Словно они Ангелы Господни, гневные ангелы, которые пришли покарать надменную империю…
Лев VI Мудрый проснулся за секунду до того, как в его спальню вбежал кентарх из числа личных телохранителей.
— Базилевс! — вскричал, низко кланяясь, облаченный в римскую сталь воин. — Пойдём со мной! Прошу тебя! Пойдём на смотровую башню.
Базилевс болезненно поморщился: сон сбывается?
Не минуло и минуты, а базилевс был уже на смотровой башне. Здесь уже находились кентархи и посланник Велизарий. Базилевс посмотрел вдаль, а потом вниз. Его глаза сначала чуть не вылезли из орбит. А потом это зрелище заставило императора плотно сжать губы.
Зрелище было невероятным. Разум отказывался принимать увиденное.
Над морем вставал ослепительной красоты восход. С моря над равниной дул сильный ветер. Красные крылья ангелов господних неслись по равнине, или над ней, прямо на город от самого горизонта — сон действительно сбывался. Только это были не совсем ангелы. Это были паруса драккаров. В горле у базилевса пересохло. Да, это было невероятным, но это было. Руссы поставили свои корабли на колёса. И подняли огромные паруса. И теперь их корабли неслись на город. Они почти летели над землёй. Из львиного зева полыхнуло огнем. Но пламя практически не причиняло вреда, просто не успевало, — такова была скорость атакующих.
Армия Олега пошла на штурм города. И теперь стало совершенно очевидно, что нет силы, которая смогла бы его остановить.
— Я никогда бы не поверил, — изумлённо, но и с оттенком уважения, произнёс кентарх Михаил, — если б не видел это собственными глазами.
— Всё, — резко сказал император. — Открыть ворота. Я еду к ним навстречу. Мы просим мира.
— Но, базилевс… — взмолился Велизарий, — император Александр…
— Император Александр сейчас спит, — оборвал его Лев. — А они сильны, отчаянны, да ещё хитры. — Он глубоко вздохнул и отрицательно закачал головой. — Я не дам им уничтожить город. Я куплю его за любую цену. В Империи достаточно золота.
— Мы смогли бы удерживать ворота… — обречённо начал Михаил.
— Как долго? — грустно усмехнулся Лев Мудрый. — Побереги своё желание умереть за город, оно тебе ещё пригодится.
А потом базилевс снова взглянул на атакующие корабли.
— Это кара господня! — произнёс он. — Кара за нашу гордыню.
Мир был принят. Корабли Олега остановились у ворот. Но ворота открылись без боя. И Авось увидел, каков он, диво-город, там, за стенами.
В роскошном дворце цезарей был подписан мир и долгожданный торговый договор. Базилевс Лев VI Мудрый клялся на Распятии. Викинги — на своих мечах. Славянские князья — на мечах-кладенцах.
— Ещё никогда Империя не покупала мир за такую цену, — прошептал император Александр с плохо скрываемой враждебностью, наблюдая за рукопожатием и принесением клятв между Львом VI и князем Олегом.
— Божественный базилевс, — так же тихо отвечал посланник Велизарий, — ты отомстишь за сегодняшний позор. Тебя уже ждут.
В своей библиотеке император Александр принимал тайных гостей. Он угощал дорогим вином шада хазарского каганата и хана унгров.
— Я приму ваши условия, — говорил Александр, — как только вы выполните свою часть соглашения.
— Но, базилевс, — возразил хан унгров, — армия Олега сильна. Говорят, в твоём городе его сочли…
— Святым Димитрием? — усмехнулся Александр. — Перепуганным глупцам всегда требуется причина своего поражения.
— Ему поднесли отравленное вино. Но он понял это, — напомнил хан. — Вот и пошёл слух о его богоизбранности.