– Ты где остановился? – спросила его Аня. – Куда тебя везти? Гостиница? Хостел?
В кармане у Жени лежал ключ от Викиной квартиры, в которой он собирался переночевать. Пока он раздумывал, под каким соусом сказать об этом Ане, она внезапно предложила:
– А поехали ко мне?
– К тебе? – Сонливость Жени точно ветром сдуло.
Это была или несказанная удача, или хитрая ловушка. Последняя в том случае, если Шепетович поняла, что он пришел к ней не просто так. Ехать к ней домой было опасно, но и невероятно заманчиво. Евгений решил рискнуть.
– Что ж, я только «за», – нарочито весело проговорил он.
– Ну если «за», то поехали. – Анна нажала на газ.
Квартира Шепетович оказалась в пределах Садового кольца, в старом сталинском доме. В подъезде была оборудована будка для консьержа. Там сидела благообразная седовласая женщина в очках.
– Добрый вечер, Мария Семеновна, – поздоровалась с ней Аня.
– Анечка, милая, рада вас видеть. Давно не появлялись, – пожилая дама раскланялась и подобострастно улыбнулась.
Они поднялись на второй этаж. Аня открыла дверь, и Жениному взору представились настоящие хоромы. Просторная, оборудованная по последнему писку моды двушка могла запросто дать фору любой панельной трешке. Гостиная с аркой вмещала в себя кухонную зону. Тут царил хай-тек – стеклянные поверхности, светлые кожаные диванчики, белые коврики с длинным ворсом, свисающие с потолка светильники разных геометрических форм. Все это настолько отличалось от той обстановки, в которой привык находиться Евгений, что он буквально остолбенел.
– Проходи, что ты застыл? – Аня слегка подтолкнула его вперед.
Осторожно, боясь сделать шаг, чтобы не запачкать девственно белый пол, Женя зашел в прихожую-холл.
– Раздевайся, мой руки, сейчас я буду тебя кормить, – весело сказала Аня.
Евгений кивнул и отправился в огромную ванную, где все ослепительно блестело и благоухало. Он поймал себя на мысли, что ему больше всего на свете хочется остаться тут навсегда, хотя бы свернувшись на симпатичной циновке возле входной двери. Он вымыл руки невероятно душистым мылом, очевидно, ручной работы, вытер их пушистым полотенцем и вышел в гостиную.
Аня уже хлопотала у столешницы, запускала кофемашину, что-то нарезала на прозрачной стрелянной доске.
– Садись, – она кивнула на круглый, тоже стеклянный, столик.
– Спасибо. Я пойду посмотрю на квартиру. Можно?
Анна на секунду оторвалась от своего занятия и смерила Женю добродушным и снисходительным взглядом, точно он был непутевым ребенком.
– Ну иди, посмотри. Но только пять минут, не больше, у меня почти все уже готово.
Евгений, все так же осторожно ступая, обошел гостиную, внимательно оглядывая обстановку, и остановился перед дверью в спальню.
– А туда нельзя? – спросил он Анну.
– Почему нельзя? Если хочешь, зайди. У меня там итальянский гарнитур.
Он тихонько толкнул дверь и включил свет. Посреди комнаты красовалась огромная роскошная кровать, покрытая атласным покрывалом персикового оттенка. Окно украшали шторы того же цвета. Евгений прикрыл дверь и остался в комнате. Напротив кровати стояло кресло, на нем небрежно лежал шелковый халатик. Рядом на полу возвышался огромный чемодан на колесиках. Женя тронул его – чемодан был тяжеленный, полный вещей. Евгений заметил на боку наклейку из аэропорта, датированную вчерашним числом. Действительно, Таиланд. Значит, Анна не обманывала его, когда говорила, что месяц не была в столице. Собственно, это подтвердила и консьержка, сказав, что давно ее не видела.
Женя задумчиво переместил взгляд на столик возле кровати и вздрогнул от неожиданности: там стояла большая фотография Куличенко в затейливой рамочке. Ничего себе поворот событий! Стало быть, он не просто клиент Шепетович, а ее близкий друг! Женя поискал еще глазами вокруг, ничего больше не заметил и вышел из спальни.
– Знаешь, я могу подумать, что ты частный детектив! – Аня стояла у двери спальни и смотрела на него в упор.
– С чего такие предположения? – неловко проговорил Женя.
– С того. Ты не бизнесмен, не крупный чиновник, не публичное лицо. Приезжаешь ни с того ни с сего в Москву, платишь огромные деньги, чтобы нанять женщину сопровождать тебя, а сам не знаешь, куда ее вести. Задаешь разные вопросы, теперь вот рыщешь по квартире… Я, может быть, нарочно тебя сюда притащила, чтобы убедиться, что ты не просто так меня нашел.
Евгений понял, что пора меня тактику.
– Послушай, я действительно приехал в вашу фирму не просто так. Я… искал тебя.
– Вот как? – Шепетович подняла красивую бровь. – И зачем я тебе понадобилась?
– Я… я влюбился, – выпалил Женя и покраснел как рак.
– Что??? – Анна фыркнула и подавилась смехом. – Как ты мог это сделать?
– Я случайно заглянул на ваш сайт. Увидел тебя. И влюбился. Так бывает.
– Ты хочешь сказать, что приехал в Москву признаться мне в любви? – Аня скрестила руки на груди и недоверчиво смотрела на Евгения.
– Именно, – не моргнув глазом подтвердил тот.
– И ты на что-то надеялся, рассчитывал?
Он покачал головой.
– Ни на что я не рассчитывал. Но ты же читала «Гранатовый браслет». И песню «Миллион алых роз» слышала, в конце концов.
Она улыбнулась.
– Бедный художник…
– В какой-то мере, да. – Женя тоже улыбнулся и выдохнул с облегчением.
– А по квартире зачем шарить? – снова взяла его за глотку Анна. Пока он собирался с мыслями, чтобы ответить, она расхохоталась. – Знаешь что, пойдем за стол – все остынет, а я терпеть не могу стоять у плиты.
– Конечно! – с готовностью согласился Женя, радуясь, что щекотливая тема прикрылась сама собой.
Они ели пиццу, салат, пили восхитительное итальянское вино и весело болтали ни о чем и обо всем одновременно. Постепенно Женя забыл обо всем. Ему стало наплевать на Викиных друзей, на то, кем на самом деле является Аня. Он видел лишь ее глаза, синие, бездонные, манящие, и ему хотелось утонуть в них, как в океане. Все же краем сознания он помнил о возложенной на него миссии. Ему было стыдно перед Викой, и потому он спросил для проформы:
– Ты обещала рассказать мне о своем тяжелом детстве, помнишь?
Анна кивнула.
– Помню. Но мне сейчас так хорошо, что вовсе не хочется об этом вспоминать.
– Ну пожалуйста. Мне интересно. Мне хочется все о тебе знать.
Она глянула на него ласково и доверчиво, отчего у Жени сладко заныло сердце.
– Я действительно так нравлюсь тебе? Так сильно?
Он кивнул, продолжая пожирать ее глазами.
– Хочешь покурить?
– Я не курю.
– Я не имею в виду обычные сигареты, – она многозначительно улыбнулась.
Женя вспомнил, как Вика говорила про то, кого называют «читателями». Значит, все в точку.
– Нет, – сказал он твердо.
– А я, с твоего позволения, побалуюсь. – Аня встала, достала с полки небольшую коробочку, вынула из нее сигару и зажгла. По комнате распространился характерный приторный запах.
– Ты тоже мне нравишься, – тихо проговорила Аня, выпуская Жене в лицо клубы пахучего дыма. – И я… я верю тебе. Ты ведь не осудишь и смеяться не будешь?
– Смеяться? Над чем? – не понял Женя.
Аня, казалось, не слышала его. Она задумчиво смотрела куда-то мимо него, вдаль, на лице ее было написано сомнение.
– Хорошо, я расскажу тебе, – наконец проговорила она. – В детстве я была другой, не такой, как сейчас. Стеснялась одноклассников, считала себя уродиной.
– Ты??? Шутишь? – Евгений действительно не верил, что Анна могла не быть красавицей, несмотря на то что помнил слова Вики.
– Погоди, сейчас. – Она поднялась из-за стола, подошла к изящному белому комоду и достала из ящика небольшой фотоальбом. – Вот, смотри. – Аня раскрыла страницу на одной из фотографий.
Женя увидел унылую девочку лет пятнадцати с двумя тощими косицами, понурым взглядом и тонкими губами.
– Кто это?
– Я. В восьмом классе.
– Не может быть, – не поверил Женя. – Это не ты. У тебя совсем другие волосы, и взгляд, и вообще…
– Волосы – дело рук опытного мастера, – усмехнулась Аня. – Остальное это тоже деньги. Ну и психология. Теперь я уверена в себе на двести процентов, а тогда чувствовала себя гадким утенком. Меня дразнили дылдой, Эйфелевой башней, телевышкой. А еще бледной спирохетой.
– Кто дразнил? Одноклассники?
– Да. Особенно одна компания. Ею руководил наш заводила. Жуткий и примитивный тип. Его звали Влад. Влад Куличенко. – Лицо у Анны сделалось мрачным и холодным.
В голосе послышалась злость.
– Тебе он нравился? – осторожно спросил Евгений, боясь нарушить атмосферу близости и доверия, возникшую между ними.
– Нравился? Мне? Ты шутишь?? Вон его фото, в спальне. Посмотри, он похож на огромную гориллу. – Анины глаза сверкнули ненавистью.
«И все-таки это она! – подумал Женя. – Она убила Машу. И сделала каким-то образом так, чтобы под подозрением оказался Куличенко».
– Да, я видел, – как можно спокойней произнес он. – Почему это фото стоит у тебя в спальне? Вы близки? Он твой любовник?
– О, это долгая история. – Лицо у Ани постепенно разгладилось, она вздохнула и налила себе еще вина. – Ты хотел знать, как я попала в эскорт? Ну так слушай. Благодаря Куличенко я тут и оказалась. Из школы меня выперли, потому что я не справлялась с учениками. Мама умирала и мучилась. А я не могла не то что лекарства ей купить, но и ела один раз в день. И как-то однажды почувствовала, что не могу больше… – Аня замолчала и вытерла едва заметную единственную слезинку, скатившуюся по розовой щеке. – Я… я решила умереть. Подумала – хватит небо коптить, все равно от меня толку ноль. Кто я? Жалкая зубрила с никому не нужным университетским дипломом в кармане, Дылда, Эйфелева башня. Я сидела на скамейке в парке возле дома и думала, как лучше свести счеты с жизнью. Отравиться? Это нужно достать необходимое и проверенное лекарство. Повеситься? Меня смущало, что при этом вываливается язык. Спрыгнуть откуда-нибудь? Страшно. Да и можно выжить и остаться инвалидом… пока я так думала, рядом остановился какой-то мужчина. Я не сразу его заметила, подняла глаза, только когда он окликнул меня.