зможно, был знаком с той женщиной, которую нашли в багажнике. Или, по крайней мере, встречал ее раньше.
Глаза Тревора расширились от удивления.
– Я ее знал? Лично? Это самую Долорес?
– Верно.
– Я же говорил – мне даже имя ее раньше не приходилось слышать.
– Пусть так, – продолжал гнуть свое Барри. – Но я все-таки полагаю, что ты мог с ней встречаться. Позволь мне кое-что тебе показать.
С этими словами детектив достал из кармана фотографию в рамке, взятую им в доме.
– Кто это?
– Это Долорес Гантнер. И, я полагаю, ее родители.
– Ну, предположим.
– Взгляни на нее внимательно.
Тревор вгляделся в фото.
– Ну, пожалуй. Может быть.
– Как ты думаешь, где ты мог ее видеть?
Тревор медленно покачал головой:
– Я не помню.
– Может, в тату-салоне?
Тревор резко вскинул голову и посмотрел отцу в глаза.
– Что?
– Ты мог видеть ее у Майка. Когда делал свою татуировку.
Растерянность на лице Тревора уступила место презрению.
– Черт побери, что здесь происходит? – поинтересовался он, закипая. – Ты что, везде рассовал камеры, чтобы следить за мной? В барах, в тату-салонах – во всех публичных местах? Интересно, если мне приспичит отлить и я зайду в «Макдоналдс», ты и там сможешь меня увидеть – в сортире, с членом в руке?
– Хочешь ты этого или нет, последние события касаются и тебя. Я вовсе не хочу сказать, что ты замешан в них в плохом смысле, но ты так или иначе к ним причастен. Твоя девушка пропала – возможно, после разговора с этой самой Долорес. А ты с ней тоже контактировал.
– Это просто невероятно.
– Ты помнишь эту женщину или нет?
– Да! Я ее помню!
– Что ты о ней помнишь?
– Что она приняла у меня деньги. Ну, ты доволен? Я с ней расплатился. Дал ей свою карту «Виза», она сунула ее в машинку, а потом вернула мне. О чем мы здесь сейчас говорим – о том, что я сделал себе татуировку, или о том, что я потратил на это деньги, до сих пор так и не найдя работы?
– Меня, черт возьми, это не волнует. Ты достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать решения.
– Но тебе это не нравится.
– Говорю тебе, меня это не волнует.
– А откуда ты знаешь, что я был в салоне у Майка?
Дакуорт вздохнул. Наверное, допрашивать собственного сына – не лучшее занятие для полицейского.
– Я был в этом салоне раньше, задавал вопросы по поводу татуировок. Это из-за того парня, которому исписали спину. Там я встретил Долорес. Когда я увидел ее в багажнике машины Кэрол, то сразу узнал. Поэтому первым делом я отправился побеседовать с Майком. Он спросил меня, имею ли я какое-то отношение в Тревору Дакуорту. – Барри попытался улыбнуться. – Мне что, следовало ответить отрицательно?
– Господи, – только и произнес Тревор.
– В общем, я пришел к выводу, что ты мог встречать ее, хотя и не помнишь этого. И еще я предположил, что ты знаешь, кто она. Может, ты заметил что-нибудь важное или что-то слышал о ней, когда был у Майка.
– Хорошая история. Ловко сочиняешь, – бросил Тревор.
– Это никакая не история, а правда, – возразил Барри. – Повторяю, я не хочу неожиданностей. Если ты как-то связан с происшедшими событиями, я желаю знать, каким именно образом.
– Ты думаешь, у меня было что-то общее с той женщиной?
– Я этого не говорил. Нет, конечно же, я так не думаю.
– Тебе следовало бы искать Кэрол, а не тратить время на разговоры со мной. – Тревор сердито повел плечами. – Мне не следовало ее делать.
– О чем ты?
– О татуировке. Это было ошибкой.
– Ну да, такое случается. У некоторых людей возникает подобное чувство – после того, как татуировка уже набита.
– Я тебе сейчас кое-что покажу, – сказал Тревор.
– Да нет, это вовсе ни к чему…
– Нет-нет, я хочу это сделать.
Тревор расстегнул пуговицу на левой манжете и принялся засучивать рукав рубашки. Это, однако, удалось сделать только до локтя.
– Черт, – с досадой произнес молодой человек.
Затем он до половины расстегнул рубашку на груди и обнажил левое плечо.
– Вот, взгляни, – предложил он.
Татуировка оказалась очень простой. Барри увидел цифры – 6201. И почувствовал, как горе и стыд тяжелым грузом легли ему на плечи.
– Объяснить тебе, что это значит? – спросил Тревор.
Но в объяснениях не было необходимости. Дакуорт-старший сразу узнал номер своего полицейского значка.
Глава 37
Вернувшись в дом на пляже, мы первым делом распаковали и разложили по местам продукты. Я хотел купить пива, но решил воздержаться – было бы неловко пить в присутствии Джереми, а ему это запрещать. Разумеется, будучи восемнадцати лет от роду, он вполне имел право опорожнить бутылку пива, что бы ни гласили по этому поводу законы штата Нью-Йорк. Но, учитывая наши обстоятельства, это казалось не вполне уместно.
К счастью, я закупил и безалкогольных напитков, а также пакет с колотым льдом. Прежде чем убрать то и другое в холодильник, я налил нам с Джереми по стакану кока-колы и бросил в каждый несколько кусочков льда.
– Давайте посидим на балконе, – предложил он.
Я охотно согласился.
Взяв стаканы и упаковку чипсов «Доритос», мы вышли на балкон и устроились на пластмассовых стульях.
– Я и не знал, что у Мэдэлайн есть этот дом, – заметил Джереми. – Думаю, она не говорила об этом моей матери, потому что не хотела, чтобы она им пользовалась.
– У твоей матери что, сложные отношения с Мэдэлайн? – поинтересовался я.
– Ну да. То есть вообще-то Мэдэлайн ей вместо матери. Но на самом деле все не так просто. Хотя Мэдэлайн мою мать вроде как вырастила и воспитала, мне кажется, мать все равно не воспринимает ее как родную. Поэтому, когда Мэдэлайн ей указывает, что делать, она всегда протестует.
– Ясно.
– Но вообще-то до того, как мою мать забрала к себе Мэдэлайн, жизнь у нее была паршивая. Ее отец обращался с ней как с рабыней. Я знаю, что иногда она кажется чересчур высокомерной, но на то есть свои причины.
– Это я понимаю. Каждый человек – продукт воспитания.
– А все-таки, кто такой Скотт? – спросил Джереми.
Вопрос застал меня врасплох.
– Он был моим сыном.
– Он что, мертв?
– Да.
– Простите.
– Ничего, все в порядке.
– А что с ним случилось?
Мне не хотелось посвящать Джереми в подробности, но я все же ответил:
– Он забрался на крышу высокого дома, и кто-то столкнул его оттуда.
– О черт, какой ужас. А ваша жена?
– Она тоже погибла. – Я посмотрел в сторону залива и проводил взглядом пикирующую чайку. – Ее застрелили.
Джереми явно растерялся, не зная, что сказать на это. Отхлебнув кока-колы, он бросил в рот пару чипсов.
– У каждого свои беды и сложности, верно? – выдал он чуть погодя.
– Верно.
– Иной раз думаешь, что тебе хуже всех, а потом вдруг оказывается, что у других ситуация еще похлеще твоей.
– Точно.
– И как давно все случилось?
– Лет пять назад.
– Выходит, вы уже начали понемногу отходить от этого?
– Нет.
– Но разве со временем боль не проходит?
Я невольно улыбнулся:
– Не знаю, как у других. А у меня – нет. Да я и не хочу этого. И потом, они приходит ко мне каждую ночь.
– Вы имеете в виду, во сне?
Я кивнул.
Джереми отпил еще колы и снова захрустел чипсами.
– Послушайте, а где те книжки, которые вы взяли с собой? – спросил он.
– У меня в чемодане. Плюс к этому здесь на полках тысячи томов.
– Тут есть и игры. Вам нравятся настольные игры?
– Некоторые, – ответил я. – Что, если после того, как я поджарю стейки, мы сразимся в скрэббл – или еще во что-нибудь?
– Пожалуй, – согласился Джереми, немного подумав. – Но я не очень хороший игрок.
– Я тоже. Послушай, мне нужно сделать телефонный звонок. Я выйду на пляж. Посидишь здесь?
– Конечно.
Я встал. Мой телефон уже был в кармане, так что возвращаться обратно в дом не потребовалось. Когда я направился к лестнице, ведущей прямо на пляж, Джереми окликнул меня:
– Мистер Уивер!
– Да?
– Мне очень жаль вашего сына. Я вам сочувствую. И по поводу вашей жены тоже. Как ее звали?
– Донна.
– И по поводу Донны.
– Спасибо, – сказал я.
Спустившись по ступенькам, я зашагал по деревянным мосткам, приподнятым над окаймлявшей пляж полосой травы. Не желая набирать в туфли песка, я сбросил их и пошел дальше босиком.
Почувствовав под ногами песчаные волны, я остановился и набрал номер.
– Финч, Дельрэй и Клейн, – ответил мне женский голос.
– Соедините меня с Грантом Финчем.
– Одну минуту.
Последовала небольшая пауза, а затем в трубке раздался другой женский голос:
– Офис Гранта Финча.
– Привет. Грант на месте?
– У мистера Финча сейчас встреча. Могу я вам чем-то помочь?
– Меня зовут Кэл Уивер. Я частный детектив. Дело касается Джереми Пилфорда. Он находится под моей защитой. Мне необходимо поговорить с мистером Финчем.
– Подождите минутку.
Снова тишина. Трубку взяли через пятнадцать секунд.
– Мистер Уивер?
– Да. Мистер Финч, спасибо, что нашли время ответить на мой звонок.
– С Джереми все в порядке?
– В полном.
– Где вы?
Я заколебался.
– Мы, скажем так, находимся в постоянном движении.
– Понимаю. Я говорил с Мэдэлайн Плимптон – она сказала мне то же самое. Действительно, не стоит облегчать жизнь всяким сумасшедшим. Что я могу для вас сделать?
– Не знаю даже, с чего начать, – отозвался я. – Наверное, прежде всего мне нужно, чтобы вы кое-что объяснили.
– Что именно?
– Я понимаю, что участвую в этом деле далеко не с самого начала. Я не присутствовал на процессе, и мне неизвестны детали расследования. Так что вопрос, который я хочу поднять, может показаться вам странным или глупым. Возможно, он вообще неуместен и не имеет никакого практического значения, но сейчас он представляется мне весьма важным.