— Идемте, — она кивнула решительно.
— Вы ведь не боитесь крови, миледи? Простите, но мы уже слегка поговорили с ним, — Ярпи хмыкнул со значением.
Его пытали. Нет она не боится, и Ярпи прекрасно знает, они вместе ездили в походы не раз. Ивен не просто умеет постоять за себя, ей приходилось убивать. Она дочь граничного лорда.
— Как я понял, королева ведет свою игру. Причем, втайне от Уддгера. Этому парню, Квигу, которого мы поймали, было строго приказано молчать. И особенно, как я понял, королева опасается гнева короля. Думаю, на этом можно сыграть, миледи.
От нее ожидали решений. Нужно собраться.
Все это нужно бы обсудить с Эйриком, и с отцом, конечно. Если нападения уже были… От этих мыслей становилось страшно. Эйрик ведь знал, но ничего не сказал ей. Не хотел пугать? Или просто было не до того?
Он ведь с самого начала, еще в замке говорил, что королева попытается с ним расправиться, что у нее есть свой сын, которого она хочет видеть на троне.
Свою игру… Ивен хорошо помнила, как королева приходила к ней, говорила о замужестве.
Дагмера она послала тоже.
«Твоя милая мачеха так и мечтает, чтобы я перерезал тебе горло, но у меня нет особого желания лезть в эти дела. Сейчас ты в немилости, но кто знает, принц Эйрик. Одно дело увести дочку лорда, полукровку к тому же, другое — убить сына короля».
Эйрика Дагмер убивать не хотел, своя голова была дороже. Король бы не одобрил.
Игры Бирны…
«Если я женюсь на тебе, отец будет в ярости. Он лишит меня наследства, лишит всего. Но если я сделаю это, Бирна отпустит твоего отца».
Эйрика выгнали даже не из-за Ивен, она вообще случайная фигура в этой игре. Удобная, подвернувшаяся кстати, но случайная. Вся история с похищением — лишь повод. Королева знала, ее люди стразу появились на месте. Все это было подстроено.
«На этом можно сыграть», — говорил Ярпи. Он тоже знает толк в этих играх.
Можно сыграть. Известить короля. Может быть, даже помочь Эйрику.
Эйрик был недоволен.
Не ей, правда, не тем, что она сделала, а чем-то своим. Он сидел рядом, в кресле, глядя на огонь, но мысли его были совсем далеко.
— Что-то случилось? — спросила Ивен.
Он вздрогнул, повернулся к ней.
— Что?
— Что случилось? — она коснулась его руки.
Он поджал губы, пожал плечами. Объяснить все это было не просто.
— Сложно сказать. Мы были у Агнара, у Онара, Бёрка… все они уверяют, что готовы поддержать твоего отца. Они говорят много всяких слов, восхищаются, говорят, что в диких землях не было еще столь сильного и опытного хозяина… — Эйрик сморщился. — Но потом, все как один, качают головой и вздыхают. Говорят, что отца-то они уважают и поддерживают, но вот дочь…
— Альвийская сучка должна уйти? — закончила Ивен. Ни капли не удивилась.
Она видела, как потемнели у Эйрика глаза. Еще немного он пытался с собой справиться.
— Не так прямо, конечно, — сказал зло и глухо. — Но да. Причем, все повторяют это одинаково, словно с чужих слов. Словно кто-то уже объяснил им, что это необходимо, обещал что-то или запугал — не знаю. Но хуже всего даже не это. В Эцуре, в таверне, мы слышали разговоры, что магии здесь не место, и нельзя допустить, чтобы альвы… — Эйрик вздохнул. — Даже не лорды, Ивен, а простой народ. Кому-то ты очень мешаешь, от тебя решили избавиться.
Было немного страшно, но не слишком. Она привыкла.
— Тебя тоже хотят убить, — сказала Ивен. — Ярпи поймал человека, посланного королевой. Причем королева явно действовала втайне от твоего отца.
— Конечно, — Эйрик усмехнулся. — Мой отец предпочитает убивать открыто и по собственному приказу, а не так.
— Королева опасается его гнева.
— Думаю, он и так все знает. Сложно не знать. Мой отец жесток, страшно упрям, но не глуп.
Ивен немного волновалась.
— Я отправила людей в Эцур, и даже в Вальборг, — сказала она. — Пусть рассказывают в каждой таверне, что тут, у нас, поймали наемного убийцу, посланного королевой. Люди начнут болтать, и это неизбежно дойдет до дворца.
— Война слухов? Но, думаю, Бирне это сойдет с рук. Слухи, это всего лишь слухи, люди болтают разное. Она умеет выкручивать.
— Ярпи предлагал отправить голову убийцы прямо во дворец. Но, мне кажется, если и отправлять, то от твоего имени. Не какой-то там рубежный лорд желает известить короля, и, уж тем более, не я, не альва-полукровка, в каких-то своих целях. А ты сам. Написать своей рукой. Тебе поверят. И сделать так, чтобы вручили именно королеве, в присутствии короля. А, лучше, в присутствии большого количества людей. «Дорогая мачеха, этого мы убили, присылай еще. Ловить твоих убийц — отличное развлечение в моей скучной жизни».
Эйрик засмеялся.
— С тобой опасно иметь дело, — сказал он.
— Опасно, — согласилась Ивен, немного улыбаясь. — Женщины коварны.
Сгреб ее в охапку, усадил к себе на колени.
— Ты не боишься? — спросил он.
— Нет, — Ивен положила голову ему на плечо. — Вернее, боюсь немного, но не за себя, а за тебя. Твоя мачеха не остановится, пока не добьется своего.
— Мы что-нибудь придумаем, — Эйрик обнял ее. — Справимся.
— Я тоже буду настороже, — сказала Ивен. — Говорят, альвы хорошо умеют чувствовать опасность.
Тогда казалось еще, что все получится.
Альва должна уйти!
Последнее время Ивен слышала это все чаще.
Это могло показаться удивительным, столько лет люди терпели ее. Ну, пусть поглядывали косо, но не более. А теперь поднималась настоящая волна.
Магии не место в Бларвинде. Ивен убила лорда Тьярви, спалила огнем. Она должна ответить! Альва не может безнаказанно убивать людей! Что будет, если завтра она решит позабавиться снова? Если придет и в твой дом?
Все эти разговоры только набирали силу. Сначала они доносились издалека, из города, сначала только разговоры…
Агнар делал очень честное лицо, уверял, что не имеет к этому отношение, и что даже готов поддержать Хейдара. Но только на словах. Королева обещала ему больше?
Бесполезно гадать. Теперь это зависело даже не от него. Зашло слишком далеко. Альве решили припомнить все: что было и не было. Ее решили выставить вон.
Ивен понимала, дело даже не в ней самой.
Вернись она просто, тихо вместе с отцом по осени — ничего бы и не было. Совсем ничего. Все осталось бы как и прежде.
И сейчас она бы готовилась стать женой Халле. Возможно, даже радовалась бы этому.
Не стоит забывать.
Зима подходила к концу. Еще немного, и может вернуться лорд Фаральд с сыном. Все эти слухи не опасны для него, Ивен просто отправят подальше, и слухи улягутся сами собой. Она сама никому не нужна. Там, на юге, всем будет плевать. А Халле останется. Это так удобно.
И вот недавно, чуть поодаль от замка, начали собираться люди. Простые небогатые крестьяне, по большей части, те, у кого зимой не так уж много важных дел. Безоружные. Несколько раз Хейдар пытался разгонять их, они разбегались, но собирались снова, и недовольство только росло. Ночью, с башни замка, можно было видеть их костры. С каждой ночью все больше.
Они падали на колени, завидев лорда Хейдара, уверяли как любят его, как преданны. Но вот от альвы уже никакого житья. Альва насылает беды. В соседней деревне скосил мор, внезапно, за несколько дней. В другой — дети начали болеть, да и взрослые тоже. А в Верхних Ямах, так вообще, сгорел амбар, все запасы зерна сгорели. Вода в речках стала горькая. А в Альваренке, так вообще похожа на кровь. Еще немного, и конец света настанет.
Ивен казалось — они в осаде.
Половина этих россказней была откровенной ложью. Половина… Ивен не знала, что и думать. Скот можно было отравить. Дети часто болеют зимой… Альваренка берет свое начало в горах, где много железной руды, и железо иногда вымывает из почвы, вода становится бурой, словно ржавой… Люди видели все это не раз. Но так удобно найти виноватого. Тем более, если кто-то подскажет.
Виновата альва.
И альва должна уйти.
Отец ходил мрачнее тучи. Он уже перепробовал все, что мог. Даже хотел послать людей, чтобы перерезали всех недовольных. Не послал. Ивен удержала. Да и сам он понимал — будет хуже. Пока эти люди не трогают их, и даже почти не требуют ничего, только жалуются. Несчастным, голодным — можно раздать денег и еды, посочувствовать, помочь. Часть даже разойдется по домам. Часть останется. Но ведь скоро весна, будет много работы в полях, людям станет совсем не до альвы… Может быть…
Ивен тихо рыдала по ночам.
Эйрик обнимал ее, пытался успокоить, но только мрачнел еще больше.
А потом разговоры начались и в замке.
Глава 25
— Ты такой довольный, словно мы на праздник идем, — Ивен смотрела на него, и не могла понять.
— Прости.
Эйрик попытался было смутиться, но у него не вышло. Он разглядывал Ивен, и улыбка сама выползала на его лицо.
Нужно было уходить.
Но приключения не пугали Эйрика, и дальняя дорога не пугала тоже.
— Ты ужасно красивая, — говорил он.
Ивен переоделась в мужскую одежду, коротко постригла волосы. И без того она похожа на мальчишку, а теперь и вовсе не отличить. Только миндалевидные альвийские глаза выдавали с головой, темно-синие… Она все боялась, что Эйрику не понравится. Она боялась, что он откажется от нее, решит, что и так слишком много проблем. Но ему нравилось, и отказывать он не собирался. Честно, на самом деле, глядя на него, сомневаться было нельзя.
Они решили бежать. Выбраться из Бларвинда, потом на юг, потом и вовсе за море. Подальше, где никто не найдет. Рано утром, еще до рассвета, пока все спят, пока не отошли после вчерашней попойки.
Вчера была свадьба.
Хватит тянуть.
Ближе к весне стало совсем плохо. Даже в замке, даже те люди, которые знали Ивен с рождения, рядом с которыми она прожила всю жизнь, начали потихоньку поддаваться общему настроению. Если на кухне скисло молоко — виновата альва, если захромала лошадь — тоже ее, альвы, злые происки, если ребенок у прачки заболел… да, конечно, тоже она. Пока только шептались по углам, но у Ивен сдавали нервы. Она боялась из комнаты выходить.