– Что ж, – Энтони глубоко вздохнул. – Дело в том, что я уже вижу одно существенное отличие. В каждой книге у меня разные убийцы и разные жертвы, их мотивы и способы убийств тоже различны. Боюсь, что если мы будем пытаться привязать сюжеты книг к реальным делам, то еще больше запутаемся. Впрочем, решать вам.
– Отлично, тогда следуем старому плану. Имея общую картину, нам будет проще делать выводы, – беззлобно осадил писателя Миллер.
– Тогда начнем с главного: вы немного ошиблись в последовательности – второй должна была быть невеста, а уже потом труп на дереве.
– Точно? – переспросил Логан.
– Он прав, – согласился Тайлер. – Судя по отчету о вскрытии журналистки, ее смерть наступила за четыре дня до момента обнаружения и за два дня до обнаружения трупа в Форест-Парке. Кажется, что время между убийствами сокращается. Возможно, убийца торопится?
– Не думаю, пока рано делать выводы, у нас всего два интервала. Хотя совершенно очевидно, что у убийцы есть цель завершить начатое. Вопрос только в том, хочет ли он завершить его любой ценой или ему важно качественно воспроизвести сцены преступлений из книг, – ударившись в рассуждения, Логан чуть не забыл о присутствии писателя.
– Можно мне взглянуть на фотографии с мест преступлений? – неловко попросил Гарднер. – Это поможет мне понять, насколько скрупулезно убийца подходит к воссозданию сцен.
– Думаю, что можно, – Тай посмотрел на Логана, тот кивнул.
Тайлер достал мобильник и набрал номер Ким.
– У меня на столе лежит толстая синяя папка, сможешь принести ее в пятую допросную?
– Ты знаешь таксу за мои услуги – горячий ужин в компании двух горячих мужчин будет в самый раз, – Ким хихикнула. – Сейчас принесу.
– Это она меня имела в виду? – приподнял бровь Логан, который, не стесняясь, подслушивал диалог.
– Жаль тебя огорчать, но она говорила о двух Блантах, – Тай спрятал телефон в карман.
– Боже мой! Это вы! – послышался голос Кими из-за двери.
В маленькое окошко Ким разглядела писателя: если бы она не была уже влюблена в Тайлера, то со стопроцентной долей вероятности влюбилась бы в Гарднера. В нем было все, что ей так нравилось в мужчинах: волнистые, чуть выгоревшие за лето волосы до плеч, смуглая кожа, темные печальные глаза и пронзительный взгляд. Подчеркнутая небрежность в его одежде как бы говорила: «Плевать, как я выгляжу, главное то, какой я внутри».
На несколько секунд Кимберли так и застыла у окошка.
– Простите, – опомнившись, сказала она и вошла. – Почему ты мне не сказал? Я бы принесла книгу на подпись, – Ким шепотом наорала на Тая.
Она купила книги Гарднера, чтобы изучить их и сравнить с материалами дел, глупо было бы не воспользоваться случаем и не подписать экземпляр.
– Кажется, ужин отменяется, – тихо сказал Логан, откашливаясь в кулак.
– Я позвоню тебе, когда мы закончим, и ты придешь с книгой, – спокойно пообещал Тайлер. – Вы ведь не против? – поинтересовался он у писателя.
– Конечно, нет. Сочту за честь, – Гарднер не без интереса окинул взглядом Ким.
– Спасибо, – отчетливо сказал Тай, намекая на то, что Кими пора удалиться.
Но, вопреки ожиданиям, Кими не вернулась к себе, а вошла в соседний кабинет, чтобы через непроницаемое стекло понаблюдать за допросом. Она достала из-за пояса блокнот и карандаш из-за уха и принялась делать наброски. Она отметила, что Гарднер очень красив, его правильные тонкие черты и острые скулы рисовать было приятно. Приятнее, чем тех, кто умер, повторяя его сюжеты.
Энтони молча по очереди просмотрел все материалы дела, лишь мимика выдавала его эмоции: это была какая-то смесь восторга, ужаса и удивления. Он то распахивал глаза, то кривил губы от отвращения, то замирал и чуть не дырявил взглядом какое-то место в отчете или фотоснимок.
Закончив с бумагами, Гарднер поднял взгляд на напарников.
– Когда я писал эти детективы, я, конечно, основывался на реальных случаях, но я никогда не думал, что эти сцены станут реальностью. Конечно, как любому писателю, мне хотелось, чтобы описания были правдоподобными и у читателей стыла кровь в жилах… – он недоговорил. – Мне жаль. Я никогда не хотел причинить вред своими книгами.
– Вас никто не обвиняет, Энтони, – успокоил его Тайлер. – Никто не несет ответственности за поступки других людей, – Тай перевел взгляд на напарника. Он знал, что эти слова нужны ему не меньше, чем Гарднеру.
– Заметили какие-то неточности? – Логан не выдержал взгляда напарника и переключился на писателя.
– Незначительные. Вот, например, – Энтони достал фотографию «невесты», – по сюжету ее тело было обнаружено на берегу реки, так как ее платье зацепилось за корягу, но наш убийца на это не мог повлиять, – он задумался. – Хотя все-таки мог. Он ведь мог не пускать тело по течению, а сразу спрятать его рядом с корягой. Либо он отказался от этой идеи, чтобы не рисковать быть увиденным случайными свидетелями, либо же он хотел поэкспериментировать и понять, будет ли случайность на его стороне; сможет ли он воссоздать сцену именно так, как она была описана.
– Вы сказали «он». Думаете, убийца – мужчина? – поинтересовался Миллер, хотя и сам так думал.
– До этого момента я не допускал мысли о том, что это может быть женщина. В большинстве моих романов убийцами были именно мужчины… Кроме того, кажется, что женщина не смогла бы подвесить тело на дерево, – рассуждал Гарднер. – Хотя, знаете, я не исключаю возможности совершения этих преступлений группой лиц. Это существенно бы упростило задачу… Но в то же время повысило бы риски. Вы ведь лучше меня знаете, что, чем большему числу людей известна тайна, тем меньше шансов, что она и останется таковой.
– А вы неплохо подкованы, – похвалил его Логан.
– Спасибо. Я тщательно готовлюсь, прежде чем приступить к рукописи.
– Кроме «невесты», еще есть неточности? – Тайлер вернул разговор в нужное русло.
Кимберли нарисовала силуэт невесты и растушевала его.
– Типажи жертв, в общем-то, похожи на своих прототипов. А вот мотивы, скорее всего, нет. В случае с «трупом с предсказанием» было убийство из мести: несколько молодых людей изнасиловали и убили сестру героя, из-за связей в полиции преступники не получили наказания, несколько лет герой планировал свои преступления и совершил самосуд тогда, когда преступники уже успели забыть о его сестре. В случае с «невестой» по сюжету убийства были мотивированы жаждой власти. Убийцу бросали женщины из-за его деспотичного поведения и чрезмерного контроля. Он решил отомстить им: похищал их, наряжал в платья, устраивал свадебный обряд с первой брачной ночью, а после душил их. Таким образом он возвращал себе власть над ними. «Труп на дереве» – это дело рук психопата, который пытался обменять жизни случайных людей на жизнь своего умершего близнеца. Кстати, «невеста» была изнасилована? – поинтересовался Гарднер.
– Нет, – ответил Тайлер, они с Логаном переглянулись.
– Значит, есть еще одно расхождение, – на лбу Гарднера залегла морщина. – Это может что-то значить.
– А что со следующими книгами? – спросил Логан.
– «Падение» – это классическая история любовного треугольника: она его любит, жена его любит, а он любит себя. Когда любовница понимает, что он не оставит жену, то убивает его.
Ким сделала набросок летящего вниз человека.
– Что дальше?
– Боюсь, вам это не понравится, – осторожно ответил Гарднер. – В следующей книге, «Валентин», маньяк извлекает из тел сердца и обменивает их между жертвами, таким образом соединяя их души. Это душевнобольной человек, переживший насилие в раннем детстве, он считает себя Святым Валентином и верит в то, что на самом деле совершает добрые дела. Его жертвы знакомы, он где-то видел их вместе, потом следил за ними и помогал им соединиться.
Кимберли склонилась над блокнотом, проводя ровные линии между двумя кровоточащими сердцами.
– Твою мать, – вырвалось у Логана.
– Что с последней книгой? – спросил Блант.
– «Кукольник», история о маньяке, который мечтал о семье. Он работал в похоронном бюро, занимался бальзамированием и приведением тел в порядок. Там же он выбирал себе жертв из семей умерших. Чаще всего он выбирал тех, кто хоронил отцов семейства. – Энтони говорил так, будто презентовал свою книгу для кинокомпании. – У агентства были адреса всех заказчиков. Он следил за жертвами, легко входил в их дома под предлогом урегулирования каких-то вопросов с бюро. Он обездвиживал их с помощью нейротоксинов и играл ими как куклами: рассаживал на диване, они вместе смотрели телевизор, потом обедали. А когда действие яда ослабевало, он душил жертв и бальзамировал их, – писатель следил за реакцией детективов, ему хотелось видеть интерес к своей истории. Он понимал, что сейчас не время и не место для этого, но в последние месяцы ему очень не хватало одобрения. – Какое-то время он жил в их домах, представляя, что они его семья, а затем находил себе новую семью.
Дрожащей рукой, рваными линиями Кимберли зарисовывала кукольный домик. Она устала – слишком много всего. Ким хотела вырвать лист из блокнота, но решила, что позже постарается доработать этот рисунок.
– Радует, что преступник не воспроизводит точное число убийств в книгах, а только по одной сцене. Иначе мы бы закопались в трупах, – несмотря на иронию, Логан очень переживал из-за отсутствия улик по делу.
– Посмотрите на имена жертв. Они вам о чем-то говорят? – Тай разложил файлы с прижизненными фотографиями убитых.
– Имена кажутся знакомыми, но я не уверен. Я мог читать какие-то статьи этой журналистки, например. Точнее не смогу сказать.
– У вас есть предположение, кто мог использовать ваши истории как руководство к действию? – спросил Тай.
– Мне в голову приходит всего два варианта: либо это безумный фанат, решивший воплотить искусство в жизнь, если это так, то это худшая экранизация, о которой мог бы мечтать автор; либо это сумасшедший, который желает таким образом навредить моей и без того испорченной репутации. Впрочем, оба варианта – хуже не придумаешь, – Энтони вздохнул.