— Как мы попадем на Игры? — спросил мелкий гном.
— На рассвете всех участников перенесут в Окаянную брешь, где бы они ни находились. Это понятно?
Его голос прозвучал так властно, что под надзором прислужников Лариона смертные покорно поплелись к лифтам, опустив головы. Ирита обернулась, и на мгновение наши взгляды встретились. В ее опустевших глазах промелькнуло что-то, но я не успел понять, что именно: Ларион грубо подтолкнул ее в спину.
— Нам тоже пора, — подала голос Кэрри. Она приблизилась ко мне и тронула за плечо. — Ааз… Сочувствую. Вам придется нелегко.
Странно, но в ее тоне я уловил нотки искреннего сочувствия, что казалось необычным для бездушной.
Мы гурьбой двинулись к лифтам. По пути ко мне приблизилась Лилит.
— Сегодня я к тебе не приду, — тихо сказала она, едва касаясь когтями моего предплечья. — Нужно хоть немного поспать. Завтра нам понадобятся все силы.
Я молча кивнул, хотя ощутил легкое разочарование. Прошел всего день, но я успел привыкнуть к ее присутствию.
Услышав ее, Лерра хихикнула.
— Отдохни как следует, центурион, — сказала она, и в ее улыбке промелькнуло что-то совсем юное и знакомое, словно в какой-то другой жизни мы с ней были так же близки, как с Лилит.
— Перевернем завтра все вверх дном, Ааз! — хохотнул Ридик, хлопнув меня по плечу. — Ох и подожгу я им всем задницы! Особенно этому высокомерному Скифу! Нутром чую: встречался я с ним, хоть и не помню такого!
— И где ты с ним встречался? — проворковала Лерра. — Опять бредишь? Или включил режим паранойи?
— Мне не страшна никакая паранойя, мне не страшен инквизитор-садист, — невпопад продекламировал Ридик, — я не боюсь бухого мордобоя, я алкоголик, я демон-анархист!
— Хорошо сказано! — воскликнул Славикус.
Оба демона торжественно чокнулись демоническими фляжками, куда, судя по всему, залили весь алкоголь, выставленный на столы. В эти фляжки можно было уместить пару бочек пойла.
На нашем этаже Деспот, Сильва и Тарзак попрощались, пожелав мне набраться сил. Моя когорта во главе с седовласым Горвалом сказала, что при выборе босса нашей фракции отдадут мне свои голоса. Правда, Кродис умудрился даже в такой момент жевать что-то, запихивая в необъятное брюхо остатки угощения с церемонии.
— Центурион… — Агата Торнхарт, мой ординарий, приблизилась вплотную, и ее глаза вспыхнули алым огнем. — Я могла бы согреть вашу постель этой ночью… Последней перед битвой. Я сама хочу этого. Правда-правда.
— Спасибо, Агата, — мягко отказался я, — но мне тоже нужно отдохнуть.
— Тогда в другой раз? Ведь на этих Играх мы сможем быть вместе, а они обещают быть долгими… — протянула она.
В следующую секунду Агата вскрикнула, получив пинок под зад от нашего легата.
— Знай свое место, ординарий Торнхарт, — удовлетворенно сказала Лилит и зашла в свои покои.
У себя в комнате я рухнул на кровать. До рассвета оставалось часа два.
Перед глазами все еще стоял образ этого странного Скифа. Что-то в нем было неправильно — и дело не только в отсутствии души, о котором говорил Деспот. Его появление словно разбудило во мне что-то давно забытое. Будто осколок зеркала, где я увидел… себя?
Нет, быть того не может. Я демон, сын Азмодана, и никогда не встречал Скифа… Но почему тогда каждый жест этого призванного отзывался внутри? Почему его голос казался таким знакомым?
Чем больше я об этом думал, тем сильнее болела голова. Прикрыв глаза, я погрузился во внутреннее созерцание. Начал цепляться за известные мне события и лица, перебирая их и следуя от одного к другому, пока не добрался до связей, ведущих в темноту. Там не было пусто, но связи исчезали во мгле.
Долгое время я пялился туда, пытаясь распознать хоть что-то. В конце концов увидел какие-то смутные образы — словно обрывки ускользнувшего сна. Я мысленно потянулся к одной расплывчатой фигуре, желая разглядеть, дотронуться, но она растворилась подобно утреннему туману. За ней возникла другая, третья… Каждая манила, звала, но стоило приблизиться — исчезала, оставляя лишь горечь несбывшегося узнавания. От каждой ускользающей фигуры тянулись тончайшие нити, почти незримые, но я чувствовал их. Они переплетались, создавая причудливую паутину воспоминаний. Я потянулся к самой яркой, и мои пальцы почти коснулись этой эфемерной связи…
— К вам гость, — прощебетала фея Люмина, материализуясь в углу комнаты в облачке золотистых искр. — Демоница Сильва.
Я приподнялся на локте, стряхивая наваждение. Что могло понадобиться сестре Деспота посреди ночи?
— Впусти.
В отличие от Лилит, эта гостья проявила сдержанность. Сильва вошла осторожно, словно крадучись, окинула комнату настороженным взглядом и замерла на пороге, будто готовая в любой момент отступить.
— Ааз, нужно поговорить.
— Присядь. — Я указал на кресло. — Так будет удобнее.
Но Сильва осталась стоять, нервно сжимая пальцы, и заговорила с невиданной ранее горячностью:
— То, что я расскажу, может показаться безумием, но… просто выслушай, хорошо?
Я кивнул, и она продолжила:
— В последние сутки-двое я заметила странности. Много странностей. Сначала поведение великих князей: их реакция на твое появление была слишком… неестественной. Особенно учитывая, при каких обстоятельствах мы встретили вас с Деспотом в Очаге Пустоты. Понимаешь, мы еле прорвались, потеряли почти все легионы, попали в окружение… и тут, будто ничего этого не было, отец с Белиалом и Азмоданом больше часа общаются с тобой, а потом ведут себя так, словно встретили Древнего бога, который решит все проблемы.
— Ты забываешь, что мой отец потерял всех потомков. Поэтому он был так счастлив встретить меня.
— Кто? Азмодан? Это животное пожирало своих детей, которых считало слишком слабыми! С чего бы ему так радоваться?
— Хм… Допустим. Что еще?
— Потом твоя сила — она не поддается логике и законам Преисподней. Даже великие князья не владели Дьявольским ускорением на таком высоком уровне! Да и с ним… Убить Астарота? К твоему сведенью, в начале битвы он в одиночку противостоял всем трем князьям! И вдруг появился ты и убил его так, что этого никто не заметил! Кто ты на самом деле, Ааз?
— Я? Сильва, я сын Азмодана от эльфийской матери из клана…
— Я говорила с братом! — перебила Сильва. — Говорила, пытаясь выяснить, как вы познакомились, и… Деспот не помнит. Вообще. Твердит, что встретил тебя в таверне в Шаке, но когда я спросила, что он там сам забыл — даже не в таверне, а вообще на континенте Шэд’Эрунг… У него нет этих воспоминаний! Он помнит, что отец изгнал его в Дисгардиум, но не может назвать причину! За что его изгнали? Он мой брат, но и я не помню! Все наши воспоминания об этом размыты! Или их попросту нет!
— При чем здесь я? — нахмурился я.
— При том, что сегодня я слышала разговоры призванных. Они обсуждали, как Деспот сражался против Чумного мора, как помогал разгромить жрецов Нергала в Даранте… И все это он делал, якобы помогая Скифу! События, о которых мой брат ничего не помнит! Те несчастные смертные из Чистилища даже пытались заговорить с Деспотом, и, клянусь, они были рады его видеть, словно тот был их другом! — Сильва шагнула ближе. — Я думаю… нет, я почти уверена: великие князья что-то сделали с нашей памятью. Со всеми нами. И это как-то связано с тобой.
Она достала из складок одежды небольшой флакон, наполненный густой темной жидкостью.
— Это Эреб’Нахар — Зелье возвращения памяти. Я… позаимствовала его из личных запасов отца, перед тем как мы покинули Гранатовый город. Не специально — просто забрасывала все, что имело большую ценность. Я могла бы отдать его Деспоту или выпить сама, но… Думаю, тебе оно будет полезнее.
Я смотрел на флакон, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство. Если князья действительно стерли наши воспоминания, возможно, на то была веская причина. Что, если возвращение памяти навредит нам? Но эти мысли тонули в жгучем желании узнать правду.
— Давай, — протянул я руку.
Зелье обожгло горло. На мгновение мир поплыл, затуманился, а потом реальность треснула, как зеркало. Сквозь трещины хлынули воспоминания, яркие и четкие, словно все случилось вчера…
Путь мой до этой точки был извилистым, а начался он, пожалуй, со ссоры моих родителей в декабре прошлого… или уже позапрошлого года. Или это был ноябрь? Сложно ответить точно, ведь, по ощущениям, для меня прошло несколько лет… Но я вспомнил все.
Кто я на самом деле — Алекс Шеппард, обычный парень, вынужденный зарабатывать в Дисгардиуме на учебу. Как получил проклятие от Патрика О’Грейди, превратившее мой недостаток в преимущество. Как убил проклятого лича в подземелье храма Нергала, обретя Метку Чумного мора.
Один за другим всплывали образы.
Аватар Бегемота в Болотине, дар Глубинной телепортации, мой стремительный рост как «угрозы».
Друзья: Эд, Ханг, Малик… Тисса. Трикси, Дьюла, Мэнни и старик Фуртадо…
Спящие боги, избравшие меня своим инициалом, Священная война.
Мой наставник Ояма. Фортуна, избравшая меня своим любимчиком. Морена, Старая богиня смерти. Гоблины Грокусзюйд и Кусаларикс.
Первое посещение бета-мира, Девятка и Третий. Утес, Гирос, Большой По… Демонические игры, где все пошло не по плану устроителей. Мнимое предательство Тиссы и Малика, организованное самим Бегемотом. Кэрри, моя помощница…
Преисподняя и мои подвиги в облике тифлинга Хаккара. Звание Неудержимого, заговор хаоситов-переступников и изгнание Деспота — вместе со мной… Битва с Чумным мором бок о бок с Деспотом. Гражданские тесты. Стылое ущелье и снова Большой По… Нергал, падение Даранта, появление Бездны… Ядерный взрыв в Калийском дне…
Майк Хаген… Его космическая яхта, синергия Девяти, четвертый храм, Левиафан… Битва с Дестуром, встреча с Гроэлем, Источник Тлеющей пустоты…
Снова бета-мир: Макс и другие бета-тестеры… Пентаграмма изгнания… Бета-Преисподняя…
Призыв Деспота…
Последним пришло воспоминание о том, как я сам решил изменить свою память, чтобы попасть на Демонические игры нераскрытым. Все это время я сам был тем, кто спрятал свою истинную сущность!