Пока Шах совершала в воздухе круг, отстегивая на лету свой лук, Карвер уже увидел противника, с которым они столкнулись.
Король воров наблюдал ту схватку на вершине Черной скалы и был уверен в том, что разодранный Львом лорд-обезьяна давно уже умер от полученных ран. Однако не умер, оказывается, и стоял сейчас перед ним – лорд Улик, Голая обезьяна из Уорлдс Энд с обмотанной бинтами головой. Улик был без оружия, а одну руку все время прижимал к животу, словно опасался, что у него могут разойтись недавно наложенные швы. Свободную руку он поднял вверх, помахал ею в воздухе и сказал, тяжело дыша:
– Я вам не враг. Они враги, – и указал кивком головы себе за спину.
Карвер и Шах посмотрели в ту сторону, откуда явился лорд-обезьяна. С того места, где они только что обходили периметр лагеря, невозможно было увидеть то, что они обнаружили сейчас. Это была орда, огибавшая вулканическую скалу и втягивавшаяся в долину. Издали эта вооруженная толпа была похожа на гигантское полчище муравьев, она кипела и колыхалась, заполняя собой пространство. Враги подбирались в темноте, без единого факела в руках, лишь серебристые блики лунного света играли на бесчисленных металлических доспехах и оружии.
– Что это? – сразу охрипшим, севшим голосом спросил Карвер. – А как же клятва, которую принесли на Черной скале все участники?
– Верность клятве сохранил только я один, – сказал Улик. – Остальным их честь оказалась недорога. Львы и Пантеры вновь объединились. Предупредите своих, предупредите Волка, и как можно скорее.
В это время земля начала дрожать под тяжелыми шагами приближающихся бастийцев. Карверу было страшно даже подумать о том, сколько же бойцов в этой армии. Красные плащи из Лиссии и Баста, Золотые шлемы с южного континента, смертельно опасные гвардейцы из Вермайра, не знающие жалости бандиты из армии шерифа Мюллера.
Боевые машины с запада и стреляющие порохом пушки южан. Грифы и Журавли, Буйволы и Гиппопотамы, Львы и Пантеры. Снова они, и теперь все разом. Карвер повернулся к Шах, на лицах у них обоих был написан страх.
– Летите назад, миледи. Расскажите Бергану, Манфреду и Бранду о том, что приближается. Затем летите в Робен. Умоляйте барона Мервина прийти нам на помощь. По численности противник превосходит нас в разы, нам сейчас любая помощь на вес золота.
Шах взлетела раньше, чем Карвер успел договорить. Оставшись наедине с лордом-обезьяной, бывший король воров обхватил его, закинул свободную руку Улика себе на плечо и сказал:
– Пойдемте помаленьку, лорд Улик. Теперь мы с вами друзья.
Часть VIВойна верлордов
Глава 1Холодный прием
Сердце Дрю тревожно сжалось в предчувствии беды, когда он на крыльях графа Карстена перелетел над высокими крепостными стенами Айсгардена и внизу под ним открылись белые заснеженные улицы города. По ним ковыляли, пошатываясь, темные фигуры, подтягиваясь к выступающему из горы Стракенберг дворцу Белых медведей. Гордость и слава стурмландских зодчих, этот дворец-храм словно парил в воздухе, удерживаемый мощными контрфорсами. Все фигуры, которые видел Дрю, шли в одном и том же направлении к огромным входным дверям дворца, словно отвечая на какой-то призрачный сигнал, призывающий их на молитву. Фигуры толпились на ступенях, толкались у порога, царапали деревянные двери, стремясь попасть внутрь и получить свою награду. Когда граф Карстен снизился, темные фигуры задрали вверх свои головы и уставились на Волка и его спутников своими горящими голубым огнем глазами.
Айсгарден находился во владении мертвецов.
Над входом, на высоте примерно шестидесяти метров, вдоль всех стен дворца-храма протянулся балкон, с которого, очевидно, Белые медведи обращались некогда к народу. К тому времени, когда лорды-ястребы высадили своих пассажиров на огороженный перилами балкон, ступеней дворца уже не было видно, их скрыли своими телами ожившие мертвецы, ставшие хозяевами этого города. Затем Дрю увидел лежащего на дороге перед городскими воротами Стракенберг белого коня, без всадника, облепленного восставшими мертвецами, рвавшими его на части. Даже с такого расстояния Дрю узнал Бравадо и с ужасом подумал о том, что его конь мог быть единственным по-настоящему живым существом во всем Айсгардене.
Мимо Дрю протиснулся Бегемот и заглянул в сводчатые переходы – всего их было шесть, и каждый из них заканчивался лестничным пролетом, ведущим вниз, во дворец. Со стен свисали разодранные в клочья занавеси, некогда роскошные, но теперь покрытые инеем и плесенью. Из темного лестничного колодца тянуло таким запашком, что лорд-мамонт зажал себе рот ладонью.
– Воняет хуже, чем набедренная повязка Крига после целого дня тренировок в людусе, – проворчал Бегемот, вытаскивая из-за спины свой громадный молот. Его друг Криг усмехнулся, отстегивая от пояса усыпанную шипами булаву. Табу проскользнула мимо них и первой вошла во дворец, подняв над головой копье.
Дрю вошел следом, за ним его друзья-гладиаторы и лорды-ястребы. Все они начали спускаться по широким ступеням. Внизу перед ними открылся большой холл с лестницей, покрытой запятнанным, порванным и усыпанным мусором ковром. Вдоль стен стояли рыцарские латы, наподобие тех, что были надеты на рыцарях Айсгардена в долине Роббен. Двойные высокие резные двери из побеленного дерева вели, по всей видимости, внутрь самого дворца, а позади лестницы располагался главный вход.
Снаружи доносились жуткие стоны рвущихся внутрь мертвецов, их не могли заглушить даже каменные стены древнего дворца.
Дрю задержался, пропуская своих друзей вперед – его внимание привлек предмет, лежавший на нижних ступенях лестницы. Дрю наклонился, поднял черное блестящее перо, покрутил его в пальцах. Раздавшееся позади лестницы рычание заставило их всех обернуться к сгустившимся у входных дверей теням. Дрю сразу распознал, что это оборотень из породы волков, только очень уродливый, какой-то «неправильный», с нелепо торчащими костями и редкой клочковатой шерстью. Горло и грудь оборотня ручьем заливала кровь, а сам он своими когтистыми лапами тянул засов, запиравший входные двери.
Со стороны резных белых дверей раздалось хихиканье. Обернувшись туда, Дрю и его товарищи увидели Лукаса, окруженного другими Дикими волками. Белые двери закрылись за спиной Лукаса, отрезая путь внутрь дворца, а от входных дверей раздался грохот – раненый Дикий волк еще сильнее налег на засов.
– Нет! – крикнул Дрю, поднимая свой Белый кулак и собираясь броситься на монстра, но было уже поздно. Деревянный засов треснул, входные двери неожиданно распахнулись, и во дворец рекой хлынули мертвецы. Впустивший их Дикий волк погиб первым, его тело моментально было разорвано на клочки. Остальные мертвецы двинулись на своих негнущихся ногах вперед, окидывая голодными взглядами стоявших возле лестницы верлордов.
Лорды-ястребы и гладиаторы сомкнули свои ряды, те, кто еще не успел трансформироваться, спешно делали это, образуя защитную стену против ходячих мертвецов. Бывшие прежде врагами, стурмландские солдаты и воины из Таскана сейчас, после смерти, стали союзниками в войне с живыми. Бегемот повернулся спиной к своим товарищам, лицом к красивым белым дверям, и грозно заворчал. Лорд-мамонт слегка расставил свои мощные слоновьи ноги, поднял над головой гигантский молот, а затем со страшной силой ударил по ступеням его каменной головкой. Затрещало дерево, полетели в воздух белые щепки.
Пройдя сквозь белые двери внутрь дворца, Лукас усмехнулся и двинулся вперед, вслед за ним направился и Черное Сердце со своими собратьями. Двери за собой они наглухо заперли. С королем и шаманом осталась лишь горстка Диких волков, причем двое из них были серьезно ранены, они рычали друг на друга, зажимая свои разодранные животы. Сам король тоже был укушен в шею, его правое плечо потемнело от крови. Лукас, слегка пошатываясь, шел по тронному залу Айсгардена, глядя вверх, на украшенный сверкающими алмазами потолок – казалось, само звездное небо раскинулось над огромным пустым залом. Рядами выстроились элегантные, стройные мраморные колонны, их верхние концы терялись в тени, поддерживая высокий потолок. В конце длинного зала на помосте стоял пустой трон, ведущая к нему красная ковровая дорожка была покрыта грязными пятнами.
– Куда вы делись, милые леди? – рассмеялся Лукас. Его голос гулким эхом раскатился по пустому залу. – Вылезайте, вылезайте, хватит прятаться!
Черное Сердце шел вслед за королем, обшаривая взглядом темноту в поисках признаков жизни. Его собратья, Дикие волки, продолжали ссориться и кусать друг друга.
Уитли затаила дыхание, когда взгляд шамана скользнул мимо стенной ниши, в которой она пряталась. Шаман был единственным в свите короля, избежавшим ран – зверь, которого она когда-то знала под именем Рольф.
– Сколько их? – шепотом спросила Гретхен, устроившаяся за спиной Уитли на плече сидевшего на корточках с низко опущенной головой Трента.
– Я вижу пятерых Диких Волков и Лукаса, – чуть слышно ответила Уитли. Она сейчас даже дышать старалась как можно реже, чтобы не выдать себя. – Слишком много для нас.
– Тогда подождем, – сказала Гретхен. – Пускай уйдут глубже во дворец. А когда они покинут этот зал, постараемся выбраться отсюда сами. Тот, за кем мы пришли, с нами. А мертвецы пускай займутся Лукасом и его прихвостнями.
– А как же Гектор? – спросила Уитли. – Разве мы можем оставить его здесь?
– Смотря по тому, жив ли он, – ответила Гретхен. Она протянула руку и сжала ладонь подруги. – Это город мертвецов. Никто из живых здесь не мог уцелеть.
Уитли кивнула, ей оставалось надеяться лишь на то, что смерть Гектора была, по крайней мере, быстрой и не слишком мучительной.
– Ваше величество!
Эти слова эхом раскатились по залу, заставив всех, кто в нем находился, замереть на месте. Уитли вновь осторожно выглянула из-за колонны, следя за тем, как Лукас вступает в разговор с бестелесным голосом.
– Ты ставишь меня в невыгодное положение, – крикнул король. – Ты знаешь, кто я, но я не знаю, кто ты. Может быть, ты мой старинный друг, который счастлив видеть меня?