Переведено группой «Исторический роман» в
2021 году.
Домашняя страница группы ВКонтакте:
Над переводом работали: zvejnieks78, gojungle
Подписывайтесь на нашу группу ВКонтакте!
ОТ АВТОРА
Мысль о написании этой книги пришла мне в голову лет десять назад, после прочтения средневековой повести о ссоре между Жаном де Карружем и Жаком Ле Гри. В итоге мне пришлось отправиться в Нормандию с целью изучить хранящиеся в архивах старинные рукописи и лично побывать в местах, где более шести веков назад разыгралась эта драма. Получившаяся в итоге книга представляет собой реальную историю, основанную на исторических источниках: летописях, юридических описях и прочих дошедших до нас документах. Все лица, места, даты и прочие детали, включая разговоры и поступки определённых персонажей: их зачастую противоречивые показания в суде, уплаченные или полученные ими суммы, даже погода, реальны и основаны на достоверных источниках. Если документы противоречат друг другу, я привожу наиболее вероятный вариант развития событий. Там, где молчат исторические летописи, я даю волю собственной фантазии, дабы восполнить образовавшиеся пробелы, внимательно прислушиваясь к голосам далёкого прошлого.
ПРОЛОГ
Холодным утром 1386 года, спустя несколько дней после Рождества, в Париже на площади за монастырём собралась многотысячная толпа, дабы посмотреть, как два рыцаря сойдутся в смертельном поединке. Прямоугольное ристалище было огорожено высоким деревянным забором и взято в кольцо стражниками-копейщиками. Карл VI, восемнадцатилетний король Франции, расположился со своими придворными на украшенных трибунах, растянувшихся вдоль одной стороны, всё остальное пространство по периметру поля заполняла огромная толпа зевак.
Два рыцаря в полном рыцарском облачении, с мечами и кинжалами на поясе сидели лицом друг к другу на троноподобных креслах напротив тяжёлых ворот по разные стороны ристалища. Стоящие у каждых ворот слуги держали под уздцы боевых коней, а священники торопливо убирали с поля распятие и алтарь, на котором только что присягали дуэлянты.
По сигналу распорядителя рыцари вскочат на коней и, вооружившись копьями, выедут на ристалище. Стражники замкнут за ними тяжёлые ворота, заперев двух мужчин за высоким забором. Там они сойдутся в жестоком поединке без малейшего шанса на спасение, пока один не убьёт другого, в зависимости от того, на чью сторону встанет Господь в этом споре.
Возбуждённая толпа внимательно наблюдала не только за вооружёнными рыцарями и юным королём в окружении расфуфыренных придворных, но и за красивой молодой женщиной, одиноко восседавшей на задрапированном чёрной тканью эшафоте, что возвышался над ристалищем. Женщина была с головы до ног облачена в траур и окружена стражниками.
Готовясь к суровым испытаниям, ощущая на себе пристальные взгляды толпы, она смотрела на гладкое, как чистый лист, поле битвы, где вскоре перст судьбы кровью начертает её будущее.
Если её защитник выиграет бой, она получит свободу. Но если его убьют, ей придётся заплатить собственной жизнью за ложные обвинения.
Это было в День священномученика Фомы Кентерберийского, и дама подозревала, что праздной, алчущей развлечений толпе, пожалуй, будет мало убитого на турнире рыцаря, они и сожжение клятвопреступницы примут на ура.
Парижские колокола возвестили о том, что час пробил. На ристалище вышел королевский маршал и поднял руку, призывая к тишине. Битва вот-вот начнётся.
1
КАРРУЖ
В четырнадцатом веке рыцарям и паломникам требовалось несколько месяцев, чтобы добраться из Парижа или Рима до Святой земли, а монахам и торговцам — год, а то и больше, дабы пересечь Европу и достигнуть Китая по Великому Шёлковому пути. Азия, Африка и ещё не открытая Америка тогда не были колонизированы европейцами. А саму Европу практически полностью оккупировали конные полчища мусульман, которые вторглись в седьмом веке из Аравии, приплыли из Африки, чтобы покорить Сицилию и Испанию, и скрестили мечи с христианами на севере, вплоть до французского Тура, прежде чем повернули назад. К четырнадцатому веку христианский мир уже более шестисот лет подвергался мусульманским набегам, предпринимая неоднократные Крестовые походы против неверных.
Всё свободное от коалиционных войн с мусульманами время христианские государи проводили в бесконечных междоусобных распрях. Короли и королевы Европы с многочисленным выводком братьев и сестер, опутанных сложной сетью брачных союзов, непрестанно грызлись друг с другом за земли и престолы. Частые войны между враждующими европейскими монархами превращали города и деревни в дымящиеся руины, навлекая на подданных голод и нужду, заставляя правителей залезать в гигантские долги, которые те гасили, повышая налоги, обесценивая монеты, а то и просто обирая наиболее подходящих на эту роль жертв, вроде евреев.
СОЛДАТЫ ГРАБЯТ ДОМ
Английские солдаты разграбили многие французские земли во время Столетней войны. Хроники Сен-Дени. МС. Royal 20 C VII., фол 41стр. Печатается с разрешения Британской библиотеки.
В центре Европы располагалось королевство Франция. Требовалось двадцать два дня, чтобы пересечь это обширное государство с севера на юг и шестнадцать — с востока на запад. Без малого десять веков Франция держала славу кузницы феодализма. Основанная на руинах Римской Галлии в пятом веке, в девятом она была крепостью Карла Великого против исламской Испании— , а в начале четырнадцатого стала самым богатым и могущественным государством Европы. Но буквально за несколько десятков лет удача отвернулась от Франции, и страна находилась практически на грани выживания.
В 1339-м англичане пересекли Ла-Манш и вторглись во Францию, положив начало продолжительному и разрушительному конфликту, названному впоследствии Столетней войной. Вырезав при Кресси весь цвет французского рыцарства в 1346-м, англичане захватили Кале. Десять лет спустя, при Пуатье, устроив французским рыцарям очередную кровавую баню, англичане пленили короля Иоанна и увезли его в Лондон, освободив царственного пленника лишь в обмен на обширные французские территории, а помимо короля взяли многих знатных заложников и гигантский выкуп в три миллиона золотых экю.
Ошеломлённая вначале утратой своего короля, а затем ценой его возвращения, Франция впала в смуту. Мятежная знать предала короля Иоанна и присоединилась к английским захватчикам, разъярённые новыми налогами крестьяне восстали против своих лордов, а возмущённые парижские массы разделились на враждующие фракции и резали друг друга прямо на улицах. Продолжительные засухи и неурожаи лишь усугубляли положение простолюдинов. А разразившаяся в 1348-1349 годах Великая чума и вовсе выкосила треть Европы, усеяв улицы и поля непогребёнными трупами, и продолжала возвращаться за своим скорбным урожаем примерно каждые десять лет.
Художники того времени изображали смерть в виде закутанного в саван скелета с огромной косой, что бродил по земле средь чёрных стягов, развевающихся на колокольнях чумных земель. Казалось, сам Господь оставил Францию, когда в 1378 году Европу потряс Великий раскол, разделив христианский мир на два враждующих лагеря, возглавляемых соперничающими Папами в Риме и Авиньоне. Римский Папа благословил жестокую и грабительскую военную кампанию англичан против Франции, ибо английские священники проповедовали новый Крестовый поход и продавали индульгенции, подкармливая убийц французских «еретиков».
Вслед за воинственной английской армией во Францию ринулись преступники и разбойники со всей Европы, орды дикарей всех мастей, известные как «рутьеры», или «бич Божий». Они рыскали по стране, грабя города и деревни, запугивали жителей и заставляли их платить дань. Среди этих бесчинств и анархии Францию охватило новое безумие — строительство укреплений. Перепуганные жители деревень делали земляные насыпи и рыли оборонительные рвы. Отчаявшиеся крестьяне окружали свои дома и амбары каменными башнями и рвами с водой. Города и монастыри надстраивали и утолщали крепостные стены. Церкви укреплялись так, что вскоре стали напоминать неприступные бастионы.
Кровопролитные войны вкупе с духом Крестовых походов и Великим расколом привели ко многим бедствиям. Даже монастыри утратили статус святынь. В июле 1380-го английские войска совершили жестокий набег на Бретань, во время которого ворвались в монастырь, насиловали и пытали монахинь, а некоторых несчастных женщин забрали себе на потеху в качестве трофеев.
Осенью 1380-го король Карл V умер, оставив королевство своему одиннадцатилетнему сыну Карлу VI. К тому времени Франция составляла около двух третей её современного размера, напоминая лоскутное одеяло, сшитое из разрозненных вотчин без малейшего намёка на национальное единство. Огромные территории либо принадлежали пяти алчным дядьям молодого короля, назначенным регентами на время его несовершеннолетия, либо были оккупированы противником. Бургундия принадлежала Филиппу Смелому, самому могущественному королевскому дяде, основателю династии, и вскоре стала соперничать с самой Францией. Анжу принадлежал другому королевскому дяде, герцогу Людовику. Прованс был отдельным графством, пока ещё не включённым в состав Французского королевства, а часть Гиени находилась под английским владычеством. Бретань была практически независимым герцогством, в то время как Нормандия также находилась под английским гнётом, и враги использовали её как форпост для совершения опустошительных набегов на остальную Францию, вербуя для этих целей множество нормандских ренегатов. Стратегически важный порт Кале давно уже был английской крепостью и, ощетинившись несметными войсками, словно острый кинжал, целил в самое сердце Франции — Париж.
Под властью мальчишки-короля, окружённого врагами и завистниками, формально находилось около десятка миллионов подданных. Все они принадлежали к трём основным сословиям или социальным классам: солдаты, священники и трудовое население, то есть, те, кто сражался, молился или работал. Самый многочисленный класс составляло трудовое население, среди которого затесались и горожане-лавочники, но подавляющее большинство были крестьянами или вилланами, возделывающими земли в имениях своих сеньоровгоспод. В обмен на защиту в случае войны и скудный земельный надел они пахали, сеяли и жали на полях своего господина, заготавливали дрова для его очага и отдавали ему определённую долю своего скота и урожая. С рождения привязанные к земле, они говорили на местных диалектах и блюли собственные провинциальные традиции и обычаи, без малейшего намёка на национальную идентичность.