На это мне нечего было ответить. С одной стороны, хотелось удушить эту суку. А с другой… Если бы не она, мы бы до сих пор делили одно тело с опальной принцессой. И кто знает, куда бы это нас привело.
— Так вот, как я и сказал, проклятие давало о себе знать после ночи, проведенной вместе с любимой женщиной. Именно для этого вокруг меня и моего брата был создан гарем. У нас нет жен и женщин, которых мы… любили. Только секс, и ничего более. Потому что иначе мы могли накликать на их головы беды. И я накликал, простейшей привязанностью и заботой. Боюсь представить, что стало бы с более ценной для меня женщиной, — он откашлялся и продолжил: — Также был создан мощнейший артефакт по схемам оракула, на основе нашей крови. Магия иногда дает не только разрушение, — Дарий хмыкнул. — Но и это не обезопасило нас полностью. Шанс пробуждения проклятия все еще оставался, и необходимо было расшифровать то, что передала нам сама Богиня устами особенного человека.
— И как звучало его «слово»?
— «Слово» или его трактовка? — получая удовольствие от нашей беседы, протянул мужчина.
— И то, и другое.
— Проклятие развеется лишь тогда, когда рядом с проклятым окажется женщина. И будет она чувствовать то же самое, что и создательница магии. И достигнет ее чувство пика. Развеется оно, когда смешается все. Соединятся прошлое и будущее, реальное и вымышленное. Когда в танце сойдутся полюса и уничтожат друг друга, разольются морем.
От прозвучавших над озерной гладью слов у меня по коже побежали мурашки. Но я старалась не показывать, что «слово» оракула я восприняла настолько близко к сердцу.
Сейчас я не задумывалась над разгадкой, потому что была уверена — Дарий ее уже нашел.
— Лоренс полагал, что речь в этом пророчестве идет о ненависти, — глядя мне в глаза, проговорил правитель. — Ведь именно ненависть толкнула ту женщину проклясть весь наш род. Брат считал, что, достигнув пика ненависти, приближенная к проклятому женщина постарается его убить. И тогда проклятие ударит по ней, убьет. «Разольются морем», — повторил он фразу из предсказания. — Морем крови.
— Но у вас есть другая трактовка, так?
— До недавнего времени не было, — честно признался мужчина. — Но не так давно появилась. Хочешь послушать?
— Конечно.
— Речь в «слове оракула» шла о совершенно ином чувстве. Ведь если бы Алитана ненавидела Зенкиса, то не стала бы тратить столько сил на проклятие. Тратить свою жизнь на месть. Я был слеп и глуп, не понимал этого, потому что не испытывал до сего момента ничего похожего. Алитана любила Зенкиса. Именно любовь подтолкнула ее к такому ужасному шагу. Не морем крови должно разлиться столкновение двух полюсов. А морем…
— Любви?
— Да, Тала, — Дарий мягко улыбался. — Именно. Чувство, которое может как разрушить, так и воссоединить. Все эти годы мужчины рода Люцис боялись любить. Боялись за своих женщин и детей. За себя. Мы жили в страхе несколько тысячелетий. Проклятому мужчине нужно было просто полюбить и поставить это чувство выше собственной жизни. Разгадка была так близко — на уровне протянутой руки.
Он коснулся пальцами моей щеки, провел вниз, мазнул по шее.
— Так близко и так далеко. Знаешь, говорят, что истинную любовь может испытать не каждый. Придумать — да. Но не стать единым целым с человеком, который уготован тебе судьбой. Раньше я не верил в это…
— Ваше императорское величество, вы ведете себя, — я постаралась подобрать слова, но, глядя в его темные глаза, забыла, что вообще думала в этот момент.
— Как? Недостойно императорской особы? — он усмехнулся, сократил между нами расстояние. — И что, ты после этого начнешь меня презирать?
— А должна? — я подняла взгляд, стараясь поймать на его лице то, что так хотела найти.
— Вовсе нет, — мужчина покачал головой. — В начале нашего разговора ты сказала, что ничем не сможешь мне помочь. Не сможешь снять проклятие, потому что ты не та. Не ненавидишь меня. Но знаешь, — усмешка мне больше не казалась жуткой, скорее, хитрой, — ты уже все сделала. Проклятия больше не существует.
— Неужели? — я ахнула, отшатнулась, но крепкие руки Дария не позволили отступить и на шаг.
— Ты решила сбежать после всего, что для меня сделала? — рассмеялся мужчина. — Нет, если ты правда захочешь свободы, то я тебе ее дам. Но я бы хотел попросить дать мне шанс.
— Император и его фаворитка, — хмыкнула я, понимая, что теряю голову от одного только взгляда. — Не совсем то, что будет готов принять этот мир.
— Кому есть дело до мира? — он улыбнулся еще шире. — Почти весь мир принадлежит мне. Я запросто могу кинуть его к твоим ногам, если захочешь. А если этого станет мало, то завоюю и его остатки.
— Ваше им…
— Дарий, — подсказал он. — И на «ты».
— Но…
— Тебе мало целого мира? — он задумался. — Хорошо, я согласен завоевать тот, из которого ты пришла.
— Дурак, — вырвалось у меня.
Осознание сказанного пришло только через мгновение. Я охнула и втянула шею в плечи.
— Открой глаза, — рассмеялся мужчина, обжигая своим дыханием мне макушку. — Или ты думаешь, что за это тебе полагается наказание?
— А разве нет? — не поднимая век, просипела я.
С уходом души Талианы Арвалэнс ко мне вернулось чувство самосохранения. Ушла та храбрость, которая не была мне присуща. И наглость. Я стала целиком и полностью собой.
И не была уверена, что эта я в состоянии выжить в этом мире.
— Ну раз ты так хочешь наказания…
Дарий не договорил, а лишь легко прикоснулся своими губами к моим. Мужские руки обхватили за талию, крепко прижали к телу хозяина. В первые мгновения он целовал мягко, нежно.
Но стоило мне открыть глаза, как мужчина усмехнулся, его руки сползли мне на ягодицы, а поцелуй стал жарче. Он словно ломал стену, возникшую между нами из-за разницы в статусах, мировосприятии и привычках.
Показывал то, чего я так хотела.
И я ответила на поцелуй. Запустила пальцы ему в волосы, прогнулась в пояснице. И отдавала всю себя, получая от этого нереальный кайф.
А потом…
Дарий вздрогнул, прикусил мою губу и коротко выдохнул.
— Что…
Мужчина поднял на меня абсолютно белые глаза, моргнул и улыбнулся:
— И правда. Все же ключом к разгадке была любовь.
Меня тряхануло от испуга:
— Что это сейчас было?
— Моя любимая только что сняла с меня проклятие, длящееся много тысяч лет, — вновь крепко обнимая, проговорил мужчина.
— Но ты же сказал, что оно уже снято!
— Я солгал.
Он потянулся за поцелуем, но я уперлась руками ему в грудь:
— Зачем?
— Чтобы ты позволила себя любить, — Дарий все же прижал меня к себе и уткнулся носом в макушку. — Это было условием для женской стороны. Многие века женщины рода Люцис не позволяли своим мужьям себя любить, ведь из-за этого проклятие могло выбрать их пару. Потому я солгал. Простишь меня за это?
— Ты такой дурак, — всхлипнув от запоздалого испуга, выдала я.
— Даже спорить с тобой не буду. Так что, дашь дураку шанс доказать, что он достоин тебя?
— После всего, что произошло, ты уже достоин…
— Ну уж нет, я хочу добиться свою женщину, — рассмеялся Дарий.
А мне внезапно сделалось так хорошо. Что уже не было важно, кто император, а кто рабыня. Не важно, что было и что будет.
Потому что теперь все будет так, как того захотим мы.
Прошло чуть меньше месяца…
— Нет, Тала, нет! — Дарий стоял в пяти метрах от меня. — Не махай так руками. Неужели Кхар не объяснил?
Ох, Кхар объяснил. Так объяснил, что голова еще два часа после этого болела.
Сцепив зубы, я повторила движение руками, пытаясь сплести тонкие нити магии в одно цельное заклинание.
— Ну нет! — император шагнул в мою сторону. — Не заученно повторяй! Тебе надо сделать так, чтобы чары тебя слушались. Ты должна ими командовать. Каждое плетение что-то значит…
Он говорил и говорил. А я собирала всю полученную информацию воедино и наконец поняла, что именно мне напоминает создание заклинаний.
Написание кода.
Ключевые слова, логика, синтаксис и умелые руки могут творить чудеса.
Как в программировании, так и в магии.
Очередная попытка: вплести правильные нити, связать их воедино, подать под правильным углом и…
— Ого!
Это было лучше любой похвалы. Потому что правитель прервался на полуслове, а над нашей головой взорвался алый фейерверк. Брызнул искрами в разные стороны с громким хлопком и застыл на месте.
Мое первое осознанное нестихийное заклинание.
— А ты быстро учишься, — Дарий уже стоял практически вплотную, его рука лежала у меня на талии, а в голосе слышалось удовлетворение.
— У меня хорошие учителя, — рассмеялась я, проводя пальцем по проводнику. — Спасибо, что не забрал его.
— Если ты лишилась титула рабыни, это не значит, что я буду отбирать у тебя помощника.
— Друга, — поправила я его.
А Кхар закашлялся у меня в голове, явно не ожидая подобного ответа.
— Твой друг временами слишком много слушает, — будто бы угадав о реакции сознания чародея, проговорил Дарий. — И меня это… как ты там говоришь? Напрягает?
— Ага, именно так, — я рассмеялась, рассматривая застывший магический цветок из искр на небе. — Ты тоже быстро учишься.
— Главное, не ляпнуть что-то подобное на встрече с послами. Это явно не сыграет мне в пользу.
— Ну-у-у, тогда у тебя будет повод завоевать остаток мира и кинуть его к моим ногам, — со смехом произнесла я, припоминая разговор, который, казалось, был не так давно.
— Ага! Так ты таки мечтаешь об этом! — хмыкнул он, подхватывая меня на руки.
— Это все лишь твои догадки, — взвизгнула я, вцепившись пальцами в плечи любимого.
В последнее время все происходило слишком быстро, стремительно развивалось. Нет, меня это не пугало. Мне нравилось, как с каждым днем Дарий все больше открывался мне, как желал узнать меня и все обо мне. Как пытался угодить в мелочах и не обижался на мои причуды.