— Это было тогда, а сейчас есть сейчас. Я должен позаботиться о своих судах.
— А я о своих повозках.
— С ними все будет в порядке, Фулрах, — примирительно сказал Родар. — Нам действительно нужно торопиться, а твои повозки будут помехой.
— Если кто-нибудь доберется до них и сожжет, придется голодать, прежде чем мы вернемся обратно в форты, Родар.
— Мы оставим людей охранять их, Фулрах. Будь благоразумен. Ты слишком беспокоишься.
— Нужно же кому-то это делать. Вы, олорны, по-видимому, забываете, что сражения — это лишь половина дела.
— Не будь бабой, Фулрах, — сказал Энхег. Фулрах побледнел как мел.
— Не думаю, что стоит обращать внимание на твое последнее замечание, Энхег, — зло сказал он, затем повернулся на каблуках и гордо удалился.
— Что это с ним? — с невинным видом спросил король чиреков.
— Энхег, если ты не научишься держать рот на замке, нам, возможно, придется надеть на тебя намордник, — ответил ему Родар.
— Я думал, что мы прибыли сюда драться с энгараками, — спокойно сказал Бренд. — Разве что нибудь изменилось?
Перебранка между военачальниками обеспокоила Се'Недру, и она поспешила к Полгаре.
— Это не имеет никакого значения, дорогая, — сказала леди Полгара, которая в этот момент мыла голову Миссии. — Предстоящее сражение сделало их слегка раздражительными, вот и все.
— Но они же мужчины, — запротестовала Се'Недра, — опытные воины.
— Ну и что нам с ними теперь делать? — спросила Полгара, протягивая руку за полотенцем.
Принцесса не смогла придумать ответ.
Уже к вечеру суда снова были спущены на воду ниже бурлящего потока воды.
От нервного напряжения Се'Недра к этому времени на самом деле заболела. Силы, которые она потратила на сборы армии и на поход на Восток, покинули королеву.
Через два дня они будут штурмовать стены Талл Марду. Правильно ли выбрано время? Действительно ли это необходимо? Разве нельзя перетащить суда по суше мимо города и тем самым избежать битвы? Хотя олорнские короли и заверили ее, что город обязательно нужно взять, с каждой пройденной милей сомнения Се'Недры все возрастали. А что если это ошибка? Принцесса продолжала мучиться, стоя на палубе судна Бэйрека и глядя на широкую реку, несущую свои воды через таллские степи.
Наконец вечером на второй день после прохождения порогов примчался Хеттар и остановил свою лошадь на северном берегу реки. Он поманил рукой, и Бэйрек, повернув штурвал, подвел свой большой корабль ближе к берегу.
— Город находится в двух лигах! — прокричал олгар. — Если будете двигаться дальше, вас увидят со стен.
— Значит, мы уже подошли достаточно близко, — решил Родар. — Передайте другим судам, что бы стали на якорь. Мы подождем здесь, пока стемнеет.
Бэйрек кивнул и дал знак одному из матросов. Тот быстро поднял высокий шест с небольшим ярко красным флажком на верхушке, и весь следовавший за ними флот замедлил движение. Раздался скрип лебедок, спускавших якоря, и корабли, качаясь, стали медленно разворачиваться по течению.
— Все же не люблю я это время суток, — угрюмо проворчал Энхег. — В темноте слишком многое может случиться.
— Мы же все просчитывали десятки раз, Энхег, — сказал Родар. — И все мы согласились, что это наилучший план.
— Но так никогда не делали раньше, — возразил Энхег.
— Но в этом-то и заключается весь смысл, не так ли? — высказал свое мнение генерал Вэрана. — Люди в городе не ожидают этого.
— Ты уверен, что твои люди справятся? — спросил Энхег у Релга.
Алгос кивнул. На нем была кольчуга с капюшоном, и он внимательно рассматривал лезвие своего кривого кинжала.
— Не беспокойтесь, — ответил он, — в темноте мы видим лучше.
Энхег сердито взглянул на опускающееся за горизонт солнце.
— Терпеть не могу первым пробовать что-либо новое, — объявил он.
Они ждали, пока тьма не воцарится на равнине. Из зарослей у кромки воды доносилось сонное чириканье птиц, да лягушки начали свою вечернюю симфонию. Под прикрытием сгущавшейся темноты на берегах стали сосредоточиваться всадники.
Впереди на своих огромных боевых конях построились мимбратские рыцари, а за ними подобно темному морю простирались отряды олгаров. На южном берегу командование взяли на себя Чо-Хэг и Кородаллин, на северном войска вели Хеттар и Мендореллен.
Постепенно становилось все темнее.
Облокотившись о перила, задумчиво глядя в сумерки, стоял молодой мимбратский рыцарь, раненный во время атаки на колонну мергов. У него были темные вьющиеся волосы и стройная, как у девушки, фигура, но плечи широкие, спина прямая, а глаза смотрели открыто и прямо. Но во взгляде ощущалась какая то меланхоличность.
Ожидание становилось невыносимым, и Се'Недра просто хотела с кем нибудь поговорить. Она облокотилась о перила рядом с молодым человеком.
— Почему вы так грустны, сэр рыцарь? — тихо спросила она.
— Потому что из-за легкого ранения мне нельзя участвовать в сражении нынешней ночью, ваше величество, — ответил он, касаясь своей забинтованной руки. Казалось, он не был удивлен ни ее присутствием, ни тем, что она с ним заговорила.
— Вы так ненавидите энгараков, что вам причиняет боль упущенная возможность их убивать? — Вопрос Се'Недры прозвучал несколько язвительно.
— Нет, миледи, — ответил он. — У меня нет неприязни ни к одному человеку, к какой бы расе он ни принадлежал. Я тоскую только о том, что не могу принять участие в турнире.
— В турнире?! Вы так называете войну?
— Несомненно, ваше величество. А как же еще? Во мне нет ненависти к энгаракам, вдобавок недостойно ненавидеть противника, с которым собираешься помериться силами. Несколько человек пали от ударов моего копья или меча на различных турнирах, но я никогда не испытывал к ним недобрых чувств. Напротив, когда мы сражались друг с другом, у меня возникало к ним чувство приязни.
— Но вы же пытались искалечить их! — Се'Недра была удивлена такой непоследовательностью.
— Это условие поединка, ваше величество. Настоящий турнир не может считаться таковым, если не существует опасности быть убитым или раненым.
— Как вас зовут, сэр рыцарь? — спросила она.
— Я сэр Беридел, — ответил он, — сын сэра Эндорига, барона Во Эндорига.
— Человека с яблоней?
— Его самого, ваше величество. — Молодой человек, казалось, был рад, что она слышала о его отце и о той странной обязанности, которую Белгарат возложил на него. — Мой отец сейчас скачет по правую руку от короля Кородаллина. Я тоже находился бы с ними этой ночью, если б не удар жестокой судьбы. — Он с грустью посмотрел на свою руку.
— Ну, будут еще и другие ночи, сэр Беридел, — заверила она, — и другие сражения.
— Это так, ваше величество, — согласился он, и лицо его на минуту вспыхнуло надеждой, но затем юноша вздохнул и опять погрузился в мрачные размышления.
Се'Недра отошла, оставив его наедине со своими горестями.
— Знаешь, не стоит тебе разговаривать с болванами, — сказал насмешливый голос у нее за спиной. Это был Белдин, уродливый горбун.
— Он, кажется, ничего не боится, — вздрогнув, сказала Се'Недра: чародей-сквернослов всегда действовал ей на нервы.
— Это же мимбратский дворянин! — фыркнул Белдин. — У него просто не хватает мозгов, чтобы бояться чего-либо.
— А все ли воины в армии такие же, как он?
— Нет. Большинство из них на самом деле боятся, но все же они пойдут в атаку — причин этому много.
— А вы? — не могла удержаться она от вопроса. — Вы тоже боитесь?
— Я боюсь другого, — сухо сказал он.
— Например?
— Мы занимались всем этим долгое время — Белгарат, Пол, близнецы и я — и я более озабочен тем, что что-то может пойти не так, чем своей собственной безопасностью.
— Что вы подразумеваете под словами «пойти не так»?
— Пророчество весьма туманно, и в нем о многом умалчивается. Насколько я могу судить, два возможных исхода все еще существуют и равны, и любая мелочь может нарушить это равновесие в ту или другую сторону. Этой мелочью может быть что-то, что я проглядел. Вот чего я боюсь.
— Нам остается только сделать все от нас зависящее, — ответила Се'Недра.
— Этого может оказаться недостаточно.
— Тогда что же еще мы можем сделать?
— Не знаю — и именно это меня и тревожит.
— Зачем тревожиться о том, чего вы не знаете?
— Теперь ты начинаешь говорить как Белгарат. Иногда он имеет склонность игнорировать мелочи и полагаться на собственную удачу. А я обращаю на мелочи несколько больше внимания. — Он устремил свой взор в темноту. — Будь сегодня ночью поближе к Пол, девочка, — сказал он через минуту. — Не отлучайся от нее.
Нужно, чтобы ты оставалась с ней вне зависимости от обстоятельств.
— Что это означает?
— Я не знаю, что это означает, — раздраженно ответил Белдин. — Я знаю только, что ты, и она, и кузнец, и этот ребенок, которого вы подобрали, должны быть вместе. Произойдет что-то неожиданное.
— Катастрофа? Мы должны предупредить остальных!
— Мы не знаем, что есть катастрофа, — ответил он. — Это целая проблема.
Катастрофа может быть нужной, а если это так, то не надо ничего делать. Но, думаю, пора кончать эту дискуссию. Отправляйся искать Полгару и оставайся с ней.
— Хорошо, Белдин, — кротко сказала Се'Недра.
Когда начали появляться первые звезды, якоря были подняты, и чирекский флот тихо заскользил по течению к Талл Марду. Хотя до города оставалось еще несколько миль, команды отдавались хриплым шепотом, а все солдаты соблюдали величайшую осторожность.
Посреди корабля Релг проводил для алгосов службу, бормоча на грубом, гортанном алгосском языке едва слышные молитвы. Бледные лица его соплеменников были вымазаны сажей, люди походили на множество коленопреклоненных теней.
— Они — ключ ко всему, — тихо сказал Родар Полгаре, глядя на алгосов. — А ты уверена, что Релг вполне пригоден для этого дела? Иногда он кажется немного неуравновешенным.
— Вполне, — ответила Полгара. — У алгосов еще больше оснований ненавидеть Торака, чем у олорнов.