Я покачал головой, подошел к ближайшему стулу и придвинул его к столу. Никто ведь и не обещал мне, что будет легко. Особенно если учесть, сколько обид было у Ричарда на меня: за детство, за отца, за девушку…
– Виола говорила, что инкубы бесчувственные, – медленно проговорил я. – Но глядя сейчас на тебя, понимаю, что даже люди могут быть черствыми. Только уже по своей воле.
– Тебе-то откуда знать? – резко спросил брат, кривя губы.
Я выложил на стол запонку и даже немного придвинул ее к Ричу.
– С недавних пор я знаю и чувствую чересчур много. Я приехал не ругаться, Рич.
Он взял предмет двумя пальцами, внимательно поднес к лицу, повертел его и положил обратно.
– Красивая, и зачем ты это сюда притащил? Похвастаться камушком?
– Это артефакт, и его сделала Виола…
В глазах брата зажегся интерес, он придвинул к столу еще один стул и сел напротив.
– И как давно эта вещь у тебя? – спросил он, когда я закончил свой краткий рассказ о свойствах.
– Больше месяца. С того дня, как ты позвонил и накричал на меня за Веронику.
Брат нахмурил брови так сильно, что между ними залегла глубокая складка.
– Выходит, уже тогда ты что-то чувствовал.
Молча кивнул.
– И потом, когда съездил к девочке, тоже. – Ричард еще раз повертел запонку, а после поднял глаза на меня. – Ну и каково это, быть человеком, Герберт?
– Больно, – честно признался ему, но тут же добавил: – И прекрасно одновременно.
Близнец лишь хмыкнул.
– Я бы хотел изучить этот предмет на досуге – исследовать физические свойства, мне как ученому любопытно, на каком квантовом уровне там спрятана «магия».
На моем лице невольно возникла улыбка. Не знаю почему, но, возможно, оттого что голос брата потеплел на сотую долю градуса.
Но я рано обрадовался, потому что в следующий момент лицо Рича вновь стало каменным:
– Выходит, Виола все же проиграла пари, и теперь ты заставишь ее пойти на ЭКО. Поэтому звонил матери все эти дни?
Не знаю, что больше меня разозлило в его фразе: обвинения или то, что мать специально не принимала мои звонки, но при этом прекрасно общалась с братом.
– Никакого ЭКО не будет, – стараясь остаться спокойным, сдержанно процедил в ответ. – Я отпустил Виолу, пусть живет своей жизнью.
Огонь в глазах Ричарда немного утих, а вот в моей груди он, казалось, все больше разгорался.
– Неужели ей настолько не интересно, что со мной, если даже визофон поднять сложно? – спросил так, будто Ричард мог знать ответ.
Он развел руками.
– У нее и спроси, когда вернется. Пока же она просто просила меня при возможности взять у тебя плановые анализы крови и выслать ей.
Я поморщился. Как и говорил, я – ее любимый эксперимент длиною в жизнь. У Ричарда она никаких анализов никогда не брала…
– И что ты ответил?
– Что у меня нет возможности. У меня слишком много дел, чтобы отвлекаться и ехать к тебе за пробиркой с кровью.
– Тогда это просто невероятное везение, что я сам к тебе приехал. Бери анализы, порадуй мамочку.
Брат вопросительно вскинул брови:
– Обалдеть, ты, оказывается, даже умеешь злиться, это так забавно, – усмехнулся он. – Но ты прав. Теперь даже мне интересно посмотреть на твою кровь. Вдруг она позеленела из-за артефакта?
Для процедуры пришлось перейти в другую лабораторию с медицинскими инструментами. Ричард уже заканчивал набирать кровь в несколько пробирок, когда у меня в кармане ожил визофон.
Потянувшись свободной рукой, вытащил его наружу и с недоумением уставился на имя Виолы.
– Отпустил, говоришь, в свободную жизнь? – От Ричарда личность звонившего тоже не скрылась. – Весьма похоже. Особенно если учесть, который сейчас час.
– Что-то случилось, – одернул его я. – Иначе она бы не позвонила.
Торопливо нажав кнопку, я принял вызов и почти не удивился, когда услышал взволнованный голос девушки. Скорее, это было ожидаемо, поразило меня другое. Собственное сердце, которое отчего-то ускорило свой бег.
– Извини, что беспокою так поздно, – начала девушка.
– Ничего страшного. Надеюсь, с тобой все в порядке?
– Да, со мной точно, но вот… – Она вдруг замялась. – Помнишь, ты говорил, что я могу создать бомбу и не знать об этом?
В горле пересохло от «радужных» перспектив.
– Только не говори, что ты это сделала?
– Нет, то бишь… я не знаю. В общем, если можешь, то приезжай. – Виола назвала адрес. – Кажется, моя квартира битком набита неизвестными артефактами, и я ума не приложу, что с ними делать и как они работают.
Никогда бы не подумал, что меня обрадует приглашение в дешевую каморку не в самом благополучном районе города. Но, черт возьми, отчего-то мне это понравилось.
– Скоро буду, – пообещал и отложил визофон.
– У тебя морда светится, – опустил с небес на землю Ричард. – Ощущение, будто тебя на свидание позвали.
– Нет, – мгновенно собрался с мыслями я и поспешно встал из-за стола. Одновременно с этим меня посетила одна заманчивая идея: – Ричард, ты ведь хочешь получить еще артефакты для исследования?
– Допустим.
– Тогда собирайся, поедешь со мной.
На одно мгновение мне показалось, что у Ричарда сейчас челюсть отвалится от удивления.
– Ты серьезно? – он даже переспросил. – Виола еще что-то создала?
Кивнул.
– Большое? – брата интересовал размер.
– Приедешь – выберешь. Понятия не имею.
Его лицо вытянулось еще сильнее.
– То бишь их там много?
Опять кивнул и покосился на часы, намекая, что если Ричард не поторопится, я уеду без него. В итоге на сборы брат потратил меньше двух минут, сбросил халат и подхватил чемодан с какими-то приборами.
Уже спустившись на улицу, я решил, что ехать на моем слишком приметном каре будет глупо. Ведь обещал не привлекать слишком много внимания к Виоле, поэтому Ричарду пришлось заводить свою машину и вести самому.
Всю дорогу брат нескончаемым потоком слов выражал свое мнение насчет произошедшего. Похоже, он, как и мать, ученый до мозга костей, был готов сходу закрыть глаза на некоторые обиды, если впереди маячило что-то поистине уникальное.
– Вот ни черта не понимаю, как ей это вообще удается. Я изучал некоторые труды Яна Коуча, одного из ведущих артефакторов старого времени. Он был фактически физиком своей эпохи, рассуждал о частицах, преобразовании материи. К каждому творению подходил очень тщательно и вдумчиво, прорабатывая свойства предмета до мелочей. Он описывал все это как сложную кропотливую работу, иногда длиною во много месяцев. А здесь, – он остановился на светофоре и вздохнул. – Девчонка – научных знаний ноль, но, похоже, силищи не занимать. Стихийно созданные артефакты… А если там бомба?
Впервые в жизни у меня нервно дернулся глаз, потому что высказанное когда-то мною предположение, что Виола может создать взрывчатку, посещало окружающих людей подозрительно часто.
– Если там бомба, тогда нам вдвойне повезло, что девушка позвала нас, а не решила продать ее на черном рынке. Впрочем, она сама не знает, что именно сотворила.
Ричард ухмыльнулся и возвел глаза вверх, на мгновение отвлекаясь от дороги.
– Черт! Идеальная женщина. Подумать только, сколько чудесных приборов она могла бы сотворить одной силой мысли! Даже жаль, что я ее как девушку не воспринимаю. Хотя и красивая, зараза. Так бы точно женился!
Короткий укол в самое сердце. Я нахмурился из-за неуютных ощущений. Это что сейчас было?
– Если ты попросишь ее о сотрудничестве, она, скорее всего, не откажет, безо всякой женитьбы. Только, пожалуйста, не со своей чертовой машиной.
– Это еще почему? – Ричард напрягся, он всегда не любил, когда я лез в эту тему, считая ее научно невозможной и необоснованной.
– Потому что если что-то опять пойдет не так, и Виола пострадает, ты сам себе не простишь.
Выражение лица брата стало каменным.
– В этот раз все будет иначе, я просчитал все. Никаких ошибок нет, да и в прошлый раз виновато не оборудование, а человеческий фактор.
Ответить я не успел, потому что кар остановился у дома Виолы. Старого, обшарпанного, построенного наверняка еще в конце прошлого века. Да и сам район оставлял желать лучшего.
– Нужно ее отсюда переселить, – озвучил мои мысли Ричард. – Только она же гордая. Не согласится.
Мы поднялись на нужный этаж. Девушка открыла после первого стука, будто все это время только и делала, что караулила наш приход под дверью.
Но когда она не удивилась присутствию Ричарда, понял, что всего лишь видела в окно, как мы выходили из кара.
– Ну-с, волшебница девяностого уровня, показывай, что натворила, – с порога попросил брат, бесцеремонно и уверенно входя в комнату, заранее зная планировку квартиры.
Второй укол в самое сердце, еще более неприятный, чем первый.
– Ты здесь был раньше? – зачем-то спросил вслух.
– Ну да. – Ричард пожал плечами. – Когда ты своими фокусами чуть не прибил Виолу внушением. Пришлось эвакуировать, знаешь ли.
Те дни вспоминались мне не очень четко. Кажется, я вообще не очень хорошо воспринимал последствия своего внушения на женщин. Точнее, воспринимал как раз хорошо, просто не принимал во внимание. Знал, что Ричард исправит.
Виола, судя по немного скривившемуся лицу, тоже вспомнила не самые приятные дни нашего знакомства, но тему решила не продолжать.
– Вот, – она указала на кровать, где в кучу были свалены всевозможные вещи: заколки, расчески, куча мягких игрушек, какие-то книги, пудреница… – Но как они работают, не имею понятия. Они просто жгутся, когда беру.
– Может, у тебя дерматит? – Ричард двумя пальцами подхватил плюшевого зайца за ухо и поднес ближе. – Не вижу ничего необычного, но я слышал, в искусственном мехе иногда живет пылевой клещ.
– Очень смешно, – не оценила шутку девушка. – Я могу только предположить, как, например, расческа работает. Пользуясь ею, я часто думала, что на ней остается много волос. А потом вдруг перестали…
Теперь Ричард подхватил во вторую руку еще и расческу, бурча под нос что-то о женщинах, которые думают только о внешности.