– Извините, – виновато сказала Марго, переводя дыхание. Мигель тоже вошел в квартиру и закрыл за ними дверь.
– Я не могу… я сейчас не могу разговаривать, – выдавила из себя миссис Бэк, сцепляя ладони в замок так, что побелели костяшки пальцев.
На полу стояли два открытых чемодана оливкового цвета, набитые обувью, одеждой и книгами. В квартире все еще пахло бумагой, чернилами и пылью, хотя стопки книг и газет исчезли. Остались только мебель, техника и всякие мелочи вроде стеклянных ваз.
– Куда-то собираетесь? – спросила Марго.
– Тебя это не касается, – резко ответила миссис Бэк.
Марго оглянулась на Мигеля у двери, тот пожал плечами, не зная, что делать.
– Раз уж вы уезжаете, могу я сначала задать вам пару вопросов?
– Я очень спешу.
– Тогда могу я позже с вами связаться?
– Она мертва. – Лицо миссис Бэк покраснело и заблестело, она покачала головой. На шее вздулись вены. – Что еще ты хочешь знать?
– Я нашла банковскую ячейку. – Сердце вновь оказалось в ступке, застучал пестик. – В ней были всякие фотографии, на одной из которых мама с другой семьей. – Слезы застилали глаза, квартира расплывалась. – С другой семьей – мужем и дочерью – в Корее.
Марго не могла поверить в то, что говорила: у мамы была другая семья. Как она могла скрыть от нее эту информацию? Почему не рассказала об этой семье или о некрологе отца в ящике стола? Как прошлое могло так сильно ранить?
Миссис Бэк поморщилась от боли в руке.
– Подожди-ка.
Она ушла на кухню, откуда послышался звук открывающейся морозилки. Вернувшись, миссис Бэк плюхнулась на зеленый диван и приложила к руке пакет замороженных овощей.
Марго присела на подлокотник на противоположном конце. Мигель ждал у двери, слегка покачиваясь в такт рождественской музыке, доносившейся из соседней квартиры.
– У нее была другая семья, – повторила Марго. – Передо мной. Вы что-нибудь о них знаете? Там есть фотография. – Она вытерла глаза рукавом. – Муж, маленькая девочка. Это было, должно быть, в семидесятых или в начале восьмидесятых, до того, как она приехала в Америку.
– Следовало ожидать, – вздохнула миссис Бэк, закрывая глаза. – Твоя мама не хотела говорить о прошлом. Я всегда думала, это потому, что… она была сиротой, из-за войны. – Она снова открыла глаза и посмотрела на Марго. – Лишь однажды она упомянула о муже, который погиб в результате несчастного случая.
– Что?
– Это все, что я знаю. Я не стала расспрашивать. Она упомянула об этом только однажды.
– Как вы думаете, возможно ли, что она еще жива? Дочь, я имею в виду?
– Я… не знаю. – Миссис Бэк потерла переносицу, словно ее мучила головная боль. – Там были какие-нибудь бумаги? С фотографией?
Марго кивнула, и та продолжила:
– Единственное, о чем я знаю… Обещаешь, что потом оставишь меня в покое, хорошо? Твоя мама нашла какую-то информацию. Твой отец ей помог. Он нанял частного детектива и помог ей найти кое-какие сведения о ее родителях, потерянных во время войны.
– Что? О родителях? – У Марго перехватило дыхание. Мама никогда не говорила о них, будто больше не надеялась их найти, будто даже не вспоминала. Однако она их все-таки нашла.
– Вроде как ее мама все еще жива. Все это должно быть в бумагах. Это все, что я знаю, ясно? В банковской ячейке они были?
Марго кивнула, вспомнив страницы с неразборчивыми корейскими словами внутри коричневого конверта – бланки, бумаги, рукописные заметки.
– Значит, у нее была другая семья, – будто сама себе сказала миссис Бэк. – Муж и ребенок в Корее. Разумеется. – Она бросила пакет замороженных овощей на кофейный столик и неуверенно сжала пальцы, будто они все еще болели.
Марго встала и пошла к холодильнику за чем-нибудь холодным для руки миссис Бэк. В узкой кухне с нервно дребезжащей люминесцентной лампой слабо пахло хлоркой. Взяв со столешницы маленький пакет, Марго наполнила его кубиками льда из морозилки – почти пустой, за исключением пельменей и брикета самсы.
Проходя мимо круглого стола в обеденной зоне гостиной, Марго увидела опрокинутую красную сумку, из которой вывалилось содержимое: помада, ручки, бумажник и паспорт. Она взяла последний. Ни у нее, ни у мамы паспорта не было. Миссис Бэк на фотографии слегка улыбалась. В графе имени и фамилии значилось: «Маргарет Джонсон».
– Почему Маргарет Джонсон? – удивилась Марго.
– Не твое дело, – выплюнула миссис Бэк, кидаясь к Марго. – Не лезь туда. – Мигель отошел от порога и преградил миссис Бэк путь. – Отойди от сумки! – Черные глаза метали молнии.
– Маргарет Джонсон, – тихо повторила Марго. – Но… разве ваша фамилия не Бэк? И… вас зовут Маргарет?
Миссис Бэк наконец добралась до Марго и выдернула паспорт у нее из рук.
– Это мое официальное имя. Мне никогда не нравилось имя Маргарет, а мой муж считал его красивым… Маргарет, как Маргарет Тэтчер.
– Ваш муж?
– Да, но… Мне всегда нравилось имя Марго. – Ее взгляд смягчился. – Скорее всего, ты не знаешь, но я помогла выбрать тебе имя.
Марго покачала головой – она этого не знала. Какая ирония – получить имя от посторонней женщины, которая получила свое от постороннего мужчины. Сколько имен может быть у одного человека? И почему теперь она зовет себя миссис Бэк? Это ее девичья фамилия? Или вымышленное имя? Может, она пряталась от кого-то еще, помимо мистера Пака?
– Помнишь, я говорила, что, когда твоя мама только переехала в Америку, мы были соседками? В то время я как раз… я сбежала от мужа в Техасе.
Так вот откуда у нее этот южный выговор! Оказывается, у миссис Бэк когда-то была совсем другая жизнь, чуть ли не в другой стране. Марго опустилась на стул и, поставив локти на обеденный стол, уронила голову на ладони.
– Почему вы сбежали? Из-за проблем с мужем?
– Да, – кивнула миссис Бэк. – Он был ужасным человеком.
– А что насчет мистера Пака? – подал голос Мигель. – Мы слышали, как вы с ним ссорились. В церкви.
Миссис Бэк пораженно ахнула.
– Он вас преследует? – спросила, в свою очередь, Марго. – Почему вы… почему вы встретились с ним в цоколе церкви?
Миссис Бэк вдруг разрыдалась, закрыв лицо рукой.
– Вы там были?
– Да, и все слышали, – приврала Марго.
– Я хотела сказать ему раз и навсегда, чтобы он оставил меня в покое. – Миссис Бэк взяла себя в руки и вытерла слезы рукавом халата. – Я думала, что… в церкви будет безопасно. Он как-то раздобыл мой номер, новый номер. Во время службы от него пришло сообщение, в котором он писал, что приехал в церковь и хочет поговорить.
– Поэтому вы закрыли лавку? Поэтому уезжаете?
Миссис Бэк кивнула.
– Моя мама была с мистером Паком? – напряженно спросила Марго. – В ту ночь, когда умерла? Как вы думаете, мог он ее толкнуть? Он кажется таким…
– Нет… нет. – Миссис Бэк вдруг закашлялась.
Марго собралась с духом.
– Хозяин дома сказал, что видел, как вы приезжали к маме, а за вами следовал мужчина, по описанию похожий на мистера Пака. Хозяин не помнит точно, когда это было – в районе сентября или в октябре.
– Что? – Миссис Бэк шокированно распахнула глаза.
– Получается, мистер Пак знал, где живет мама, – продолжала Марго, повысив голос. – Это с ним она тогда была? Как вы думаете, она могла быть с мистером Паком в ту ночь, когда умерла?
– Нет… нет. – Слезы текли по щекам миссис Бэк.
– Не думаю, что в ту ночь она была одна. Хозяин слышал крики, ему показалось, что она с кем-то ругалась. – У Марго бешено колотилось сердце. – Мог мистер Пак ее толкнуть?
Лицо миссис Бэк перекосилось от мучений, она была совершенно раздавлена.
– Может, он пытался вас найти, – продолжила давить Марго. – Он ведь мог ее толкнуть, верно?
Внезапно миссис Бэк швырнула паспорт на стол, схватила красную сумочку и вытащила из нее черный пистолет.
Марго тут же подскочила. В последний раз она так близко была к пистолету, когда их с мамой ограбили у дома прямо в машине. Мама отдала сумочку незнакомцу с закрытым лицом. Любое неверное движение могло спровоцировать выстрел, кровь забрызгала бы лобовое стекло. Десятилетняя Марго на заднем сиденье застыла, как олень в свете фар.
Когда грабитель убежал, маму начало трясти, она разрыдалась, упав на руль. Марго была слишком напугана, чтобы ее утешить. Мама никогда не обращалась в полицию – не доверяла, поскольку не знала, за что и когда ее могут депортировать и что тогда случится с Марго. Она работала до седьмого пота ради ничтожных мелочей, и те могли быть разрушены в любой момент – либо преступниками в маске, либо людьми в форме.
– Выглядит знакомо? – спросила миссис Бэк, бросив взгляд на Мигеля. Рука, сжимающая пистолет, дрожала. – Узнаешь его?
Марго молча покачала головой.
– Он принадлежал твоей маме. – Ее голос дрогнул.
Конечно. Кто еще защитит их, кроме нее самой?
– Она хотела, чтобы он был у меня… на случай если мистер Пак… – По красному лицу миссис Бэк вновь потекли слезы.
– Что? – Марго взглянула на Мигеля у двери, оцепеневшего от страха.
– Она пыталась дать его мне, чтобы я себя защитила, – выговорила миссис Бэк, осторожно кладя пистолет на стол. Напряжение в комнате тут же спало. Марго снова могла дышать. – Они все работали в супермаркете до твоего рождения. Мистер Пак был владельцем.
– Там же работал мой отец?
– Да.
– Значит, мама знала мистера Пака еще тогда? – Марго уставилась на направленное на нее дуло пистолета, мирно лежащего на столе.
– Однажды… в его кабинете была женщина. Она кричала. Твоя мама сказала, что твой отец остановил мистера Пака, когда тот напал на женщину по имени Лупе, и избил его.
Марго закрыла рот руками, словно боясь закричать.
– После этого происшествия твой отец сбежал из Лос-Анджелеса. Он боялся неприятностей. – Взгляд миссис Бэк встретился со взглядом Марго. – У него не было документов. Мистер Пак мог доложить о нем.
Последовала пауза. Марго отчаянно пыталась осмыслить новую информацию. Наконец она спросила: