Он трактовал ее суровый взгляд по-своему:
– Не подумайте, я не хочу лезть не в свое дело. Это всего лишь любопытство. Не хотите – не рассказывайте. В конце концов, я придумал не меньше семи вариантов, что вам тут надо, и могу удовлетвориться этим.
Торэм улыбнулся и, кивнув в знак прощания, пошел прочь, туда, где Элейн еще вечером заметила конюшни. На полпути он остановился, обернулся и спросил:
– Чувствую, что знаю, каков будет ответ, и все же: я закончил с делами здесь и держу путь в Альбу, что за Нортастером. Вы все еще не нуждаетесь в сопровождающем? Если вы едете дальше в Мидленд, я мог бы стать вашим спутником.
– Уж если сюда добралась, то и дальше справлюсь, – бросила Элейн.
Карнаби кивнул, будто именно такой ответ и ожидал, но заметил:
– Ваши умозаключения не совсем верны. Если ничего не случилось до сих пор, вовсе не значит, что и дальше не случится. Но воля ваша.
С этими словами он наконец ушел. Элейн же побежала к дому Наддин. Ллойд уже проснулся и чистил повозку. Она рассказала ему о встрече, и он удовлетворенно кивнул.
– Выедем сейчас и уже к обеду будем в Нортастере, – уточнил он. – Торэм почти всегда задерживается там на день-другой. Оттуда и до Альбы рукой подать.
Пейзажи Мидленда и правда отличались от кападонских. Горы остались позади, вместо вереска и чертополоха расстелились мягкие ковры травы с пышными кустами, мшистыми пнями и невысокими деревьями.
Большинство зданий Нортастера было выстроено из красного кирпича, отличались они лишь декором, цветом дверей и растениями в палисадниках.
Элейн и Ллойд хотели остановиться на отдых в одном из постоялых дворов на окраине, а затем отправиться дальше, в Альбу. Но после такого длительного путешествия Элейн поняла, что ей требовалось постирать одежду, а значит, купить новую на смену. Поэтому они отыскали гостиницу ближе к центру, и оттуда после обеда Элейн отправилась на рыночную площадь. Отыскав все что нужно, она сжала сверток под мышкой и поспешила обратно к Ллойду.
Вероятно, оттого, что внимательно разглядывала людей вокруг, пытаясь заметить какие-нибудь отличия карнаби от кападонцев, она заметила высокого блондина через два ряда лавок от нее. Снова Торэм!
Но на этот раз она была готова лучше. По дороге из Хапо-Ое в Нортастер Элейн думала о том, с чего следовало начать путь мести. И поняла, что, оставаясь на расстоянии, едва ли сможет чего-то достичь. Элейн решила, что скорее найдет способ расправиться с карнаби, если познакомится с ним поближе. Узнает, что для него важно. Обнаружит слабые места…
Элейн торопливо дошла до конца ряда, свернула, добежала до того места, где увидела Торэма, и растерянно застыла. Он пропал из виду! Она медленно шла вперед, внимательно оглядывая толпу, – и вот, наконец, сначала заметила двух крупных мужчин в синей форме, а за ними – светловолосую голову. Сердце Элейн возликовало. Она уверенно подошла ближе и громко заявила:
– Ладно, возможно, я готова принять ваше предложение.
Двое в форме карнаби изумленно застыли, а затем шагнули к ней, будто защищая Торэма. Он же медленно развернулся и надменно поднял бровь. Ни приветливой улыбки, ни даже насмешливой ухмылки, будто говорящей «я так и знал». Она не ожидала такой реакции. Неужели обиделся?
– Бросьте, не будьте жеманной девицей. – Элейн закатила глаза. – Я добралась до Нортастера не без труда и, поразмыслив, решила, что готова согласиться на вашу компанию.
Мужчины в форме переглянулись. Торэм из-за их спин оглядел Элейн холодным, оценивающим взглядом, будто она тоже продавалась на рынке.
– Что это вы такой смурной? – вырвался у нее вопрос.
Она почти добавила «не хотите составлять компанию – не надо», но прикусила язык. Стоило напомнить себе, что Лимес был оставлен не ради приятной прогулки.
– Вы в своем уме? – прошелестел Торэм.
В этот момент Элейн заметила, что не только сопровождающие его карнаби, но и остальные люди, оказавшиеся рядом, глядели на них во все глаза. Тогда она осознала: как двусмысленно и невообразимо бесстыдно выглядела эта сцена с точки зрения прохожих!
Ее щеки покрылись румянцем.
– Простите… я хотела сказать…
Торэм сузил глаза:
– Я бы на вашем месте убрался подобру-поздорову. Прямо. Сейчас.
Последние слова он процедил сквозь зубы, глаза при этом смотрели холодно, без каких-либо эмоций, и Элейн наконец увидела того убийцу, которого встретила когда-то в Думне. По спине пробежали мурашки. Развернувшись, она поспешила прочь.
Элейн чувствовала себя невероятно глупо, но зато ситуация немного отрезвила, напомнила, с кем она имела дело.
Вот он, вот он, беспощадный зверь, отдавший приказ разделаться с целой деревней! Элейн вспомнила, как безразлично он утер с лица чужую кровь в то мгновение, когда она увидела его впервые.
Все эти его приветливые улыбки и шутки были лишь маской, под которой скрывалась сущность монстра.
Но насколько же талантливым актером нужно быть!..
Чуть побродив по округе и поразмыслив, Элейн решила все равно познакомиться с Торэмом поближе. Вот только действовать надо было хитрее: не набрасываться в окружении посторонних, вести себя осторожнее, не забывать, как безжалостен он был на самом деле.
Она вновь отправилась к рынку, но Торэма там уже не было. Тогда она вспомнила, что в Хапо-Ое встретила его у полицейского участка. Расспросив местных, она легко нашла управу, которая оказалась совсем рядом.
– Не знаете ли вы, где найти господина Торэма? – спросила она у первого же офицера, который ей повстречался.
Тяжело было смотреть на синюю форму карнаби и не вспоминать тот день в Думне. Тогда целый отряд этих беспощадных монстров получил приглашение переночевать в деревне. Ничего не подозревая об их коварных планах, местные жители предоставили солдатам еду и кров. Не такой благодарности они ожидали.
Вздохнув, Элейн постаралась успокоить нервы и просто получить ответ.
Полицейский протянул нечто неопределенное, глядя на нее как на умалишенную.
– Так он это, в ратуше, – выдавил наконец он.
Элейн обрадовалась, что так легко сумела получить ответ, да еще и ратуша располагалась на той же площади. Но внутрь Элейн не пустили, сообщив, что время для приема горожан закончилось.
Стиснув зубы, она развернулась и увидела небольшое деревце. Элейн присела прямо под ним, вперив взгляд в центральную дверь городской управы. Рано или поздно он выйдет…
Как ни странно, Торэм появился совсем с другой стороны. Он просто пересекал площадь широким уверенным шагом, довольно подставляя лицо солнцу. Карнаби снова переоделся в свою форму, и только теперь Элейн поняла, почему на рынке его внешний вид показался ей странным: днем Торэм был одет иначе.
– Послушайте! – воскликнула она, вскакивая на ноги.
Он услышал ее только с третьего раза, обернулся, а, узнав, остановился и приветливо улыбнулся. Элейн нагнала Торэма и, убедившись, что поблизости никого не было, произнесла:
– Хочу сказать, что мне не стоило быть такой неосмотрительной на рыночной площади.
Он отмахнулся:
– Право слово, не о чем беспокоиться.
– Со стороны мое поведение могло показаться грубостью… И я решила, что вы рассердились.
Ох, как же тяжело ей давались эти слова! Она не чувствовала за собой никакой вины! Но нужно было «помириться» с Торэмом. Он расплылся в улыбке:
– Что вы! Совсем нет. Знаете, – он чуть склонился, лукаво заглядывая ей в глаза, – думаю, дело в мужественных чертах моего лица. Вероятно, они показались вам суровыми. Но не бойтесь, за этим свирепым фасадом скрывается доброе сердце!
Элейн не могла не усмехнуться: все это было сказано так наигранно, что не оставалось сомнений: Торэм шутил. И это действительно прозвучало смешно. Черты лица его хоть и были грубоватыми, челюсть тяжелой, а брови широкими, назвать облик свирепым было уж никак нельзя. Светлые глаза светились мальчишеским задором, а выразительные губы то и дело складывались в улыбку. Если бы это был кто-то другой, Элейн назвала бы его обаятельным. Но ей было известно, какое «доброе сердце» скрывалось на самом деле! На рынке она отчетливо увидела истинную сущность убийцы.
– Ну так что, будете моим попутчиком? – спросила она, стараясь отстраниться от собственных мыслей и сосредоточиться на деле.
– Конечно, – отозвался Торэм, – с удовольствием. Как вы путешествуете? У вас своя лошадь?
Об этом она не подумала. Хотелось сыпать проклятиями.
– Пока не знаю, – выкрутилась Элейн.
– А где остановиться, есть? – участливо поинтересовался он. – В эту ночь я еще останусь в Нортастере. Отправлюсь в Альбу послезавтра. Это вам подойдет?
Она заверила его, что место для ночлега имелось, и они договорились встретиться через день на этой же ратушной площади в полдень.
Торэм ушел, а Элейн еще какое-то время задумчиво прогуливалась по брусчатке, думая, как быть с Ллойдом и лошадью. Если расстаться со своим спутником она готова была в любой момент, хотя и испытывала по этому поводу небольшие сожаления, то задачка с лошадью казалась неразрешимой. У нее не было столько денег, чтобы взять животное в аренду. Ллойд тоже вряд ли поделится. Торэм предлагал скакать верхом на одной лошади, но это казалось немыслимым.
Подняв голову, она снова увидела Торэма, решительно шагающего ей навстречу. Удивленно вскинув брови, она поспешила к нему.
– У вас поменялись планы? – спросила Элейн, останавливаясь перед ним и заставляя того резко остановиться.
Он вопросительно поднял бровь.
– Что-то случилось? – с почти искренней тревогой допытывалась Элейн.
Точнее, тревога была искренней, но беспокоилась она не за него. Не хотелось, чтобы что-то испортило ее планы. А Торэм выглядел так, будто его постигло огромное горе: лицо бледное, под глазами небольшие синяки, взгляд колючий.
– Вы мне скажите, – процедил он.
Элейн занервничала. Что могло случиться, что он вдруг изменил свою приветливую манеру на столь холодную?