Понимало ли чудовище мои мысли, считывало ли только эмоции, или же общение между нами происходило на ином уровне, который я не могла осознать, но внезапно червь отдернул ментальные щупальца. Детей своего Властелина твари боялись так, что даже от одного воспоминания чудовище попятилось.
Буркала глаз червя могли, оказывается, выражать скорбную укоризну. Я словно услышала отзвук неутоленного голода и обиду на хозяйку, не позволившую довершить трапезу.
На хозяйку?
Тварь обо мне?!!
Глаза исчезли, земля вздрогнула в последний раз, в лицо мне полетел песок. И все замерло. Я попыталась встать, но ноги подогнулись, и я вновь упала на колени. Закрыла лицо руками. Только теперь, когда все, кажется, закончилось, колючий комок страха прорвался слезами…
Почти законченная вышивка ярким пятном выделялась в траве. Словно ядовитая змея выползла погреться на солнце. Нет, клок полотна с похожей на кляксу руной никому не причинит вреда. Пока, по крайней мере. Но если я докончу ее — какое чудовище призовет она в ответ? Что пожелает забрать в обмен на защиту?
Я потерянно бродила по лагерю, недавно полному жизни. Земные трещины прошлись под многими палатками, сейчас перекосившимися и пустыми. Я не знаю, выжила ли хоть половина эль-туань. Кадари…. За ними червь шел в первую очередь. Не хочу думать, что он просто чувствовал мою неприязнь. Что я действительно стала, пусть на краткое время, хозяйкой чудовищу.
Подойдя к Мервину, я опустилась на колени у неподвижного тела, положила ладони ему на грудь. Его жизнь тоже спасала руна, убрать ее я не смела. Неужели и за эту часть наследия Древних придется заплатить? Мне? Ему? Кому-то третьему?
Раны почти закрылись, кожа больше не казалась мертвенно бледной. Теперь я была уверена — Мервин выживет, и, значит, вторая половина души останется со мной. Он не видел меня, не слышал — я могла сказать вслух:
— Мой эль-эро.
В древних книгах записано, что однажды эль-туань восстали против Властелина, но были повержены. В качестве наказания Бог Бездны лишил нашу суть цельности. С тех пор все дети эль-туань рождались лишь с половиной души, с половиной «эль» — как называлась душа на языке Древних.
Это было совсем незаметно и ничуть не мешало жить — до встречи с тем, в ком жила вторая часть. Находиться рядом со своим эль-эро, своей «разделенной душой», было несказанно прекрасно и вместе с тем мучительно. И ничуть не похоже на любовь с первого взгляда, как наивно писали в куртуазных романах.
Бывало по-разному.
Иногда, как у меня, — одержимость, болезненное желание обладать.
Иногда — нежная забота.
Иногда — смертельная ненависть, более сильная, чем могла бы быть любовь.
Но никогда — равнодушие. Невозможно испытывать равнодушие к самому себе.
Текли часы. Солнце уже перевалило за невидимый рубеж полудня и неторопливо катилось к горизонту. Я сидела рядом с Мервином, сжимала его холодную ладонь в своих. Когда светило коснется верхушек деревьев, я сниму руну и открою Портал в замок ан-Тоэль. Я знала, что переход ухудшит состояние таирта, и могла лишь надеяться, что раны вновь не откроются.
Едва руна перестала светиться, Мервин открыл глаза.
— Нужно уходить, — я показала на проявляющиеся дуги Портала. Таирт приподнялся на локте, рассеянно провел рукой по своей груди с воспаленными красными рубцами — по тому, что осталось от ран. С болезненной напряженностью всмотрелся в мое лицо, и в этот раз, похоже, нашел искомое. Кивнул, отвечая то ли мне, то ли собственным мыслям.
Мы подошли к Порталу.
Силы, взятые мной из Источника, иссякли еще не до конца. Обернувшись, я послала Нить Огня к двум свернутым вместе вышивкам рун. Заклятие сна с тех, кто выжил, будет снято. Через несколько минут эль-туань и кадари начнут просыпаться. Поймут ли они, что на самом деле случилось, и если да, то кого обвинят?
С силой, неожиданной для недавно умиравшего, Мервин сжал мое запястье.
— Будет лучше, если мы шагнем в Портал одновременно, — сказал он, не отрывая взгляда от переливающегося серебром прохода.
Интересно, какой в этом был смысл? Я никогда не слышала, чтобы эль-туань, вошедшие в один Портал, оказались в разных местах. Но раз Мервину так казалось спокойнее…
Глава 3
Уже вступая в Портал, я почувствовала, как рассыпается магия рун — словно кто-то невидимый расплетал в моей душе узлы перекрученных нитей.
Ощущение времени при переходе всегда субъективно, но мне показалось, будто в этот раз все длилось намного дольше. И еще — словно невидимые руки действительно пытались вырвать меня у Мервина. Но этого уже просто не могло быть.
Переход оборвался резко — меня буквально выпихнуло в реальный мир. И тут же свет болью ударил по глазам. Я инстинктивно прикрыла их свободной рукой, одновременно зажмурилась, голову обнесло головокружение. Сделала глубокий вдох, но воздух оказался пустым, обжог сухим холодом — впервые в жизни я не смогла насытить им легкие.
— Сюрприз за сюрпризом, Риэль, — прозвучал рядом голос Мервина. — А я-то наивно полагал, будто мы направляемся в мой замок.
После странного заявления таирта я рискнула приоткрыть один глаз — вот только ослепляющая белизна не торопилась исчезать.
— Перестрой зрение, — мягко посоветовал Мервин. Ох, следовало бы догадаться самой. Только теперь я осмелилась убрать от лица руку.
Я в жизни не видела столько снега, пронзительно-белого, местами отливающего глубокой синевой. А еще каскадом света в нем отражалось полуденное солнце — вполне летнее, судя по тому, как высоко оно стояло в небесах. Я медленно повернулась по кругу, но картина осталась все та же: снег, небо и солнце.
Портал вынес нас на вершину высокого холма, где наши ноги по щиколотку утопали в снегу. Отойдя от первого шока, я поняла, что мне холодно. Очень. Магического резерва осталось мало, ужасно не хотелось тратить его на обогрев, но пришлось. Не замерзать же.
— Риэль, — Мервин смотрел на меня очень внимательно. — Ты представляешь, куда нас перенесла?
Я покачала головой:
— Я задала координаты замка. И… это ведь не наш мир?
— По всей видимости, — Мервин нахмурился, машинально провел рукой по порванному вороту рубашки. — Нужно найти укрытие и развести обычный огонь, на одной магии мы долго не протянем, — и первым начал спускаться.
Честно, его самообладание уже не в первый раз вызывало во мне восхищение пополам со злостью. Никаких пустых разговоров и расспросов, все строго по существу. Но как только подходящее убежище отыщется и все начнет хоть немного соответствовать норме, как ее понимал таирт, от допроса мне не отвертеться. Мервин вытащит из меня даже те детали, о которых я сама не подозревала, после чего все разложит по полочкам.
Так, по крайней мере, было в бытность моего ученичества в королевских лабораториях. Сколько я тогда перепортила заготовок и отняла у него драгоценного времени — не сосчитать. И каждый раз он заставлял меня понять, в чем заключалась ошибка — спокойно, четко, без тени гнева. Забавно, теперь и не припомню, злился ли он на меня всерьез хоть раз. Вот братьев я порой доводила до желания сестроубийства….
— Получается, вместо Портала я открыла Врата, — идти было неудобно, голые ноги до колен проваливались в сугробы, а снег здесь оказался ужасно колючим. — Мервин, как такое вообще возможно?
— Риэль, побереги силы, — через плечо бросил таирт. Я замолкла, но надолго меня не хватило:
— Идеи у тебя ведь есть?
— Да, — надо же, мне соизволили ответить!
— Да, — продолжил он. — На западе виднеется лес. Попробуем добраться до него — огонь проще поддерживать, если есть, что жечь.
Понятно, обсуждать серьезные вещи Мервин не хотел. Хорошо, я могла подождать…
Несколько часов спустя мы торжественно вступили под переплетение голых крон. Мне все же удалось немного разговорить таирта, очень немного: на десять моих фраз приходилась едва ли одна его. Я рассказала и о рунах, и о плотоядном черве с глазами желтого цвета, какого у нормальных подземных обитателей быть не могло. Случившееся жгло меня изнутри, хотя после того, как я поделилась, стало чуть легче. Думаю, у Мервина имелись свои догадки, но раскрывать их он не торопился. А я все пыталась заглянуть в собственную душу и понять, что изменилось в ее сути, заставив тварь признать меня хозяйкой. Да изменилось ли вообще?
Быть может, так проявлялось прельщение Бездны? Если б только кто-нибудь сказал мне, в чем именно заключена опасность открытия Порталов и Врат для эль-туань, не достигших двадцати лет, и как это прельщение должно проявляться…
Пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей, я начала осматриваться по сторонам. Деревья — я никогда не видела таких гигантов. Если срубить одно из них, сколько сотен — или тысяч — годовых колец могло открыться на срезе? Какую память хранил этот лес?
Я замедлила шаг, потом совсем остановилась. Подошла к ближайшему стволу и, раскинув руки, прижалась к нему всем телом. Холод жесткой коры без труда проник сквозь одежду. Я не боролась с этим холодом, пропустила сквозь себя, вслушиваясь в жизнь, спящую внутри дерева. Соскользнула Нитями по мощным корням вниз, раздваиваясь, расчетверяясь, распадаясь…
Я была везде в этой почве, промерзшей почти до самого огненного ядра. Я искала следы любой расы, которая могла обитать в этом ледяном мире. Мили, десятки, сотни миль — корни моего гиганта срастались с корнями его сородичей, и по ним наверх скользили мои Нити, мои бесчисленные глаза, ища на поверхности хоть какие-то следы разумной жизни. Но нет, нет, нет. Везде — только снег, лед, голый лес…
С усилием оторвавшись от дерева, я медленно отошла от него. Ноги подкашивались. Почувствовав затылком пристальный взгляд, повернулась.
— Ты знаешь, как опасно то, что ты сейчас делала? — Мервин стоял за моей спиной на расстоянии одного шага.
— Что я сейчас делала? — повторила я его слова, не понимая.