нтре этого каменно-бетонного города, и что вся она принадлежит одному человеку, а я вынуждена отдавать половину зарплаты и почти все свое время за площадь раз в сто меньше. Как же я дошла до такой жизни?
– Здесь еще есть местечко? – кто-то произнес в темноте.
Я испугалась и резко обернулась. За моей спиной стоял, облокотившись на перила, один из официантов в белой рубашке с заломами и мятых льняных брюках светло-коричневого цвета – мужчина около пятидесяти лет, с добрым лицом и внимательными глазами.
– Конечно, – отозвалась я. – Да тут хватит места для целого гарема пляшущих гиппопотамов.
Он усмехнулся.
– Отличный кадр, – мужчина обвел рукой панораму. – Разве это не особенный вид? Я хочу сказать, что Сингапур не так грандиозен, как Гонконг или Шанхай, но я предпочитаю именно Сингапур. Он такой, более… Человечный. Если можно так выразиться.
– Хм-м-м, – только и смогла произнести я, не соглашаясь и не споря. Я понимала, о чем он говорит.
Я чувствовала, что он разглядывает мой профиль.
– Ты не очень-то веселишься. Не нравится вече– ринка?
– Здесь все немного… Через край, знаешь ли? Эти люди, – я указала на группу богачей, которая виднелась сквозь стеклянные двери, – и место. Это же мечта. У меня такое ощущение, будто я попала в волшебный стеклянный шар для богачей, где вместо искусственного снега блестки. Все слишком красивое. Но мое мнение не имеет значения, я просто самый обычный бедняк, – усмехнулась я, осознавая, что этот мужчина наверняка счел меня избалованной девчонкой, которая жалуется на жизнь, стоя тут в довольно дорогой одежде, с шампанским и парфюмом за триста пятьдесят долларов. Я склонилась к нему и заговорщицким тоном доба– вила:
– Между нами говоря, я никак не пойму, что тут происходит. То есть я знаю, что это вроде как книжный клуб, но я тебя умоляю, мы же все в курсе, что это просто повод для богатеньких снобов собраться и отсасывать друг другу эго, не правда ли?
Его глаза сверкнули.
– Я слышал такое высказывание: «В двух случаях деньги – зло: когда их слишком много или слишком мало». Полагаю, ты считаешь, что у этих людей их слишком много.
– Да. А еще я узнала цитату – это Чарльз Буковски, – впечатлилась я, он повторил ее слово в слово. – Тебе тоже нравится поэзия?
– Немного. Люблю классиков: Ли Бо, Бо Цзюйи, Ли Шанъинь. Ты читаешь китайскую поэзию?
Вместо ответа я процитировала стихотворение Мэн Хаожаня[21].
– Красиво. – Он изучающе посмотрел на меня, а я вспыхнула. – Думаю, любовь к поэзии – отличная база для любых отношений. Если тебе скучно, оставайся со мной. Обещаю, что не буду болтать о своих «Ламборгини» или коллекции часов. Можем поговорить о тебе. – Он протянул мне правую руку: – Меня зовут Эрик.
Он говорил хриплым голосом курильщика с необычным акцентом, и я никак не могла понять, откуда он.
– Прошу прощения, совсем забыла о манерах. Я Андреа. – Я протянула ему руку для рукопожатия, а он прижал ее к губам и отпустил. Это был искренний, изящный жест. Тут я и поняла, что он не официант, а один из гостей. Судя по мятой одежде и часам «Эпл», он здесь тоже был чужаком, которому приходилось зарабатывать себе на жизнь. Наверное, попал сюда через богатого друга.
Мы поболтали, а потом услышали звонок к ужину. Я покачала головой и состроила гримасу, которая его насмешила.
– Господа ожидают, – усмехнулась я.
– Пойдем же, сестра-крепостная, – сказал он, взяв меня за руку. – Время отведать элитных моллюсков.
– А ты мне по душе и по желудку, – воскликнула я. – Иначе в чем смысл раскладывать первоклассных морских гадов, если все на диете? А эти десерты!
– Попрошу Хиро упаковать тебе с собой все капкейки и макаруны. Мало кто из гостей ест глютен.
Я кивнула, слушая вполуха, заглядевшись на остров еды, особенно на поблескивающий поднос с устрицами на льду. Я была готова приступить к ним немедленно, но не удалось. ДиДи жестом призывала людей рассаживаться. Я неохотно прошла мимо манящей еды и заняла место на одном из больших кожаных диванов, как и все остальные. Мы с Эриком сели рядом с Валери и высокой худющей блондинкой в серебристом платье. Все переговаривались в ожидании начала, выуживая из сумок копии «Маленькой жизни». Удивительно, но, кажется, одна только я была с «Киндл». Ну и пусть. Я включила «Киндл» и открыла двухстраничный файл-шпаргалку по книге. Валери сказала мне прочитать ее, но я, конечно же, не успела, зато просмотрела краткое содержание и сделала сжатые и четкие заметки по каждому персонажу. Я даже на всякий случай выписала несколько цитат, если обсуждение уйдет в детали. По опыту работы я знала, какими въедливыми козлами бывают эти богачи. Когда не нужно ходить на работу, как раз остается время заучивать цитаты.
ДиДи начала:
– Рада снова приветствовать вас в клубе Бака Буку. Сегодня к нам присоединились два новых гостя, – она улыбнулась в нашу с Валери сторону, – так что попрошу каждого в комнате представиться и рассказать пару слов о себе, а потом перейдем к обсуждению.
Мы по очереди представились. Все было по делу – никто не шутил (полагаю, все в группе уже и так хорошо друг друга знали), так что мне пришлось отказаться от плана представиться алкоголиком, которого привязали к рабочему столу и заставили перекладывать бумажки из одной стопки в другую. Вместо этого я сказала: «Андреа, юрист и любительница устриц», повеселив этим Эрика, который назвал себя «Эрик, предпринима– тель».
– Надеюсь, все вы успели прочитать новый роман Ханьи Янагихары «Маленькая жизнь», который мы будем сегодня обсуждать. Это настоящий шедевр, и Мити говорит, что…
– Что за Мити? – тихо спросила я Эрика.
– Какутани, литературный критик, – прошептал он в ответ. – Ну, в «Нью-Йорк Таймс».
– О, а они друзья? – Я была весьма впечатлена.
Эрик ухмыльнулся.
– Кажется, однажды виделись на вечеринке в Нью-Йорке, а теперь ДиДи читает «Твиттер» мисс Какутани.
Я закатила глаза.
– Рашида – хорошая женщина, но, к сожалению, страдает от низкой самооценки, – сказал он. Я не сразу поняла, что он имеет в виду ДиДи.
А она продолжала щебетать:
– Но, конечно же, нельзя приступить к обсуждению, не поблагодарив хозяина за гостеприимство. Он не только разрешает устраивать эти вечера для книголюбов и прочие занятные праздники, которые радуют мое сердце, но и щедро предложил мне на несколько месяцев остановиться в его роскошной летней резиденции, где мне нужно высидеть определенное время по налоговому законодательству этого острова, – по рядам слушателей пробежали смешки, так как многие из них наверняка делали то же самое, – пока я не вернусь в Нью-Йорк, где, как мы знаем, и происходит действие этой книги.
– Ух ты, неплохо она устроилась! Небось, за это оказывает старикашке все виды сексуальных услуг, – прошептала я.
– Она действительно выглядит как женщина, которая не прочь воспользоваться мужской наивностью, – ухмыльнулся Эрик. – Но почему ты вдруг решила, что он непременно старше, а не моложе мисс ДиДи и что она вообще в его вкусе?
– …но довольно жалоб на ничтожность местной культурной жизни. Я, конечно, не страдаю в этом великолепном месте и в компании таких чудесных людей, и самый чудесный из всех – хозяин дома и мой старинный друг, щедрый, неподражаемый, единственный и неповторимый – мистер Эрик Дэн!
Я почувствовала, как у меня вся кровь отхлынула от лица. Я снова, как тогда на веранде, резко обернулась на Эрика, который смотрел на меня с улыбкой. Он встал и помахал всем, благодаря аплодирующих гостей. Аплодисменты постепенно утихли, он сел и прошептал:
– Нам стоит вместе пообедать, если я не слишком стар для тебя, Андреа?
Глава 13
11:20. На меня хлынул поток СМС от Валери, в которых она услужливо запротоколировала все грязные делишки прошлой ночи.
Эрик Дэн! – восхищалась она.
Эрик Дэн, владелец роскошных гостиниц в Индонезии и магнат недвижимости. Ты себе отхватила магната.
По ее версии событий казалось, что мы уже на пути к покупке семейного ранчо и выводку маленьких Эриков и Андреа. На самом же деле после обсуждения деталей «Маленькой жизни» мы просто задержались часика на два, болтая о том о сем. Параллельно я расправлялась с царскими устрицами, потому что рассудила, что эти донные существа не должны отдавать свои жизни зазря, и лучше их съесть, чем, не оценив, выбросить в помойку. Мы немного выпили (я и Валери допили шампанское с ДиДи и Ральфом Каном, одним из друзей Эрика, пока сам хозяин пил воду – он, судя по всему, был трезвенником) и чуточку пофлиртовали. Ральф с ума сходит по Валери, хотя она всячески пытается его игнорировать. Она познакомилась с ним, пока я тусовалась в саду с Эриком (он, кстати, на следующий день улетал во Вьетнам на открытие своих новых отелей). И еще был неловкий момент, когда мы прощались, и Эрик наклонился ко мне, чтобы светски поцеловать в щеку (кажется), а я от неожиданности отпрыгнула на метр назад, врезавшись в стену, что добило так и не зародившееся толком сексуальное напряжение. В итоге попрощались рукопожатием. А руку обычно пожимают бухгалтерам да не самым любимым тетушкам – ну, таким, которые дарят тебе два доллара в красном конверте на китайский Новый год, спрашивают, как долго ты еще собираешься быть одинокой и бесплодной, а потом укатывают в конце вечера на своем новеньком «Мерсе– десе».
Валери кратко охарактеризовала Ральфа Кана, который был так себе (и мне почему-то кажется, что он не всегда звался этим именем) и оказался кузеном ее изначальной цели – мужчины в белом костюме, которого она по ошибке приняла за Уилсона Лэма, знаменитого актера из Гонконга. По всей видимости, Ральф был успешным мультимиллионером из сферы технологий, но Валери не впечатлишь деньгами. Она была куда более поверхностной – ее можно впечатлить внешней красотой.
И все же Ральфу как-то удалось уговорить ее поужинать, когда он вернется из Сан-Франциско, где в качестве ментора помогает паре стартапов.