– Думаю, что римские легионеры не строили оборонительный периметр из складских контейнеров, – сказала Савитри, указав на окраину поселка.
– Пожалуй, что нет, – согласился я. – Но это было у них серьезным недостатком.
Построить стену из контейнеров предложила Джейн. Во времена Древнего Рима легионеры окружали свои лагеря канавами и частоколами, чтобы защититься от гуннов и волков. Гунны или иные враждебные кочевники нам не угрожали, зато мы уже видели в высокой траве каких-то крупных животных, и нам вовсе не хотелось, чтобы дети, да и некоторые взрослые, уже успевшие проявить свою неосторожность, отправлялись гулять в дальние окрестности поселка – за полкилометра и дальше. Контейнеры с нашим имуществом идеально подходили для этой цели: длинные, высокие, прочные. К тому же их было много – хватило, чтобы обнести лагерь двойной стеной; а в пространство между стенами члены корабельной трюмной команды, все еще пребывавшие в глубоком унынии или гневе, при необходимости выгружали содержимое контейнеров.
Мы с Савитри направились к западной границе Хорватграда, где протекал неширокий, но быстрый ручей, благодаря которому этот край поселка, пока что единственный, обзавелся своим водопроводом. В северо-западном углу находилась фильтровальная установка с большой цистерной, производившая с избытком питьевую воду. Здесь же поставили две душевые кабины, в которых по строго ограниченной временной норме (минута для человека и три минуты для семьи) могли ополоснуться все желающие. За соблюдением сроков строго следили стоявшие в очереди. В юго-западном углу смонтировали септик – маленький, не такой, как мне показывал на Фениксе Ферро, – куда все колонисты опорожняли свои ночные горшки. А днем народ пользовался передвижными туалетными кабинами, стоявшими неподалеку от септика. К ним тоже почти всегда тянулись очереди.
Я подошел к септику и вылил содержимое своего ведра в люк; при этом пришлось задержать дыхание – из дыры пахло отнюдь не розами. В установке наши испражнения перерабатывались в стерильное удобрение, которое запасалось впрок, и чистую воду, спускавшуюся по большей части в ручей. Не обошлось без споров по поводу того, как поступать с очищенной водой: то ли повторно использовать ее для своих нужд, то ли попросту выливать. Подавляющее большинство сошлись на том, что пусть даже вода кристально чистая, но колонисты и без того испытывают сильное нервное напряжение, так что незачем заставлять пить то, что совсем недавно было мочой, или купаться в этой воде. На мой взгляд, это не было пустым капризом. Однако часть этой воды сохранялась для мытья «ночных ваз». В приличном городе без этого не обойтись.
Когда я вернулся к оставшейся поодаль Савитри, она ткнула пальцем в сторону западной стены.
– Не собираетесь помыться в ближайшее время? – спросила она. – Вы только не обижайтесь, но рядом с вами и запах потной подмышки покажется вполне сносным.
– А ты сама долго намерена пребывать в таком состоянии? – ответил я вопросом на вопрос.
– До тех пор, пока у меня не будет внутреннего водоснабжения. Что, в свою очередь, подразумевает наличие помещения, внутри которого все это находилось бы.
– Об этом мечтает весь Роанок, – заметил я.
– Но мечта так и останется мечтой, пока мы не переселим всех колонистов из этого палаточного города на их собственные фермы.
– Ты не первая говоришь мне об этом, – начал я, но не договорил, так как тут к нам подлетела Зои.
– А-а, вот вы где! – воскликнула она и протянула мне руку. – Смотри. Я нашла зверюшку.
Я взглянул на существо, сидевшее у нее на ладони. А оно посмотрело на меня. Оно походило на крысу, пропущенную через машинку для выдавливания тянучек. От земной крысы местную отличало в первую очередь наличие четырех овальных глаз, по паре с обеих сторон головы, а также то, что у нее, как и у всех остальных позвоночных животных, с которыми мы успели познакомиться на Роаноке, имелись противостоящие большие пальцы на трехпалой кисти. И эта «крыса» всеми своими пальцами держалась за ладонь Зои.
– Ну разве не симпатяга? – спросила Зои.
Существо издало звук, похожий на отрыжку; Зои истолковала его как требование и свободной рукой извлекла из кармана крекер. Зверек схватил его одной лапой и принялся грызть.
– Раз ты так говоришь, значит, да, – философски заметил я. – Где ты его нашла?
– Да их целая куча, там, за столовой, – сказала Зои, показывая зверька Варвару.
Он потянулся к существу носом – оно зашипело.
– Они там смотрят, как мы едим.
В моем мозгу вдруг словно дверца приоткрылась: я сообразил, что сам видел их на минувшей неделе, но ухитрился не обратить внимания. А Зои продолжала свой рассказ:
– Я подумала, что они голодные. Мы с Гретхен вышли покормить их, но они разбежались. Кроме этого вот парня. Он сразу подошел ко мне и взял крекер прямо из рук. Пожалуй, я оставлю его у себя.
– Я предпочел бы, чтобы ты этого не делала, – ответил я. – Ты же не знаешь, откуда он взялся.
– Да нет же, знаю, – возразила Зои. – Он был около столовой.
– Ты не поняла меня.
– Я отлично тебя поняла, девяностолетний папаша. Но знаешь, что я тебе скажу: если бы он хотел укусить меня ядовитым зубом и сожрать, он наверняка уже и укусил бы, и съел бы меня.
Существо расправилось с крекером, опять рыгнуло, а потом вдруг соскочило наземь и помчалось к стене из контейнеров.
– Эй! Постой! – крикнула Зои.
– Какой верный, прямо как любимый щенок, – съязвил я.
– Когда он вернется, я перескажу ему все те гадости, которые ты про него наговорил, – пригрозила Зои. – И позволю ему наложить тебе на голову.
Я поднял ведро и звучно постучал по нему.
– Нет, нет и еще раз нет. Для подобных целей у нас вот это.
Зои скривила губы – необходимость пользоваться ведром, пусть даже оснащенным специальной крышкой-сиденьем, донельзя ее раздражала.
– Спасибо, папашенька, за приятное зрелище.
– Не стоит, – усталым тоном откликнулся я.
И вдруг до меня дошло, что я не вижу рядом с Зои ее постоянных спутников.
– А где Хикори и Дикори?
– Мама попросила их проводить ее, она решила кое-что посмотреть. А меня послала искать тебя. Она хочет, чтобы ты тоже туда пришел. Она будет по ту сторону баррикады. У северного входа.
– Ладно. А где будешь ты?
– На площади, конечно. А где еще, по-твоему, я могу быть?
– Прости, дорогая. Я знаю, что тебе и твоим друзьям скучно.
– Не прикидывайся, – огрызнулась Зои. – Мы все знали, что колонизация будет трудным делом, но и предположить не могли, что она окажется такой скучной.
– Если ты ищешь какое-нибудь занятие, можно организовать школу, – сказал я.
– Нам скучно, и ты предлагаешь не что-нибудь, а школу? Хоть подумал бы. Кроме того, ведь ты сам отобрал все ЭЗК. Мне кажется, нас будет трудно чему-нибудь учить, не имея ни программ, ни заданий.
– У меннонитов есть книги, – сказал я. – Старомодные. Со страницами и всем прочим.
– Знаю. Они единственные, кто не лезет на стенку от скуки. Боже, как мне не хватает моей ЭЗК.
– Ирония должна быть убийственной, – напомнил я.
– А сейчас я с тобой расстанусь, – сказала Зои, – а то ты меня доведешь, и я начну швыряться в тебя камнями.
Впрочем, угроза не помешала ей быстро поцеловать на прощание и меня, и Савитри. Варвар убежал за Зои – с ней было куда веселее, чем с нами.
– Я хорошо ее понимаю, – сказала Савитри, когда мы направились дальше.
– Тебе тоже хочется закидать меня камнями? – полюбопытствовал я.
– Иногда, – серьезно ответила Савитри. – Но не сейчас. Кстати, насчет ЭЗК. Мне ее тоже сильно недостает. Но вы посмотрите вот на это.
Савитри сунула руку в задний карман брюк и вынула блокнотик, скрепленный проволочной спиралью, который сделал ей в подарок то ли сам Хайрам Йодер, то ли кто-то еще из меннонитов.
– Вот до чего я дошла.
– Дикарка, – улыбнулся я.
– Можете издеваться как хотите, – ответила Савитри и убрала записную книжку в карман. – Но переход с компьютера на блокнотик никому не дастся легко.
Я не стал спорить. Некоторое время мы шли молча и, выйдя из северных ворот поселка, вскоре нашли Джейн в обществе Хикори и Дикори и двоих представителей службы безопасности «Магеллана», которых она впрягла в работу.
– Посмотри-ка на это.
Джейн указала на один из контейнеров.
– Что я должен увидеть? – кротко спросил я.
– Вот это, – пояснила Джейн и указала на стенку контейнера на высоте около трех метров над землей.
– Там царапины.
– Да. И на других контейнерах мы их тоже видели.
Джейн прошла дальше, миновав два или три контейнера.
– А здесь нора. Такое впечатление, что кто-то пытался подкопаться под контейнеры.
– Что ж, в добрый час, – отозвался я.
Контейнеры были больше двух метров в ширину.
– С другой стороны периметра мы нашли еще одну нору – почти метровой глубины, – сообщила Джейн. – Кто-то пытался ночью пробраться к нам. Не может перепрыгнуть через контейнеры и потому пробует подкопаться снизу. И это еще не все. Здесь то и дело попадаются участки вытоптанной травы и много следов лап самых разных размеров на земле и на контейнерах. Не знаю, что это за животные, но они живут стаями.
– А что говорят те, кто видел это зверье? – поинтересовался я. – Они крупные или не очень?
Джейн пожала плечами.
– Вблизи их не видел никто, а днем они не показываются. В обычных условиях мы выставили бы на стене инфракрасные камеры, но здесь не можем позволить себе этого.
Джейн не требовалось объяснять мне, почему не можем: камеры наружного наблюдения, как и большая часть нашего электронного оборудования, были приспособлены для беспроводной связи и, следовательно, представляли дополнительную угрозу нашей безопасности.
– Есть у них мозги или нет, но они умудряются не попадаться на глаза ночным часовым. К тому же наши часовые не пользуются приборами ночного видения.
– И ты считаешь их опасными.