– Но он преследует при этом какие-то цели? – спросил Трухильо.
– Конечно, преследует, – сказала Джейн. – Он хочет сделать так, чтобы все прочие разумные расы, населяющие вселенную, не растоптали нас, как мы топчем тараканов. Мне кажется, он выразил это достаточно ясно.
Трухильо несколько секунд молчал.
– Я имею в виду: есть ли у него какие-нибудь тайные цели?
– В этом я сомневаюсь. В Специальных силах довольно прямодушный народ. Мы можем при необходимости схитрить, но в серьезных делах предпочитаем идти напрямую.
– Это кое-что значит, – вставил я. – А вот правительство Союза колоний все время только и делало, что обманывало нас.
– У него не было другого выбора, – вступился Ли Чен.
– Только мне не говорите такого, ладно? – попросил я. – Мы слишком глубоко увязли в этой истории, чтобы вновь клюнуть на ту же наживку. Да, СК затеял крупную игру с конклавом и не счел нужным сообщить нам, что выложил нас в качестве приманки для врагов. Но теперь СК ведет новую игру, и от нас зависит, уцелеем мы или же нас смахнут с доски.
– Но мы же не знаем этого наверняка, – попыталась возразить Марта Пиро.
– Мы знаем, что нам нечем защищаться, – сказал Трухильо. – Знаем и наше место на шахматной доске, и чего следует ожидать. Чем бы Джон ни руководствовался, но он прав. Мы опять поставлены под удар.
– А мне все-таки хочется понять, как вы можете жить после того, как отправили свою дочь на переговоры с этим самым генералом Гау? – вновь вылезла Мария Черная.
– Для этого были веские причины, – лаконично ответила Джейн.
– Не вижу какие, – продолжала наступление Черная.
– Зои путешествует с обинянами, – пояснила Джейн. – У них нет прямого конфликта с конклавом. Генерал Гау пропустит корабль обинян, а судно СК не пропустил бы ни за что.
– Даже если мы могли бы каким-то образом воспользоваться судном СК, а такой возможности у нас нет, – добавил я.
– Ни Джон, ни я не можем оставить колонию. Наше отсутствие сразу заметите вы, а на следующий день о нем будет знать Союз колоний, – продолжала Джейн. – С другой стороны, у Зои особые отношения с обинянами. Ее отъезд с планеты по их настоянию не может быть воспринят СК как что-то из ряда вон выходящее.
– У нее как парламентера есть и еще одно преимущество, – сказал я.
Все сразу повернулись ко мне.
– Даже если бы мне или Джейн удалось улететь с планеты и добраться до Гау, у него были бы основания счесть наши сведения за сознательную дезинформацию. Ему уже приходилось встречаться с самопожертвованием лидеров колоний. Но, послав Зои, мы даем Гау больше чем информацию.
– Вы даете ему заложника, – закончил за меня Трухильо.
– Да, – подтвердил я.
– Вы ведете опасную игру, – покачал головой Трухильо.
– Это не игра, – ответил я. – Нам необходима уверенность, что нас услышали. И весь наш риск глубоко и тщательно просчитан. Обиняне неотлучно находятся при Зои, и я не думаю, что они будут безучастно стоять, если Гау решит выкинуть какую-нибудь глупость.
– Но тем не менее вы рискуете ее жизнью, – заявила Черная. – Вы отправили ее на опаснейшее дело, а ведь она еще ребенок.
– Если бы она осталась здесь, ее ждала бы неминуемая гибель вместе со всеми нами, – сказала Джейн. – Эта поездка спасет ее и даст нам всем шанс выжить. Мы поступили правильно.
Мария открыла было рот, чтобы ответить, но Джейн перебила ее:
– Вам стоит очень хорошо подумать, прежде чем продолжать рассуждать о моей дочери.
Черная захлопнула рот, да так, что стук зубов был слышен во всей комнате.
– Вы приняли решение без нас, – сказал Лол Гербер. – А теперь рассказываете нам о нем. Я хотел бы понять, чем вы руководствуетесь.
– Мы отправили Зои, потому что сочли, что это необходимо, – объяснил я. – Это было наше собственное решение. Но Мария права: с последствиями наших поступков придется столкнуться и вам. Мы обязаны были рассказать о том, что и как мы делаем. Глядя на Марию, я понимаю, что некоторые из вас больше не верят нам. А сейчас вам необходимы руководители, пользующиеся вашим полным доверием. Мы рассказали, что мы сделали и почему. Одно из последствий наших поступков – то, что вы должны проголосовать и решить, хотите ли вы, чтобы мы и дальше возглавляли колонию.
– Союз колоний не утвердит нового начальника, – удивилась Марта Пиро.
– Я думаю, это зависит от того, под каким соусом преподнести смену руководства, – ответил я. – Если вы скажете, что сместили нас, потому что мы установили подозрительные связи с врагом, думаю, власти одобрят такой поступок.
– Получается, что вы предлагаете нам решить, выдавать вас Союзу колоний или нет? – изумленно произнес Трухильо.
– Мы предлагаем вам поступить так, как вы сочтете необходимым, – вздохнул я. – Так же как поступили мы.
Я встал. Одновременно со мною поднялась и Джейн. Мы вышли из домика администрации, который привыкли считать своим, под чистое небо, откуда ярко светило солнце Роанока.
– Как ты думаешь, долго нам ждать? – спросил я Джейн.
– Недолго. Мария Черная постарается.
– Спасибо, что ты не убила ее. В таком случае ни о каком доверии просто не могло бы быть речи.
– Я и впрямь хотела ее убить, но не потому, что она не права. Она права. Мы рискуем жизнью Зои. А она действительно еще ребенок.
Я шагнул к жене.
– Она почти твоя ровесница, – напомнил я, протянув ей руку.
Джейн отступила на шаг.
– Это не одно и то же, и ты сам прекрасно это знаешь.
– Да, не одно и то же, – согласился я. – Но Зои уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что она делает. Ей уже приходилось терять любимых людей, точно так же, как тебе. И мне. И она знает, что ей грозят новые потери, большие и тяжелые. Мы предложили ей выбор. И она решила отправиться к Гау.
– Мы предложили ей фальшивый выбор: рискнуть собственной жизнью или жизнями всех, кого она знает, включая и нас. Ты же не будешь утверждать, что это было честное предложение.
– Не буду. Но это было единственное предложение, которое мы могли и должны были сделать.
– Ненавижу эту треклятую вселенную, – проговорила Джейн, глядя в пространство остановившимся взглядом. – Ненавижу Союз колоний. Ненавижу конклав. Ненавижу эту колонию. Ненавижу все, все…
– А как насчет меня?
– Сейчас не лучшее время для этого вопроса, – ответила Джейн.
Мы сели рядом и принялись ждать.
Через полчаса из домика администрации вышла Савитри. Ее глаза были красными.
– Что ж, у меня есть и хорошие, и плохие новости, – сказала она. – Хорошая новость: о ваших контактах с генералом Гау сообщат в СК только через десять дней. За эту отсрочку вы должны благодарить Трухильо.
– Есть за что, – согласился я.
– Да, – подтвердила Савитри. – А плохая новость – вас сместили. Обоих. Единогласно. Я же всего лишь секретарь. Я не имею права голоса. А жаль.
– И кто же теперь командиром? – спросила Джейн.
– Трухильо, естественно, – ответила Савитри. – Вы еще и дверь закрыть не успели, а этот гад уже начал командовать.
– На самом деле он не такой уж плохой, – заметил я.
– Я знаю. – Савитри вытерла глаза. – Мне просто хочется заставить вас почувствовать, как сильно мне будет не хватать вас.
Я улыбнулся:
– Очень приятно слышать.
С этими словами я обнял Савитри. Она тоже изо всех сил обхватила меня руками, прижалась ко мне и тут же отстранилась.
– Что же теперь будет? – спросила она.
– У нас еще десять дней, – ответил я. – Будем ждать.
На прибывшем судне знали оборонительные возможности Роанока, вернее, их слабости. Поэтому оно подошло к планете с противоположной стороны, так что единственный оборонительный спутник никак не мог его заметить. В атмосферу судно вошло очень аккуратно, чтобы избежать разогрева и других демаскирующих проявлений снижения, и неторопливо направилось вдоль меридиана к месту нахождения колонии. Перед входом в поле зрения спутника обороны, который наверняка уловил бы тепловое излучение от двигателей, космический кораблик выключил их и продолжил спуск, планируя на широких, хотя и чрезвычайно тонких крыльях, поддерживаемых электрическим полем. И в конце концов совершенно беззвучно вышел к цели. То есть к нам.
Мы увидели его лишь в самые последние секунды спуска, когда он отбросил выполнившие свою роль крылья и вновь задействовал маневровые двигатели и поля. Внезапный всплеск температуры и энергии был уловлен спутником, который немедленно послал нам предупреждение. Увы, слишком поздно, поскольку в это время прибывший корабль уже совершал последний посадочный маневр. Спутник передал телеметрическую информацию на наши лучевые установки и включил на накачку собственный лазер, используя свои полностью заряженные батареи.
Джейн, продолжавшая возглавлять оборону колонии, дала спутнику команду отключить оружие. Прибывшее судно уже находилось на территории колонии, прямо у стен Хорватграда: если бы спутник открыл огонь, то колония понесла бы серьезный ущерб. Одновременно Джейн отключила и наши лучевые установки: они изуродовали бы колонию так, как было бы не под силу такому маленькому кораблю, к тому же уже стоящему на земле.
А корабль тем временем приземлился. Я, Джейн и Трухильо вышли встретить его. Не успели мы преодолеть и полпути, как в борту открылся откидной люк. Оттуда выскочила пассажирка. Выскочила и, громко крича и размахивая руками, кинулась к Джейн, которая остановилась и приготовилась к встрече. Как оказалось, приготовилась плохо, потому что через несколько секунд она упала на землю вместе с крепко обнявшей ее Зои. Я подбежал, громко смеясь. Джейн протянула руку, схватила меня за лодыжку, и я повалился на них сверху. Трухильо благоразумно остался поодаль.
– Долго же ты каталась, – сказал я Зои, когда мне наконец-то удалось подняться. – Еще полтора дня, и нам с мамой пришлось бы отправиться на Феникс, чтобы нас там судили за измену.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответила Зои. – Я просто очень рада видеть вас обоих.