– Да так, из принципа. Не люблю ограничений.
Стивен поморщился:
– Тучи сгустились еще в одном месте… Может сорваться такая лавина, что… Не зря наши аналитики уже с месяц чешут затылки и перебирают сценарии.
Рихард спросил настороженно:
– Что еще?
– Скоро выйдет из тюрьмы Мордехай Ванину. Не слыхал? Еще бы, молод еще… Этот тот суперсекретный израильский агент, который выдал мировой общественности, что Израиль создал собственное ядерное оружие и готов его применить.
Рихард наморщил лоб, сказал неуверенно:
– Что-то помню, но… без деталей.
Стивен отмахнулся:
– Даже те, кто думают, что знают все, ошибаются. Это была сверхсекретная операция по спасению Израиля. Его едва-едва не уничтожили в начале восьмидесятых, Израиль спасся невероятным напряжением сил, но разведка донесла, что арабы, не смирившись с поражением, быстро собираются с силами и снова готовятся напасть на Израиль. Это и понятно, у них немерено и денег, и людей. А новые танки, самолеты, все оружие – закупили в том же году. Словом, МОССАД приготовил эту операцию по утечке информации, что Израиль имеет на вооружении атомные бомбы…
Рихард спросил с удивлением:
– А что, он не имел?
Стивен отмахнулся снова:
– Не в этом дело. Надо было дать общественности убедительнее доказательства. Обязательно должен выдать секретнейшую информацию человек, сам работающий в этой программе! Попасть она должна обязательно в серьезные многотиражные западные газеты… Словом, парня выбрали очень умело: он в самом деле работал в ядерном центре, так что мог детально описать внешний вид реакторов и даже где какие поручни, но только работал он простым техником. А чтобы превратить его в «физика-ядерника», пришлось поработать ученым, артистам, психологам. Создали образ чудаковатого ученого-либерала, который хоть и работает над ядерной программой, но верит во всеобщее братство и категорически против любого применения ядерного оружия.
– Ну-ну, – сказал Рихард с интересом. – Не тяни за хвост, командир. Видишь, как все слушаем! Даже на баб перестали оглядываться.
– Мордехай Ванину, – пояснил Стивен, – поехал в Австралию на конференцию ядерников, но там познакомился с неким Герерро, а тот свел его с корреспондентом западной газеты. Сенсация была еще та!.. Арабские армии так и остались в казармах, ибо Ванину «разболтал», что ракеты с ядерными бомбами нацелены на все столицы арабских стран, и если, дескать, Израиль слишком уж припрут, то, сами понимаете… Словом, арабы с того дня ограничиваются только интифадой да комариными укусами в виде террористов-смертников, на это Израиль уж точно не сможет ответить ядерным ударом…
– А что с Ванину?
Стивен отмахнулся:
– МОССАД его «выкрал», тайно перевез в Израиль, где его поставили перед судом и дали предельный срок. Смех еще в том, что судьи ничего не знали и клеймили сволочь очень искренне. Весь срок, понятно, Ванину отмотал очень нехило, но, когда всякие правозащитники требовали предоставить им возможность посмотреть, не жестоко ли обращаются с узником, его приходилось срочно перевозить с Багамских островов или Майорки в камеру, где он несколько часов изображал заключенного.
Рихард похохатывал, мотал головой, но Стивен оставался очень серьезным.
– Ванину выходит на свободу. Теперь с ним могут поговорить более обстоятельно спецы разведок ЦРУ или Англии. Легенда раскроется, могут подумать, что в Израиле с атомным оружием не так уж и гладко…
Рихард прервал:
– А как на самом деле?
– Сейчас, думаю, у них есть ядерное оружие всех видов и назначения. Но тогда они выиграли так необходимое им время. Однако ядерное оружие начинает появляться и у других. Вот посмотри данные о намерении израильских ВВС нанести удар по ядерному реактору в Бушере. Это в Иране. Когда-то они разбомбили ядерный реактор в Ираке, что остановило разработку атомного оружия Саддамом Хусейном, теперь планируют повторить такое же в Иране…
Рихард спросил встревоженно:
– Они это всерьез? Без наших санкций?
– Это же евреи, – ответил за Стивена враждебно Герт. – Считают себя богоизбранным народом, а мы все – дерьмо. С нами считаются поневоле, когда заставляем. Для Израиля главная проблема не разбомбить атомный реактор, а спастись от ответного удара. Авианалет иранских ВВС отобьют, понятно, однако от ракетного удара так просто не уйти, несмотря на всю их мощь ПВО. У Ирана есть ракеты «Шихаб-3», у них радиус – две тысячи километров. Все их ну никак не сбить.
Стивен кивнул, покачал головой:
– Думаю, ничего не случится. Вовсе не потому, что иранский ядерный реактор работает под нашим наблюдением. Просто операция, ребята, начнется вот-вот. Точную дату никто вам не назовет, но вы сами увидите ее приближение…
Рихард хохотнул:
– Ну да, бомбы, что ударят по бункерам, уж как-то да разбудят!
– Думаю, – сказал Стивен, – после авианалета получим приказ к действию через полчаса-час. Первый удар наносим своими силами, затем подходит подкрепление. Для въезда в Израиль через Иорданию и Египет есть несколько КПП, там стандартные визовые правила, так что проблем у второго эшелона не возникнет. Тем более что ввиду особого случая на этот раз на всех КПП будут наши люди.
Вильдор сказал ликующе:
– Это значит, можно сразу на танке?
Стивен поморщился:
– Еще скажи, с каменным топором. Операция будет бесконтактной. Повторяю для тугослышащих: сперва хирургические удары умными бомбами, а затем мы занимаем пункты связи и устанавливаем на крышах высотных домов пулеметы. Вот и все… в общем.
Герт спросил деловито:
– А со стороны Иордании?
– Там три пограничных КПП, – ответил Стивен, – на мосту Алленби в районе Иерихона, Арава к северу от Эйлата и еще один на мосту шейха Хусейна на реке Иордан севернее Бейт Шеана. Этого для нас вполне достаточно.
– Тем более, – сказал Вильдор понимающе, – что и там будут наши люди?
– Естественно, – ответил Стивен серьезно, не принимая легкомысленного тона. – Последняя военная операция человечества должна быть безукоризненной. Помните, войдет во все учебники! Не только военные. Детишки будут о ней читать в букварях, как о последней войне, после которой настали вечные миры и щасте.
Глава 2
О последней войне, вспоминал он на обратном пути. У каждого народа свои великие и победоносные войны, свои победы и свои великие подвиги, которыми гордятся.
Японцы, к примеру, любят горделиво рассказывать о самураях и кодексах чести, русские всякий раз упоминают, что бросались грудью на дзоты, шли на таран, кидались под танки, обвязавшись гранатами, для французов гений всех времен и народов – Наполеон, а вот иудеи вроде бы никогда никаких побед не одерживали, в этом Стивен был уверен, пока во время длинного перелета через океан не пролистал бегло историю евреев.
И было такое, что засело острой занозой. В детстве и юности часто читал книги на историко-патриотическую тему. О том, как первопоселенцы отважно дрались с индейцами, а когда враги наседали, то, чтобы не попасть в руки этих дикарей, отважно вонзали себе в грудь кинжал, бросались со скалы или в реку. Конечно, сдавшихся всегда неизмеримо больше, и во времена войны с индейцами, и с англичанами, и с немцами, но все равно как хорошо было в детстве петь: «Никогда-никогда-никогда янки не сдадутся!»
Каждый случай отважного поведения становился предметом гордости, ибо народ, где есть люди, способные жертвовать собой, имеет будущее. Но вот обыденный случай, о котором не так уж и многие знают, который никак не отмечается. В 70 году римские войска окончательно подавили восстание евреев, только около тысячи зелотов сумели бежать из Иерусалима в крепость Мосаду и укрепились там. Три года римляне вели осаду и предпринимали попытки взять Мосаду, но, хотя их было около 15 тысяч легионеров, это оказалось непросто. День и ночь римские инженеры сооружали тяжелые катапульты и тараны, наконец двинулись под прикрытием «римских черепах» к стенам.
Судьба защитников была ясна: схваченных мужчин и женщин продадут в рабство. Собственно, это даже гуманно: ведь не перебьют же, не развешают на крестах, как всю армию Спартака, а просто продадут на невольничьих рынках, где из века в век продают тысячи и сотни тысяч невольников. Вон в одном Риме на каждого римлянина приходится по несколько рабов!..
Однако же 960 евреев, защищавших Мосаду, сказали, что евреи по своей религии никому не могут быть слугами, как только Всевышнему, потому они умрут, но не будут рабами. В ночь перед последним штурмом глава восставших Бен-Яир велел уничтожить в крепости все, кроме еды, чтобы ворвавшиеся римляне видели, что не из-за недостатка еды защитники покончили с собой, после этого десять человек взяли в руки мечи… Дело в том, что самоубийство – грех, потому эти десять убили женщин и детей, а также всех остальных мужчин, а затем один из них убил остальных девятерых, и только тогда сам покончил с собой. Хотя говорят, что он не покончил с собой, по той же причине, что самоубийство – грех, а тайком ускользнул – одному проще, ускользнул, чтобы поведать миру правду, и что этим последним защитником был сам Иосиф Флавий, написавший потом «Историю Иудейской войны».
Для любого другого народа этот случай стал бы величайшей из памятных дат, но странный народ иудеи: отмечают только духовные победы, только духовные достижения, только ступеньки на долгой и высокой лестнице нравственности…
Еще с дороги, едва распустив группу, начал названивать Марии, но ее телефон не отвечал, расстроенный вернулся в номер, позвонил оттуда, снова облом, принял душ и снова полез в Интернет, на этот раз только для того, чтобы убить время.
Надежда на то, что встретятся вечером, оказалась зряшной. Полночи извивался в жаркой комнате, несмотря на работающий кондишен, наконец заставил себя заснуть, а там сразу же прыгал с парашютом, стрелял из крупнокалиберного пулемета, подкрадывался к часовому и резал ему горло, как барану, молоденькому такому парнишке, у которого дома мать и отец, ждут, невесту уже наверняка присмотрели…