– Вообще-то завтра с утра я на полдня в отгуле, – признался Карпатский. – Так что торопиться мне некуда.
Она игриво улыбнулась, снова приникла к нему, на этот раз чтобы тихонько предложить:
– Тогда как ты смотришь на то, что я разбужу тебя сразу после смены и мы никуда не будем торопиться?
Ее тон говорил больше, чем слова, дразня и провоцируя предвкушать ранний подъем, несмотря на поздний час. Учитывая все обстоятельства, на Карпатского это не особо подействовало, но он решил не разочаровывать ее раньше времени. К тому же его полностью устраивала возможность остаться здесь на ночь. Мало ли что еще может случиться.
– Звучит многообещающе, – хмыкнул он, забирая у нее карту и теперь уже первым касаясь ее губ в легком, поверхностном поцелуе, таком же дразнящем, как и ее игривый тон.
Делать вид, что все в порядке, Карпатский умел, но сейчас с удивлением понял, что близость Дианы, ее прикосновения, голос и тонкий запах духов помогают не думать о том, для чего, собственно, на завтра взят отгул. Правда, как только это пришло ему в голову, он сразу почувствовал укол вины, а потому поторопился воспользоваться предложением Дианы и отправился в ее комнату, предварительно лично заперев замок входной двери.
Правда, уснуть ему все равно долго не удавалось. Впервые за одиннадцать лет он встречал годовщину гибели дочери в том самом месте, где ее не стало.
20 августа, пятница
г. Шелково, ночной клуб «Кактус»
Галка никогда не согласилась бы, если бы кто-то другой ей это сказал, и спорила бы с ним до хрипоты, но в действительности она была человеком привычки. Уже много лет она не изменяла ни черному цвету, ни своему образу в целом: яркий макияж, который принято называть готическим, короткие волосы, слегка вычурная одежда, скорее подчеркивающая несуразность угловатой фигуры, чем пытающаяся ее скрыть. Даже работа в бухгалтерии на серьезном предприятии не смогла изменить ее подход к внешнему виду. Впрочем, ее вторая работа такому образу как раз очень подходила: некоторое время назад Галка увлеклась гаданием и теперь продавала свои услуги в интернете за весьма неплохие деньги.
Еще одной привычкой, которой она не желала изменять, были походы в ночные клубы. Галка любила их атмосферу, любила музыку и танцы. Пока жила с родителями, она сбегала сюда от домашних скандалов, а теперь, переехав в съемную квартиру, приходила просто снять напряжение. Часто для нее не имел значения день недели, нужно ли утром идти на работу. Здесь она отдыхала душой и была готова пожертвовать ради такого отдыха парой-тройкой часов сна.
Ей никогда особо не требовалась компания. Она с удовольствием болтала со знакомыми барменами, пока сидела за стойкой, а в «Кактусе» она давно знала всех, играла на бильярде с такими же завсегдатаями, а танцевать и вовсе предпочитала одна. Тут уж ей никто не был нужен. Только музыка, отзывающийся дрожью в груди ритм и движение.
Чаще всего она танцевала с закрытыми глазами, но время от времени все же приподнимала веки и смотрела на отражение в зеркальной стене, тянувшейся по всей ширине зала. Вот и сегодня она приоткрыла глаза, когда почувствовала, что растворяется в музыке слишком сильно и рискует потерять равновесие.
Народу на танцполе было немного. Преимущественно – малолетки, у которых продолжались каникулы. К малолеткам Галка причисляла всех, кто еще учится, даже если они почти одного с ней возраста.
Впрочем, «взрослых» тоже хватало, несмотря на только наступившую вполне себе рабочую пятницу. У кого-то отпуск, кто-то на фрилансе или работает в ночную, у кого-то вовсе нет работы, а кто-то кайфует, как она, набираясь здесь сил перед последним трудовым рывком на неделе.
Танцевавшему рядом с ней парню явно было ближе к тридцати, но двигался он хорошо. Почти так же раскрепощенно, как она. Как и Галка, он танцевал сам по себе, и совсем немного – с ней. Немного – потому что он не касался ее, она даже не чувствовала его присутствия, но его движения во многом отвечали ей. Во вспыхивающей бликами и огнями полутьме она не могла разглядеть его лицо, которое к тому же прикрывали отросшие волосы, но телосложением незнакомец пришелся ей по вкусу и в целом показался Галке симпатичным, а потому она решила, что немного флирта в танце ей сегодня не повредит.
Она повернулась к парню и распахнула глаза полностью, стремясь поймать его взгляд, но словила лишь легкое головокружение: рядом с ней никого не оказалось. То есть, конечно, вокруг по-прежнему двигалось некоторое количество людей, но они могли позволить себе держать дистанцию.
Галка сбилась с ритма, хмурясь и не понимая, что происходит. Она, конечно, как всегда, выпила пива для легкости и веселости, но совсем чуть-чуть. От такого количества не может заглючить…
Она снова повернулась к зеркалу и окончательно замерла, забыв про музыку. Парень был там. Танцевал и теперь тоже смотрел в отражение, а через отражение – на нее. И улыбался. Опасно так, слегка безумно.
Не сразу, но Галка узнала его, отчего музыка и вовсе отступила куда-то на десятый план, став едва слышной, в груди стало холодно, а в животе неприятно заворочались, грозя вылезти наружу, съеденные на закуску чипсы.
Через зеркало, недобро ухмыляясь, на нее смотрел Алекс Найт. Парень, с которым она недолгое время встречалась, еще учась в колледже. Местный блогер, широко известный в узких кругах.
Тот самый, что месяца полтора назад был найден повешенным на подземном этаже недавно открытой, но уже успевшей обзавестись печальной славой гостиницы.
Галка снова отвернулась от зеркала и посмотрела туда, где Алекс должен был стоять, чтобы отражаться в нем, но его там не было! А когда она еще раз посмотрела в отражение, не нашла его и там.
В ушах зашумело, и перед глазами все поплыло. Галка ринулась через танцпол к туалетам, беспардонно расталкивая всех, кто оказывался у нее на пути.
Влетев в дамскую комнату, она сразу кинулась к раковине, открыла холодную воду и плеснула ее себе в лицо, не особо заботясь о сохранности макияжа. Сейчас было нужнее, чтобы мир перестал вращаться, а в легкие снова начал поступать воздух.
Ледяная вода быстро помогла, Галке стало лучше. Она пришла в себя достаточно, чтобы почувствовать запах сигаретного дыма, висевшего в воздухе и частично заглушавшего туалетные запахи. Вообще-то, курить в клубе давно запретили, но это останавливало далеко не всех.
Но, по крайней мере, сейчас в туалете она находилась одна.
Галка выпрямилась, опираясь руками на раковину, и посмотрела на себя в зеркало. И без того всегда бледное лицо сейчас казалось совсем бескровным, а в глазах все еще плескался пережитый ужас. Она тяжело дышала, но постепенно ей становилось лучше.
«Что бы это ни было, тебе просто показалось…»
Самовнушение отчасти подействовало, и Галка еще немного успокоилась. Заметила, что густые тени после водных процедур немного размазались, но не критично. Все поправимо.
Она потянулась к крошечной сумочке, которую носила через плечо. Там как раз хватало места для смартфона, мелких наличных и косметики именно на такой случай. Однако не успела Галка найти нужное, как ее внимание отвлекло движение в отражении, которое она заметила краем глаза. В туалете все-таки кто-то есть?
Там снова был он. Алекс Найт, похабно улыбаясь, стоял позади нее, расслабленно привалившись к стене и поигрывая огромным ножом. Галка почувствовала, как леденеет и одновременно деревенеет спина, лишая ее возможности обернуться.
– Кто ты? Откуда ты здесь? – спросила она, и голос ее прозвучал чересчур тонко, высоко.
Он ничего не ответил, лишь оттолкнулся от стены и ринулся к ней, явно собираясь вонзить нож в спину. Галка вскрикнула, все-таки сумела шарахнуться в сторону, уклоняясь от удара, и обернуться, глубоко присев, поскольку ноги не держали.
В реальности Алекса вновь не оказалось. Лишь две какие-то девчонки стояли в дверях, ошалело таращась на нее. Чувствуя, как к глазам подступают слезы, Галка из последних сил вскочила на ноги и выбежала из туалета, а потом и из клуба, на ходу вызывая себе такси.
Глава 10
20 августа, пятница
Медвежье озеро
С тех пор как закрутились ее отношения с Карпатским, Диана вновь скорректировала свой дневной график. Теперь она далеко не всегда отсыпалась после ночных смен, а в свободный день ложилась и вставала как обычно, а не попозже. Это привело к тому, что она стала меньше спать, но пока это не сильно сказывалось на ее самочувствии: новая влюбленность бодрила и придавала сил.
Вот и сегодня утром она с трудом дождалась сменщицу, но совсем не потому, что мечтала поскорее закрыться в комнате, залезть под одеяло и уснуть. В крови бурлила энергия, и Диана предвкушала немного нетипичное утреннее свидание.
Дверь в свою комнату она постаралась открыть максимально тихо, чтобы не разбудить Карпатского раньше времени, но, когда вошла, обнаружила, что тот уже не спит. Он лежал на спине, закинув руки за голову, безучастно смотрел в потолок и слегка хмурился, как будто видел там что-то неприятное. На ее появление никак не прореагировал, как будто не заметил.
– Давно проснулся? – тихо поинтересовалась Диана, неторопливо снимая жакет и плавной походкой направляясь к постели.
Только тогда Карпатский оторвался от созерцания потолка и перевел взгляд на нее. Улыбнулся, но глаза его казались потухшими и какими-то усталыми, как будто это у него была ночная смена, а не у нее.
– Да я толком и не спал.
Признание несколько сбило ее и с шага, и с настроя. Диана повесила жакет на спинку кресла, стоявшего за письменным столом, и посмотрела на Карпатского с беспокойством.
– Ты в порядке? Плохо себя чувствуешь? Болит что-то?
Его улыбка стала чуть шире, на этот раз даже глаза зажглись. Он протянул ей руку, как бы приглашая все же присоединиться к нему на кровати, что Диана незамедлительно и сделала, совершенно не думая о том, что мнет брюки и блузку. Интуиция подсказывала, что раздеваться и нырять к нему под одеяло в настоящий момент – не лучшее решение. Поэтому она просто легла рядом поверх одеяла и осторожно погладила его по груди, вопросительно заглядывая в глаза.