— Элен! Прекрати! Ты ведешь себя как полная дура. — Маделайн сидела на том старом диване, что некогда стоял в их общей квартире.
— Ты это слышала? — спросил Патрик.
Элен открыла глаза и увидела, что он сидит рядом с ней в постели.
— Должно быть, просто ветер, — сказала она.
Снаружи и вправду завывал ветер, заставляя дребезжать стекла в окнах. Элен села и протянула руку к стакану с водой на тумбочке у кровати.
— Извини. — Патрик снова лег.
Элен поставила стакан обратно. Он оказался пустым. Но Элен не помнила, чтобы выпила всю воду. Она посмотрела на часы. Всего четыре утра. Эта ночь, похоже, и не собиралась кончаться.
— Опять у меня эти дурацкие сны.
На крышу что-то упало — может быть, ветка.
— У меня тоже, — отозвался Патрик. — Это все из-за ветра.
— Ты кое-что сказал, когда расслабился, — негромко произнесла Элен.
— Ммм?
— Насчет Колин.
Она немного подождала. Патрик захрапел.
Элен улеглась — и сон тут же вернулся.
На этот раз она шла по проходу церкви в день своей свадьбы в белом платье ее бабушки. На ладони вытянутой руки она несла младенца. Тот был размером с бусину и перекатывался взад-вперед по ее ладошке.
— Держи руку ровно! Ты же его уронишь! — сказал кто-то из гостей.
Элен повернула голову — и увидела, что это ее клиентка Луиза в огромной шляпе.
— Ты даже не знаешь, как ухаживать за маленьким! Это я должна была его родить! Отдай его мне!
— Я верну тебе деньги, — быстро ответила Элен. — Больше я ничего не могу сделать. Я хороший человек.
Она продолжала идти вперед и в конце прохода уже видела спину Патрика. Тот обернулся, чтобы посмотреть на нее, и Элен ему улыбнулась, но его лицо вдруг изменилось.
— Прекрати меня преследовать! — визгливо закричал он. Его голос гулко разнесся по церкви. — Все кончено! Неужели ты не можешь этого понять? Я никогда тебя не любил!
Элен почувствовала себя униженной.
— Патрик, это не Саския, это же я! — попыталась она произнести легко и весело, потому что, в конце-то концов, это ведь была ее свадьба, но достаточно громко, чтобы Патрик смог ее услышать на другом конца прохода, длинном, как взлетная полоса в аэропорту.
— Оставь меня в покое! — заорал Патрик.
— Милая, не думаю, что он все еще любит тебя, — сказала Анна.
Она и обе крестные были одеты как подружки невесты из восьмидесятых годов, в платья из розовой тафты с огромными пышными рукавами.
— Мужчины! — вздохнула Филиппа. — Да кому они нужны? Пойдемте лучше выпьем.
— Ты найдешь кого-нибудь еще, — добавила Мел.
— Да он на самом деле никогда мне и не нравился по-настоящему, — фыркнула мать Элен.
— Он думает, что я Саския, — попыталась объяснить Элен. — Уверена, это просто ошибка.
Но вдруг она засомневалась. Может, это и вправду именно она все это время преследовала Патрика?
— Ты меня загипнотизировала, чтобы я вынес те коробки! — продолжал кричать Патрик. — Ты мной манипулируешь!
— Извини! — крикнула Элен.
Он явно намеревался порвать с ней.
Эти отношения закончатся точно так же, как и все другие. Элен предстояло в одиночестве растить младенца, а он такой крошечный!
Она осторожно сжала ладонь, пряча младенца, и бросилась бежать, но ее ноги внезапно подогнулись, как будто она неслась вниз по крутому склону.
Элен открыла глаза.
Она не понимала, утро уже или еще ночь; по спальне растекался странный зловещий желто-оранжевый свет. Это походило на пожар, вот только запаха дыма не ощущалось. Элен слышала шумное дыхание Патрика, именно дыхание, не храп, и гулкий ритмичный шум волн, набегавших на берег.
И она услышала или ощутила что-то еще. Что-то неправильное.
Это была высокая тень в конце кровати. Элен уставилась на нее с сильно бьющимся сердцем, ожидая, пока глаза привыкнут к сумраку комнаты и тень превратится в нечто знакомое вроде стула или платья, висящего на крючке на двери.
Тень шевельнулась.
Элен глубоко вдохнула.
В их спальне стояла женщина, прямо в изножье кровати, и смотрела, как они спят. Элен дернулась с такой силой, что больно ударилась затылком об изголовье.
Колин! Колин вернулась с того света, чтобы заявить права на своего мужа!
— В чем дело? — сонно спросил Патрик. Он сел, потер глаза тыльной стороной ладони и тут же резко отшвырнул одеяло и дернулся вперед. — Пошла вон! — проревел он. — Пошла вон!
Это была не Колин. Там стояла Саския. В пижамных штанах и спортивном джемпере. Влажные волосы облепили ее голову.
— Патрик… — заговорила она и отступила назад, чтобы увернуться от его руки. — Я просто хотела…
Тот неуклюже вывалился на пол с кровати, запутавшись ногами в одеяле.
Элен заметила наконец, что Саския что-то держит в руке. Это были снимки УЗИ, которые оставались на кухонном столе.
— Эй! — Элен никогда не слышала, чтобы ее собственный голос звучал вот так: скрипуче, резко. — А ну отдай! — Она выпрыгнула из постели и рванулась к Саскии. — Они мои!
И тут раздался ужасающий пронзительный крик из коридора:
— Папа!
— Джек, — пробормотала Саския.
Она уже наполовину развернулась к двери.
Патрик наконец вскочил на ноги и схватил Саскию за обе руки. И поднял ее, как будто собирался изо всех сил швырнуть об стену. Снимки УЗИ упали. Элен видела, что Патрик дрожит с головы до ног, его глаза налились кровью, взгляд был совершенно безумным.
«Да он же убьет ее! — пронеслось в голове Элен. — Я просто обязана его остановить, не дать совершить убийство!»
Она схватила Патрика за футболку.
— Я только хочу объяснить! — Саския попыталась обхватить руками шею Патрика, но он оттолкнул ее, и Саския упала на колени.
— Папа! — снова закричал Джек. — Элен! Что случилось?
— Пошла вон! — Патрик рывком поднял Саскию на ноги. — Убирайся немедленно!
— Извини, — всхлипнула она.
Потом опять упала на грудь Патрика, а Элен продолжала дергать его за футболку. Так они и вывалились в коридор, как в некоем странном интимном танце.
Уже светало, и через открытую дверь своего кабинета, что располагался точно напротив спальни, за стеклами, сквозь которые Элен обычно видела пляж и океан, сейчас виднелось лишь нечто апокалиптическое, огненное. Желтый и оранжевый свет вливался в дом. Элен отпустила футболку Патрика и уставилась на этот ошеломительный свет.
Что происходит? Это что, война?
— Папочка! Это Армагеддон!
Элен обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Патрик отталкивает от себя Саскию, а Джек в пижаме несется по коридору с расширенными от страха глазами.
Саския поскользнулась на ковровой дорожке и взмахнула руками, стараясь удержаться на ногах. И при этом ее пальцы схватились за пижаму Джека, и они оба с грохотом кубарем покатились по лестнице.
Глава 22
Поосторожнее!
Какое-то долгое, бесконечное безмолвное мгновение Элен и Патрик стояли наверху лестницы, вцепившись в перила на площадке, а их взгляды были прикованы к Джеку и Саскии, лежавшим внизу.
Саския упала на спину. Одна ее нога вывернулась под тошнотворно неправильным углом. Лицо скрыли пряди волос.
Джек растянулся на животе, вытянув ноги, прижав к полу ладони, будто просто спал в своей постели.
«Они погибли, оба!» — с ужасающей уверенностью подумала Элен.
И ее вдруг поразило пугающее открытие: на самом деле такое происходит постоянно, ежечасно, ежедневно. Люди умирают, дети умирают, погибают в нелепых, глупейших случайностях, которые и длятся-то лишь несколько секунд, а ты потом продолжаешь дышать, и твое сердце продолжает биться, и все вокруг остается тем же самым, ничуть не изменившись.
То, что невозможно принять, случается. При этом предполагается, что ты все же должен это принять.
Патрик издал звук, похожий на собачий вой.
Но тут Джек пошевелился, и его отец мгновенно ожил. Он пулей пролетел по лестнице, а Элен бежала следом и кричала:
— Осторожнее!
Джек сел, одной рукой держа другую. Лицо у него было смертельно бледным.
— Мне кажется, я ее сломал, — произнес он спокойным, уверенным тоном, повернул голову — и его вырвало.
Элен и Патрик уже стояли на коленях по обе стороны от него.
— Ох, милый, — пробормотала Элен.
Она подняла рукав пижамы мальчика и увидела, что рука у него уже начинает опухать.
— С тобой все в порядке, дружок, — весьма неубедительно произнес Патрик. Он выглядел так, словно готов был вот-вот потерять сознание.
Джек поднял голову и провел ладонью по губам, вытирая их. И посмотрел на отца и Элен полными слез растерянными глазами.
— Что случилось? Я не понимаю. Почему здесь Саския?
— Не думай об этом. — Патрик потянулся к Джеку, явно желая поднять его. — Я сейчас отвезу тебя в больницу.
— Нет, ты не должен его передвигать! — предостерегла Элен. — У него может быть травмирован позвоночник или ушиблена голова. Пусть просто ляжет и не шевелит этой рукой. Я вызову «скорую». Дай-ка я проверю Саскию.
— Забудь о Саскии! — прошипел Патрик.
— Почему она здесь? — снова спросил Джек. Его глаза еще сильнее расширились, когда он увидел ее на полу. — С ней все в порядке?
— Да забудь ты о ней! — воскликнул Патрик.
— Нет! — закричал Джек.
Его голос прозвучал неожиданно громко в тихом доме.
Патрик побледнел:
— Все в порядке, приятель…
Сын отшатнулся от него:
— Ты не можешь просто забыть о ней! Перестань так говорить! Это ведь потому, что тебе она не нравится! Это нечестно!
— Все будет в порядке, — как можно более мягко произнес Патрик.
— Посмотри, что с ней!
Лицо Джека из бледного стало ярко-красным. Его маленькая грудь тяжело вздымалась, а глаза сверкали яростью.
Элен в изумлении уставилась на мальчика. Она никогда не видела, чтобы такие маленькие дети испытывали столь взрослые чувства.