– Здравствуй, Володенька!
– Здравствуй, милая! Не ожидал, честно говоря, такого хода.
– Мы, женщины, если любим, на все способны.
– В этом ты меня убедила, но Крамаренко как? Не устраивает скандалы после того, как ты возвращаешься домой?
– А если и устраивает? Что ты-то сделаешь?
– Ты считаешь, что я не в состоянии защитить любимую женщину? Я за тебя ему башку снесу, если что! А может, хватит прятаться? Пойду к нему и объяснюсь, что да как. А ты уйдешь ко мне!
– Куда, Володя? К вам с Антоном в общагу? Не надо пока ничего менять. Крамаренко не скандальный, его оружие молчание, но на меня оно не действует. Пусть молчит сколько угодно! А у тебя как? Мог бы и в штаб заглянуть за весь день-то?
– Хотел, но причины не нашел. Да и времени не было. Что делать будем?
– Он еще спрашивает? Свел с ума бедную женщину и спрашивает. На луну будем любоваться! Устроит?
– Извини, сморозил глупость!
– Пойдем в наше временное, но такое милое гнездышко. Было бы оно нашим, а, Володь?
– Так в чем же дело?
– Давай об этом позже, хорошо? Пойдем!
– По обычному плану? Сначала ты, потом я?
– Да, я побежала. Жду, любимый!
Володя покурил пять минут и отправился знакомой дорогой.
Вернулся он через три часа. Окно было открыто, и Бережной свободно проник в комнату. Антон спал, как обычно, не раздеваясь. От второй бутылки осталась половина. Хорошо приложился капитан. А вообще, поговорить надо с ним. Пора завязывать, иначе сопьется. Мужик хороший, жалко будет, если опустится, а к этому все и идет.
Владимир разделся и крепко уснул, ощущая на теле легкий аромат дорогих духов Веры и думая о ней.
А утром офицеров ждала неприятность.
В пять часов утра прибежал посыльный Антонова.
Володя еле разбудил соседа. Тот поднялся, ничего не соображая. Хмель еще крепко держал его в своих объятиях.
– Кто ты? – спросил Антон, глядя на солдата.
– Товарищ капитан, не узнали? Я ваш посыльный, рядовой Куропаткин.
– Да? Подожди!
Антон обвел взглядом комнату, наткнулся на полупустую бутылку.
– Сейчас, минуту, Куропаткин, дай в себя прийти, – он опрокинул водку в рот, – фу, как эту гадость люди пьют?
Спиртное быстро подействовало на Антона.
Взгляд немного прояснился, появилась способность хоть что-то соображать.
– Ну чего там у тебя? – спросил он у посыльного, приводя себя в относительный порядок, а именно застегивая пуговицы и надевая галстук.
– ЧП, товарищ капитан!
– Ты можешь говорить нормально, по-русски? Что за чрезвычайное происшествие?
– Рядовой Петрушин, будучи дневальным по роте, вскрыл комнату хранения оружия, забрал автомат с боеприпасами и в бега ударился.
– Жлыга? – так среди солдат неформально называли Николая Петрушина, солдата первого года службы.
– Ну!
– А куда дежурный, мать его, смотрел? Ключи от оружейки ведь у него?
– Задремал он, товарищ капитан, а Петрушин шнурок с ремня тихо срезал и вытянул ключи. Сам Жлыга в это время на тумбочке стоял, второй дневальный территорию убирал.
– Ну, блин, я этому дежурному подремлю! Сон на всю жизнь потеряет! Командиру части сообщили?
– Так точно! Он и послал за вами!
– А почему я узнаю о ЧП после командира, а? – резко повысил голос Антон. – Ну, ребятки, мандец всем вам, нюх вконец потеряли, устрою я вам жизнь веселую, узнаете службу, долбени хреновы! Иди на…! Я следом!
Посыльный, стуча о бедро противогазом, побежал по коридору общежития.
– Вот тебе и Жлыга! С чего сдернулся? Никто его не трогал, я сам следил! Крышу, что ли, сдуло?
Антон собрался уже выйти, как его остановил Бережной:
– Подожди, я с тобой!
– Тебе-то чего там делать? На неприятности лишние нарываться?
– Все равно, меньше чем через час – подъем, а я ответственный до ужина сегодня.
– Ну давай быстрее. Нет, но мои каковы? Командира вызвали, а на меня с прибором положили? Ух, блин, кончится все, устрою я им службу, гадом буду, устрою!
Офицеры, выйдя из общежития, бегом побежали к казарме второй роты, где перед входом уже стояли подполковник Буланов, майоры Крамаренко, Варфоломеев и особист гарнизона капитан Гвоздь.
Командир встретил их агрессивно. В основном это касалось капитана Антонова.
– Ну что, Антон, допился?
– При чем здесь это?
– А при том, что злоупотребляете вы, товарищ капитан, спиртными напитками в служебное время, – вставил свое слово заместитель командира по воспитательной работе, с которым Антон был в натянутых отношениях и к которому не испытывал ни капли уважения.
– Умник нашелся! Ты мне сначала распорядок дня установи, где укажи точно, когда у офицера служебное время, а когда – свободное. Вот тогда и буду пить строго во внеслужебное.
– А ну прекратить! – приказал командир. – Почему это произошло? Я тебя, Антон, спрашиваю!
Сергей ответил в тон командиру:
– А хрен его знает, товарищ подполковник! Наберут в армию недоумков, а из офицеров дураков делают. Черт его знает, что пришло в его пустую башку. Но что мы-то стоим? Надо людей поднимать, чистить территорию, может, он рядом затаился?
– Один грамотный нашелся, остальные так, прогуляться вышли. Твоя рота уже прочесала и часть, и городок. Нет твоего Петрушина на территории гарнизона. Ушел!
Антонов спросил:
– Ментам сообщили?
– Слушай, Антон, заткнись и отойди метра на два, от тебя хоть закусывай. В милицию сообщили. Они усилили наряды. Нам же надо подумать, куда мог податься этот Петрушин? И зачем ему автомат с двумя магазинами?
– Ну уж не для охоты на зайцев, – пробурчал Антонов.
– Антон! Еще слово, и я тебя на «губу» отправлю!
– Молчу, молчу! Но Петрушин не местный, родственников поблизости не имеет, далеко не пойдет. Лишь бы гражданских не тронул. А то сунется в какой-нибудь дом за жратвой и покрошит семейку из своей «волыны». Тогда «сикиш» полный наступит.
– Моли бога, Антонов, чтобы этого не произошло, – мрачно посоветовал начальник штаба, – хотя нам не молиться надо, а действовать, и действовать решительно!
– И что ты предлагаешь? – спросил командир.
– Вывести весь гарнизон и блокировать город. Проверить каждый подвал, каждый закуток.
Антон съязвил:
– Умное решение, а Петрушин, как увидит, что его обложили, так и начнет палить. Вот трупов будет! Нет! Надо что-то другое!
– Что?
– Ну не знаю я пока.
Подполковник Буланов, наконец заметив присутствие командира первой роты, спросил:
– А ты, Бережной, что тут делаешь?
– Прибыл с капитаном Антоновым. Я мешаю вам?
Командир ничего не ответил.
Рассвело.
В части объявили подъем, и офицеры прошли в штаб, в кабинет командира.
В 7.05 раздался звонок городского телефона. Буланов недолго говорил с кем-то. Положив трубку, сказал:
– Засекла Петрушина милиция. В западном районе, в строящемся доме. С третьего этажа сделал несколько выстрелов. Тогда-то и засекли. Милиция вступила в переговоры, тут же сообщили нам. Пока твой подчиненный, Антон, требует деньги и вертолет.
Сергей выругался и спросил:
– Насмотрелся боевиков, мать его! Никого в городе не завалил своими выстрелами?
– Выстрелами со здания – нет. Стрелял в воздух. Ранее выстрелов отмечено не было. Кстати, милиция предлагает решить проблему сама. У них к действию готовы снайперы.
Антонов вдруг резко повысил голос:
– Никаких снайперов, немедленно передайте им, никаких снайперов! Мой боец, я его и возьму.
– Ты чего раскомандовался, капитан?
– Пардон! Но, уговор, товарищ подполковник, возьму без выстрелов и жертв, только попытку хищения оружия на него повесите. Поехали, быстрее! А то менты действительно завалят пацана ни за что.
Подполковник приказал дежурному по парку немедленно подать к штабу командирскую машину. Позвонил какому-то милицейскому чину:
– Вы там вот что, дом блокируйте, и все. Чтобы не ушел. Сейчас мы прибудем. Мы и будем брать его.
– Добро, если только солдат огонь по населению не откроет. В обратном случае не обессудьте.
– Мы уже в пути, – командир положил трубку.
– Товарищ подполковник, – обратился к Буланову капитан Бережной, – разрешите мне идти с Антоновым?
– Для чего?
Антон тоже удивленно посмотрел на Владимира. Бережной продолжал:
– Понимаете, вдвоем мы, сблизившись с вооруженным бойцом, составим две цели, и ему будет сложнее сориентироваться в случае, если он решит открыть огонь. В кого стрелять? Ведь другой может выстрелить в ответ? Это обстоятельство должно дать время разоружить его.
– Сам придумал?
– Это же просто!
– Черт с вами, получайте стволы и в машину!
Через двадцать минут командирский «уазик» остановил наряд оцепления. Командир переговорил со старшим наряда, и машину пропустили в опасную зону. За одноэтажным домом, стоящим прямо напротив строящегося здания, где находился временный штаб ОВД и ОФСБ, «уазик» остановился. На чердаке этого дома держал цель и снайпер. Командир поздоровался с местными руководителями силовых структур области. Те сообщили:
– Беглец огня больше не открывал, находится на третьем этаже. Мы обещали связаться с ним через час. Двадцать минут прошло.
Буланов спросил:
– У него есть связь с вами?
– Да! Бросили ему сотовый телефон.
– Значит, ждет! Ну что же, Антон, ты хотел брать своего Петрушина, не передумал?
Сергей был категоричен:
– Я решений своих никогда не меняю!
– Возьмите тогда бронежилеты и защитные шлемы, все же на автомат идете, – предложил полковник милиции.
– Одной связи хватит, но раз у него есть, то чего тащить еще одну трубку? О том, что мы пошли к нему, сообщать солдату не надо! Откуда можно незаметно подобраться ко входу в здание?
– Ниоткуда. Солдат постоянно мечется от окна к окну, держит все подходы под контролем.
Антонов сплюнул на асфальт:
– Додержится он у меня, засранец! Ну что, Володь? Пошли тогда прямо через подъезд? Авось по нас палить не будет.