вали спецслужбы, включая, как уже известно, и ФБР. Участие в деле Лемми Корреджо стало теперь императивом.
Около семи часов ему доложили, что машина у подъезда.
Лемми вышел через двадцать минут после посадки самолета. Увидев его в зале ожидания, Бартон обнял его и сказал:
— Добро пожаловать в Бейрут, мистер Уэлдер. Ты здесь бывал?
— Нет, мне не повезло; какое-то время сидел совсем недалеко — в Аммане.
— Не может быть! Хочешь верь, хочешь нет, но я так и думал.
— Брось, не поверю. Или ты в самом деле ясновидящий?
— Нет, просто прикидываюсь.
Они вышли к машине.
— Вы знаете, где кафе «Риба Кусая»? — спросил Бартон водителя «мерседеса».
— Нет, сэр. Извините, сэр. Но я найду его с помощью моего навигатора.
— Да, сделайте милость. Оно где-то совсем рядом.
Они уселись в машину. Водитель быстро нашел кафе и провозгласил:
— Туда ехать минут пять, сэр.
— Прекрасно, едем. Вы ужинали?
— Нет, не успел, сэр.
— Закажите себе ужин, я оплачу, — сказал Бартон. — Мы будем в кафе минут двадцать, вы успеете поужинать.
Дорога действительно заняла не больше десяти минут.
Кафе находилось в бедном районе на самом берегу моря, совсем рядом с посадочной полосой аэропорта. Название его — «Риба Кусая» — было довольно необычным. В арабском языке слово «риба» — это незаконный доход от ростовщичества, и вряд ли Кусай, владелец этого кафе, имел в виду нечто подобное. Скорее всего, он рассчитывал на русских туристов: они, увидев на вывеске слово «rIba», часто заезжают сюда полакомиться блюдами из свежей рыбы, выловленной буквально рядом с кафе.
В сущности, это был недорогой восточный ресторан, довольно уютный внутри и оформленный так же, как и десятки тысяч арабских ресторанчиков такого калибра от Мавритании на западе до Бахрейна на востоке: сложенные из камня стены, цветные фонари, запахи жареного лука и тушеной баранины и, наконец, официанты в архаичных фесках.
Бартон отправил водителя в большой зал ужинать, а потом повел Лемми в дальний угол ресторанчика, ближе к морю, где рокотал прибой. Бартон попросил официанта принести кофе и микроскопические сладости на меду.
— Что мы здесь делаем? — поинтересовался Лемми.
— Пьем кофе. Ужинать будем в моем номере, а здесь будем пить кофе и беседовать.
— Тайны мадридского двора, — усмехнулся Лемми.
— А также империя плаща и кинжала, — в тон ему подыграл Бартон. — Слушай очень внимательно. В британском посольстве в Бейруте была убита молодая женщина, второй секретарь посольства. Незамужняя, дочь весьма влиятельного в Лондоне человека. Местная полиция арестовала по подозрению в убийстве водителя такси, который часто ее подвозил. Якобы он пытался ее изнасиловать, а когда она дала отпор, он ее задушил.
— Где это происходило?
— Молодец, ты уже зришь в корень. Убита она была за городом, километрах в сорока пяти от Бейрута. Полиция полагает, что она заснула в машине от вина и он этим воспользовался и набросился на нее. Я с самого начала не верил в эту версию. Таксист пытался бежать из участка, и его пристрелили.
— Чушь собачья, — нахмурил брови Лемми. — Тут все нечисто.
— Ты снова прав. Меня прислали, чтобы я подтвердил эту версию и повесил черную занавеску на этой истории. Но я и местный детектив, которого мне отрядили в помощь, провели кое-какую проверку и смогли выяснить, что таксист привез ее за город и уехал выполнять новый заказ, а встретил ее там человек, который, судя по всему, был ей близок. Он-то ее и убил.
— Экая сволочь!
Бартон не выдержал и рассмеялся:
— Это не нуждается в доказательствах. Но я подхожу к главному. Неожиданно появились препятствия к продолжению расследования: их чинил сам посол. Позже возникли люди, которые стали меня уговаривать закрыть дело. Они, кстати, друзья посла. Но не британцы. А американцы.
— Вот тут открывается дверь и вхожу я! — торжественно произнес Корреджо.
— Вот тут входишь ты, — подтвердил Бартон. — Когда мы приедем в гостиницу, я дам тебе карточку одного из них: это представитель ФБР в Бейруте по имени Джордж Бартоломью Бейлис. Знаешь такого?
— Нет.
— Еще двое — некий Кронин и Марк Мандини. Мне кажется, они не из ФБР. Может быть, из ЦРУ — или вообще рыбы-прилипалы.
— Позволь-ка, я суммирую. Ты подозреваешь, что кто-то убил Мэри не по личным, а по служебным, политическим или иным мотивам и эти парни имеют к этому отношение. Так?
— Так. Но не совсем так. Возможно, она могла кого-то скомпрометировать, и тогда эта компания ее ликвидировала.
— Неважно, это все равно заговор и убийство. Насколько ты уверен, что этот парень из ФБР к этому причастен?
— На девяносто девять процентов. Когда я беседовал с ливанским детективом в кафе, наш разговор пытались записать с помощью системы «Акудис». Они следили за мной. Их человек после убийства избавился от машины, взятой напрокат.
— Довольно наглые ребята, я тебе скажу, — покачал головой Корреджо. — Похоже, они тут все распустились. Но мне пока не ясно, из-за чего они так рискуют. Может быть, продались русским…
— Ты это допускаешь?
— После истории с Робертом Ханссеном я допускаю все. Особенно сейчас, когда в контрразведке сидят бывшие полицейские сержанты из Монтаны и Юты.
Он помолчал, мысленно взвешивая полученную информацию.
— Я вернусь в Лондон завтра к ночи, — сказал он наконец. — До этого времени мы еще поговорим. Где-нибудь. Начиная с послезавтрашнего дня я изучу дела всех твоих парней. А кто займется твоим послом?
— Узнай про него все, что сможешь. А в дополнение попроси информацию о нем в контрразведке МИ-5. Если они начнут увиливать, свяжись с Джоном Миллзом. Помнишь такого?
— «Джеймса Бонда» во плоти? Конечно. Ты знаешь, как быстрее с ним связаться?
— Через моих мальчиков, Лемми. Да, сделай это как можно быстрее. У меня осталось здесь не больше шести рабочих дней.
— Зная тебя, это даже слишком много.
XXV
Телефонный звонок разбудил Бартона в восемь часов утра. Он чертыхнулся и снял трубку.
— Привет, это Кронин, — услышал он. — Как ты там?
— Спасибо, не жалуюсь. А ты, оказывается, ранняя пташка.
— Так ведь я хотел тебя обрадовать с утра, чтобы весь день твой был озарен утренним светом, — заявил Кронин.
— Что это ты перешел на такой возвышенный стиль?
— Радуюсь за тебя. Мы получили документ, в котором черным по белому сказано, что твой Малик был членом террористической организации, находящейся, как полагают, под контролем иранской разведки.
— Он что, был шиитом?
— Видимо, ренегат.
— Когда я смогу получить эту бумажку?
— Хоть сейчас. Хочешь, пришлю тебе моего человека?
— Конечно, хочу.
— Так и сделаю. Пока. Жди его внизу через пятнадцать минут.
Да, сказал себе Бартон, они очень хотят, чтобы я закрыл это дело и уехал. Но теперь они меня заинтересовали еще больше.
Он позвонил в номер Корреджо.
— Ну что тебе? — прохрипел тот.
— Минут через двадцать надень халат и зайди ко мне.
— Ты знаешь, что в Лондоне сейчас пять утра?
— Мы в Бейруте, дружище.
— Не мо-ожет быть, — протянул Корреджо. — А что — война началась?
— Можно сказать — да.
— Ну, тогда зайду.
Корреджо повесил трубку.
Бартон потянулся за мобильным телефоном. Теперь настало время звонить Вадиду. Когда включился автоответчик, Бартон попросил его перезвонить и заметил, что хочет увидеться с ним не позже часу дня. Затем он оделся и спустился в холл. Он успел выпить в баре две чашки кофе, когда к подъезду подлетел черный «мерседес». Выс кочивший из-за руля молодой мужчина был слегка похож на Марка Мандини: такие же длинные темные волосы, тот же стиль в одежде. Он быстрым шагом вошел в холл, нашел Бартона глазами и, подойдя, протянул ему большой манильский конверт. На нем было написано: «Мистеру Бартону. Конфиденциально».
— Спасибо, приятель, — сказал Бартон. — И хорошего вам дня.
Тот слегка поклонился и пошел к машине.
Это короткая сцена многое подсказала Бартону. Парень, который привез конверт, всем своим видом показал, что он не имеет к конверту никакого отношения; дескать, он курьер, и все тут. Он не сказал Бартону ни слова, даже не поздоровался с ним. Это не только отношение к посланию; это отношение к начальству, которое конверт послало.
Бартон вернулся в комнату и открыл конверт. В нем было всего два листочка. На одном была записка от Кронина.
Крис, торжествуй! У нас есть подтверждение, что твой Малик был экстремистом и входил в тайную организацию, находящуюся под контролем иранской разведки в Ливане. Мы получили его от местной контрразведки. Теперь уже не остается сомнений в том, что он охотился за Мэри Белл и убил ее, когда представилась возможность.
Твой Дик.
На втором листке было то, что называлось выпиской из «Доклада по деятельности в Ливане экстремистских организаций, находящихся под влиянием иранских спецслужб».
Данных, относящихся к докладу, регистрационного номера и даты изготовления выписки не было. Текст, однако, представлял собой факсимильное воспроизведение части текста из доклада и выглядел следующим образом:
Группа, занимающаяся расследованием деятельности экстремистских организаций, определила наличие шести таких организаций в самом Бейруте, а также по крайней мере двух таких организаций в северной части страны и четырех в ее южной части. Эти организации были охарактеризованы как небольшие секретные ячейки более разветвленной сети, контролируемой из-за рубежа.
Согласно сообщению мистера N, нашего постоянного источника, в последнее время в ряды бейрутской организации влились десятки молодых людей, в основном работающих в сфере обслуживания. Это водители такси и большегрузных автомобилей, официанты в кафе, портье в гостиницах и охранники из частных охранных предприятий.
Все они прошли психологическую обработку под руководством опытных конспираторов, являются высоко мотивированными и активными членами организаций и готовы осуществлять теракты в отношении западных дипломатов, туристов и представителей деловых кругов. В настоящее время мы располагаем списком из 9 таких подготовленных к терактам экстремистов:, Малик Азар,